Учебник Литературное чтение 3 класс Бунеев Бунеева часть 2

Федеральный государственный образовательный стандарт Образовательная система «Школа 2100» Р.Н. Бунеев, Е.В. Бунеева ЛИТЕРАТУРНОЕ ЧТЕНИЕ 3 класс • Часть 2 Москва БЛЛЛХ 201 5 УДК 373.167.1:821.161.1+821.161.1(075.2) ББК 84(2Рос-Рус)я71 Б91 Федеральный государственный образовательный стандарт Образовательная система «Школа 2100» Совет координаторов предметных линий «Школы 2100» — лауреат премии Правительства РФ в области образования за теоретическую разработку основ образовательной системы нового поколения и её практическую реализацию в учебниках На учебник получены положительные заключения по результатам научной экспертизы (заключение РАН от 01.11.2010 № 1 01 06-52 1 5/271 ), педагогической экспертизы (заключение РАН от 17.01.2014 № 000347) и общественной экспертизы (заключение НП «Лига образования» от 30.01.2014 №128) Бунеев, Р.Н. Б91 Литературное чтение. 3 кл. : учеб. для организаций, осущест- вляющих образовательную деятельность. В 2 ч. Ч. 2 / Р.Н. Бунеев, Е.В. Бунеева. - Изд. 4-е, перераб. - М. : Баласс, 2015. - 208 с.: ил. (Образовательная система «Школа 2100»). ISBN 978-5-85939-647-4 Учебник «Литературное чтение» для 3 класса («В одном счастливом детстве») соответствует Федеральному государственному образовательному стандарту начального общего образования. Является продолжением непрерывного курса и составной частью комплекта учебников развивающей Образовательной системы «Школа 21 00». Цель учебника - дальнейшее развитие читательских умений, интереса к чтению; интеллектуальное, речевое и эстетическое развитие детей. Может использоваться как учебное пособие. УДК 373.167.1:821.161.1+821.161.1(075.2) ББК 84(2Рос-Рус)я71 Данный учебник в целом и никакая его часть не могут быть скопированы без разрешения владельца авторских прав 3 БУНЕЕВ Рустэм Николаевич, БУНЕЕВА Екатерина Валерьевна ЛИТЕРАТУРНОЕ ЧТЕНИЕ 3 класс в 2 частях. Часть 2 Концепция оформления и художественное редактированиу - Е.Д. Ковалевская Подписано в печать 24.02.15. Формат 70х108/16. Печать офсетная. Бумага офсетная. Гарнитура Журнальная. Объём 13 п.л. Тираж 100 000 экз. Заказ № Общероссийский классификатор продукции ОК-005-93, том 2; 953005 - литература учебная Издательство «Баласс». 109147 Москва, Марксистская ул., д. 5, стр. 1 Почтовый адрес: 111123 Москва, а/я 2, «Баласс» Телефоны для справок: (495) 368-70-54, 672-23-34, 672-23-12 https://www.5chool2100.ru E-mail: [email protected] Отпечатано в филиале «Смоленский полиграфический комбинат» ОАО «Издательство "Высшая школа"» 214020 Смоленск, ул. Смольянинова, 1 ISBN 978-5-85939-647-4 © Бунеев Р.Н., Бунеева Е.В., 1993, 1998, 2001, 2011 © ООО «Баласс», 1993, 1998, 2001, 2011 Дж.Р.Р. Толки н Ещё не выстыл сонный дом, Ещё камин пылает в нём, А мы торопимся уйти И, может, встретим на пути Невиданные никогда Селенья, горы, города^ Быть может, нас в походе ждёт Подземный путь, волшебный взлёт Сегодня мимо мы пройдём, Но завтра снова их найдём, Чтоб облететь весь мир земной Вдогон за солнцем и луной! Наш дом уснул, но мир не ждёт -Зовёт дорога нас вперёд: Пока не выцвела луна, Нам тьма ночная не страшна! Но мир уснул, и ждёт нас дом, Вернёмся и камин зажжём: Туман и мгла, и мрак, и ночь Уходят прочь, уходят прочь!.. Светло, и ужин на столе -Заслуженный уют в тепле. 3 СИЦДБДД-МОРЕХОД (арабская сказка) ШЕСТОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ 1 Но прошло немного времени, и Синдбаду снова захотелось поехать в чужие страны. Быстро собрался Синдбад и поехал в Б^сру. Опять выбрал он себе хороший корабль, набрал команду матросов и пустился в путь. Двадцать дней и двадцать ночей плыл его корабль, подгоняемый попутным ветром. А на двадцать первый день поднялась буря и пошёл сильный дождь, от которого промокли вьюки с товарами, сложенные на палубе. Корабль начало бросать из стороны в сторону, как пёрышко. Синдбад и его спутники очень испугались. Они подошли к капитану и спросили его: — О капитан, скажи нам, где мы находимся и далеко ли земля? Капитан корабля затянул пояс потуже, влез на мачту и посмотрел во все стороны. И вдруг он быстро спустился с мачты, сорвал с себя тюрбан и начал громко кричать и плакать. — О капитан, в чём дело? — спросил его Синдбад. — Знай, — ответил капитан, — что пришёл наш последний час. Ветер отогнал наш корабль и забросил его в неведомое море. Ко всякому кораблю, который достигает этого моря, выходит из воды рыба и глотает его со всем, что на нём есть. Не успел он ещё договорить эти слова, как корабль Синдбада начал подниматься на волнах и опускаться, и путники услышали страшный рёв. И вдруг к кораблю подплыла рыба, подобная высокой горе, а за ней другая, ещё больше первой, и третья — такая огромная, что две другие казались перед ней крошечными, и Синдбад перестал понимать, что происходит, и приготовился умереть. И третья рыба разинула пасть, чтобы проглотить корабль и всех, кто был на нём, но вдруг поднялся сильный ветер, корабль подняло волной, и он понёсся вперёд. Долго мчался корабль, подгоняемый ветром, и наконец налетел на скалистый берег и разбился. Все матросы и купцы поп£1дали в воду и утонули. Только Синдбаду удалось зацепиться за скалу, торчавшую из воды у самого берега, и выбраться на сушу. 2 Он осмотрелся и увидел, что находится на острове, где было много деревьев, птиц и цветов. Долго бродил Синдбад по острову в поисках пресной воды и наконец увидел небольшой ручеёк, который тёк по полянке, заросшей густой травой. Синдбад напился воды из ручья и поел кореньев. Отдохнув немного, он пошёл по течению ручья, и ручей привёл его к большой реке, быстрой и бурливой. На берегах реки росли высокие, развесистые деревья - алоэ и сандал. Синдбад прилёг под деревом и крепко заснул. Проснувшись, он немного подкрепился плодами и кореньями, потом подошёл к реке и стал на берегу, глядя на её быстрое течение. - У этой реки, - сказал он себе, - должны быть начало и конец. Если я сделаю маленький плот и поплыву на нем по реке, вода, может быть, принесёт меня к какому-нибудь городу. Он набрал под деревьями толстых сучьев и веток и связал их, а сверху положил несколько досок - обломков кораблей, разбившихся у берега. Таким образом получился отличный плот. Синдбад столкнул плот в реку, стал на него и поплыл. Течение быстро несло плот, и вскоре Синдбад увидел перед собой высокую гору, в которой вода пробила узкий проход. Синдбад хотел остановить плот или повернуть его назад, но вода была сильнее его и втянула плот под гору. Сначала под горой было ещё светло, но чем дальше течение несло плот, тем становилось темнее. Наконец наступил глубокий мрак. Вдруг Синдбад больно ударился головой о камень. Проход делался всё ниже и теснее, и плот тёрся боками о стены горы. Скоро Синдбаду пришлось стать на колени, потом на четвереньки, плот еле-еле двигался вперёд. «А вдруг он остановится? — подумал Синдбад. — Что я тогда буду делать под этой тёмной горой?» Синдбад не замечал, что течение всё-таки толкало плот вперёд. Он лёг на доски лицом вниз и закрыл глаза — ему казалось, что стены горы вот-вот раздавят его вместе с его плотом. Долго пролежал он так, каждую минуту ожидая смерти, и наконец заснул, ослабев от волнения и усталости. 3 Когда он проснулся, было светло и плот стоял неподвижно. Он был привязан к длинной палке, воткнутой в дно реки у самого берега. А на берегу стояла толпа людей. Они указывали на Синдбада пальцами и громко разговаривали между собой на каком-то непонятном языке. Увидев, что Синдбад проснулся, люди на берегу расступились, и из толпы вышел высокий старик с длинной седой бородой, одетый в до- рогой халат. Он приветливо сказал что-то Синдбаду, протягивая ему руку, но Синдбад несколько раз покачал головой в знак того, что не понимает, и сказал: — Что вы за люди и как называется ваша страна? Тут все на берегу закричали: «Араб, араб!», и другой старик, одетый ещё наряднее первого, подошёл почти к самой воде и сказал Синдбаду на чистом арабском языке: — Мир тебе, чужеземец! Кто ты будешь и откуда ты пришёл? — А вы сами кто такие и что это за земля? — О брат мой, — ответил старик, — мы мирные земледельцы. Мы пришли за водой, чтобы полить наши посевы, и увидели, что ты спишь на плоту, и тогда мы поймали твой плот и привязали его у нашего берега. Скажи мне, откуда ты и зачем ты к нам приплыл? — О господин, — ответил Синдбад, — прошу тебя, дай мне поесть и напои меня, а потом спрашивай, о чём хочешь. — Пойдём со мной, — сказал старик. Он отвёл Синдбада к себе домой, накормил его, и Синдбад прожил у него несколько дней. И вот как-то утром старик сказал ему: — О брат мой, не хочешь ли ты пойти со мной на берег реки и продать свой товар? «А какой у меня товар?» - подумал Синдбад, но всё-таки решил пойти за стариком на реку. — Мы снесём твой товар на рынок, и если тебе дадут за него хорошую цену, ты его продашь, а если нет - оставишь себе. — Ладно, - сказал Синдбад и пошёл за стариком. Придя на берег реки, он взглянул на то место, где был привязан его плот, и увидел, что плота нет. — Где мой плот, на котором я приплыл к вам? - спросил он старика. - Вот, — ответил старик и указал пальцем на кучу палок, сваленных на берегу. — Это и есть твой товар, и дороже его нет ничего в наших странах. Знай, что твой плот был связан из кусков драгоценного дерева. - А как же я вернусь отсюда на родину в Багдад, если у меня не будет плота? - сказал Синдбад. - Нет, я не продам его. - О друг мой, - сказал старик, - забудь о Багдаде и о своей родине. Мы не можем отпустить тебя. Если ты вернёшься в свою страну, ты расскажешь людям про нашу землю, и они придут и покорят нас. Живи у нас и будь нашим гостем, пока не умрёшь, а твой плот мы с тобой продадим, и за него дадут столько пищи, что тебе хватит на всю жизнь. 4 И бедный Синдбад оказался на острове пленником. Он продал на рынке сучья, из которых был связан его плот, и получил за них много драгоценных товаров. Но это не радовало Синдбада. Он только и думал о том, как бы вернуться на родину. Много дней прожил он в городе на острове у старика; немало друзей завелось у него среди жителей острова. И вот однажды Синдбад вышел из дому погулять и увидел, что улицы города опустели. Он не встретил ни одного мужчины - только дети и женщины попадались ему на дороге. Синдбад остановил одного мальчика и спросил его: - Куда пропали все мужчины, которые живут в городе? Или у вас война? — Нет, — ответил мальчик, — у нас не война. Разве ты не знаешь, что у всех взрослых мужчин на нашем острове каждый год вырастают крылья и они улетают? А через шесть дней они воз-врапдаются, и крылья у них отпадают. И правда, через шесть дней все мужчины опять вернулись, и жизнь в городе пошла по-прежнему. Синдбаду тоже очень захотелось полетать по воздуху. Когда прошло ещё одиннадцать месяцев, Синдбад решил попросить кого-нибудь из своих приятелей взять его с собой. Но сколько он ни просил, никто не соглашался. Только его лучший друг, медник с главного городского рынка сказал ему: — В конце этого месяца приходи к горе около городских ворот. Я буду ждать тебя у этой горы и возьму тебя с собой. 5 В назначенный день Синдбад рано поутру пришёл на гору. Медник уже ждал его там. Вместо рук у него были широкие крылья из блестящих белых перьев. Он велел Синдбаду сесть к нему на спину и сказал: — Сейчас я полечу с тобой над землями, горами и морями. Но помни условие, которое я тебе скажу: пока мы будем летать — молчи и не произноси ни одного слова. Если ты раскроешь рот, мы оба погибнем. — Хорошо, - сказал Синдбад. - Я буду молчать. Он взобрался меднику на плечи, и тот распахнул крылья и взлетел высоко в воздух. Долго летал он, поднимаясь всё выше и выше, и земля внизу казалась Синдбаду не больше чашки, брошенной в море. И Синдбад не мог удержаться и воскликнул: — Вот чудо! Не успел он произнести эти слова, как крылья человека-птицы бессильно повисли, и он начал медленно падать вниз. На счастье Синдбада, они в это время как раз пролетали над какой-то большой рекой. Поэтому Синдбад не разбился, а только ушибся о воду. Зато меднику, его приятелю, пришлось плохо. Перья на его крыльях намокли, и он камнем пошёл ко дну. 6 Синдбаду удалось доплыть до берега и выйти на сушу. Он снял с себя мокрую одежду, выжал её и осмотрелся, не зная, в каком месте земли он находится. И вдруг из-за камня, лежавшего на дороге, выползла змея, державшая в пасти человека с длинной седой бородой. Этот человек махал руками и громко кричал: — Спасите! Тому, кто спасёт меня, я отдам половину моего богатства! Недолго думая, Синдбад поднял с земли тяжёлый камень и бросил его в змею. Камень перешиб змею пополам, и она выпустила из пасти свою жертву. Человек побежал к Синдбаду и воскликнул, плача от радости: — Кто ты, о добрый чужеземец? Скажи мне, как твоё имя, чтобы мои дети знали, кто спас их отца. — Моё имя — Синдбад-мореход, — ответил Синдбад. — А ты? Как тебя зовут и в какой земле мы находимся? — Меня зовут Хасан-ювелир, — ответил человек. — Мы находимся в земле Египетской, недалеко от славного города Каира, а эта река -Нил. Пойдём ко мне в дом, я хочу наградить тебя за твоё доброе дело. Хасан-ювелир сдержал слово и отдал Синдбаду половину своих денег и товаров. Другие ювелиры тоже хотели наградить Синдбада за то, что он спас их старшину, и у Синдбада оказалось столько денег и драгоценностей, сколько у него никогда ещё не бывало. Он купил самых лучших египетских товаров, нагрузил все свои богатства на верблюдов, и караван вышел из Каира в Багдад. После долгого пути он вернулся в свой родной город, где его уже не надеялись увидеть живым. Жена и приятели Синдбада подсчитали, сколько лет он путешествовал, и оказалось -двадцать семь лет. — Довольно тебе ездить по чужим странам, — сказала Синдбаду его жена. - Оставайся с нами и не уезжай больше. Все так уговаривали Синдбада, что он наконец согласился. Вот всё, что дошло до нас о путешествиях Синдбада-морехода. 1. Вспомните, что такое волшебные сказки. Перечислите приметы сказок. 2. • Озаглавьте части сказки. 3. ^ Приготовьтесь пересказать понравившийся вам фрагмент сказки о Синдбаде. Настя перевернула страницу и прочла: Шарль Перро. «Ослиная Шкура». - Папа, - позвала она, - а как же ты говорил, что у сказок нет авторов? - Это я говорил о народных сказках. А ведь ещё есть авторские, литературные сказки, то есть сказки, сочинённые писателями. Многие писатели, чтобы доставить радость детям, придумывали сказки сами от начала до конца или брали за основу сказочный сюжет и изменяли его. На свете жило много замечательных сказочников. Это и француз Шарль Перро, и датчанин Андерсен, и немцы братья Якоб и Вильгельм Гримм, и русские писатели Александр Пушкин, Владимир Одоевский, Константин Аксаков, Алексей Толстой, Пётр Ершов. - Да, знаю, знаю! - радостно закричала Настя. -Шарль Перро написал сказки про Красную Шапочку и Спящую Красавицу, Андерсен - про Снежную королеву, братья Гримм - про бременских музыкантов, госпожу Метелицу, про храброго портняжку. А у Пушкина много сказок - «Золотой петушок», «Сказка о царе Салтане...», Одоевский написал «Городок в табакерке», Аксаков -«Аленький цветочек», Ершов - «Конёк-Горбунок», а Алексей Толстой - «Приключения Буратино». Шарль Перро ОСЛИНАЯ ШКУРА 1 Жил однажды богатый и могущественный король. Золота и солдат у него было столько, сколько ни один другой король даже во сне не видел. Жена его была самой красивой и умной женщиной на свете. Король с королевой жили дружно и счастливо, но часто горевали, что у них нет детей. Наконец они решили взять какую-нибудь девушку и воспитывать её как родную дочь. Случай скоро представился. Один близкий друг короля умер, и после него осталась его дочь, молодая принцесса. Король с королевой тотчас перевезли её к себе во дворец. Девушка росла и с каждым днём становилась всё красивее и красивее. Это радовало короля с королевой, и, смотря на свою воспитанницу, они забывали о том, что у них нет своих детей. Однажды королева опасно заболела. День ото дня ей становилось всё хуже и хуже. Король дни и ночи не отходил от постели своей жены. А она всё слабела и слабела, и доктора в один голос сказали, что королева уже не встанет с постели. Вскоре это поняла и сама королева. Чувствуя приближение смерти, она подозвала короля и сказала ему слабым голосом: — Я знаю, что скоро умру. Перед смертью я хочу попросить вас только об одном: если вы вздумаете жениться во второй раз, то женитесь только на той женщине, которая будет красивее и лучше меня. Король, громко рыдая, обещал королеве исполнить её желание, и она умерла. Похоронив жену, король не находил себе места от горя, ничего не ел и не пил и так постарел, что все его министры приходили в ужас от такой перемены. Однажды, когда король, вздыхая и плача, сидел в своей комнате, к нему явились министры и стали просить его, чтобы он перестал горевать и поскорее женился. Но король даже и слышать не хотел об этом. Однако министры не отставали от него и уверяли, что королю непременно следует жениться. Но сколько министры ни старались, их уговоры не убедили короля. Наконец они так надоели ему своими приставаниями, что однажды король сказал им: — Я обещал покойной королеве жениться во второй раз, если найду женщину, которая будет красивее и лучше её. Но такой женщины нет во всём свете. Поэтому я никогда не женюсь. Министры обрадовались, что король хоть немного сдался, и стали каждый день показывать ему портреты самых замечательных красавиц. Но король говорил, что умершая королева была лучше, и министры уходили ни с чем. 2 Наконец самый главный министр пришёл к королю и сказал ему: — Король! Неужели ваша воспитанница кажется вам и по уму и по красоте хуже покойной королевы? Она так умна и красива, что лучшей жены вам не найти! Женитесь на ней! Королю показалось, что его молодая воспитанница-принцесса и в самом деле лучше и краси- вее королевы, и, не отказываясь более, он согласился жениться на воспитаннице. Министры и все придворные были довольны, но принцессе это показалось ужасным. Ей вовсе не хотелось стать женой старого короля. Однако король не слушал её возражений и приказал ей как можно скорее готовиться к свадьбе. Молодая принцесса была в отчаянии. Она не знала, что ей делать. Наконец она вспомнила о волшебнице Сирени, своей тётке, и решила посоветоваться с ней. Волшебница внимательно выслушала рассказ принцессы и сказала: - Прежде всего потребуй у короля платье, голубое, как небо. Такого платья он не сможет тебе достать. Принцесса поблагодарила волшебницу за совет и вернулась домой. На следующее утро она сказала королю, что до тех пор не согласится выйти за него замуж, пока не получит от него платья, голубого, как небо. На другой же день мастера принесли заказанное платье, и в сравнении с ним сам голубой небесный свод, окружённый золотыми облаками, показался не таким красивым. Получив платье, принцесса не столько обрадовалась, сколько испугалась. Она опять поехала к волшебнице и спросила, что ей теперь делать. Волшебница была очень раздосадована, что замысел её не удался, и велела принцессе потребовать у короля платье лунного цвета. Король не мог ни в чём отказать принцессе. Он послал за самыми искусными мастерами, какие только были в королевстве, и таким грозным голосом отдал им приказание, что не прошло и суток, как мастера уже принесли платье. При виде этого прекрасного наряда принцесса загоревала ещё сильнее. Узнав о второй неудаче, волшебница Сирень явилась к принцессе и сказала ей: - И в тот, и в другой раз королю удалось исполнить твои просьбы. Посмотрим-ка, удастся ли ему сделать это теперь, когда ты потребуешь у него платье, блестящее, как солнце. Принцесса согласилась и потребовала от короля такое платье. Король без раздумья отдал все бриллианты и рубины из своей короны, лишь бы платье блестело, как солнце. Поэтому, когда платье принесли и развернули, все сейчас же зажмурили глаза: оно и вправду блестело, как настоящее солнце. Не радовалась одна принцесса. Она ушла в свою комнату и принялась там горько плакать. Волшебница Сирень снова явилась к принцессе и была очень опечалена тем, что все её советы кончаются так неудачно. - Ну теперь, дитя моё, - сказала она принцессе, - потребуй у короля шкуру его любимого осла. Её-то уж он наверняка не даст тебе! А надо сказать, что осёл был необыкновенный. Каждое утро он вместо навоза покрывал свою подстилку блестящими золотыми монетами. Принцесса обрадовалась. Она весело побежала к королю и потребовала ослиную шкуру. Король хотя и удивился такому странному требованию, но, не раздумывая, исполнил его. Осла убили и шкуру его торжественно принесли принцессе. Теперь-то уж она совсем не знала, что ей делать. Но тут к ней явилась волшебница Сирень. - Не горюй так сильно, милая! - сказала она. -Завернись в ослиную шкуру и поскорее уходи из дворца. С собой ничего не бери: сундук с твоими платьями будет следовать за тобою под землёй. Вот тебе моя волшебная палочка. Когда тебе понадобится сундук, ударь палочкой по земле — и он явится перед тобой. Но уходи скорее, не медли. Принцесса поцеловала волшебницу, натянула на себя мерзкую ослиную шкуру, вымазала себе лицо сажей, чтобы её никто не узнал, и вышла из дворца. 3 Король разослал в погоню за принцессой тысячу всадников и множество пеших стрелков. Но волшебница сделала принцессу невидимой для глаз королевских слуг. А принцесса между тем шла путём-дорогою. Она заходила во многие дома и просила взять её хоть служанкою. Но никто не хотел брать принцессу к себе, потому что в ослиной шкуре она казалась необыкновенно безобразной. Наконец она дошла до какого-то большого дома. Хозяйка этого дома согласилась принять бедную принцессу к себе в работницы. Она велела ей стирать бельё, смотреть за индюшками, пасти овец и чистить свиные корыта. Принцессу поместили на кухне. С первого же дня прислуга стала над ней грубо насмехаться. Однако понемногу к ней привыкли. К тому же работала она очень усердно, и хозяйка не позволяла её обижать. Однажды, сидя на берегу ручья, принцесса посмотрела в воду и увидала себя, как в зеркале. Увидав себя в своей мерзкой ослиной шкуре, она испугалась. Принцессе стало стыдно, что она такая грязная, и, быстро скинув ослиную шкуру, она выкупалась в ручье. Но когда она возвращалась домой, ей опять пришлось напялить на себя противную шкуру. К счастью, на следующий день был праздник, и принцессу не заставляли работать. Она решила нарядиться в одно из своих богатых платьев. Принцесса ударила по земле волшебной палочкой, и сундук с нарядами явился перед ней. Принцесса достала голубое платье, которое получила от короля, ушла в свою комнатушку и стала наряжаться. Она посмотрела на себя в зеркало, полюбовалась собой и с тех пор каждый праздник наряжалась в свои богатые платья. Но, кроме овец да индюшек, никто не видел принцессы в её нарядах. Все видели её в гадкой ослиной шкуре и так и прозвали её — Ослиная Шкура. 4 Случилось как-то, что молодой королевич возвращался с охоты и заехал отдохнуть в тот дом, где Ослиная Шкура жила в работницах. Он отдохнул немного, а потом принялся бродить по дому и по двору. Случайно он забрёл в тёмный коридор. В конце коридора находилась запертая дверь. Королевич был очень любопытен, и ему захотелось узнать, кто живёт за этой дверью. Он заглянул в щёлку. Каково же было его удивление, когда он увидал в маленькой тесной комнатушке прекрасную нарядную принцессу! Он побежал к хозяйке узнать, кто живёт в этой комнатушке. Ему сказали, что там живёт девчонка Ослиная Шкура, названная так потому, что вместо платья носит ослиную шкуру, до того грязную и засаленную, что никто не хочет ни смотреть на неё, ни говорить с нею. Больше королевич ничего не узнал. Он возвратился во дворец, но не мог забыть красавицу, которую случайно увидел в дверную щёлку. Он жалел, что не зашёл тогда в комнату и не познакомился с ней. Королевич дал себе слово в другой раз непременно сделать это. Думая беспрерывно о чудесной красавице, королевич тяжело заболел. Мать и отец его были в отчаянии. Они призвали докторов, но доктора ничего не могли сделать. Наконец они сказали королеве, что, наверное, её сын заболел от какого-то большого горя. Королева стала расспрашивать сына, что с ним случилось, но он ничего не отвечал ей. Но когда королева встала на колени и начала плакать, он сказал: — Я хочу, чтобы Ослиная Шкура испекла пирог и принесла его, как только он будет готов! Королева удивилась такому странному желанию. Она позвала придворных и спросила, кто такая эта Ослиная Шкура. — Ах, это гадкая грязнушка! — объяснил один придворный. — Она живёт недалеко отсюда и пасёт овец и индюшек! — Ну кто бы ни была эта Ослиная Шкура, — сказала королева, - пусть она сейчас же испечёт пирог для королевича! Придворные побежали к Ослиной Шкуре и передали ей приказание королевы, добавив, чтобы она исполнила его как можно лучше и быстрее. 5 Принцесса заперлась в своей комнатушке, сбросила ослиную шкуру, вымыла лицо и руки, надела чистое платье и принялась готовить. Замешивая тесто, нарочно или нечаянно, она сронила с пальца колечко. Оно упало в тесто да там и осталось. А когда пирог испёкся, принцесса напялила на себя противную шкуру, вышла из комнаты, подала пирог придворному и спросила его, идти ли ей с ним к королевичу. Но придворный даже не захотел отвечать ей и побежал с пирогом во дворец. Королевич выхватил пирог из рук придворного и принялся есть его так поспешно, что все доктора качали головами и разводили руками. — Мало хорошего предвещает такая стреми- тельность! ! — говорили они. И правда, королевич ел пирог с такой жадностью, что чуть не подавился кольцом, которое оказалось в одном из кусков пирога. Но короле- вич быстро вынул колечко изо рта и после того стал кушать пирог уже не так поспешно. Он долго рассматривал колечко. Оно было такое маленькое, что могло прийтись впору только самому хорошенькому пальчику на свете. Королевич то и дело целовал колечко, потом спрятал его под подушку и доставал оттуда всякую минуту, когда думал, что на него никто не смотрит. Всё это время он думал об Ослиной Шкуре, но вслух говорить о ней боялся. Поэтому болезнь его усиливалась, и доктора не знали, что и подумать. Наконец они объявили королеве, что сын её болен от любви. — Сын мой, — сказал опечаленный король, — назови нам девушку, которую ты любишь. Обещаем, что женим тебя на ней, будь она даже самая последняя служанка! Королева подтвердила обещание короля. Королевич, растроганный добротой своих родителей, сказал им: — Дорогие отец и мать! Я и сам не знаю, кто та девушка, которую я так горячо полюбил. Я женюсь на той, которой это колечко будет впору, кто бы она ни была. И он вынул из-под подушки колечко Ослиной Шкуры и показал его королю и королеве. Король с королевой взяли колечко, с любопытством рассматривали его и, решив, что такое колечко может прийтись на пальчик только самой прекрасной девушки, согласились с королевичем. 6 Король приказал немедленно ударить в барабаны и разослать по всему городу скороходов, чтобы они созывали во дворец всех девушек примеривать колечко. Скороходы бегали по улицам и возглашали, что девушка, которой колечко придётся впору, выйдет замуж за молодого королевича. Сначала во дворец явились принцессы, затем придворные дамы, но, сколько они ни старались сделать свои пальцы потоньше, ни одна не могла надеть колечка. Пришлось пригласить швеек. Они были хорошенькие, но пальцы их были слишком толсты и не пролезали в колечко. Наконец очередь дошла до служанок, но и их также постигла неудача. Все уже перепробовали кольцо. Никому оно не приходилось впору! Тогда королевич приказал призвать кухарок, судомоек, свинопасок. Их привели, но их огрубевшие от работы пальцы не могли пролезть в колечко дальше ногтя. — А приводили ли эту Ослиную Шкуру, которая недавно испекла мне пирог? — спросил королевич. Придворные захохотали и ответили ему, что Ослиную Шкуру не позвали во дворец, потому что она слишком грязная и противная. — Сейчас же послать за нею! — приказал король. 7 Принцесса очень обрадовалась, когда увидала, что идут за нею. Она поскорее причесалась и нарядилась в платье лунного цвета. Как только принцесса услыхала, что стучатся в дверь, она поспешно накинула поверх платья ослиную шкуру. Придворные с насмешками объявили Ослиной Шкуре, что король хочет женить на ней своего сына, и повели её во дворец. Удивлённый необычайным видом Ослиной Шкуры, королевич не мог поверить, что это та самая девушка, которую он видел такой прекрасной и нарядной сквозь дверную щёлку. Опечаленный и смущённый, королевич спросил: - Это вы живёте в конце тёмного коридора, в том большом доме, куда я недавно заезжал? - Да, - отвечала она. - Покажите мне вашу руку, - продолжал королевич. Каково же было изумление всех, когда из-под чёрной, запачканной шкуры показалась маленькая нежная ручка и когда кольцо пришлось впору девушке. Тут принцесса сбросила с себя ослиную шкуру. Королевич, поражённый её красотой, забыл о своей болезни и бросился к её ногам, не помня себя от радости. Король и королева тоже стали обнимать её и спрашивали, хочет ли она выйти замуж за их сына. Принцесса, смущённая всем этим, только было собралась что-то сказать, как вдруг потолок раскрылся - и в зал на колеснице из сиреневых цветов и веток спустилась волшебница Сирень и рассказала всем историю принцессы. Король и королева, выслушав рассказ волшебницы, ещё больше полюбили принцессу и сейчас же выдали её замуж за своего сына. На свадьбу съехались короли разных стран. Одни ехали в каретах, другие верхом, а самые дальние на слонах, на тиграх, на орлах. Свадьбу отпраздновали с роскошью и пышностью, какую только можно себе представить. Но королевич и его молодая жена обращали мало внимания на всё это великолепие: они смотрели только друг на друга и только друг друга и видели. 1. # Как вы думаете, чем похожи сказки «Ослиная Шкура», «Золушка» Ш. Перро и «Мороз Иванович» В. Одоевского? 2. # Какая главная мысль объединяет все эти сказки? Ганс Христиан Андерсен СТОЙКИЙ ОЛОВЯННЫЙ СОДДАТИК 1 Было когда-то двадцать пять оловянных солдатиков, родных братьев по матери — старой оловянной ложке — ружьё на плече, голова прямо, красный с синим мундир — ну прелесть что за солдаты! Первые слова, которые они услышали, когда открыли их домик-коробку, были: «Ах, оловянные солдатики!» Это закричал, хлопая в ладоши, маленький мальчик, которому подарили оловянных солдатиков в день его рождения. И он сейчас же принялся расставлять их на столе. Все солдатики были совершенно одинаковы, кроме одного, который был с одной ногой. Его отливали последним, и олова немножко не хватило, но он стоял на своей одной ноге так же твёрдо, как другие на двух; и он-то как раз и оказался самым замечательным из всех. На столе, где очутились солдатики, было много разных игрушек, но больше всего бросался в глаза чудесный дворец из картона. Сквозь маленькие окна можно было видеть дворцовые покои; перед самым дворцом, вокруг зеркальца, которое изображало озеро, стояли деревца, а по озеру плавали и любовались своим отражением восковые лебеди. Всё это было чудо как мило, но милее всего была барышня, стоявшая на самом пороге дворца. Она тоже была вырезана из бумаги и одета в юбочку из тончайшего батиста; через плечо у неё шла узенькая голубая ленточка в виде шарфа, а на груди сверкала розетка величиною с лицо самой барышни. Барышня стояла на одной ножке, вытянув руки, — она была танцовщицей, - а другую ногу подняла так высоко, что наш солдатик её не увидел и решил, что красавица тоже одноногая, как он. «Вот бы мне такую жену! — подумал он. — Да она, как видно, из знатных, живёт во дворце, а у меня только и есть, что коробка, да и то в ней нас набито двадцать пять штук, ей там не место! Но познакомиться всё же не мешает». И он притаился за табакеркой, которая стояла тут же на столе; отсюда ему отлично было видно прелестную танцовщицу, которая всё стояла на одной ноге, не теряя равновесия. 2 Поздно вечером всех других оловянных солдатиков уложили в коробку, и все люди в доме легли спать. Теперь игрушки сами стали играть в гости, в войну и в бал. Оловянные солдатики принялись стучать в стенки коробки — они тоже хотели играть, да не могли приподнять крышки. Щелкунчик кувыркался, грифель плясал по доске; поднялся такой шум и гам, что проснулась канарейка и тоже заговорила, да ещё стихами! Не тронулись с места только танцовщица и оловянный солдатик; она по-прежнему держалась на вытянутом носке, простирая руки вперёд, он бодро стоял под ружьём и не сводил с неё глаз. Пробило двенадцать. Щёлк! — табакерка раскрылась. Там не было табака, а сидел маленький чёрный тролль, табакерка-то была с фокусом! — Эй ты, оловянный солдатик, — сказал тролль, — чего глядишь, куда не надо! Оловянный солдатик будто и не слыхал. — Ну постой же! Вот настанет утро!.. — сказал тролль. Утро настало, дети проснулись и оловянного солдатика поставили на окно. Вдруг — по милости ли тролля или от сквозняка — окно распахнулось, и наш солдатик полетел головой вниз с третьего этажа, — прямо в ушах засвистело I - и с маху врезался в щель между камнями мостовой. Так он и стоял на голове, простирая к небу свою единственную ногу. Мальчик и служанка сейчас же выбежали на поиски, но, сколько ни старались, найти солдатика не могли; несколько раз они чуть не наступили на него и всё-таки не заметили. Закричи он им: «Я тут!» — они, конечно, сейчас же нашли бы его, но он считал неприличным кричать на улице: он ведь носил мундир! 3 Начал накрапывать дождик; он шёл всё сильнее, сильнее, наконец хлынул ливень. Когда опять прояснилось, пришли двое уличных мальчишек. — Гляди! — сказал один. — Вон оловянный солдатик! Отправим его в плавание! И они сделали из газетной бумаги лодочку, посадили туда оловянного солдатика и пустили в канаву. Сами мальчишки бежали рядом и хлопали в ладоши. Ну и ну! Огромные волны ходили по канавке! Течение так и несло — немудрено после такого ливня! Лодочку бросало и вертело во все стороны, и оловянный солдатик весь дрожал, но он держался стойко и не изменился в лице: ружьё на плече, голова прямо, грудь вперёд! Лодку понесло под длинные мостки: стало так темно, точно солдатик опять попал в коробку. «Куда меня несёт? - думал он. - Да, это всё шутки гадкого тролля! Ах, если бы со мною в лодке сидела та красавица - по мне, будь хоть вдвое темнее!» В эту минуту из-под мостков выскочила большая крыса. - Паспорт есть? - спросила она. - Давай паспорт! Но оловянный солдатик молчал и ещё крепче сжимал ружьё. Лодку несло, а крыса плыла за ней вдогонку. У! Как она скрежетала зубами и кричала плывущим навстречу щепкам и соломинкам: — Держи, держи его! Он не внёс пошлины, не показал паспорта! Но течение несло лодку всё быстрее и быстрее, и оловянный солдатик уже видел впереди свет, как вдруг услышал такой страшный шум, что струсил бы любой храбрец. Представьте себе, у конца мостика вода из канавки устремлялась в большой канал! Это было для солдатика так же опасно, как для нас нестись на лодке к большому водопаду. 4 Солдатика уносило течением всё дальше, остановиться было нельзя. Его лодка скользнула вниз; но бедняга держался по-прежнему стойко и даже глазом не моргнул, а лодка завертелась волчком, наполнилась водой до краёв и стала тонуть. Оловянный солдатик погружался всё глубже, только голова ещё торчала наружу, но вот исчезла и она! Тут он подумал о своей красавице; не видать ему больше прелестной танцовщицы. В ушах у него звучало: Вперёд стремись, о воин, И смерть спокойно встреть! Бумага совсем размокла, и оловянный солдатик пошёл было ко дну, но в ту же минуту его проглотила рыба. Какая темнота! Хуже, чем под мостками, да ещё страх как тесно! Но оловянный солдатик держался стойко и лежал, вытянувшись во всю длину, крепко прижимая к себе ружьё. Рыба металась туда и сюда, выделывала самые удивительные скачки, но вдруг замерла, точно в неё ударила молния. Блеснул свет, и кто-то закричал: «Оловянный солдатик!» Дело в том, что рыбу поймали, свезли на рынок, потом она попала на кухню, и кухарка распорола ей брюхо большим ножом. Кухарка взяла оловянного солдатика двумя пальцами за талию и понесла в комнату, куда сбежались посмотреть на замечательного путешественника все домашние. Но оловянный солдатик ничуть не загордился. Его поставили на стол, и — чего-чего не бывает на свете! — он оказался в той же самой комнате, увидал тех же детей, те же игрушки и чудесный дворец с прелестной маленькой танцовщицей! Она по-прежнему стояла на одной ножке, высоко подняв другую. Вот так стойкость! Оловянный солдатик был тронут и чуть не заплакал оловом, но это было бы неприлично, и он удержался. Он смотрел на неё, она на него, но они не обмолвились ни словом. 5 Вдруг один из мальчиков схватил оловянного солдатика и ни с того ни с сего швырнул его прямо в печку. Наверное, это всё тролль подстроил! Оловянный солдатик стоял охваченный пламенем; ему было ужасно жарко, от огня или от любви — он и сам не знал. Краска с него совсем слезла, он весь полинял; кто знает, от чего — от дороги или от горя? Он смотрел на танцовщицу, она на него, и он чувствовал, что тает, но всё ещё держался стойко, с ружьём на плече. Вдруг дверь в комнате распахнулась, ве- тер подхватил танцовщицу, и она, как сильфида, порхнула прямо в печку к оловянному солдатику, вспыхнула разом и — конец! А оловянный солдатик растаял и сплавился в комочек. На другой день горничная выгребала из печки золу и нашла маленькое оловянное сердечко, от танцовщицы же осталась одна розетка, да и та вся обгорела и почернела, как уголь. 1. • ^ Оловянный солдатик — это игрушка, но Андерсен оживляет его и наделяет душой, мыслями, характером. Расскажите, каким был оловянный солдатик. Почему его назвали стойким? 2. • Какая по настроению эта сказка Андерсена? Настя с нетерпением ждала возвращения папы с работы, потому что у неё был приготовлен необычный вопрос: - Пап, девочки сегодня в классе сказали, что сказку «Волшебник Изумрудного города» написал вовсе не Александр Волков. - Да, действительно. Есть сказка американского писателя конца XIX века Лимана Франка Б^ума «Мудрец из страны Оз». А Волков написал свою сказку «Волшебник Изумрудного города» по мотивам этой книги. — А что значит «по мотивам»? — Это значит, что он взял тех же героев и похожие события, но рассказал обо всём по-своему, и получилась новая сказка. То же самое произошло и со сказкой «Золотой ключик, или Приключения Буратино». Алексей Толстой взял итальянскую сказку Карло Коллоди «Приключения Пиноккио», пересказал её по-своему, и она стала даже более известной, чем итальянская сказка. Ты помнишь начало сказки «Волшебник Изумрудного города»? Ураган унёс домик с Элли и То-тошкой в сказочную страну. Чтобы вернуться назад, в Канзас, Элли отправляется в Изумрудный город к великому волшебнику Гудвину. По дороге она находит друзей — Страшилу, Железного Дровосека, Трусливого Льва... Александр Волков из книги «ВОЛШЕБНИК ИЗУМРУДНОГО ГОРОДА» ЭЛЛИ В ПЛЕНУ У ЛЮДОЕДА 1 Лес становился глуше. Ветви деревьев, сплетаясь вверху, не пропускали солнечных лучей. На дороге, вымощенной жёлтым кирпичом, была полутьма. Шли до позднего вечера. Элли очень устала, и Железный Дровосек взял её на руки. Страшила плёлся сзади, сгибаясь под тяжестью топора. Наконец остановились на ночлег. Железный Дровосек сделал для Элли уютный шалаш из ветвей. Он и Страшила просидели всю ночь у входа в шалаш, прислушиваясь к дыханию девочки и охраняя её сон. Утром снова двинулись в путь. Дорога стала веселее: деревья опять отступили в стороны и солнышко ярко освещало жёлтые кирпичи. За дорогой здесь, видимо, кто-то ухаживал: сучья и ветки, сбитые ветром, были собраны и аккуратно сложены по краям дороги. Вдруг Элли заметила впереди столб и на нём доску с надписью: ТГУТИиис^-Т0Р0ТГ(ЛСЫ ЗА TfoZoPOTOfl^ VopoTiA исполнятся Ъсё ТЪОи Я^еЛАИия! Элли прочитала надпись и удивилась: — Что это? Я попаду отсюда прямо в Канзас, к маме и папе? Девочка обрадовалась, забыла обо всём на свете и бросилась вперёд. Тотошка побежал за ней с весёлым лаем. 2 Железный Дровосек и Страшила, увлечённые интересным спором, что лучше — сердце или мозги, не заметили, что Элли убежала, и мирно шли по дороге. Внезапно они услышали крик девочки и злобный лай Тотошки. Друзья устремились к месту происшествия и успели заметить, как что-то лохматое и тёмное мелькнуло среди деревьев и скрылось в чаще леса. Возле дерева лежал бесчувственный Тотошка, из его ноздрей текли струйки крови. — Что случилось? — горестно спросил Страшила. — Должно быть, Элли унёс хищный зверь... Железный Дровосек ничего не говорил: он зорко всматривался вперёд и грозно размахивал огромным топором. — Квирр... квир... — вдруг раздалось насмешливое чоканье Белки с верхушки высокого дерева. — Что случилось?.. Двое больших, сильных мужчин отпустили маленькую девочку, и её унёс Людоед! — Людоед? — переспросил Железный Дровосек. — Я не слыхал, что в этом лесу живёт Людоед. — Квирр... квир... Каждый муравей в лесу знает о нём. Эх вы! Не могли присмотреть за маленькой девочкой. Только чёрненький зверёк смело вступился за неё и укусил Людоеда, но тот так хватил его своей огромной ногой, что он, наверное, умрёт... 4^ Белка осыпала друзей такими насмешками, что им стало стыдно. - Надо спасать Элли! - закричал Страшила. - Да, да! - горячо подхватил Железный Дровосек. — Элли спасла нас, а мы должны отбить её у Людоеда. Иначе я умру с горя... - и слёзы покатились по щекам Железного Дровосека. - Что ты делаешь! - в испуге закричал Страшила, вытирая ему слёзы платочком. - Маслёнка у Элли! - Если вы хотите выручить маленькую девочку, я покажу вам, где живёт Людоед, хотя очень его боюсь, - сказала Белка. Железный Дровосек бережно уложил Тотошку на мягкий мох и сказал: - Если нам удастся вернуться, мы позаботимся о нём... - и он повернулся к Белке: - Веди нас! 3 Белка запрыгала по деревьям, друзья поспешили за ней. Замок Людоеда стоял на холме. Его окружала высокая стена, на которую не вскарабкалась бы и кошка. Перед стеной был ров, наполненный водой. Стащив Элли, Людоед поднял перекидной мост и запер на два засова чугунные ворота. Людоед жил один. Он страшно обрадовался, поймав Элли, и решил устроить себе настоящий пир. Он притащил девочку в замок, связал и положил на кухонный стол, а сам принялся точить большой нож. «Клинк... клинк...» - звенел нож. А Людоед приговаривал: - Ба-га-ра! Знатная попалась добыча! Уж теперь полакомлюсь вволю, ба-гар-ра! И вот Людоед занёс над девочкой нож. Она в ужасе закрыла глаза. Однако Людоед опустил руку и зевнул. - Ба-га-ра! Устал я точить этот большой нож! Пойду-ка отдохну часок-другой. После сна и еда приятней. 4 Железный Дровосек и Страшила в недоумении стояли перед рвом, наполненным водой. — Я бы переплыл через воду, - сказал Страшила, — но вода смоет мои глаза, уши и рот, и я стану слепым, глухим и немым. — А я утону, — проговорил Железный Дровосек, — ведь я очень тяжёл. Если даже и вылезу из воды, сейчас же заржавею, а маслёнки нет. Так они стояли, раздумывая, и вдруг услышали храп Людоеда. — Надо спасать Элли, пока он спит, — сказал Железный Дровосек. — Погоди, я придумал! Сейчас мы переберёмся через ров. Он срубил высокое дерево с развилкой на верхушке, и оно упало на стену замка и прочно легло на ней. — Полезай! — сказал он Страшиле. — Ты легче меня. Страшила подошёл к мосту, но испугался и попятился. Белка не вытерпела и одним махом взбежала по дереву на стену. — Квирр... квир... Эх ты, трус! — крикнула она Страшиле. — Смотри, как это просто делается! — но, взглянув в окно замка, она даже ахнула от волнения. — Девочка лежит связанная на кухонном столе... Около неё большой нож... Девочка плачет. Я вижу, как из её глаз катятся слёзы... Услышав такие вести, Страшила забыл опасность и чуть ли не быстрее Белки взлетел на стену. — Ox! — только и сказал он, увидев через окно кухни бледное лицо Элли, и мешком свалился во двор. Прежде чем он встал, Белка спрыгнула ему на спину, перебежала двор, шмыгнула через решётку окна и принялась грызть верёвку, которой была связана Элли. Страшила открыл тяжёлые засовы ворот, опустил подъёмный мост, и Железный Дровосек во- шел во двор, свирепо вращая глазами и воинственно размахивая огромным топором. — Сюда! Сюда! - пропищала Белка из кухни. Железный Дровосек вложил остриё топора в щель между дверью и косяком, нажал, и — трах! — дверь слетела с петель. Элли спрыгнула со стола, и все четверо побежали в лес. Железный Дровосек в спешке так топал ногами по каменным плитам двора, что разбудил Людоеда. Людоед выскочил из спальни, увидел, что девочки нет, и пустился в погоню. 5 Людоед был невысок, но очень толст. Голова его походила на котёл, а туловище — на бочку. У него были длинные руки, как у гориллы, а ноги обуты в высокие сапоги с толстыми подошвами. На нём был косматый плащ из звериных шкур. На голову вместо шлема Людоед надел большую медную кастрюлю, ручкой назад, и вооружился огромной дубиной, утыканной острыми гвоздями. Он рычал от злости, и его сапожищи грохотали: «Топ-топ-топ...». А острые зубы стучали: «Клац-клац-клац...». Людоед быстро догонял беглецов. Видя, что от погони не убежать, Железный Дровосек прислонил испуганную Элли к дереву и приготовился к бою. Страшила отстал: ноги его цеплялись за корни, а грудью он задевал за ветки деревьев. Людоед догнал Страшилу, и тот вдруг бросился ему под ноги. Не ожидавший этого Людоед кувырком перелетел через Страшилу. — Ба-гар-ра! Это ещё что за чучело! Людоед не успел опомниться, как к нему сзади подскочил Железный Дровосек, поднял огромный острый топор и разрубил Людоеда пополам вместе с кастрюлей. — Квирр... квир... Славно сделано! — восхитилась Белка и поскакала по деревьям, рассказывая всему лесу о гибели свирепого Людоеда. — Очень остроумно! — похвалил Железный Дровосек Страшилу. — Ты не смог бы лучше свалить Людоеда, если бы у тебя были мозги. — Милые друзья мои, спасибо вам за вашу самоотверженность! — со слезами на глазах воскликнула Элли. — Са-мо-от-вер-жен-ность... — с восхищением повторил Страшила по складам. — У, какое хорошее длинное слово, я таких ещё и не слыхивал. А это не та самая вещь, которая бывает в мозгах? — Нет, в мозгах бывает ум, — объяснила девочка. — Значит, у меня ещё нет ума, а только са-мо-отвер-женность. Жалко! — огорчился Страшила. — Не горюй, - сказал Дровосек. - Самоотверженность — это тоже хорошо, это когда человек не жалеет себя для других. В это время из леса послышался тихий визг. Железный Дровосек бросился в чащу и принёс Тотошку. Храбрый маленький пёсик опомнился от бесчувствия и полз по следу Людоеда... Элли взяла обессиленного Тотошку на руки, и путники пошли через лес. Вскоре они выбрались к дороге, вымощенной жёлтым кирпичом, и бодро двинулись к Изумрудному городу. 1. # Как вы понимаете слова: «Сказка — ложь, да в ней намёк, добрым молодцам урок...»? 2. • Какими качествами обладали стойкий оловянный солдатик и Железный Дровосек? За какие качества характера судьба награждает воспитанницу короля в сказке «Ослиная Шкура»? 3. Чем вы можете объяснить, что сказки, написанные очень давно, продолжают оставаться интересными для детей и взрослых? Настя с папой побывали в детском театре, где они посмотрели спектакль «Тили-бом» по пьесе-сказке С. Маршака «Кошкин дом». Спектакль был музыкальный, яркий, красочный, и Настя вернулась весёлая и счастливая. По дороге домой она рассказала папе, что ребята в классе решили поставить к новогоднему празднику сказку, а потом спросила: — Пап, а любую сказку можно поставить на сцене? — Да, но для этого она должна быть написана как пьеса. — А что это значит — «как пьеса»? — Пьеса — это произведение, написанное специально для театра. В каждой пьесе есть действующие лица, роль каждого действующего лица исполняет актёр. Если в сказке, например, повествование ведёт автор, то в пьесе говорят сами действующие лица. Почитай пьесы-сказки С. Маршака. Дома Настя поскорее открыла книгу. — Папа, здесь всё не так, как в обычной сказке! А что это за слова в скобочках? — Это замечания автора для актёров, чтобы им было понятно, что делать на сцене. Замечания в скобках называются ремарками. Самуил Маршак СКАЗКА ПРО КОЗЛА ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: Дед. Баба. Козёл. Семь волков. ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ (Изба.) ДЕД (входит в избу с вязэнкой дров). Ax, ax! Ox, ox, ox! Что-то нынче стал я плох, Слаб, ленив и нездоров. Чуть донёс вязанку дров. Хорошо бы мне прилечь. Затопи-ка, баба, печь. БАБА (растапливая печь). Ох, и я совсем стара, На покой и мне пора! Жалко, сына нет у нас: Он дровишек бы припас, Да огонь в печи развёл, Да сварил бы щей котёл. КОЗЁЛ (заглядывает в окно). Здравствуй, баба, здравствуй, дед! Я сварю для вас обед. ДЕД. Кто к окошку подошёл? БАБА. Аль не видишь? Наш козёл ДЕД. Он ли это? БАБА. Как не он! ДЕД. Сон ли это? БАБА. Нет, не сон. ДЕД. Жил я, баба, много лет. Видел, баба, белый свет. А таких разумных слов Не слыхал я от козлов. КОЗЁЛ (появляясь на пороге). Слушай, баба, слушай, дед. Я сварю для вас обед. Щей таких вам наварю, Что не снились и царю, Где капуста, где котёл? (Ставит котёл в печь.) ДЕД И БАБА. Ай да умница козёл! КОЗЕЛ. Сколько copy на полу -Надо взяться за метлу! Тут подмёл и там подмёл. БАБА. Ай да умница козёл! КОЗЕЛ. Я лениться не люблю — Дров на завтра наколю. Хоть оброс я бородой, А козёл я молодой. Раз-два, раз-два! Ловко колются дрова. ДЕД И БАБА. Ай да умница козёл! Сколько дров он наколол! КОЗЕЛ. Сбегать по воду пора. Дай-ка, баба, два ведра. (Уходит по воду.) ДЕД И БАБА. Ай да умница козёл! Он и по воду пошёл! БАБА (глядя в окошко) Побежал к реке задворками ДЕД. На бегу звенит ведёрками БАБА. Не козёл у нас, а клад. ДЕД. Погляди идет назад. КОЗЁЛ (входя). Час обеденный пришёл — Накрывать пора на стол. Сядьте рядом на скамью. Накормлю вас, напою. (Кормит деда и бабу.) Баба, ешь, да не спеши! БАБА. Щи уж больно хороши! (Молча едят.) КОЗЁЛ. А теперь совет такой: Пообедав — на покой. Вы поспите нынче всласть. Я же тихо буду прясть. И за пряжей вам спою Баю-баюшки-баю. (Прядёт и поёт.) Спишь ли, баба? Спишь ли, дед? Петь вам песню или нет? (Дед и баба молчат.) Видно, спят они давно... Погляжу-ка я в окно. За околицу народ Всё с лукошками идёт. Нынче дождик был с утра По грибы идти пора. Наберу грибов в лесу И на ужин принесу. (Берёт лукошко и уходит.) ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ (Лес. Семь волков.) 1- й ВОЛК (вожэк). Я зубами щёлк, щёлк! 2- й ВОЛК. Пахнет мясом, серый волк! 3- й ВОЛК. Я давно не ел мясца. 4- й ВОЛК. Кабы встретилась овца! 5- й ВОЛК. Мне телёнка бы унесть! 6- й ВОЛК. Мне — козлятинки поесть! 7- й ВОЛК. Не зевай: идёт козёл! КОЗЁЛ. В лес дремучий я забрёл. Заблудился... Нет дороги!.. ВОЛКИ. А, попался, длиннорогий! Нас здесь семеро волков. Вкусный ужин нам готов! КОЗЁЛ. Для чего козёл вам нужен? Дам грибов я вам на ужин.. 2-й ВОЛК. Нет, грибов мы не хотим. Мы тебя, козёл, съедим! КОЗЁЛ. Если смерть моя пришла, Вы попомните козла! Растопчу я вас ногами, Заколю я вас рогами! (Дерётся с волкэми.) 4- й ВОЛК. Ну и бешеный козёл! 5- й ВОЛК. До чего рогатый зол! 6- й ВОЛК. Он мне ухо проколол! 7- й ВОЛК. Он мне брюхо распорол! 1-й ВОЛК. Что козла бояться волку? Ты хватай его за холку! Да неужто всемером Мы не справимся с козлом? ГОЛОСА ДЕДА И БАБЫ (издалека). Ах, козёл ты наш, козёл! Ты куда от нас ушёл? КОЗЁЛ (волкам). Что? Слыхали? Баба с дедом В лес идут за мною следом. Никуда вам не уйти. С нашим дедом не шути! Он несёт с собой двустволку Не уйти от смерти волку. Да и баба наша - хват. Как возьмётся за ухват, Не помогут волчьи зубы — Все останетесь без шубы! 6-й ВОЛК. Волки, волки, я боюсь! 1-й ВОЛК. Раньше времени не трусь! Мы уйти успеем в чащу И козла с собой утащим. ГОЛОСА ДЕДА И БАБЫ (немного ближе). Где ты, где ты, наш козёл? Ты куда от нас ушёл? КОЗЁЛ. Здесь, хозяева, в лесу! Семерых волков пасу! Караулю волчью стаю, Вас с подарком поджидаю. Нынче на зиму для вас Волчьи шубы я припас! 1- й ВОЛК. Замолчи ты, длиннорогий, Уносите, волки, ноги! 2- й ВОЛК. Рад я ноги унести — Не хотят они идти! 3- й ВОЛК. Нынче с голоду мы слабы. 6-й ВОЛК. Ох, боюсь я этой бабы! 4- й ВОЛК. С ней не сладишь натощак. 5- й ВОЛК. А всему виной — вожак! Он повёл нас на охоту По зыбучему болоту. Обещал он нам мясца, Да козёл-то - не овца: Он брыкается ногами, Он бодается рогами. Не возьмёшь его никак... А всему виной - вожак! 2-й ВОЛК. Он - причина всех напастей. Разорвём его на части! (Бросаются на 1-го волка.) 1- й ВОЛК. Ну прощайте, если так. Я вам больше не вожак! (Убегает.) 2- й ВОЛК. Эй, лови его, злодея! 3- й ВОЛК. Догоняй его скорее! (Бегут вслед за 1-м волком.) КОЗЁЛ. Волки, волки, по местам! Шкуру портить я не дам. Не деритесь, душегубы! Пригодятся волчьи шубы! (Бежит за волками.) ДЕД И БАБА (выходят из-зэ кустов) Ах, козёл ты наш, козёл! Ты куда от нас ушёл? БАБА. Вот лукошко возле ёлки... ДЕД. А козла загрызли волки!. БАБА (плачет). А уж умный был козёл. Он дрова для нас колол. ДЕД. Колол! БАБА. Он и по воду ходил. Он и кашу нам варил. ДЕД. Варил!. БАБА. Он и кашу нам варил, Деда с бабою кормил... ДЕД. Кормил!.. БАБА. А теперь беда пришла. Что нам делать без козла!.. (Оба плачут навзрыд.) КОЗЁЛ (появляется из-за деревьев). Эй, не плачьте, баба с дедом! Накормлю я вас обедом, Испеку пирог грибной В два аршина шириной! БАБА. Это кто сюда пришёл? ДЕД. Аль не видишь? Наш козёл! БАБА. Он ли это? ДЕД. Как не он! БАБА. Сон ли это? ДЕД. Нет, не сон! КОЗЁЛ. Я грибов набрал немножко^ Только где ж моё лукошко? ДЕД И БАБА. Ай да умница козёл! Сколько рыжиков нашёл! КОЗЁЛ. Здесь, у этой старой ёлки, На меня напали волки. Да козёл у вас хитёр -Нос разбойникам утёр, Дал попробовать копыта -Две недели будут сыты. ДЕД. Ай да умница козёл! БАБА. Всех волков он поборол! ДЕД И БАБА. Забодал он их рогами, Затоптал он их ногами! Мы о козлике своём Детям песенку споём. (Поют.) Как у нашего козла Шубка серая цела. Целы глазки, целы ножки, Борода, копытца, рожки. Ай да умница козёл! Всех волков он поборол! 1. ^ Прочитайте сказку по ролям. Помните, что каждое действующее лицо имеет свой характер и его нужно передать. А понять этот характер можно по тому, что и как говорит герой. 2. ^ Попробуйте поставить сказку или её фрагмент. Выучите роли. Обязательно обращайте внимание на ремарки. Раздел «Сказки» кончился. Настя перевернула последнюю страницу и сказала: - Жаль, что сказки кончились, и вообще, когда сказка кончается и продолжается обыкновенная жизнь, всегда грустно бывает. - Ты рассуждаешь совсем как взрослая, -улыбнулся папа. — Знаешь, об этом есть в одном из стихотворений Владимира Высоцкого, которые он написал для спектакля «Алиса в Стране Чудес». Владимир Высоцкий ПЕСНЯ КЭРРОЛЛА (Из дискоспектакля «Алиса в Стране Чудес») Этот рассказ мы с загадки начнём — даже Алиса ответит едва ли: что остаётся от сказки потом — после того, как её рассказали? Где, например, волшебный рожок, добрая фея куда улетела? А? Э!.. Так-то, дружок, в этом-то всё и дело. Они не испаряются, они не растворяются, рассказанные в сказке, промелькнувшие во сне. В Страну Чудес волшебную они переселяются, мы их, конечно, встретим в этой сказочной стране. Много неясного в странной стране — можно запутаться и заблудиться. Даже мурашки бегут по спине, если представить, что может случиться! Вдруг будет пропасть — и нужен прыжок! Струсишь ли сразу? Прыгнешь ли смело? А? Э!.. Так-то, дружок, в этом-то всё и дело. Добро и зло в Стране Чудес - как и везде - встречаются, но только здесь они живут на разных берегах. Здесь по дорогам разные истории скитаются, и бегают фантазии на тоненьких ногах. И не такие странности в Стране Чудес встречаются, в ней нет границ — не нужно плыть, бежать или лететь. Попасть туда несложно, никому не запрещается, в ней можно оказаться — стсоит только захотеть. Не обрывается сказка концом. Помнишь, тебя мы спросили вначале: что остаётся от сказки потом — после того, как её рассказали? Может, не всё, даже съев пирожок, наша Алиса во сне разглядела. А? Э!.. Так-то, дружок, в этом-то всё и дело. И если кто-то снова вдруг проникнуть попытается В Страну Чудес волшебную в красивом добром сне, тот даже то, что кажется, что только представляется, найдёт в своей загадочной и сказочной стране. СОЧИНЕНИЕ. о Попробуйте сочинить сказку — волшебную, бытовую или о животных. Действие может происходить и в наши дни. 'll Мама, папа и Настя вернулись с лыжной прогулки. Настя поскорее переоделась, забралась в \ кресло и закуталась в плед. От сосновой ветки, принесённой из лесу, пахло хвоей, морозом, застывшей смолой... Девочка закрыла глаза и сразу увидела заснеженную лыжню, неподвижные ели, гладь замёрзшего озера. Всё это было так сказочно красиво, что невозможно передать словами. «Жаль, что я не смогу никому рассказать, как прекрасен был зимний лес», - подумала Настя, засыпая. Сергей Есенин ПОЁТ ЗИМА, АУКАЕТ... Поёт зима, аукает, Мохнатый лес баюкает Стозвоном сосняка. Кругом с тоской глубокою Плывут в страну далёкую Седые облака. А по двору метелица Ковром шелковым стелется, Но больно холодна. Воробышки игривые, Как детки сиротливые, Прижались у окна. Озябли пташки малые. Голодные, усталые, И жмутся поплотней. А вьюга с рёвом бешеным Стучит по ставням свешенным И злится всё сильней. И дремлют пташки нежные Под эти вихри снежные У мёрзлого окна. И снится им прекрасная, В улыбках солнца ясная Красавица весна. 1910 ПОРОША Еду. Тихо. Слышны звоны Под копытом на снегу, Только серые вороны Расшумелись на лугу. Заколдован невидимкой, Дремлет лес под сказку сна, Словно белою косынкой Подвязалася сосна. Понагнулась, как старушка, Оперлася на клюку, А над самою макушкой Долбит дятел на суку. Скачет конь, простору много, Валит снег и стелет шаль. Бесконечная дорога Убегает лентой вдаль. 1914 _ 1. Понаблюдайте, как Сергей Есенин рисует словами картину зимней природы. Почему у него лес в обоих стихотворениях «дремлет»? С чем сравнивает поэт метелицу, сосну? 2. Вы обратили внимание, что в стихотворениях Есенина о зиме почти нет зимних красок, но зато много звуков? Найдите в тексте, из каких звуков складывается зимняя картина. Но вот кончается Дорога дальняя, Земли касается Звезда кристальная. Константин Бальмонт СНЕЖИНКА Светло-пушистая, Снежинка белая, Какая чистая, Какая смелая! Дорогой бурною Легко проносится, Не в высь лазурную ■ На землю просится. Под ветром веющим Дрожит, взметается, На нём, лелеющем, Светло качается. Его качелями Она утешена, С его метелями Крутится бешено. Лежит пушистая Снежинка смелая. Какая чистая, Какая белая! 1. Вы уже знаете, что в стихах обязательно должно быть настроение. С каким настроением написано стихотворение К. Бальмонта «Снежинка»? 2. С чем поэт сравнивает снежинку? Иосиф Бродский ВЕЧЕРОМ Снег сено запорошил Сквозь пдели под потолком. Я сено разворошил И встретился с мотыльком. Мотылёк, мотылёк От смерти себя сберёг, Забравшись на сеновал. Выжил, зазимовал. Выбрался и глядит, как «летучая мышь»* чадит, как ярко освегцена бревенчатая стена. Приблизив его к лицу, я вижу его пыльцу отчётливей, чем огонь, чем собственную ладонь. Среди вечерней мглы мы тут совсем одни, и пальцы мои теплы, как июньские дни. 1965 1. • Чем необычно это стихотворение? Оно о зиме, а о чём ещё? 2. Каким настроением проникнуто это стихотворение? Скоро Новый год. В комнате у Насти уже стоит ёлка, по вечерам на ней зажигаются огоньки. Чувствуется приближение праздника: пахнет хвоей, мандаринами и пирогами. Настя с бабушкой готовят к ёлке костюм Дюймовочки. Настя счастлива: впереди чудесный праздник и школьная ёлка, а на ней конкурс карнавальных костюмов и Дед Мороз, который хоть и похож на Петра Семёныча, учителя литературы, но без него - какой же Новый год?! * «Летучая мышь» — керосиновая переносная лампа. Ю)нна Мориц НАСТОЯЩИЙ СЕКРЕТ Наряжена ёлка, вздыхает пирог, Звонок заиграл, и подпрыгнул щенок, Я дёрнул замок - и к порогу прирос! Я пикнуть словечко не мог, я молчал И что-то невнятное в двери мычал: Ещё бы! Явился живой Дед Мороз! Я деда целую! И вдруг замечаю. Что много чудесного есть в старике: Во-первых, зачем-то старик — в парике, И нос, во-вторых, у него - из картонки, А в-третьих, кусачий и дерзкий щенок У ног старика добродушно прилёг. Что странно весьма для такой собачонки! Я вижу на валенке Деда Мороза Заплату, которую бабушка Роза ^ Вчера нашивала на валенок брату. Ура! - закричать и подпрыгнуть пора, Я знаю всю правду, поскольку вчера Я отдал свой тапок на эту заплату! Но весело-весело мне и чудесно, Поэтому тайну ломать неуместно, Неинтересно и даже нечестно! Подарок я сделаю старшему брату: Ни слова — про нос, про парик и заплату, Его не узнают теперь нипочём! Его принимают за Деда Мороза И папа, и мама, и бабушка Роза, И каждый мальчишка, на санках скользящий, И дворник с лопатой, в сугробе стоящий, И каждый, кто видит от снега блестящий Вишнёвый мешок у него за плечом! Он мне подарил телескоп настоящий, Потом наступил Новый год настоящий, А значит, он был Дед Мороз настоящий, И то, что он — старший мой брат настоящий, Так это — мой первый секрет настоящий! Агния Барто 6 ЗАЩИТУ АЕАА МОРОЗА Мой брат (меня он перерос) Доводит всех до слёз, Он мне сказал, что Дед Мороз Совсем не Дед Мороз! Он мне сказал: - В него не верь! — Но тут сама Открылась дверь, и вдруг я вижу — Входит дед. Он с бородой, В тулуп одет. Тулуп до самых пят! Он говорит: - А ёлка где? А дети разве спят? С большим серебряным Мешком Стоит Обсыпанный снежком, В пушистой шапке Дед, А старший брат Твердит тайком: - Да это наш сосед! Как ты не видишь: нос похож! И руки, и спина! — Я отвечаю: — Ну и что ж! А ты на бабушку похож, Но ты же не она! 1. # Мы специально поместили рядом стихотворения А. Барто и Ю. Мориц. Как вы думаете почему? 2. ^ С одинаковой или с разной интонацией нужно читать эти стихотворения? Почему? Виктор Драгунский КОТ В САПОГАХ 1 Мальчики и девочки! — сказала Раиса Ивановна. — Вы хорошо закончили эту четверть. Поздравляю вас. Теперь можно и отдохнуть. На каникулах мы устроим утренник и карнавал. Каждый из вас может нарядиться в кого угодно, а за лучший костюм будет выдана премия, так что готовьтесь. — И Раиса Ивановна собрала тетрадки, попрощалась с нами и ушла. И когда мы шли домой, Мишка сказал: — Я на карнавале буду гномом. Мне вчера купили накидку от дождя и капюшон. Я только лицо чем-нибудь занавешу, и гном готов. А ты кем нарядишься? — Там видно будет. И я забыл про это дело. Потому что дома мама мне сказала, что она уезжает в санаторий на десять дней и чтоб я тут вёл себя хорошо и следил за папой. И она на другой день уехала, а я с папой совсем замучился. То одно, то другое, и на улице шёл снег, и всё время я думал, когда же мама вернётся. Я зачёркивал клеточки на своём календаре. И вдруг неожиданно прибегает Мишка и прямо с порога кричит: — Идёшь ты или нет?! Я спрашиваю: — Куда? Мишка кричит: — Как - куда? В школу! Сегодня же утренник, и все будут в костюмах! Ты что, не видишь, что я уже гномик? И правда, он был в накидке с капюшончиком. Я сказал: — У меня нет костюма! У нас мама уехала. А Мишка говорит: — Давай сами что-нибудь придумаем! Ну-ка, что у вас дома есть почудней? Ты надень на себя, вот и будет костюм для карнавала. Я говорю: — Ничего у нас нет. Вот только папины бахилы для рыбалки. Бахилы — это такие высокие резиновые сапоги. Если дождик или грязь — первое дело бахилы. Нипочём ноги не промочишь. Мишка говорит: — А ну надевай, посмотрим, что получится! Я прямо с ботинками влез в папины сапоги. Оказалось, что бахилы доходят мне чуть не до подмышек. Я попробовал в них походить. Ничего, довольно неудобно. Зато здорово блестят. Мишке понравилось. Он говорит: — А шапку какую? Я говорю: — Может быть, мамину, соломенную, что от солнца? — Давай её скорей! Достал я шляпу, надел. Оказалось, немножко великовата, съезжает до носа, но всё-таки на ней цветы. Мишка посмотрел и говорит: — Хороший костюм. Только я не понимаю, что он значит? Я говорю: — Может быть, он значит «мухомор»? Мишка засмеялся: — Что ты, у мухомора шляпка вся красная! Скорей всего, твой костюм обозначает «старый рыбак»! Я замахал на Мишку: — Сказал тоже! «Старый рыбак»!.. А борода где? Тут Мишка задумался, а я вышел в коридор, а там стояла наша соседка Вера Сергеевна. Она, когда меня увидела, всплеснула руками и говорит: — Ох! Настоящий кот в сапогах! Я сразу догадался, что значит мой костюм! Я — «Кот в сапогах»! Только жалко, хвоста нет! И спрашиваю: — Вера Сергеевна, у вас есть хвост? А Вера Сергеевна говорит: — Разве я очень похожа на чёрта? — Нет, не очень, — говорю я, — но не в этом дело. Вот вы сказали, что этот костюм значит «Кот в сапогах», а какой же кот может быть без хвоста? Нужен какой-нибудь хвост! Вера Сергеевна, помогите, а? Тогда Вера Сергеевна сказала: — Одну минуточку... И вынесла мне довольно драненький рыжий хвостик с чёрными пятнами. — Вот, — говорит, — это хвост от старой горжетки*. Я в последнее время прочищаю им керогаз**, но, думаю, тебе он вполне подойдёт. Я сказал «большое спасибо» и понёс хвост Мишке. Мишка, как увидел его, говорит: — Давай быстренько иголку с ниткой, я тебе пришью. Это чудный хвостик. И Мишка стал пришивать мне сзади хвост. Он шил довольно ловко, но потом вдруг ка-ак уколет меня! * Горжетка - меховой воротник на женской одежде. ** Керогаз - нагревательный керосиновый прибор. Я закричал: — Потише ты, храбрый портняжка! Ты что, не чувствуешь, что шьёшь прямо по живому? Ведь колешь же! — Это я немножко не рассчитал, — да опять как кольнёт! — Мишка, рассчитывай получше, а то я тебя тресну! А он: — Я в первый раз в жизни шью! И опять — коль! Я прямо заорал: — Ты что, не понимаешь, что я после тебя буду полный инвалид и не смогу сидеть?! Но тут Мишка сказал: — Ура! Готово! Ну и хвостик! Не у каждой кошки есть такой! Тогда я взял тушь и кисточкой нарисовал себе усы, по три уса с каждой стороны - длин-ные-длинные, до ушей! 2 И мы пошли в школу. Там народу было видимо-невидимо, и все в костюмах. Одних гномов было человек пятьдесят. И ещё было очень много белых «снежинок». Это такой костюм, когда вокруг много белой марли, а в середине торчит какая-нибудь девочка. И мы все очень веселились и танцевали. И я тоже танцевал, но всё время спотыкался и чуть не падал из-за больших сапог, и шляпа тоже, как назло, постоянно съезжала почти до подбородка. А потом наша вожатая Люся вышла на сцену и сказала звонким голосом: — Просим «Кота в сапогах» выйти сюда для получения первой премии за лучший костюм! И я пошёл на сцену, и когда входил на последнюю ступеньку, то споткнулся и чуть не упал. Все громко засмеялись, а Люся пожала мне руку и дала две книжки: «Дядю Стёпу» и «Сказки-загадки». Тут Борис Сергеевич заиграл туш, а я пошёл со сцены. И когда сходил, то опять споткнулся и чуть не упал; и опять все засмеялись. А когда мы шли домой, Мишка сказал: — Конечно, гномов много, а ты один! — Да, — сказал я, — но все гномы были так себе, а ты был очень смешной, и тебе тоже надо книжку. Возьми у меня одну. Мишка сказал: — Не надо, что ты! Я спросил: — Ты какую хочешь? — «Дядю Стёпу». И я дал ему «Дядю Стёпу». А дома я скинул свои огромные бахилы и побежал к календарю, и зачеркнул сегодняшнюю клеточку. А потом зачеркнул уж и завтрашнюю. Посмотрел - а до маминого приезда осталось три дня! 1. # Почему Дениска отдал Мишке одну из книжек? 2. • Мишка и Дениска в рассказах Виктора Драгунского — друзья. Как вы понимаете, что это значит? Борис Пастернак СНЕГ ИДЁТ Снег идёт, снег идёт. К белым звёздочкам в буране Тянутся цветы герани За оконный переплёт. <...> Словно с видом чудака, С верхней лестничной площадки Крадучись, играя в прятки, Сходит небо с чердака. <...> Снег идёт, густой-густой. В ногу с ним, стопами теми, В том же темпе, с ленью той Или с той же быстротой, Может быть, проходит время? Может быть, за годом год Следуют, как снег идёт, Или как слова в поэме? Снег идёт, снег идёт, Снег идёт, и всё в смятеньи: Убелённый пешеход, Удивлённые растенья. Перекрёстка поворот. 1957 1. Каким увидел Б. Пастернак снегопад? 2. Как передаётся ощущение движения (всё движется во время снегопада)? ... И вот наступила новогодняя ночь. Настя спит, а рядом с её кроватью стоит игрушечный башмачок с конфетами, орехами и шоколадкой. Есть такой обычай во многих странах: под Новый год детям кладут подарки в башмачки или пёстрые длинные чулки, и дети знают, что их принесли или Дед Мороз, или Санта-Клаус, или добрая фея. Настя спит. Ей снится сказочный новогодний сон, и она улыбается... С Новым годом, Настя! С Новым годом и вас, ребята! Будьте счастливы! Александр Башлачёв РОЖДЕСТВЕНСКАЯ Крутит ветер фонари На реке Фонтанке. Спите, дети... До зари С вами — добрый ангел. Начинает колдовство Домовой-проказник. Завтра будет Рождество, Завтра будет праздник. Ляжет ласковый снежок На дыру-прореху. То-то будет хорошо, То-то будет смеху. Каждый что-нибудь найдёт В варежках и в шапке. А соседский Васька-кот Спрячет цап-царапки. Замелькают в зеркалах Платья-паутинки. Любит добрая игла Добрые пластинки. Будем весело делить Дольки мандарина. Будет радостно кружить Ёлка-балерина. Полетят из-под руки Клавиши рояля. И запляшут пузырьки В мамином бокале. То-то будет хорошо, Смеху будет много. Спите, дети. Я пошёл. Скатертью тревога... 1984 Давид Самойлов *** Город зимний, Город дивный, Снег, как с яблонь, Лепестками. Словно крыльев Лебединых Осторожное Плесканье. Дворники, Как пчеловоды, Смотрят снежное роенье. И заснеженной природы Принимают настроенье. (Из сборника «Ближние страны», 1938 - 1958) 1. Каким нарисовал поэт заснеженный город? Какие сравнения он находит? 2. Обратите внимание на стихотворные строчки: некоторые из них состоят из одного слова. Это значит, что поэт хочет подчеркнуть, выделить эти слова. Подумайте почему. В этом разделе книги вам осталось прочесть ещё один рассказ. Из тепла комнаты вы сейчас перенесётесь в зимний лес, вместе с героями Виталия Бианки вам будет страшно, но кончится всё хорошо. Как всегда, в конце раздела мы предлагаем вам написать сочинение. СОЧИНЕНИЕ. Новогодняя ночь. На лыжах по зимнему лесу. Школьный маскарад. Картинки зимнего дня. Виталий Бианки ПО СЛЕДАМ 1 Скучно Егорке целый день в избе. Глянет в окошко: бело кругом. Замело лесникову избушку снегом, белый стоит лес. Знает Егорка полянку одну в лесу. Видал он там след — неизвестно чей. С лисий будет, а когтищи прямые, длинные. Вот бы самому выследить по следу диковинного зверя! Это тебе не заяц! Это и тятька похвалит. Загорелось Егорке - сейчас в лес бежать! Отец у окошка сапоги валеные подшивает. — Тять, а тять! - Чего тебе? — Дозволь в лес: куропачей пострелять! — Ишь чего вздумал, на ночь глядя-то! — Пусти-и, тять! — жалобно тянет Егорка. Молчит и отец; у Егорки дух заняло — ой не пустит! Не любит лесник, чтоб парнишка без дела валандался. А и то сказать: охота пуще неволи. Почему мальчонке не промяться? Всё в избе да в избе... — Ступай уж! Да гляди, чтоб до сумерек назад. А то у меня расправа коротка: отберу фу-з^ю и ремнём ещё настегаю. Фузея - это ружьё. У Егорки своё, даром что парнишке четырнадцатый год. Отец из города привёз. Одноствольное, бердана называется. И птицу, и зверя из него бить можно. Хорошее ружьё. Отец знает: бердана для Егорки - первая вещь на свете. Пригрози отнять — всё сделает. — Мигом обернусь, — обещает Егорка. Сам уже полушубок напялил и берданку с гвоздя сдёрнул. — То-то, обернусь! — ворчит отец. — Вишь, по ночам волки кругом воют. Смотри у меня! А Егорки уж нет в избе. Выскочил на двор, стал на лыжи — и в лес. 2 Отложил лесник сапоги, взял топор, пошёл в сарай сани починять. Смеркаться стало. Кончил лесник топором стучать. Время ужинать, а парнишки нет. Слышно было: пальнуло раза три. А с тех пор ничего. Ещё время прошло. Лесник зашёл в избу, поправил фитиль в лампе, зажёг её. Вынул каши горшок из печи. Егорки всё нет. И где запропастился, поганец? Поел. Вышел на крыльцо. Темь непроглядная. Прислушался — ничего не слыхать. Стоит лес чёрный, суком не треснет. Тихо, а кто его знает, что в нём? — Воууу-уу! Вздрогнул лесник — или показалось? Из лесу опять: — Воуу-уу!.. Так и есть, волк! Другой подхватил, третий... целая стая! Ёкнуло в груди: не иначе на Егор-кин след напали звери! — Вуу-вооу-уу!.. Лесник заскочил в избу, выбежал — в руках двустволка. Вскинул к плечу, из дул полыхнул огонь, грохнули выстрелы. Волки пуще. Слушает лесник: не отзовётся ли где Егорка? И вот из лесу, из темноты, слабо-слабо: «Бумм!». Лесник сорвался с места, ружьё за спину, подвязал лыжи — и в темноту, туда, откуда донёсся Егоркин выстрел. 3 Темь в лесу — хоть плачь! Еловые лапы хватают за одежду, колют лицо. Деревья плотной стеной — не продерёшься. А впереди волки. В голос тянут: - Вуу-ооуууу! Лесник остановился; выстрелил ещё. Нет ответа. Только волки. Плохое дело! Опять стал продираться сквозь чащу. Шёл на волчий голос. Только успел подумать: «Воют - пока, значит, ещё не добрались...» Тут разом вой оборвался. Тихо стало. Прошёл лесник ещё вперёд и стал. Выстрелил. Потом ещё. Слушал долго. Тишь такая - прямо ушам больно. Куда пойдёшь? Темно. А идти надо. Двинулся наугад. Что ни шаг, то гуще. Стрелял, кричал. Никто не отвечает. И опять, уж сам не зная куда, шагал, продирался по лесу. Наконец совсем из сил выбился, осип от крика. Стал - и не знает, куда идти: давно потерял, в какой стороне дом. Пригляделся: будто огонёк из-за деревьев? Или это волчьи глаза блестят? Пошёл прямо на свет. Вышел из лесу - чистое место, посреди него изба. В окошке свет. Глядит лесник, глазам не верит: своя изба стоит! Круг, значит, дал в темноте по лесу. На дворе ещё раз выстрелил. Нет ответа. И волки молчат, не воют. Видно, добычу делят. Пропал парнишка! Скинул лесник лыжи, зашёл в избу. В избе тулупа не снял, сел на лавку. Голову на руки уронил, да так и замер. Лампа на столе зачадила, мигнула и погасла. Не заметил лесник. 4 Мутный забелел свет за окошком. Лесник поднялся. Страшный стал: в одну ночь постарел и сгорбился. Сунул за пазуху хлеба краюху, патроны взял, ружьё. Вышел на двор — светло. Снег блестит. Из ворот тянутся по снегу две борозды от Егоркиных лыж. Лесник поглядел, махнул рукой. Подумал: «Если б луна ночью, может, и отыскал бы парнишку по белотропу. Пойти хоть косточки собрать! А то — бывает же такое! — может, и жив ещё?..» Приладил лыжи и побежал по следу. Борозды свернули влево, повели вдоль опушки. Бежит по ним лесник, сам глазами по снегу шарит, не пропускает ни следа, ни царапины. Читает по снегу, как по книге. А в книге той записано всё, что с Егоркой приключилось за ночь. Глядит лесник на снег и всё понимает: где Егорка шёл и что делал. Вот побежал парнишка опушкой. В стороне на снегу — крестики тонких птичьих пальцев и острых перьев. Сорок, значит, спугнул Егорка. Мышковали тут сороки: кругом мышиные петли-дорожки. Тут зверька с земли поднял. Белка по насту прыгала. Её след. Задние ноги у неё длинные — следок от них тоже длинный. Задние ноги белка вперёд за передние закидывает, когда по земле прыгает. А передние ноги короткие, маленькие — следок от них точечками. Видит лесник: Егорка белку на дерево загнал, там её и стукнул. Свалил в снег с ветки. «Меткий парнишка!» — думает лесник. Глядит: здесь вот Егорка подобрал добычу и дальше пошёл в лес. Покружили, покружили следы по лесу и вывели на большую поляну. На поляне Егорка, видать, разглядывал заячьи следы — малики. Густо натропили зайцы: тут у них и петли и сметки-прыжки. Только Егорка не стал распутывать заячьи хитрости: лыжные борозды прямо через малики идут. Вот дальше снег в стороне взрыхлён, птичьи следы и обгорелый пыж на снегу. Куропатки это белые. Целая стая спала тут, в снег зарывшись. Услышали птицы Егорку, вспорхнули. А он выпалил. Все улетели; одна шмякнулась. Видно, как билась на снегу. Эх, лихой рос охотник, птицу на лету валил! Такой и от волков отбиваться может, даром им в зубы не дастся. 5 Заторопился лесник дальше, сами ноги бегут, поспевают. Привёл след к кусту — и стоп! Что за леший? Остановился Егорка за кустом, толчётся лыжами на месте, нагнулся — и рукой в снег. И в сторону побежал. Метров сорок прямо тянется след, а дальше колесить стал. Э, да тут звериные следы! Величиной с лисьи и с когтями. Что за диковина? Сроду такого следа не видано: невелика лапа, а когтищи с вершок длиной, прямые, как гвозди! Кровь на снегу: пошёл дальше зверь на трёх. Правую, переднюю, Егорка ему зарядом перешиб. Колесит по кустам, гонит зверя. Где уж тут было парнишке домой ворочаться: подранка разве охотник бросит? Только вот что за зверь? Больно здоровые когтищи! Тяпнет такими по животу из-за куста... Парнишке много ли надо! Эх, желторотый! Заряд, что ли, бережёт? Вот это место — за вывороченными корнями — и добить бы зверя. Некуда ему тут податься. А руками разве скоро возьмёшь? Сунься к нему, к раненому! Обозлённый-то и хомячишко в руки не даётся, а этот зверь, видать, тяжёлый: дырья от него в снегу глубокие. Да что же это: никак снег падает? Беда теперь: занесёт след, тогда как быть? Ходу! Ходу! 6 Кружит, колесит по лесу звериный след, за ним лыжный. Конца не видно. А снег гуще, гуще. Впереди просвет. Лес пошёл редкий, широкоствольный. Тут скорей ещё следы засыпает, всё хуже их видать, трудней разбирать. Вот, наконец, догнал тут Егорка зверя! Снег примят, кровь на нём, серая жёсткая шерсть. Поглядеть надо по шерсти-то — что за зверь такой? Только неладно тут как-то наслежено... на оба колена парнишка в снег упал... А что там впереди торчит? Лыжа! Другая! Узкие глубокие ямы в снегу: бежал Егорка, провалился... И вдруг - спереди, справа, наперерез - машистые, словно собачьи, следы. Волки! Настигли проклятые! Остановился лесник: на что-то твёрдое наткнулась его правая лыжа. Глянул: берданка лежит Егоркина. Так вот оно что! Мёртвой хваткой схватил вожак за горло, выронил парнишка ружьё из рук - тут и вся стая подоспела... Конец! Взглянул лесник вперёд: хоть бы одёжи клок подобрать! Будто серая тень мелькнула за деревьями. И сейчас же оттуда глухое рычание и тявк, точно псы сцепились. Выпрямился лесник, сдёрнул ружьё с плеча, рванул вперёд. За деревьями над кучей окровавленных костей, оскалив зубы и подняв шерсть, стояли два волка. Кругом валялись, сидели ещё несколько. Страшно вскрикнул лесник и, не целясь, выпалил сразу из обоих стволов. Ружьё крепко отдало ему в плечо. Он покачнулся и упал в снег на колени. 7 Когда разошёлся пороховой дым, волков уже не было. В ушах звенело от выстрела. И сквозь звон ему чудился жалобный Егоркин голос: «Тять!» Лесник зачем-то снял шапку. Хлопья снега падали на ресницы, мешали глядеть. — Тять!.. — так внятно опять почудился тихий Егоркин голос. — Егорушка! — простонал лесник. — Сними, тять! Лесник испуганно вскочил, обернулся... На суку большого дерева, обхватив руками толстый ствол, сидел живой Егорка. — Сынок! — вскрикнул лесник и без памяти кинулся к дереву. Окоченевший Егорка мешком свалился на руки отцу. Духом домчался лесник до дому с Егоркой на спине. Только раз пришлось ему остановиться Егорка пристал, лепечет одно: — Тять, бердану мою подбери, бердану... 8 В печи жарко пылал огонь. Егорка лежал на лавке под тяжёлой овчиной. Глаза его блестели, тело горело. Лесник сидел у него в ногах, поил его горячим чаем с блюдечка. — Слышу, волки близко, — рассказывал Егорка. — Сдрейфил я! Ружьё выронил, лыжи в снегу завязли, бросил. На первое дерево влез — они уж тут. Скачут окаянные, зубами щёлкают, меня достать хотят. Ух и страшно, тятя! — Молчи, сынок, молчи, родимый! А скажи-ка, стрелок, что за зверя ты подшиб? — А барсука, тятя! Здоровый барсучище, что твоя свинья. Видал когти-то? — Барсук, говоришь? А мне и невдомёк. И верно: лапа-то у него когтистая. Ишь, вылез в оттепель, засоня! Спит он в мороз, редкую зиму вылезает. Погоди вот — весна придёт, я тебе нору его покажу. Знатная нора! Лисе нипочём такой не вырыть. Но Егорка уже не слышал. Голова его свалилась набок, глаза сами закрылись. Он спал. Лесник взял у него из рук блюдце, плотней прикрыл сына овчиной и глянул в окно. За окном расходилась метель. Сыпала, сыпала и кружила в воздухе белые лёгкие хлопья — засыпала путаные лесные следы. 1928 г. 1. • Как вы понимаете, что такое «лесная книга»? Что прочитал по ней лесник? 2. • Найдите особые, не знакомые вам слова, которые используют автор и его герои. Как помогают эти слова понять героев, их характеры? 3. Кто из вас сумеет по памяти назвать всех птиц и зверей, которые упоминаются в этом рассказе? Каких из них вы видели? О каких читали? 76 Валентин Берестов ПРОЩАНИЕ С ДРУГОМ Он сбежал у меня на глазах. Я его провожаю в слезах. Мы с ежом замечательно жили, Уважали друг дружку, дружили, Позволял он потрогать брюшко. Он с ладошки лизал молоко. У него была милая рожица. Не любил он колоться и ёжиться. Но открытой Оставили дверь, И сердитый Бежит он теперь. Как чужой, и шипит он, и колется. Проводил я его до околицы. И в колючей траве он исчез, И, свободный, отправился в лес. Настя посмотрела мультфильм «Варежка» и пришла к родителям, прижимая к себе кота Тихона. Довольный Тихон урчал, закрыв глаза. - Как хорошо, что у нас есть Тихон, - сказала Настя. - Я могу о нём заботиться, а он такой внимательный: чувствует, когда кому-то грустно, приходит и трётся об ноги. Я знаю, почему многие ребята хотят иметь собачку или котёнка - рядом с ними чувствуешь себя взрослым и сильным. - Ты знаешь, - отозвался папа, - животных любят не только дети, но и взрослые не меньше. Жизнь людей стала бы беднее, если бы рядом не было животных и птиц. А сколько книг , написали о животных писатели разных ^ стран: Джек Лондон, Сётон-Тбмпсон, Пришвин, Бианки, Мамин-Сибиряк. Дмитрий Мамин-Сибиряк МЕДВЕДКО 1 Барин, хотите вы взять медвежонка? — предлагал мне мой кучер Андрей. — А где он? — Да у соседей. Им знакомые охотники подарили. Славный такой медвежонок, всего недель трёх. Забавный зверь, одним словом. — Зачем же соседи отдают, если он славный? — Кто их знает. Я видел медвежонка: не больше рукавицы. И так смешно переваливает. Я жил на Урале, в уездном городе. Квартира была большая. Отчего же и не взять медвежонка? В самом деле, зверь забавный. Пусть поживёт, а там увидим, что с ним делать. Сказано - сделано. Андрей отправился к соседям и через полчаса принёс крошечного медвежонка, который действительно был не больше его рукавицы, с той разницей, что эта живая рукавица так забавно ходила на своих четырёх ногах и ещё забавнее таращила такие милые синие глазёнки. Попав в комнаты, медвежонок нимало не смутился, а, напротив, почувствовал себя очень свободно, точно пришёл домой. Он спокойно всё осмотрел, обошёл вокруг стен, всё обнюхал, кое-что попробовал своей чёрной лапкой и, кажется, нашёл, что всё в порядке. Мои гимназисты натащили ему молока, булок, сухарей. Медвежонок принимал всё как должное и, усевшись в уголке на задние лапы, приготовился закусить. Он делал всё с необыкновенной комичной важностью. — Медведко, хочешь молочка? — Медведко, вот сухарики. — Медведко!.. Медвежонок преспокойно съел молоко и булку, а потом забрался ко мне на колени, свернулся клубочком и замурлыкал, как котёнок. — Ах, какой он милый! — повторяли гимназисты в один голос. - Мы его оставим у нас жить... Он такой маленький и ничего не может сделать. — Что ж, пусть его поживёт, — согласился я, любуясь притихшим зверьком. Да и как было не любоваться! Он так мило мурлыкал, так доверчиво лизал своим чёрным языком мои руки и кончил тем, что заснул у меня на руках, как маленький ребёнок. 2 Медвежонок поселился у меня и в течение целого дня забавлял публику — как больших, так и маленьких. Он так забавно кувыркался, всё желал видеть и везде лез. Особенно его занимали двери. Подковыляет, запустит лапу и начинает отворять. Если дверь не отворялась, он начинал забавно сердиться, ворчал и принимался грызть дерево своими острыми, как белые гвоздики, зубами. Меня поражала необыкновенная подвижность этого маленького увальня и его сила. В течение этого дня он обошёл решительно весь дом, и, кажется, не оставалось такой вещи, которой он не осмотрел бы, не понюхал и не полизал. Наступила ночь. Я оставил медвежонка у себя в комнате. Он свернулся клубочком на ковре и сейчас же заснул. Убедившись, что он успокоился, я загасил лампу и тоже приготовился спать. Не прошло четверти часа, как я стал засыпать, но в самый интересный момент мой сон был нарушен: медвежонок пристроился к двери в столовую и упорно хотел её отворить. Я оттащил его раз и уложил на старое место. Не прошло получаса, как повторилась та же история. Пришлось вставать и укладывать упрямого зверя во второй раз. Через полчаса - то же... Наконец мне это надоело, да и спать хотелось. Я отворил дверь кабинета и пустил медвежонка в столовую. Все наружные двери и окна были заперты, следовательно, беспокоиться было нечего. Но мне и в этот раз не привелось уснуть. Медвежонок забрался в буфет и загремел тарелками. Пришлось вставать и вытаскивать его из буфета, причём медвежонок ужасно рассердился, заворчал, начал вертеть головой и пытался укусить меня за руку. Я взял его за шиворот и отнёс в гостиную. Эта возня начинала мне надоедать, да и вставать на другой день нужно было рано. Впрочем, я скоро уснул, позабыв о маленьком госте. 3 Прошёл, может быть, какой-нибудь час, как страшный шум в гостиной заставил меня вскочить. В первую минуту я не мог сообразить, что такое случилось, и только потом всё сделалось ясно: медвежонок разодрался с собакой, которая спала на своём обычном месте в передней. — Ну и зверина! - удивлялся кучер Андрей, разнимая воевавших. — Куда его мы теперь денем? — думал я вслух. - Он никому не даст спать целую ночь. — А к емназистам, — посоветовал Андрей. — Они его весьма даже уважают. Ну и пусть спит опять у них. Медвежонок был помещён в комнате гимназистов, которые были очень рады маленькому квартиранту. Было уже два часа ночи, когда весь дом успокоился. Я был очень рад, что избавился от беспокойного гостя и мог заснуть. Но не прошло часа, как все повскакали от страшного шума в комнате гимназистов. Там происходило что-то невероятное... Когда я прибежал в эту комнату и зажёг спичку, всё объяснилось. Посередине комнаты стоял письменный стол, покрытый клеёнкой. Медвежонок по ножке стола добрался до клеёнки, ухватил её зубами, упёрся лапами в ножку и принялся тащить что было мочи. Тащил, тащил, пока не стащил всю клеёнку, вместе с ней — лампу, две чернильницы, графин с водой и вообще всё, что было разложено на столе. В результате - разбитая лампа, разбитый графин, разлитые по полу чернила, а виновник всего скандала забрался в самый дальний угол; оттуда сверкали только одни глаза, как два уголька. Его пробовали взять, но он отчаянно защищался и даже успел укусить одного гимназиста. — Что мы будем делать с этим разбойником! — взмолился я. — Это всё ты, Андрей, виноват. — Что же я, барин, сделал? — оправдывался кучер. — Я только сказал про медвежонка, а взяли-то вы. И емназисты даже весьма его одобряли. Словом, медвежонок не дал спать всю ночь. На следующую ночь во избежание недоразумений беспокойный гость был заперт в чулан, где ничего не было, кроме ларя с мукой. Каково же было негодование кухарки, когда на следующее утро она нашла медвежонка в ларе: он отворил тяжёлую крышку и спал самым мир- ным образом прямо в муке. Огорчённая кухарка даже расплакалась и стала требовать расчёта. — Житья нет от поганого зверя, — объяснила она. — Теперь к корове подойти нельзя, цыплят надо запирать... муку бросить... Нет, пожалуйте, барин, расчёт. 4 Признаться сказать, я очень раскаивался, что взял медвежонка, и очень был рад, когда нашёлся знакомый, который его взял. — Помилуйте, какой милый зверь! — восхищался он. - Дети будут рады. Для них - это настоящий праздник. Право, какой милый. — Да, милый.. - соглашался я. Мы все вздохнули свободно, когда наконец избавились от этого милого зверя и когда весь дом пришёл в прежний порядок. Но наше счастье продолжалось недолго, потому что мой знакомый возвратил медвежонка на другой же день. Милый зверь накуролесил на новом месте ещё больше, чем у меня. Забрался в экипаж, заложенный молодой лошадью, зарычал. Лошадь, конечно, бросилась стремглав и сломала экипаж. Мы попробовали вернуть медвежонка на первое место, откуда его принёс мой кучер, но там отказались принять его наотрез. — Что же мы будем с ним делать? — взмолился я, обращаясь к кучеру. — Я готов даже заплатить, только бы избавиться. На наше счастье, нашёлся какой-то охотник, который взял его с удовольствием. 1. Как вы думаете, почему Медведко не прижился дома? 2. Найдите сравнения, которые использует писатель, рисуя портрет медвежонка. 3. Выберите из текста слова, которыми Д. Мамин-Сибиряк называет медвежонка. Если прочитать их подряд, вы увидите, как меняется отношение автора к маленькому зверю. Юрий Коринец Из книги «ТАМ, ВДАЛИ, ЗА РЕКОЙ» ХАНГ И ЧАНГ 1 Многие спрашивали дядю — зачем ему две собаки? «Разве вам не хватит одной? — говорили дяде. — Представляем, сколько с ними хлопот! Нужно их кормить, мыть, воспитывать. Как вы только справляетесь?» — В том-то и дело, что иметь несколько собак легче, чем одну, - отвечал дядя. - Надо только, чтобы у них был разный характер. И предоставить их самим себе. Тогда они сами будут друг друга воспитывать. Конечно, я направляю это воспитание, я слежу за ними. Но, по сути дела, они сами друг друга воспитывают. Они даже меня воспитали, я уж не говорю о племяннике! Это, значит, обо мне. И действительно, так оно и было. Ханг и Чанг были прекрасными педагогами. Они учили меня плавать, лазать по деревьям, ходить по буму, прыгать через плетни, ползать по-пластунски, маршировать, поворачиваться по-военному направо и налево, шагать в ногу, лаять и ещё многому другому. 2 Это были замечательные собаки, я им очень многим обязан. Но лучше всего они воспитывали друг друга. Ханг, например, не любил купаться. И что же вы думаете? Когда дядя назначал банный день, кто, по-вашему, помогал дяде загонять Ханга в ванную? Я? Как бы не так! Это делал Чанг! В банные дни я всегда приходил к дяде. Конечно, если я был свободен. Мы с дядей раздевались и оставались в одних трусах. Я наливал в ванну воду и разводил в этой воде два куска туалетного мыла. После этого я звал дядю — он проверял температуру воды. - А ну, ребятки! - командовал дядя, когда всё было готово. — Марш купаться! Чанг не заставлял себя просить - он появлялся мгновенно. Зато Ханг всегда где-нибудь прятался. — Безобразие! — кричал дядя. — Где Ханг? Чанг тут же кидался на поиски Ханга и первым загонял его в ванну. Потом Чанг прыгал туда сам. Если же Ханг упирался, он получал от Чанга хорошую взбучку. Купать собак было нетрудно: мыли они себя сами, мы с дядей только помогали. По команде Ханг и Чанг залезали в ванну и начинали там прыгать и кувыркаться. Дядя называл это «собачьей кувырколлегией». «Кувыр-коллегия» длилась долго. Собаки взбивали в ванне густую мыльную пену. Пена летела во все стороны. Мы с дядей бывали в пене с головы до ног. В пене была вся ванная комната. Когда собаки отмывались дочиста, мы окатывали их душем, вытирали полотенцами и выпускали в комнату, если во дворе была зима. Летом мы выпускали их во двор. После бани Ханг и Чанг долго носились друг за другом как угорелые. Не знаю почему, но после бани им всегда было очень весело. 3 После собак мылись мы с дядей. Потом мы ужинали. Ужинали мы на кухне, а после ужина пили в комнате чай. Собаки тоже ужинали на кухне, а после ужина тоже садились с нами пить чай. Но чай они, конечно, не пили. Они просто сидели на стульях у стола и составляли нам компанию. Чанг вёл себя за столом очень хорошо. Зато Ханг пытался иногда что-нибудь стащить. Он вообще был озорником. Иногда он забирался тайком на диван, что дядя категорически запрещал. Ханг ненавидел кошек — он всегда загонял этих несчастных на деревья. Дядя никогда сам не делал замечания Хангу: он поручал это Чангу. Когда Чанг замечал, что Ханг стащил со стола конфетку, он тут же отнимал её у Ханга и возвращал дяде. Чанг прогонял Ханга с дивана. И спасал от него несчастных кошек. Чанг всегда сам наказывал Ханга: ставил его в угол или трепал за уши. Ханг был озорником, зато он был весёлым и неугомонным. Чанг был ленив, зато он был спокойным и уравновешенным. И очень красивым. Ханг не был столь красив, зато он был смелым и сильным — он бесстрашно кидался на волков и медведей и не раз спасал дяде жизнь. Но самым удивительным всё же был Чанг: он был молод, умён и благороден. У него ещё было много достоинств. Чанг был всеобщим любимцем. 4 Один раз вечером я был у дяди в гостях. Как раз передавали концерт по заявкам. Мы все — я, дядя, Ханг и Чанг - сидели у радиоприёмника «СИ-235» и слушали этот концерт. Помню, как сейчас, объявили песню «Степь да степь кругом» по дядиной заявке. Дядя очень любил эту песню. Дядя вообще был очень музыкален -у него был отличный слух. Дядя мог напеть на- изусть целую симфонию. При этом он подражал игре на разных инструментах. Дядя очень любил старые революционные песни, песни его молодости и русские народные песни, а из них особенно «Степь да степь кругом». Когда дядя пел эту песню, он всегда был немного грустным. Так было и сейчас. Дядя сидел в своём любимом кресле у радиоприёмника, опустив голову. Ханг, Чанг и я смотрели на дядю. Свет в комнате был потушен, потому что было полнолуние и огромная луна светила прямо в окно. По радио пел Лемешев, а дядя ему подпевал: И, набравшись сил, Чуя смертный час, Он товарищу Отдаёт наказ... И вдруг запел Чанг! Это было так неожиданно, что дядя замолчал. Мы оторопели. Чанг выл, высоко задрав скорбную морду. Весь его вид выражал непомерную тоску и боль. После каждого куплета Чанг останавливался, стыдливо смотрел в сторону, а потом опять продолжал. Видно было, что он стесняется, но что не петь он не в силах... Чанг пел очень выразительно, с душой. У него оказался глубокий бархатный голос. Его пение сразу захватило нас. Мы не могли пошевелиться. А Ханг от удивления поджал хвост и забился в угол. Да скажи ты ей, Пусть не печалится, Пусть с другим она Обвенчается. Про меня скажи, Что в степи замёрз, А любовь её Я с собой унёс. Когда Чанг дошёл до этого места, он взял такую ноту, что у всех нас по коже забегали мурашки. Чанг закатил глаза, клыки его были оскалены, он весь дрожал... Было действительно страшно! Когда Чанг кончил, дядя зарыдал и кинулся ему на шею. - Доннерветтер! - рыдал дядя, обнимая Чанга. — Доннерветтер! Я был растроган и тоже чуть не плакал. Я обнимал дядю и Чанга. — Ну, Чанг! Ну, дядечка! Ну, Чанг! Ну, дя- дечка! ! — шептал я. А Ханг прыгал вокруг нас, лизал меня, дядю и Чанга и жалобно повизгивал. 5 После этого случая дядя научил петь и Ханга. Вернее, петь его научил Чанг, дядя только помогал. В результате дядя создал неплохой собачий дуэт. Чанг пел баритоном, а Ханг дискантом. Дядя подыгрывал им на губной гармошке и дирижировал. Я тоже иногда дирижировал. Дуэт в сопровождении дяди звучал красиво, очень слаженно. Собаки пели прекрасно, но лучше, конечно, пел Чанг. Он был в дуэте запевалой. Слава о дядином дуэте разнеслась далеко. К дяде стали приходить разные тёмные личности и просить дядю, чтобы он продал им своих музыкальных собак. Но дядя всем отказывал. Когда они очень упорствовали, дядя спускал на них Ханга и Чанга, и тогда эти личности еле уносили ноги. Не такой человек был мой дядя, чтобы продавать своих друзей. 1. ^ Расскажите о характерах Ханга и Чанга. 2. • Озаглавьте части рассказа. 3. о Подготовьте пересказ самого интересного эпизода. Виктор Драгунский ДЫМКА И АНТОН 1 Прошлым летом я был на даче у дяди Володи. У него очень красивый дом, похожий на вокзал, но чуть-чуть поменьше. Я там жил целую неделю, и ходил в лес, и разводил костры, и купался. Но главное, я там подружился с собаками. Их там было очень много, и все называли их по имени и фамилии. Например, Жучка Бреднева, или Тузик Мурашовский, или Барбос Исаенко. Так удобней разбираться, кого какая укусила. А у нас жила собака Дымка. У неё хвост загнутый и лохматый и на ногах шерстяные галифе*. Когда я смотрел на Дымку, я удивлялся, что у неё такие красивые глаза. Жёлтые-жёлтые и очень понятливые. Я давал Дымке сахар, и она всегда виляла мне хвостом. А через два дома жила собака Антон. Он был Ванькин. Ванькина фамилия была Дыхов, вот и Антон назывался Антон Дыхов. У этого Антона было только три ноги, одну он где-то потерял. Но он всё равно бегал на этих трёх ногах, как будто их было * Галиф<е - брюки, облегающие колени, расширяющиеся кверху и заправляемые в сапоги. восемь, очень быстро бегал и всюду поспевал. Он был бродяга, пропадал по три дня, любил стянуть, что подвернётся, но умнющий был на редкость. И вот что однажды было. 2 Мама вынесла Дымке большую кость. Дымка взяла её, положила перед собой, зажала лапами, зажмурилась и хотела уже начать грызть, как вдруг увидела Мурзика. Он никого не трогал, спокойно шёл домой, но Дымка вскочила и пустилась за ним! Мурзик — бежать, а Дымка долго за ним гонялась, пока не загнала в сарай. Но всё дело в том, что Антон уже давно был у нас на дворе. И как только Дымка занялась Мурзиком, Антон довольно ловко цапнул её кость и удрал! Куда он её девал, не знаю, но только он через секунду приковылял обратно и сидит себе, посматривает: «Я, ребята, ничего не знаю». Тут пришла Дымка и увидела, что кости нет, а есть только Антон. Она посмотрела на него, как будто спросила: «Ты взял?» Но этот нахал только рассмеялся ей в ответ! А потом отвернулся со скучающим видом. Тогда Дымка обошла его и снова посмотрела ему прямо в глаза. Но Антон даже ухом не повёл. Дымка долго на него смотрела, но потом поняла, что у него совести нет, и отошла. Антон хотел было с ней поиграть, но Дымка совсем перестала с ним разговаривать. Я сказал: — Антон! На-на-на! Он подошёл, а я сказал ему: — Я всё видел. Если сейчас же не принесёшь кость, я всем расскажу. Он ужасно покраснел. То есть, конечно, он, может быть, и не покраснел, но вид у него был такой, что ему очень стыдно, и он прямо покраснел. Вот какой умный! Поскакал на своих троих куда-то, и вот уже вернулся, и в зубах несёт кость. И тихо так, вежливо, положил перед Дымкой. А Дымка есть не стала. Она посмотрела чуть-чуть искоса своими жёлтыми глазами и улыбнулась — простила, значит! И они начали играть и возиться, и потом, когда устали, побежали к речке совсем рядышком. Как будто взялись за руки. 1. Можно ли сказать, что у собак есть характер? А как считают авторы рассказов? 2. Как вы догадались, что Юрий Коринец и Виктор Драгунский очень любят собак? Генрих Сапгир МОРСКАЯ СОБАКА Хвостик рыбки По ошибке Как-то вырос У соба... Ты, собака, -Не собака. Погляди-ка На себя. А собака Заявляет, Рыбьим хвостиком Виляет: - Я - собака. Допускаю, Что собака Я морская. Но беды Не вижу в том, Пока могу Вилять хвостом. Юрий Коваль КАПИТАН КЛЮКВИН 1 На птичьем рынке за три рубля купил я себе клеста. Это был клёст-сосновик, с перьями кирпичного и клюквенного цвета, с клювом, скрещённым, как два кривых костяных ножа. Лапы у него были белые — значит, сидел он в клетке давно. Таких птиц называют «сиде’лый». - Сиделый, сиделый, - уверял меня продавец. — С весны сидит. А сейчас была уже холодная осень. Дома я поставил клетку на окно, чтоб клёст мог поглядеть на улицу, на мокрые крыши сокольнических домов и серые стены мельничного комбината. Клёст сидел на своей жёрдочке торжественно и гордо, как командир на коне. Я бросил в клетку семечко подсолнуха. Командир соскочил с жёрдочки, взмахнул клювом - семечко разлетелось на две половинки. А командир снова взлетел на своего деревянного коня, пришпорил и замер, глядя вдаль. Какой удивительный у него клюв - крестообразный. Верхняя часть клюва загнута вниз, а нижняя — вверх. Получается что-то вроде буквы «X». Этой буквой «Х» клёст лихо хватает подсолнух — трах! — шелуха в стороны. Надо было придумать клесту имя. Мне хотелось, чтоб в имени был отмечен и его коман- дирскии нрав, и крепкий клюв, и красный цвет оперения. Нашлось только одно слово, в котором есть и клюв, и красный цвет, — клюква. Подходящее слово. Жаль только, нет в клюкве командирского. Я долго прикладывал так и эдак и назвал клеста — Капитан Клюквин. 2 Всю ночь за окном слышен был дождь и ветер. Капитан Клюквин спал неспокойно, встряхивался, будто сбрасывал с перьев капли дождя. Его настроение передалось мне, и я тоже спал неважно, но проснулся всё же пораньше, чтобы послушать утреннюю песню Капитана. Рассвело. Солнечное пятно еле наметилось в пасмурных облаках. «Цик...» — услышал я. Потом ещё: «Цик, цик...». «Убогая песня, — думал я. — «Цик» — и всё. Маловато». Почистив перья, Капитан Клюквин снова начал цикать. Вначале медленно и тихо, но после разогнался и кончил увесисто и сочно: «Цок!». Новое колено в песне меня порадовало, но Капитан замолчал. Видно, он пережидал, выдерживал паузу, прислушивался к песне, которая, так сказать, зрела у него в груди. Капитан помолчал, поглядел задумчиво в окно и запел. Песня началась глухо, незаметно. Послышался тихий и печальный звук, что-то вроде «тиуууу-лиууу». Звук этот сменился задорным посвистом. А после зазвенели колокольчики, словно от жаворонка, трели и рулады, как у певчего дрозда. Капитан Клюквин был, оказывается, настоящий певец. Со своей собственной песней. Всё утро слушал я песню клеста, а потом покормил его подсолнухами, давлеными кедровыми орехами и коноплёй. 3 Пасмурная осень тянулась долго. Солнечных дней выпадало немного, и в комнате было тускло. Только огненный Капитан Клюквин веселил глаз. Красный цвет горел на его перьях. А некоторые были оторочены оранжевым, напоминали осенние листья. На спине цвет перьев вдруг становился зелёный, лесной, моховой. И характер у Капитана был весёлый. Целый день прыгал он по клетке, расшатывал клювом железные прутья или выламывал дверцу. Но больше всего он любил долбить еловые шишки. Зажав в когтях шишку, он вонзал клюв под каждую чешуинку и доставал оттуда смоляное семечко. Гладкая, оплывшая смолой шишка становилась похожей на растрёпанного воробья. Скоро от неё оставалась одна кочерыжка. Но и кочерыжку Капитан долбил до тех пор, пока не превращал в щепки. Прикончив все шишки, Капитан принимался долбить бузинную жёрдочку - своего деревянного коня. Яростно цокая, он смело рубил сук, на котором сидел. 4 Мне захотелось, чтоб Клюквин научился брать семечки из рук. Я взял семечко и просунул его в клетку. Клюквин сразу понял, в чём дело, и отвернулся. Тогда я сунул семечко в рот и, звонко цокнув, разгрыз его. Удивительно посмотрел на меня Капитан Клюквин. Во взгляде его были и печаль, и досада, и лёгкое презрение ко мне. «Мне от вас ничего не надо», — говорил его взгляд. Да, Капитан Клюквин имел гордый характер, и я не стал с ним спорить, сдался, бросил семечко в кормушку. Клёст мигом разгрыз его. — А теперь ещё, — сказал я и просунул в клетку новое семечко. Капитан Клюквин цокнул, вытянул шею и вдруг схватил семечко. С тех пор каждый день после утренней песни я кормил его семечками с руки. 5 Осень между тем сменилась плохонькой зимой. На улице бывал то дождь, то снег, и только в феврале начались морозы. Крыша мелькомбината наконец-таки покрылась снегом. Кривоклювый Капитан пел целыми днями, и песня его звучала сочно и сильно. Один раз я случайно оставил клетку открытой. Капитан сразу вылез из неё и вскарабкался на крышу клетки. С минуту он подбадривал себя песней, а потом решился лететь. Пролетев по комнате, он опустился на стеклянную крышку аквариума и стал разглядывать, что там делается внутри за стеклом. Там под светом рефлектора раскинулись тропические водоросли, а между ними плавали королевские тетры — тёмные рыбки, рассечённые золотой полосой. Подводный мир заворожил клеста. Радостно цокнув, он долбанул в стекло кривым клювом. Вздрогнули королевские тетры, а клёст полетел к окну. Он ударился головой о стекло и, ошеломлённый, упал вниз, на крышу клетки... 6 В феврале я купил гитару и стал разыгрывать пьесы старинных итальянских композиторов. Чаще всего я играл Пятый этюд Джульяни. Этот этюд играют все начинающие гитаристы. Когда его играешь быстро, звуки сливаются и выходит — вроде ручеёк журчит. У меня ручейка не получалось; вернее, тёк он слишком уж медленно, но всё-таки дотекал до заключительного аккорда. Капитан Клюквин отнёсся к моей игре с большим вниманием. Звуки гитары его потрясли. Он даже бросил петь и только изредка восхищённо цокал. Но скоро он перешёл в наступление. Как только я брал гитару, Клюквин начинал свистеть, стараясь меня заглушить. Я злился и швырял в клеста пустыми шишками или загонял его в клетку, а клетку накрывал пиджаком. Но и оттуда доносилось зловещее цоканье Капитана. Когда я выучил этюд и стал играть его получше, Клюквин успокоился. Он пел теперь тише, приноравливаясь к гитаре. До этого мне казалось, что клёст поёт бестолково и только мешает, но, прислушавшись, я понял, что Капитан Клюквин украшает мою игру таинственными, хвойными, лесными звуками. Конечно, выглядело всё это не так уж прекрасно - корявая игра на гитаре сопровождалась кривоносым пением, но я пришёл в восторг и мечтал уже выступить с Капитаном в Центральном доме детей железнодорожников. 7 Теперь ручеёк потёк уверенно, и Капитан Клюквин добавлял в него свежую струю. Он не любил повторяться и всякий раз пел новую песню. Иногда она бывала звонкой и радостной, иногда - печальной. А я по-прежнему пилил одно и то же. Каждый день перед заходом солнца Капитан вылетал из клетки, усаживался на аквариум и, пока я настраивал гитару, легонько цокал, прочищая горло. Солнце постепенно уходило, пряталось за мелькомбинатом, и в комнате становилось сумеречно, только светился аквариум. В сумерках Клюквин пел особенно хорошо, душевно. Мне нравились наши гитарные вечера, но хо- телось, чтоб клёст сидел ко мне поближе, не на аквариуме, а на грифе гитары. Как-то после утренней песни я не стал его кормить. Капитан Клюквин вылетел из клетки, обшарил шкаф и письменный стол, но не нашёл даже пустой ольховой шишечки. Голодный и злой, он попил из аквариума и вдруг почувствовал запах смолы. На гитаре, что висела на стене, за ночь выросла шишка, как раз на грифе, на том самом месте, где находятся колкр! для натягивания струн. Шишка была свежая, от неё крепко пахло смолой. Капитан взлетел и, вцепившись в шишку когтями, стал отдирать её от грифа. Однако шишка — хе-хе! — была прикручена проволокой. Пришлось долбить её на месте. Подождав, пока клёст хорошенько вгрызётся в шишку, я стал осторожно снимать с гвоздя гитару. Капитан зарычал на меня. Отделив гитару от стены, я плавно повлёк её по комнате и через минуту сидел на диване. Гитара была в руках, а на грифе трещал шишкой Капитан Клюквин. Левая рука моя медленно поползла по грифу, всё ближе подбираясь к шишке. Капитан сердито цокнул, подскочил ко второму ладу и ущипнул меня за палец. Раздражённо помахав крыльями, он пошёл пешком по грифу доколупы-вать свою шишку. Ласково взял я первую ноту - задребезжала шишка, а клёст подпрыгнул и цокал громко и радостно, как лошадь копытами по мостовой. 8 Оканчивался месяц март. С крыши мелькомбината свешивались крупные сосульки, облепленные мукой. В хорошую погоду я выставлял клетку на балкон, и Капитан Клюквин весь день дышал свежим воздухом, пел, клевал снег и сосульки. На звук его голоса залетали синицы-московки. Они клевали коноплю и сало в кормушках, пересвистываясь с Капитаном. Иногда синицы садились на крышу клетки и начинали дразнить клеста, сыпали на него снег и тинькали в самое ухо. Клюквин реагировал на синиц по-капитански. Он воинственно цокал, стараясь ухватить московку за ногу. Синицы увёртывались и хохотали. 9 Но вот солнце стало припекать как следует, сосульки растаяли. С крыши мелькомбината рабочие скидывали старый серый снег. Тепло подействовало на Капитана неважно. С кислым видом сидел он на жёрдочке, и я прикрывал его от солнца фанеркой. И синицы стали наводить на него уныние. С их прилётом Клюквин мрачнел, прятал голову в плечи и бросал петь. А когда они улетали, выпускал вдогонку звонкую трель. В комнате он чувствовал себя даже лучше: аквариум, шишки, гитара — милая, привычная обстановка. По вечерам мы играли Пятый этюд Джульяни и глядели на аквариум, как там течёт подводная жизнь в тропиках. В середине апреля Клюквин совсем захандрил. Даже шишки он долбил теперь не с таким яростным интересом. «Что ж, — думал я, — ему не хватает леса, воздуха. Понесу его в парк, в Сокольники». В воскресенье отправились мы в парк. В тени, окружённый ёлками, Клюквин оживился: пел, прыгал по клетке, глядел на макушки деревьев. На свист его подлетали воробьи, подходили поздние лыжники, еле бредущие последним снегом. Но дома Клюквин скис, вечером даже не вылетел из клетки посидеть на аквариуме — напрасно разыгрывал я Пятый этюд Джульяни. 10 «Дела неважные, - думал я. - Придётся, видно, отпустить Капитана». Но отпускать его было опасно. Слишком долго просидел Клюквин в клетке. Теперь он мог погибнуть в лесу, от которого отвык. «Ладно, — решил я, — пусть сам выбирает». И вот я устроил в комнате ярмарку: развесил под потолком гирлянды еловых и ольховых шишек, кисти калины и рябины, связанные вениками, повсюду натыкал еловых веток. Капитан Клюквин следил за мною с интересом. Он весело цокал, удивляясь, видно, моей щедрости. Потом я вынес клетку на балкон, повесил её на гвоздик и открыл дверцу. Теперь Клюквин мог лететь в комнату, где раскачивались под потолком шишки, где светился аквариум. Капитан Клюквин вышел на порог клетки, вскарабкался на её крышу, клюнул зачем-то железный прут и... полетел. С высокого седьмого этажа он полетел было вниз, к мельничному комбинату, потом резко повернул, набрал высоту. Мелькнули красные крылья — и Капитан пропал, улетел за наш дом, за пожарную каланчу, к сокольническому лесу. Всю весну не снимал я клетку с гвоздя на балконе, а в комнате сохли под потолком связки калины и рябины, гирлянды шишек. Стояли тёплые майские дни. Каждый вечер я сидел на балконе и наигрывал Пятый этюд Джульяни, ожидая Капитана Клюквина. 1. 2. 3. 4. Ф Почему клёст в рассказе получил такое странное имя — Капитан Клюквин? Найдите и прочитайте описание клеста, его оперения. Обратите внимание на краски и сравнения, которые использует автор. >j Расскажите, как в зависимости от времени года менялось поведение Капитана Клюквина. • Что вы можете сказать о рассказчике, хозяине клеста? Что он за человек? Настя готовила уроки, когда в комнату вошёл папа. — Что ты такая серьёзная? Не выходит задачка? — спросил он. — Да нет, всё уже решила. Осталось к чтению подготовиться. Нам задали прочитать стихотворения о животных и одно выучить наизусть. А я читала только рассказы. — И стихотворений много, очень хороших. У Есенина, у Тютчева, у Чуковского и Маршака, у Юнны Мориц... Хочешь, я прочту тебе слова поэта Булата Окуджавы о поэзии Юнны Мориц? Вот послушай: «Юнне Мориц повезло: она открыла волшебную страну, не выдумала, а открыла. Она населила её живыми жителями, не сказочными, а живыми. Пони бегает по кругу — подумаешь, невидаль! Да и все его четвероногие проблемы не стоят выеденного яйца. Но что же в таком случае заставляет меня насторожиться и повторять про себя слова его печали? Уж не угасающее ли чувство добра и справедливости вспыхивает во мне с прежней силой?.. ...Я, пожилой и много повидавший человек, слушаю эти стихи и чувствую, как растёт во мне тайное волнение и вскипает во мне светлая радость, и я смеюсь, грущу и ликую». После этих слов мне захотелось почитать Юнну Мориц. В книжке были и стихотворения о животных — совершенно удивительные... Юнна Мориц ПОНИ Пони девочек катает, Пони мальчиков катает, Пони бегает по кругу И в уме круги считает. А на площадь вышли кони, Вышли кони на парад! Конь по имени Пират Вышел в огненной попоне. И заржал печальный пони: - Разве, разве я не лошадь? Разве мне нельзя на площадь? Разве я вожу детей Хуже взрослых лошадей? Я лететь могу, как птица! Я с врагом могу сразиться На болоте, на снегу! Я могу, могу, могу! Приходите, генералы, В воскресенье в зоопарк! Я съедаю очень мало, Меньше кошек и собак. Я выносливее многих -И верблюда, и коня! Подогните ваши ноги И садитесь на меня. Юнна Мориц ЛЮБИМЫЙ ПОНИ Когда на улице прохладно или жарко И скачет пони на работу к девяти, Троллейбус из троллейбусного парка, Автобус из автобусного парка Готовы вас к воротам зоопарка, К воротам зоопарка привезти. У пони — длинная чёлка Из нежного шёлка. Он возит тележку В такие края, Где мама каталась И папа катался, Когда они были Такие, как я. Я днём бы и ночью На пони катался, Я дедушкой стал бы, А с ним не расстался! Туда, где водятся слоны и бегемоты, Орангутанги и другие чудеса, -Летают раз в неделю самолёты, Потом плывут неделю пароходы, Потом идут неделю вездеходы, А пони довезёт за полчаса! У пони - длинная чёлка Из нежного шёлка. Он возит тележку В такие края, Где мама каталась И папа катался, Когда они были Такие, как я. Я днём бы и ночью На пони катался, Я дедушкой стал бы, А с ним не расстался! Великолепен самолёт за облаками, И корабли прекрасны все до одного. Но трудно самолёт обнять руками, И трудно пароход обнять руками, А пони так легко обнять руками, И так чудесно обнимать его! У пони — длинная чёлка Из нежного шёлка. Он возит тележку В такие края, Где мама каталась И папа катался, Когда они были Такие, как я. Я днём бы и ночью На пони катался, Я дедушкой стал бы, А с ним не расстался! СОЧИНЕНИЕ. Мой маленький друг. Мой любимый мультфильм о животных. В воскресенье с утра вся семья принялась за уборку. Насте нравились такие дни: в квартире становилось чисто, свежо, уютно. Потом все вместе обедали, пили чай, и на кухне в эти часы было удивительно тепло и хорошо. Наверное, в один из таких дней Настя вдруг почувствовала, что у них замечательная семья и все очень любят друг друга, а это так важно. За чаем родители говорили, что Настя становится очень хозяйственной, потом папа вспомнил, что в детстве он считал уборку девчоночьей работой. Эдуард Успенский ВСЁ В ПОРЯДКЕ Мама приходит с работы, Мама снимает боты, Мама проходит в дом, Мама глядит кругом. — Был на квартиру налёт? — Нет. — К нам заходил бегемот? — Нет. — Может быть, дом не наш? — Наш. — Может, не наш этаж? — Наш. Просто приходил Серёжка, Поиграли мы немножко. — Значит, это не обвал? — Нет. — Значит, слон у нас не танцевал? — Нет. — Очень рада. Оказалось, Я напрасно волновалась! Эдуард Успенский ЕСЛИ БЫЛ БЫ Я ЛЕ6ЧОНКОЙ Если был бы я девчонкой — Я бы время не терял! Я б на улице не прыгал, Я б рубашки постирал. Я бы вымыл в кухне пол, Я бы в комнате подмёл, Перемыл бы чашки, ложки, Сам начистил бы картошки, Все свои игрушки сам Я б расставил по местам! Отчего ж я не девчонка? Я бы маме так помог! Мама сразу бы сказала: «Молодчина ты, Сынок!» Папа с Настей поехали в зоомагазин. Они ничего не собирались покупать — только посмотреть. ...Как же хорошо там было! В огромных аквариумах плавали чудесные рыбки. На улице была зима, а здесь щебетали на разные голоса десятки птиц. По дороге к метро Настя и папа увидели вывеску «Пингвин». Какого только мороженого здесь не было: розовое, лиловое, жёлтое... Вот бы попробовать каждое - хоть по одной порции! Папа прервал Настины мечты: - Какое выбираем? Остановились на земляничном и шоколадном, а вот третью порцию папа не разрешил. Настя надулась. - Хорошо вам, взрослым, вам всё можно! Вот если бы я была на твоём месте... - Знаю, знаю! — засмеялся папа. — Ты ничего бы нам не разрешала, а сама бы ела мороженое, смотрела телевизор и читала лёжа. - А ты откуда знаешь? — удивилась Настя. - Читал у Виктора Драгунского. Виктор Драгунский ...БЫ Один раз я сидел, сидел и ни с того ни с сего вдруг такое надумал, что даже сам удивился. Я надумал, что вот как хорошо бы, если всё вокруг на свете было устроено наоборот. Ну вот, например, чтобы дети были во всех делах главные, и взрослые должны были бы их во всём, во всём слушаться. В общем, чтобы взрослые были как дети, а дети как взрослые. Вот это было бы замечательно, очень было бы интересно. Во-первых, я представляю себе, как бы маме «понравилась» такая история, что я хожу и командую ею как хочу, да и папе, небось, тоже бы «понравилась», а о бабушке и говорить нечего. Что и говорить, я всё бы им припомнил! Например, вот мама сидела бы за обедом, а я бы ей сказал: «Ты почему это завела моду без хлеба есть? Вот ещё новости! Ты погляди на себя в зеркало, на кого ты похожа? Вылитый Кощей! Ешь сейчас же, тебе говорят! — и она бы стала есть, опустив голову, а я бы только подавал команды: — Быстрее! Не держи за щекой! Опять задумалась? Всё решаешь мировые проблемы? Жуй как следует! И не раскачивайся на стуле!» И тут вошёл бы папа после работы, и не успел бы он даже раздеться, а я бы уже закричал: «Ага, явился! Вечно тебя надо ждать! Мой руки сейчас же! Как следует, как следует мой, нечего грязь размазывать. После тебя на полотенце страшно смотреть. Щёткой три и не жалей мыла. Ну-ка, покажи ногти! Это ужас, а не ногти. Это просто когти! Где ножницы? Не дёргайся! Ни с каким мясом я не режу, а стригу очень осторожно. Не хлюпай носом, ты не девчонка... Вот так. Теперь садись к столу». Он бы сел и потихоньку сказал маме: «Ну, как поживаешь?» А она бы сказала тоже тихонько: «Ничего, спасибо!» А я бы немедленно: «Разговорчики за столом! Когда я ем, то глух и нем! Запомните это на всю жизнь. Золотое правило! Папа! Положи сейчас же газету, наказание ты моё!» И они сидели бы у меня как шёлковые, а уж когда бы пришла бабушка, я бы прищурился, всплеснул руками и заголосил: «Папа! Мама! Полюбуйтесь-ка на нашу бабу-леньку! Какой вид! Грудь распахнута, шапка на затылке! Щёки красные, вся шея мокрая! Хороша, нечего сказать. Признавайся, опять в хоккей гоняла? А это что за грязная палка? Ты зачем её в дом приволокла? Что? Это клюшка? Убери её сейчас же с моих глаз — на чёрный ход!» Тут я бы прошёлся по комнате и сказал бы им всем троим: «После обеда все садитесь за уроки, а я в кино пойду!» Конечно, они бы сейчас же заныли и захныкали: «И мы с тобой! И мы тоже хотим в кино!» А я бы им: «Нечего, нечего! Вчера ходили на день рождения, в воскресенье я вас в цирк водил! Ишь! Понравилось развлекаться каждый день. Дома сидите! Нате вам вот тридцать копеек на мороженое, и всё!» Тогда бы бабушка взмолилась: «Возьми хоть меня-то! Ведь каждый ребёнок может провести с собой одного взрослого бесплатно!» Но я бы увильнул, я сказал бы: «А на эту картину людям после семидесяти лет вход воспрещён. Сиди дома, гулёна!» И я бы прошёлся мимо них, нарочно громко постукивая каблуками, как будто я не замечаю, что у них у всех глаза мокрые, и я бы стал одеваться, и долго вертелся бы перед зеркалом, и напевал бы, и они от этого ещё хуже бы мучились, а я бы приоткрыл дверь на лестницу и сказал бы... Но я не успел придумать, что бы я сказал, потому что в это время вошла мама, самая настоящая, живая и сказала: — Ты ещё сидишь? Ешь сейчас же, посмотри, на кого ты похож! Вылитый Кощей! У Насти день рождения. Пришли её одноклассники - нарядные, весёлые, с подарками. Праздник удался! Вечером усталая Настя вытирала на кухне посуду. В кухню пришёл папа, помолчал немного, а потом сказал: — Мне понравились твои друзья. Я рад, что вам было хорошо вместе. Но вот вся посуда убрана, в доме порядок, чистота. Глаза у Насти слипаются, но она не идёт спать, а ещё раз раскладывает на столе подарки и разглядывает их вместе с родителями. — Больше всего на свете я люблю получать подарки. Это так приятно, правда? — Да, — отозвалась мама. — Но ещё приятнее их дарить. Юрий Коринец Из книги «ТАМ, ВДАЛИ, ЗА РЕКОЙ» ПОДАРКИ ПОД ПОДУШКОЙ 1 В детстве я получал очень много подарков. Во-первых, конечно, в мой день рождения. В этот день я получал страшно много подарков. Я просто купался в этих подарках! Во-вторых, я получал подарки по большим праздникам. Я получал подарки 1 Мая, 7 ноября, 1 сентября и в Новый год. В-третьих, я получал подарки по маленьким праздникам. Кроме того, я получал подарки по бабушкиным праздникам: у бабушки было очень много праздников, о которых знала одна только бабушка. Ещё я получал подарки за хорошее поведение, за хорошие отметки, за выздоровление после болезни и когда приходили гости. Но больше всего я получал подарков от дяди -от него я получал подарки просто так, не говоря уже о разных датах. Так что, как видите, подарков я получал очень много. Иногда я, правда, не получал никаких подарков. 8 Марта, например. Тогда мне самому приходилось делать подарки. Мне также приходилось делать подарки в дни рождения папы, мамы и бабушки. И в дни рождения моих друзей. И соседям по квартире. И — конечно! — в дни рождения дяди. Но всё это была чепуха по сравнению с тем, что дарили мне. 2 С тех пор как я стал взрослым, я уже не получаю столько подарков. Я часто думаю: почему большее количество подарков падает у человека на детство? Почему, когда люди становятся взрослыми, они получают меньше подарков? Потому что меньше дарят! Считается, что подарки — это пустяки, детское дело! Но это совсем не пустяки! Подарки украшают жизнь! Это очень хорошее дело. Серьёзное дело. Не забывайте об этом, ребята, когда станете взрослыми. Ходите друг к другу с подарками. Если вам с ними некуда ходить — дарите их своим соседям по лестнице. Или в соседнем доме. Можно дарить подарки и совсем незнакомым людям — например, в самолётах, в троллейбусах, в метро. А то и просто на улице. Ничего плохого в этом нет. Необходимо одно: чтобы все взялись за это дело дружно, чтобы никто не остался в стороне. Тогда всё будет в порядке и никто не останется без подарка! А пока что у взрослых дело с подарками обстоит хуже, чем у ребят. Взять хотя бы меня. Взять хотя бы мою подушку. Разве сейчас, когда я просыпаюсь в какое-нибудь прекрасное праздничное утро, я нахожу под подушкой подарки? В лучшем случае я найду там носовой платок или вчерашнюю газету. А в детстве? В детстве я всегда с нетерпением ждал праздничного утра, чтобы сунуть руку под подушку, — и что же вы думаете? Там всегда был подарок, а то и несколько! Конечно, в течение дня я получал ещё подарки, но самое приятное было, проснувшись утром, сунуть руку под подушку и найти там тёпленький подарок! Когда я просыпался ночью и шарил рукой под подушкой, никаких подарков я не находил. Я нарочно притворялся спящим, а сам бодрствовал целыми часами, подкарауливая появление подарков, но всё было напрасно: подарки появлялись, когда я спал. Как они попадали под подушку, я никогда не мог догадаться. Завтра 8 Марта. Настя с папой уже несколько дней таинственно шепчутся. Но вот подарки готовы, и утром папа и Настя видят счастливые лица бабушки и мамы. — Папа, — шепчет Настя, — а можно сделать так, чтобы мама и бабушка всегда были такими счастливыми, как сегодня? - Да, только это непросто... Агния Барто РАЗГОВОР С ДОЧКОЙ — Мне не хватает теплоты, — Она сказала дочке. Дочь удивилась: — Мёрзнешь ты И в летние денёчки? — Ты не поймёшь, ещё мала, — Вздохнула мать устало. А дочь кричит: — Я поняла! — И тащит одеяло. Иосиф Дик КРАСНЫЕ ЯБЛОКИ 1 Валерка и Севка сидели на подоконнике и закатывались от смеха. Под ними, на противоположной стороне улицы, происходило прямо цирковое представление. По тротуару шагали люди, и вдруг, дойдя до белого, будто лакированного асфальта, они становились похожими на годовалых детей — начинали балансировать руками и мелко-мелко се-менит.ь ногами. И вдруг... хлоп один! Хлоп второй! Хлоп третий! Это было очень смешно смотреть, как прохожие падали на лёд, а потом на четвереньках выбирались на более надёжное место. А вокруг них валялись и батоны хлеба, и бутылки с молоком, и консервные банки, выпавшие из авосек. К упавшим прохожим тут же подбегали незнакомые граждане. Они помогали им встать на ноги и отряхнуться. И это тоже было очень смешно, потому что один дяденька помог какой-то тёте встать, а потом сам поскользнулся и снова сбил её с ног. - А давай так, - вдруг предложил Валерка, -будем загадывать: если кто упадёт, значит, ты проиграл, а не упадёт - выиграл! - Давай, - согласился Севка и сказал: - Ну а как ты думаешь, во-от та старушка в платочке брякнется? - Брякнется, - усмехнулся Валерка. - А я говорю нет. Ну посмотрим, чья возьмёт! - ответил Севка. И ребята буквально впились глазами в маленькую старушку, подходившую к злополучному месту. Старушка остановилась перед широкой наледью. Она понимала, что ещё шаг - и ей несдобровать. Но обходить наледь было далеко. Вчера в водопроводном колодце сорвало вентиль, и вода долго била из-под чугунной крышки, лежащей на асфальте. Неисправность вскоре устранили, но на улице, сияя на солнце, застыло хрустальное озерцо. Старушка с минуту стояла, беспомощно оглядываясь по сторонам, а потом подошла к маленькому заборчику, тянувшемуся вдоль тротуара, и, держась за него руками, перешла опасное место. - Э-э, хитрая старушенция попалась! - сказал Валерка. - Один-ноль в твою пользу. А теперь во-он видишь, толстый дядька с портфелем бежит. Вот посмотришь - сейчас поцелуется! - А я говорю, не поцелуется! - засмеялся Севка. Но «выиграл» Валерка. Толстый дядька, видимо, торопился на автобусную остановку и с размаху влетел на лёд. Здесь он всплеснул руками, потом высоко вскинул левую ногу и, широко взмахнув портфелем, хлопнулся спиной на лёд. Но он тут же вскочил на ноги, подобрал шапку и, потирая ушибленный бок, побежал дальше. - Молодец! Вот это физкультурник! Один-один, ничья! - сказал Валерка. - А теперь видишь вот ту, в красной шапочке? Упадёт или не упадёт? — Хо, а это не твоя ли мамаша? — Моя мама?! — встрепенулся Валерка. — Да, - Севка вгляделся в подходившую ко льду женщину, но через секунду уже уверенно сказал: — Нет, не твоя. Твоя повыше! 2 И вдруг женщина упала. Она взмахнула руками и, разбросав вокруг себя по снегу красные яблоки, завалилась на бок. Упала и больше не встала. Вокруг неё тотчас же собралась толпа. Валерка и Севка увидели, как какой-то человек выскочил из толпы и подбежал к будке телефона-автомата. Потом эту женщину занесли в парадное. Валерке почему-то очень захотелось увидеть её лицо, но он так и не смог — загораживали прохожие. Но вот приехала «скорая помощь» — и женщину увезли. Валерка был уверен, что эта женщина не его мама, и всё-таки не совсем. У неё ведь тоже была такая же походка, как и у мамы, и пальто такое же. И, главное, вот сейчас, в обеденный перерыв, мама должна была прийти с фабрики накормить Валерку, а её нет! — Ну давай ещё загадаем... Во-он на ту девчонку. Проедется ли она носом или нет? — как ни в чём не бывало сказал Севка и уткнулся в окно. — А у тебя голова, честное слово, трухой набита! — вдруг сердито сказал Валерка. — А ты чего это разъярился? — Ничего! Думай, что говоришь! — Я и думаю! А не хочешь играть — я пошёл! — и Севка, обиженный, ушёл. «Ну куда же мама задевалась? — думал Валерка и почувствовал, что ему становится страшно. — Она это была или не она? И почему я не выскочил на улицу?» И вдруг в коридоре раздался звонок. Валерка подбежал к двери и распахнул её. На пороге стояла мама - румяная с морозца, улыбающаяся! Валерка бросился к ней и суетливо стал помогать снимать пальто, чего раньше никогда не делал! 1. < 2. 3. 4. • Перечитайте конец рассказа «Красные яблоки». Почему Валерка, когда пришла мама, «стал помогать снимать пальто, чего раньше никогда не делал»? • Как вы думаете, почему рассказ называется «Красные яблоки»? • Вы понимаете разницу между словами «друг» и «приятель»? Как, по-вашему, друзьями или приятелями были Мишка и Дениска - герои рассказов В. Драгунского, Том и Гек из книги Марка Твена? А Севка и Валерка? • Как вы думаете, что нужно сделать вам для того, чтобы ваши родители были счастливы? Агния Барто ПЕРЕД СНОМ Зажигают фонари За окном. Сядь со мной, Поговори Перед сном. Целый вечер Ты со мной Не была. У тебя всё дела Да дела. Сядь со мной, Поговорим Перед сном, Поглядим На фонари За окном. Виктор Драгунский ДЕВОЧКА НА ШАРЕ 1 Один раз мы всем классом пошли в цирк. Я очень обрадовался, когда шёл туда, потому что мне уже скоро восемь лет, а я был в цирке только один раз, и то очень давно. Главное, Алёнке всего только шесть лет, а вот она уже успела побывать в цирке целых три раза. Это очень обидно. И вот теперь мы всем классом пришли в цирк, и я думал, как хорошо, что я уже большой и что сейчас, в этот раз, всё увижу как следует. А в тот раз я был маленький и не понимал, что такое цирк. В тот раз, когда на арену вышли акробаты и один полез на голову другому, я ужасно расхохотался, потому что думал, что это они так нарочно делают, для смеху, ведь дома я никогда не видел, чтобы взрослые дядьки карабкались друг на друга. 2 И вот мы пришли всем классом в цирк. Мне сразу понравилось, что он пахнет чем-то особенным, и что на стенах висят яркие картины, и кругом светло, и в середине лежит красивый ковёр, а потолок высокий, и там привязаны разные блестящие качели. И в это время заиграла музыка, и все кинулись рассаживаться, а потом накупили эскимо и стали есть. И вдруг из-за красной занавески вышел целый отряд каких-то людей, одетых очень красиво — в красные костюмы с жёлтыми полосками. Они встали по бокам занавески, и между ними прошёл их начальник в чёрном костюме. Он громко и немножко непонятно что-то прокричал, и музыка заиграла быстро-быстро и громко, и на арену выскочил артист-жонглёр, и началась потеха! Он кидал шарики, по десять или по сто штук вверх, и ловил их обратно. А потом схватил полосатый мяч и стал им играть... Он и головой его подшибал, и затылком, и лбом, и по спине катал, и каблуком наподдавал, и мяч катался по всему его телу, как примагниченный. Это было очень красиво. И вдруг жонглёр кинул этот мячик к нам в публику, и тут уж началась настоящая суматоха, потому что я поймал этот мяч и бросил его в Валерку, а Валерка - в Мишку, а Мишка вдруг нацелился и ни с того ни с сего засветил прямо в дирижёра, но в него не попал, а попал в барабан! Бамм! Барабанщик рассердился и кинул мяч обратно жонглёру, но мяч не долетел, он просто угодил одной красивой тётеньке в причёску, и у неё получилась не причёска, а нахлобучка. И мы все так хохотали, что чуть не померли. И когда жонглёр убежал за занавеску, мы долго не могли успокоиться. Но тут на арену выкатили огромный голубой шар, и дядька, который объявляет, вышел на середину и что-то прокричал неразборчивым голосом. Понять нельзя было ничего; и оркестр опять заиграл что-то очень весёлое, только не так быстро, как раньше. 3 И вдруг на арену выбежала маленькая девочка. Я таких маленьких и красивых никогда не видел. У неё были синие-синие глаза, и вокруг них были длинные ресницы. Она была в серебряном платье с воздушным плащом, и у неё были длинные руки; она ими взмахнула, как птица, и вскочила на этот огромный голубой шар, который для неё выкатили. Она стояла на шаре. И потом вдруг побежала, как будто захотела спрыгнуть с него, но шар завертелся под её ногами, и она на нём вот так, как будто бежала, а на самом деле ехала вокруг арены. Я таких девочек никогда не видел. Все они были обыкновенные, а эта какая-то особенная. Она бегала по шару своими маленькими ножками, как по ровному полу, и голубой шар вёз её на себе: она могла ехать на нём и прямо, и назад, и налево — куда хочешь! Она весело смеялась, когда так бегала, как будто плыла, и я подумал, что она, наверно, и есть Дюймовочка, такая она была маленькая, милая и необыкновенная. В это время она остановилась, и кто-то ей подал разные колокольчатые браслеты, и она одела их себе на туфельки и на руки и снова стала медленно кружиться на шаре, как будто танцевать. И оркестр заиграл тихую музыку, и было слышно, как тонко звенят золотые колокольчики на девочкиных длинных руках. И это всё было, как в сказке. И тут ещё потушили свет, и оказалось, что девочка вдобавок умеет светиться в темноте, и она медленно плыла по кругу, и светилась, и звенела, и это было удивительно, — я за всю свою жизнь не видел ничего такого подобного. И когда зажгли свет, все захлопали и завопили «браво», и я тоже кричал «браво». А девочка соскочила со своего шара и побежала вперёд, к нам поближе, и вдруг на бегу перевернулась через голову, как молния, и ещё и ещё раз, и всё вперёд. И мне показалось, что вот она сейчас разобьётся о барьер, и я вдруг очень испугался, и вскочил на ноги, и хотел бежать к ней, чтобы подхватить её и спасти, но девочка вдруг остановилась, как вкопанная, раскинула свои длинные руки, оркестр замолк, и она стояла и улыбалась. И все захлопали изо всех сил и даже застучали ногами. И в эту минуту эта девочка посмотрела на меня, и я увидел, что она увидела, что я её вижу и что я тоже вижу, что она видит меня, и она помахала мне рукой и улыбнулась. И я опять захотел подбежать к ней, и я протянул к ней руки. А она вдруг послала всем воздушный поцелуй и убежала за красную занавеску, куда убегали все артисты. И на арену вышел клоун со своим петухом и начал чихать и падать, но мне было не до него. Я всё время думал про девочку на шаре, какая она удивительная и как она помахала мне рукой и улыбнулась, и больше уже ни на что не хотел смотреть. Наоборот, я крепко зажмурил глаза, чтобы не видеть этого глупого клоуна с его красным носом, потому что он мне портил мою девочку: она всё ещё мне представлялась на своём голубом шаре. 4 А потом объявили антракт, и все побежали в буфет пить ситро, а я тихонько спустился вниз и подошёл к занавеске, откуда выходили артисты. Мне хотелось ещё раз посмотреть на эту девочку, и я стоял у занавески и глядел - вдруг она выйдет? Но она не выходила. А после антракта выступали львы, и мне не понравилось, что укротитель всё время таскал их за хвосты, как будто это были не львы, а дохлые кошки. Он заставлял их пересаживаться с места на место или укладывал их на пол рядком и ходил по львам ногами, как по ковру, а у них был такой вид, что им не дают полежать спокойно. Это было неинтересно, потому что лев должен охотиться и гнаться за бизоном в бес- крайних пампасах и оглашать окрестности грозным рычанием, приводящим в трепет туземное население. А так получается не лев, а просто я сам не знаю что. И когда представление кончилось и мы пошли домой, я всё время думал про девочку на шаре. А вечером папа спросил: — Ну как? Понравилось в цирке? Я сказал: — Папа! Там в цирке есть девочка. Она танцует на голубом шаре. Такая славная, лучше всех! Она мне улыбнулась и махнула рукой! Мне одному, честное слово! Понимаешь, папа? Пойдём в следующее воскресенье в цирк! Я тебе её покажу! Папа сказал: — Обязательно пойдём. Обожаю цирк! А мама посмотрела на нас обоих так, как будто увидела в первый раз. 5 ...И началась длиннющая неделя, и я ел, учился, вставал и ложился спать, играл и даже дрался, и всё равно каждый день думал, когда же придёт воскресенье, и мы с папой пойдём в цирк, и я снова увижу девочку на шаре, и покажу её папе, и, может быть, папа пригласит её к нам в гости, и я подарю ей пистолет-браунинг и нарисую корабль на всех парусах. Но в воскресенье папа не смог идти. К нему пришли товарищи, они копались в каких-то чертежах, и кричали, и курили, и пили чай, и сидели допоздна, и после них у мамы разболелась голова, а папа сказал мне: — В следующее воскресенье... Даю клятву верности и чести. И я так ждал следующего воскресенья, что даже не помню, как прожил ещё одну неделю. И папа сдержал своё слово: он пошёл со мной в цирк и купил билеты во второй ряд, и я ра- довался, что мы так близко сидим, и представление началось, и я начал ждать, когда появится девочка на шаре. Но человек, который объявляет, всё время объявлял разных других артистов, и они выходили и выступали по-всякому, но девочка всё не появлялась. А я прямо дрожал от нетерпения, мне очень хотелось, чтобы папа увидел, какая она необыкновенная в своём серебряном костюме с воздушным плащом и как она ловко бегает по голубому шару. И каждый раз, когда выходил объявляющий, я шептал папе: - Сейчас он объявит её! Но он, как назло, объявлял кого-нибудь другого, и у меня даже ненависть к нему появилась, и я всё время говорил папе: - Да ну его! Это ерунда на постном масле! Это не то! А папа говорил, не глядя на меня: - Не мешай, пожалуйста. Это очень интересно! Самое то! Я подумал, что папа, видно, плохо разбирается в цирке, раз это ему интересно. Посмотрим, что он запоёт, когда увидит девочку на шаре. Небось подскочит на своём стуле на два метра в высоту... Но тут вышел объявляющий и своим глухонемым голосом крикнул: - Антр-рра-кт! Я просто ушам своим не поверил! Антракт? А почему? Ведь во втором отделении будут только львы! А где же моя девочка на шаре? Где она? Почему она не выступает? Может быть, она заболела? Может быть, она упала и у неё сотрясение мозга? Я сказал: - Папа, пойдём скорей, узнаем, где же девочка на шаре! Папа ответил: - Да, да! А где же твоя эквилибрр^стка? Что-то не видать! Пойдём-ка купим программку. Он был весёлый и довольный. Он огляделся вокруг, засмеялся и сказал: — Ах, люблю... Люблю я цирк! Самый запах этот... Голову кружит... 6 И мы пошли в коридор. Там толклось много народу и продавались конфеты и вафли, и на стенках висели фотографии разных тигриных морд, и мы побродили немного и нашли наконец контролёршу с программками. Папа купил у неё одну и стал просматривать. А я не выдержал и спросил у контролёрши: - Скажите, пожалуйста, а когда будет выступать девочка на шаре? - Какая девочка? Папа сказал: — В программе указана эквилибристка на шаре Т. Воронцова. Где она? Я стоял и молчал. Контролёрша сказала: - Ах, вы про Танечку Воронцову? Уехала она. Уехала. Что ж вы поздно хватились? Я стоял и молчал. Папа сказал: — Мы уже две недели не знаем покоя. Хотим посмотреть эквилибристку Т. Воронцову, а её нет. Контролёрша сказала: — Да она уехала... Вместе с родителями... Родители у неё «Бронзовые люди — Два-Яворс». Может, слыхали? Очень жаль. Вчера только уехали. Я сказал: — Вот видишь, папа... — Я не знал, что она уедет. Как жалко... Ох ты боже мой!.. Ну что ж... Ничего не поделаешь... Я спросил у контролёрши: — Это, значит, точно? Она сказала: — Точно. Я сказал: — А куда, неизвестно? Она сказала: — Во Владивосток. Вот куда. Далеко. Владивосток. Я знаю, он помещается в самом конце карты, от Москвы направо. Я сказал: — Какая даль. Контролёрша вдруг заторопилась: — Ну идите, идите на места, уже гасят свет! Папа подхватил: — Пошли, Дениска! Сейчас будут львы! Косматые, рычат — ужас! Бежим смотреть! Я сказал: — Пойдём домой, папа. Он сказал: — Вот так раз... Контролёрша засмеялась. Но мы подошли к гардеробу, и я протянул номер, и мы оделись и вышли из цирка. 7 Мы пошли по бульвару и шли так довольно долго, потом я сказал: — Владивосток — это на самом конце карты. Туда, если поездом, целый месяц проедешь... Папа молчал. Ему, видно, было не до меня. Мы прошли ещё немного, и я вдруг вспомнил про самолёты и сказал: — А на «Ту-104» за три часа — и там! Но папа всё равно не ответил. Он крепко держал меня за руку. Когда мы вышли на улицу Горького, он сказал: — Зайдём в кафе «Мороженое». Смутузим по две порции, а? Я сказал: — Не хочется что-то, папа. — Там подают воду, называется «Кахетинская». Нигде в мире не пил лучше воды. Я сказал: — Не хочется, папа. Он не стал меня уговаривать. Он прибавил шагу и крепко сжал мою руку. Мне стало даже больно. Он шёл очень быстро, и я еле-еле поспевал за ним. Отчего он шёл так быстро? Почему он не разговаривал со мной? Мне захотелось на него взглянуть. Я поднял голову. У него было очень серьёзное и грустное лицо. 1. Каким увидел Дениска цирк, когда повзрослел? 2. Почему так поразила Дениску эквилибристка -девочка на шаре? 3. • Рассказ «Девочка на шаре» — один из самых грустных и серьёзных рассказов Виктора Драгунского. Чтобы понять, о чём этот рассказ, попробуйте ответить, почему, когда папа с Дениской шли домой из цирка, папа молчал и у него было грустное и серьёзное лицо. 4. • Как по-вашему, что такое взаимопонимание между родителями и детьми? 5. Следующий рассказ Виктора Драгунского -«Тайное становится явным» — в какой-то степени тоже о взаимопонимании. Когда вы его прочитаете, подумайте, почему мама не стала наказывать Дениску. СОЧИНЕНИЕ. Моя семья. Виктор Драгунский ТАЙНОЕ СТАНОВИТСЯ ЯВНЫМ Я услышал, как мама сказала кому-то в коридоре: — ...Тайное всегда становится явным. И, когда она вошла в комнату, я спросил: — Что это значит, мама? — А это значит, что если кто поступает нечестно, всё равно про него узнают, и будет ему очень стыдно, и он понесёт наказание, — сказала мама. — Понял? Ложись-ка ты спать! Я почистил зубы, лег спать, но не спал, а всё время думал: как же так получается, что тайное становится явным? И я долго не спал, а когда проснулся, было утро, папа был уже на работе, и мы с мамой были одни. Я опять почистил зубы и стал завтракать. Сначала я съел яйцо. Это ещё терпимо, потому что я выел один желток, а белок раскромсал со скорлупой так, чтобы его не было видно. Но потом мама принесла целую тарелку манной каши. — Ешь! — сказала мама. — Безо всяких разговоров! Я сказал: — Видеть не могу манную кашу! Но мама закричала: — Посмотри, на кого ты стал похож! Вылитый Кощей! Ешь. Ты должен поправиться. Я сказал: - Я ею давлюсь!.. Тогда мама села со мной рядом, обняла меня за плечи и ласково спросила: — Хочешь, пойдём с тобой в Кремль? Ну ещё бы... Я не знаю ничего красивее Кремля. Я там был в Грановитой палате и в Оружейной, стоял возле Царь-пушки и знаю, где сидел Иван Грозный. И ещё там очень много интересного. Поэтому я быстро ответил маме: — Конечно хочу в Кремль! Даже очень! Тогда мама улыбнулась: — Ну вот, съешь всю кашу, и пойдём. А я пока посуду вымою. Только помни — ты должен съесть всё до дна! И мама ушла на кухню. А я остался с кашей наедине. Я пошлёпал её ложкой. Потом посолил. Попробовал — ну невозможно есть! Тогда я подумал, что, может быть, сахару не хватает! Посыпал песку, попробовал... Ещё хуже стало. Я не люблю кашу, я же говорю. А она к тому же была очень густая. Если бы она была жидкая, тогда другое дело, я бы зажмурился и выпил её. Тут я взял и долил в кашу кипятку. Всё равно было скользко, липко и противно. Главное, когда я глотаю, у меня горло само сжимается и выталкивает эту кашу обратно. Ужасно обидно! Ведь в Кремль-то хочется! И тут я вспомнил, что у нас есть хрен. С хреном, кажется, почти всё можно съесть! Я взял и вылил в кашу всю баночку, а когда немножко попробовал, у меня сразу глаза на лоб полезли, и остановилось дыхание, и я, наверное, потерял сознание, потому что взял тарелку, быстро подбежал к окну и выплеснул кашу на улицу. Потом сразу вернулся и сел за стол. В это время вошла мама. Она посмотрела на тарелку и обрадовалась: — Ну что за Дениска, что за парень-молодец! Съел всю кашу до дна! Ну, вставай, одевайся, идём на прогулку в Кремль! В эту же минуту дверь открылась, и в комнату вошёл милиционер. Он сказал: — Здравствуйте! — и подошёл к окну, и поглядел вниз. — А ещё интеллигентный человек! — Что вам нужно? — строго спросила мама. — Как не стыдно? — Милиционер даже стал по стойке «смирно». — Государство предоставляет вам новое жильё, со всеми удобствами и, между прочим, с мусоропроводом, а вы выливаете разную гадость за окно! — Не клевещ11те. Ничего я не выливаю! — Ах, не выливаете?! — язвительно рассмеялся милиционер. И, открыв дверь в коридор, крикнул: — Пострадавший! Пожалуйте сюда! И к нам вошёл какой-то дяденька. Я как на него взглянул, так сразу понял, что в Кремль я не пойду. На голове у дяденьки была шляпа. А на шляпе наша каша. Она лежала почти в середине шляпы, в ямочке, и немножко по краям, где лента, и немножко за воротником, и на плечах, и на левой брючине. Он как вошёл, сразу стал заикаться. — Главное, я иду фотографироваться... И вдруг такая история... Каша... мм... манная... Горячая, между прочим, сквозь шляпу и то... жжет... Тут мама посмотрела на меня, и глаза у неё стали зелёные, как крыжовник. А уж это верная примета, что мама ужасно рассердилась. — Извините, пожалуйста, - сказала она тихо, -разрешите, я вас почищу, пройдите сюда! И они все трое вышли в коридор. А когда мама вернулась, мне даже страшно было на неё взглянуть. Но я себя пересилил, подошёл к ней и сказал: — Да, мама, ты вчера правильно сказала. Тайное всегда становится явным! Мама посмотрела мне в глаза. Она смотрела долго и потом спросила: — Ты это запомнил на всю жизнь? И я ответил: — Да. Самуил Маршак ХОРОШИЙ LtHb Вот портфель, Пальто и шляпа. День у папы Выходной. Не ушёл Сегодня Папа. Значит, Будет он со мной. Что мы нынче Делать будем? Это вместе Мы обсудим. Сяду к папе На кровать -Станем вместе Обсуждать. Не поехать ли Сегодня В ботанический музей? Не созвать ли нам Сегодня Всех знакомых и друзей? Не отдать ли в мастерскую Безголового коня? Не купить ли нам Морскую Черепаху для меня? Или можно Сделать змея Из бумажного листа, Если есть Немного клея И мочалка Для хвоста. Понесётся змей гремучий Выше Крыши, Выше тучи! - А пока, -Сказала мать, -Не пора ли Вам вставать? - Хорошо! Сейчас встаём! -Отвечали мы вдвоём. Мы одеты И обуты. Мы побрились В две минуты. (Что касается Бритья -Брился папа, А не я!) Мы постель убрали сами. Вместе с мамой пили чай. А потом сказали маме: - До свиданья! Не скучай! Перед домом на Садовой Сели мы в троллейбус новый Из открытого окна Вся Садовая видна. Мчатся стаями «Победы», «Москвичи», велосипеды. Едет с почтой почтальон. Вот машина голубая Разъезжает, поливая Мостовую с двух сторон. Из троллейбуса Я вылез, Папа выпрыгнул за мной. А потом мы прокатились На машине легковой. А потом В метро спустились И помчались Под Москвой. А потом Стреляли в тире В леопарда Десять раз: Папа — шесть, а я — четыре: В брюхо, В ухо, В лоб И в глаз! Голубое, Голубое, Голубое В этот день Было небо над Москвою, И в садах цвела сирень. Мы прошлись По зоопарку. Там кормили сторожс1 Крокодила И цесарку, Антилопу И моржа. Сторожа Давали свёклу Двум Задумчивым Слонам. А в бассейне Что-то мокло... Это был гиппопотам! Покатался я На пони, — Это маленькие Кони. Ездил прямо И кругом, В таратайке И верхом. Мне и папе Стало жарко. Мы растаяли, как воск. За оградой зоопарка Отыскали мы киоск. Из серебряного крана С шумом Брызнуло ситро. Мне досталось полстакана, А хотелось бы — Ведро! Мы вернулись на трамвае, Привезли домой Сирень. Шли по лестнице, хромая, Так устали в этот день! Я нажал звонок знакомый Он ответил мне, звеня, И затих... Как тихо дома, Если дома нет меня! 1. Как вы думаете, почему мальчику, герою стихотворения, было так хорошо в этот воскресный день? 2. Выучите наизусть отрывок, который вам понравился. 7 Ребята, рассказывая о семье Насти, мы забыли упомянуть о том, что у каждого из членов семьи была своя любимая музыка. Бабушка слушала старинные романсы и вальсы, Настя после школы часто включала записи сказок и песенок из мультфильмов, а вечерами наступала очередь папиной и маминой «серьёзной музыки». Однажды вечером все занимались своими делами, а Настя вдруг почувствовала, что не может сосредоточиться и всё время прислушивается к звукам. Позже, перед сном, она спросила у папы, почему люди пишут музыку. — А почему люди пишут книги? Картины? Лепят скульптуры? — Ну... им интересно, приятно. — Не только поэтому. Вокруг нас огромный, удивительный мир, и когда талантливый человек вдруг ощущает это, ему хочется поделиться с другими людьми своими открытиями, и он старается передать их словами, или красками, или звуками. И люди, которые слушают его стихотворения, или его музыку, или смотрят картины, начинают видеть и чувствовать мир по-новому, и тогда они сами становятся лучше. Разным людям нравится разная музыка: каждый человек находит то, что ему ближе, понятнее, что созвучно его душе. Искусство не даёт жизни сделаться серой, скучной. «Наполним музыкой сердца, устроим праздники из бу'ден...» Осип Мандельштам РОЯЛЬ Мы сегодня увидали Городок внутри рояля. Целый город костяной, Молотки стоят горой. Блещут струны жаром солнца, Всюду мягкие суконца, Что ни улица — струна В этом городе видна. 1926 Константин Паустовский КОРЗИНА С ЕЛОВЫМИ ШИШКАМИ 1 Композитор Эдвард Григ проводил осень в лесах около Бергена. Все леса хороши с их грибным воздухом и шелестом листьев. Но особенно хороши горные леса около моря. В них слышен шум прибоя. С моря постоянно наносит туман, и от обилия влаги буйно разрастается мох. Он свешивается с веток зелёными пр^^дями до самой земли. Кроме того, в горных лесах живёт, как птица-пересмешник, весёлое эхо. Оно только и ждёт, чтобы подхватить любой звук и швырнуть его через скалы. Однажды Григ встретил в лесу маленькую девочку с двумя косичками — дочь лесника. Она собирала в корзину еловые шишки. Стояла осень. Если бы можно было собрать всё золото и медь, какие есть на земле, и выковать из них тысячи тысяч тоненьких листьев, то они составили бы ничтожную часть того осеннего наряда, что лежал на горах. К тому же кованые листья показались бы грубыми в сравнении с настоящими, особенно с листьями осины. Всем известно, что осиновые листья дрожат даже от птичьего свиста. - Как тебя зовут, девочка? - спросил Григ. - Д^гни Педерсен, - вполголоса ответила девочка. Она ответила вполголоса не от испуга, а от смущения. Испугаться она не могла, потому что глаза у Грига смеялись. - Вот беда! - сказал Григ. - Мне нечего тебе подарить. Я не ношу в кармане ни кукол, ни лент, ни бархатных зайцев. - У меня есть старая мамина кукла, - ответила девочка. - Когда-то она закрывала глаза. Вот так! Девочка медленно закрыла глаза. Когда она вновь их открыла, то Григ заметил, что зрачки у неё зеленоватые и в них поблёскивает огоньками листва. - А теперь она спит с открытыми глазами, -печально добавила Дагни. - У старых людей плохой сон. Дедушка тоже всю ночь кряхтит. - Слушай, Дагни, - сказал Григ, - я придумал. Я подарю тебе одну интересную вещь. Но только не сейчас, а лет через десять. Дагни даже всплеснула руками. - Ой, как долго! - Понимаешь, мне нужно её ещё сделать. - А что это такое? - Узнаешь потом. - Разве за всю свою жизнь, - строго спросила Дагни, - вы можете сделать всего пять или шесть игрушек? Григ смутился. - Да нет, это не так, - неуверенно возразил он. - Я сделаю её, может быть, за несколько дней. Но такие вещи не дарят маленьким детям. Я делаю подарки для взрослых. - Я не разобью, - умоляюще сказала Дагни и потянула Грига за рукав. - И не сломаю. Вот увидите! У дедушки есть игрушечная лодка из стекла. Я стираю с неё пыль и ни разу не отколола даже самого маленького кусочка. «Она совсем меня запутала, эта Дагни», — подумал с досадой Григ и сказал то, что всегда говорят взрослые, когда попадают в неловкое положение перед детьми: — Ты ещё маленькая и многого не понимаешь, учись терпению. А теперь давай корзину. Ты её едва тащишь. Я провожу тебя, и мы поговорим о чём-нибудь другом. Дагни вздохнула и протянула Григу корзину. Она действительно была тяжёлая. В еловых шишках много смолы, и потому они весят гораздо больше сосновых. Когда среди деревьев показался дом лесника, Григ сказал: — Ну, теперь ты добежишь сама, Дагни Педерсен. В Норвегии много девочек с таким именем и фамилией, как у тебя. Как зовут твоего отца? — Х^геруп, — ответила Дагни и, наморщив лоб, спросила: — Разве вы не зайдёте к нам? У нас есть вышитая скатерть, рыжий кот и стеклянная лодка. Дедушка позволит вам взять её в руки. — Спасибо. Сейчас мне некогда. Прощай, Дагни! Григ пригладил волосы девочки и пошёл в сторону моря. Дагни, насупившись, смотрела ему вслед. Корзину она держала боком, из неё вываливались шишки. «Я напишу музыку, — решил Григ. — На заглавном листе я прикажу напечатать: «Дагни Педерсен - дочери лесника Хагерупа Педерсена, когда ей исполнится восемнадцать лет». 2 В Бергене всё было по-старому. Всё, что могло приглушить звуки, — ковры, портьеры и мягкую мебель — Григ давно убрал из дома. Остался только старый диван. На нём могло разместиться до десятка гостей, и Григ не решался его выбросить. Друзья говорили, что дом композитора похож на жилище дровосека. Его украшал только рояль. Если человек был наделён воображением, то он мог услышать среди этих белых стен волшебные вещи — от рокота Северного океана, что катил волны из мглы ветра, что высвистывал над ними свою дикую сагу, до песни девочки, баюкающей тряпичную куклу. Рояль мог петь обо всём — о порыве человеческого духа к великому и о любви. Белые и чёрные клавиши, убегая из-под крепких пальцев Грига, тосковали, смеялись, гремели бурей и гневом и вдруг сразу смолкали. Тогда в тишине ещё долго звучала только одна маленькая струна, будто это плакала Золушка, обиженная сёстрами. Становилось слышно, как, отсчитывая секунды с точностью метронома, капает из крана вода. Капли твердили, что время не ждёт и надо бы поторопиться, чтобы сделать всё, что задумано. Григ писал музыку для Дагни Педерсен больше месяца. Началась зима. Туман закутал город по горло. Заржавленные пароходы приходили из разных стран и дремали у деревянных пристаней, тихонько посапывая паром. Вскоре пошёл снег. Григ видел из своего окна, как он косо летел, цепляясь за верхушки деревьев. Невозможно, конечно, передать музыку словами, как бы ни был богат наш язык. Григ писал о глубочайшей прелести девичества и счастья. Он писал и видел, как навстречу ему бежит, задыхаясь от радости, девушка с зелёными сияющими глазами. Она обнимает его за шею и прижимается горячей щекой к его седой небри- той щеке. «Спасибо!» — говорит она, сама ещё не зная, за что она благодарит его. «Ты как солнце, — говорит ей Григ. — Как нежный ветер и раннее утро. У тебя на сердце расцвёл белый цветок и наполнил всё твоё существо благоуханием весны. Я видел жизнь. Что бы тебе ни говорили о ней, верь всегда, что она удивительна и прекрасна. Я старик, но я отдал молодёжи жизнь, работу, талант. Отдал всё без возврата. Поэтому я, может быть, даже счастливее тебя, Дагни. Ты — белая ночь с её загадочным светом. Ты — счастье. Ты — блеск зари. От твоего голоса вздрагивает сердце. Да будет благословенно всё, что окружает тебя, что прикасается к тебе и к чему прикасаешься ты, что радует тебя и заставляет задуматься!» Григ думал так и играл обо всём, что думал. Он подозревал, что его подслушивают. Он даже догадывался, кто этим занимается. Это были синицы на дереве, загулявшие матросы из порта, прачка из соседнего дома, сверчок, снег, слетавший с нависшего неба, и Золушка в заштопанном платье. Каждый слушал по-своему. Синицы волновались. Как они ни вертелись, их трескотня не могла заглушить рояля. Загулявшие матросы рассаживались на ступеньках дома и слушали, всхлипывая. Прачка разгибала спину, вытирала ладонью покрасневшие глаза и покачивала головой. Сверчок вылезал из трещины в к£1фельной печке и подглядывал в щёлку за Григом. Падавший снег останавливался и повисал в воздухе, чтобы послушать звон, лившийся ручьями из дома. А Золушка смотрела, улыбаясь, на пол. Около её босых ног стояли хрустальные туфельки. Они вздрагивали, сталкиваясь друг с другом, в ответ на аккорды, долетавшие из комнаты Грига. Этих слушателей Григ ценил больше, чем нарядных и вежливых посетителей концертов. 3 В восемнадцать лет Дагни окончила школу. По этому случаю отец отправил её погостить к своей сестре Магде. Пускай девочка (отец считал её ещё девочкой, хотя Дагни была уже стройной девушкой с тяжёлыми русыми косами) посмотрит, как устроен свет, как живут люди, и немного повеселится. Кто знает, что ждёт Дагни в будущем? Может быть, честный и любящий, но скуповатый и скучный муж? Или работа продавщицы в деревенской лавке? Или служба в одной из многочисленных пароходных контор в Бергене? Магда работала театральной портнихой. Муж её Нильс служил в том же театре парикмахером. Жили они в комнатушке под крышей театра. Оттуда был виден пёстрый от морских флагов залив и памятник ХЙбсену. Пароходы весь день покрикивали в открытые окна. Дядюшка Нильс так изучил их голоса, что, по его словам, безошибочно знал, кто гудит. В комнате у тётушки Магды было множество театральных вещей: парчи, шёлка, тюля, лент, кружев, старинных фетровых шляп с чёрными страусовыми перьями, цыганских шалей, седых париков, ботфортов с медными шпорами, шпаг, вееров и серебряных туфель, потёртых на сгибе. Всё это приходилось подшивать, чинить, чистить и гладить. На стенах висели картинки, вырезанные из книг и журналов: кавалеры времён Людовика XIV, красавицы в кринолг^нах, рыцари, русские женщины в сарафанах, матросы и викинги с дубовыми венками на головах. В комнату надо было подыматься по крутой лестнице. Там всегда пахло краской и лаком от позолоты. 4 Дагни часто ходила в театр. Это было увлекательное занятие. Но после спектаклей Дагни долго не засыпала и даже плакала иногда у себя в постели. Напуганная этим тётушка Магда успокаивала Дагни. Она говорила, что нельзя слепо верить тому, что происходит на сцене. Но дядюшка Нильс сказал, что, наоборот, в театре надо верить всему. Иначе людям не нужны были бы никакие театры. И Дагни верила. Но всё же тётушка Магда настояла на том, чтобы пойти для разнообразия в концерт. Нильс против этого не спорил. «Музыка, — сказал он, — это зеркало гения». Нильс любил выражаться возвышенно и туманно. <...> ...Был тёплый июнь. Стояли белые ночи. Концерты проходили в городском парке под открытым небом. Дагни пошла на концерт вместе с Магдой и Нильсом. Она хотела надеть своё единственное белое платье. Но Нильс сказал, что красивая девушка должна быть одета так, чтобы выделяться из окружающей обстановки. В общем, длинная его речь по этому поводу сводилась к тому, что в белые ночи надо быть обязательно в чёрном и, наоборот, в тёмные сверкать белизной платья. Переспорить Нильса было невозможно, и Даг-ни надела чёрное платье из шелковистого мягкого бархата. Платье это Магда принесла из костюмерной. Когда Дагни надела это платье, Магда согласилась, что Нильс, пожалуй, прав — ничто так не оттеняло строгую бледность лица Дагни и её длинные, с отблеском старого золота, косы, как этот таинственный бархат. — Посмотри, Магда, - сказал вполголоса дядюшка Нильс, - Дагни так хороша, будто идёт на первое свидание! — Вот именно! — ответила Магда. — Что-то я не видела около себя безумного красавца, когда ты пришёл на первое свидание со мной. Ты у меня просто болтун. И Магда поцеловала дядюшку Нильса в голову. Концерт начался после обычного вечернего выстрела из старой пушки в порту. Выстрел означал заход солнца. Несмотря на вечер, ни дирижёр, ни оркестранты не включили лампочек над пультами. Вечер был настолько светлый, что фонари, горевшие в листве лип, были зажжены, очевидно, только для того, чтобы придать нарядность концерту. Дагни впервые слушала симфоническую музыку. Она произвела на неё странное действие. Все переливы и громы оркестра вызывали у Дагни множество картин, похожих на сны. Потом она вздрогнула и подняла глаза. Ей почудилось, что худой мужчина во фраке, объявлявший программу концерта, назвал её имя. — Это ты меня звал, Нильс? — спросила Даг-ни дядюшку Нильса, взглянула на него и сразу же нахмурилась. Дядюшка Нильс смотрел на Дагни не то с ужасом, не то с восхищением. И так же смотрела на неё, прижав ко рту платок, тётушка Магда. — Что случилось? — спросила Дагни. Магда схватила её за руку и прошептала: — Слушай! Тогда Дагни услышала, как человек во фраке сказал: — Слушатели из последних рядов просят меня повторить. Итак, сейчас будет исполнена знаменитая музыкальная пьеса Эдварда Грига, посвящённая дочери лесника Хагерупа Педерсена Дагни Педерсен по случаю того, что ей исполнилось восемнадцать лет. Дагни вздохнула так глубоко, что у неё заболела грудь. Она хотела сдержать этим вздохом подступавшие к горлу слёзы, но это не помогло. Дагни нагнулась и закрыла лицо ладонями. Сначала она ничего не слышала. Внутри у неё шумела буря. Потом она наконец услышала, как поёт ранним утром пастуший рожок и в ответ ему сотнями голосов, чуть вздрогнув, откликается струнный оркестр. Мелодия росла, подымалась, бушевала, как ветер, неслась по вершинам деревьев, срывала листья, качала траву, била в лицо прохладными брызгами. Дагни почувствовала порыв воздуха, исходивший от музыки, и заставила себя успокоиться. Да! Это был её лес, её родина! Её горы, песни рожков, шум её моря! Стеклянные корабли пенили воду. Ветер трубил в их снастях. Этот звук незаметно переходил в перезвон лесных колокольчиков, в свист птиц, кувыркавшихся в воздухе, в ауканье детей, в песню о девушке — в её окно любимый бросил на рассвете горсть песку. Дагни слышала эту песню у себя в горах. Так, значит, это был он! Тот седой человек, что помог ей донести до дому корзину с еловыми шишками. Это был Эдвард Григ, волшебник и великий музыкант! И она его укоряла, что он не умеет быстро работать. Так вот тот подарок, что он обещал сделать ей через десять лет! Дагни плакала, не скрываясь, слезами благодарности. К тому времени музыка заполнила всё пространство между землёй и облаками, повисшими над городом. От мелодических волн на облаках появилась лёгкая рябь. Сквозь неё светили звёзды. Музыка уже не пела. Она звала. Звала за собой в ту страну, где никакие горести не могли охладить любви, где никто не отнимает друг у друга счастье, где солнце горит, как корона в волосах сказочной доброй волшебницы. В наплыве звуков вдруг возник знакомый голос. «Ты — счастье, — говорил он. — Ты — блеск зари!» Музыка стихла. Сначала медленно, потом всё разрастаясь, загремели аплодисменты. Дагни встала и быстро пошла к выходу из парка. Все оглядывались на неё. Может быть, некоторым слушателям пришла в голову мысль, что эта девушка и была той Дагни Педерсен, которой Григ посвятил свою бессмертную вещь. «Он умер! — думала Дагни. — Зачем?» Если бы можно было увидеть его! Если бы он появился здесь! С каким стремительно бьющимся сердцем она побежала бы к нему навстречу, обняла бы за шею, прижалась мокрой от слёз щекой к его щеке и сказала бы только одно слово: «Спасибо!» — «За что?» — спросил бы он. «Я не знаю... — ответила бы Дагни. — За то, что вы не забыли меня. За вашу щедрость. За то, что вы открыли передо мной то прекрасное, чем должен жить человек». Дагни шла по пустынным улицам. Она не замечала, что следом за ней, стараясь не попадаться ей на глаза, шёл Нильс, посланный Магдой. Он покачивался, как пьяный, и что-то бормотал о чуде, случившемся в их маленькой жизни. Сумрак ночи ещё лежал над городом. Но в окнах слабой позолотой уже занимался северный рассвет. Дагни вышла к морю. Оно лежало в глубоком сне, без единого всплеска. Дагни сжала руки и застонала от неясного ещё ей самой, но охватившего всё её существо чувства красоты этого мира. — Слушай, жизнь, — тихо сказала Дагни, — я люблю тебя... И она засмеялась, глядя широко открытыми глазами на огни пароходов. Они медленно качались в прозрачной серой воде. Нильс, стоявший поодаль, услышал её смех и пошёл домой. Теперь он был спокоен за Дагни. Теперь он знал, что её жизнь не пройдёт даром. 1. w( Расскажите, как то, что увидел и услышал композитор Эдвард Григ, помогло ему написать музыку. 2. Какое впечатление произвела на Дагни симфоническая музыка, которую девушка слышала впервые? 3. w( Какие картины представлялись Дагни, когда она слышала музыку, посвящённую ей? 4. Если у вас дома или в школе найдётся запись музыки Эдварда Грига, послушайте её. Что вам представляется, когда вы слышите эту музыку? (f46 Геннадий Цыферов ТАЙНА ЗАПЕЧНОГО СВЕРЧКА НЕБОЛЬШОЕ ВСТУПЛЕНИЕ (предисловие автора к книге) Как-то совсем недавно я был в концерте. Исполняли Моцарта. Я слушал музыку и вдруг представил себе старый Зальцбург - родину композитора... ...Полночь. По тихим узким улочкам бредёт ночная стража. Звон её бутафорского оружия пугает запоздалых гуляк. Всплеснув руками, они, точно мотыльки, тычутся носами в освещённые окна. В тёмных садах пахнет ночными фиалками... Музыка... Наверное, когда-то, выпорхнув из стрельчатых окон, она заблудилась в вечернем саду, да так и осталась там. А теперь, спустя столетия, пришла ко мне, возвратив память о том, что давно ушло, отцвело. А может быть, не ушло, не отцвело? Может, по-прежнему живёт тот старый Зальцбург, и в нём - маленький мальчик по имени Вольфганг Амадей Моцарт? Кто знает... Я слушаю ту старинную музыку, и, как наяву, предстаёт перед моими глазами и маленький старый домик, и сам маэстрино — весёлый мальчик с тоненькой шейкой, в серебряном паричке, похожий на вербную веточку. Прекрасное видение!.. Я расскажу тебе, мой читатель, о жизни маленького Моцарта. И если кто-нибудь скажет, что в моих рассказах больше выдумки, чем правды, я отвечу: «Что ж, а музыка Моцарта, разве она не сказочное чудо?!» О СКАЗОЧНОЙ ТАЙНЕ МАЛЕНЬКОГО МОЦАРТА В тот вечерний час в доме Моцартов было тихо. Закутавшись в папин сюртук, Вольфганг дремал в кресле. И вдруг! Что бы это могло быть?! Такой долгий и странный звук... «Наверно, это хрупкий луч луны замёрз и сломался, стукнув в окно...» — подумал Вольфганг. Малыш встал, чтобы посмотреть, и тут... Да это же сам запечный Сверчок со своей волшебной скрипочкой! Закинув на плечо полу бархатного плаща, Сверчок отвесил мальчику низкий поклон: — Добрый вечер, маленький сударь! — Добрый вечер, - удивился Моцарт. Запечный Сверчок поднял свою волшебную скрипочку, вскинул смычок... и заиграл... Он играл так прекрасно, что, не выдержав, мальчик воскликнул: — Какая прелесть! Никто в Зальцбурге не играет так хорошо! Вот если бы мне стать таким музыкантом! — А что же вам мешает, маленький сударь? — спросил Сверчок. - По-моему, у вас есть и слух, и сердце. — Но я ещё маленький! — рассердившись, сказал Моцарт и с досадой топнул ножкой. Тогда Сверчок тоже топнул ножкой. — Стыдитесь, я же меньше вас! Мне всего годик, а вам - четыре! И уж давно пора стать настоящим маэстрино! — Вы правы, — смутился Моцарт. — Но ноты. Ах, эти ноты! Я всегда их забываю! И здесь говорящий Сверчок улыбнулся и сказал: — Затем-то я и пришёл! Сейчас я сыграю одну волшебную мелодию. Запомните её, и тогда вы будете помнить и все остальные! Слушайте!.. И Сверчок заиграл! Никогда раньше не приходилось Вольфгангу слышать музыку, подобную этой! Умолк последний звук. — Прощайте, маэстрино. Надеюсь, со временем, когда вы станете знаменитым музыкантом, вы вспомните обо мне! — сказал Сверчок и, откланявшись, удалился... Как известно, взрослый Моцарт потом не раз вспоминал с благодарностью своего Сверчка. Однако почтенные современники его решили не писать об этом. Да ведь и в самом деле, кто, кроме детей и чудаков, поверит в маленького запечного музыканта и его волшебную скрипку?! О ТАНЦУЮЩЕМ СНЕГЕ. О ВЕНЕ И СЕРЕБРЯНОЙ ШПАГЕ ПРИНЦА Танцующий снег... Теперь он был не в маленьком Зальцбурге, а в большой прекрасной Вене, столице Австрии. Ослепительно блистали старинные фонари, и в праздничном ореоле их блеска весело кружились робкие снежинки. Впрочем, так было в конце путешествия. А в начале? В самом начале Моцарты очень волновались. Правда, многие зальцбуржцы уже восторгались игрой мальчика. И всё-таки здесь, в Вене, всё внушало опасения. Было столько всяких «но». Но что скажет император? Но что скажет императрица? Но что скажут придворные? И, главное, как отнесутся к Вольфгангу столичные музыканты?.. Однако сомнения оказались напрасными! Маленький музыкант сразу покорил венскую публику! Вольфганг играл бесподобно. И, наверное, поэтому, когда кончилась музыка, так долго длилось молчание: эхо звуков умирало в каждом сердце, и каждый, прислушиваясь к себе, ловил их последнее дыхание. Но вот зал ожил, затрепетал, словно огромная бабочка! Взлетели вверх кружевные манжеты! Все говорили, вздыхали и повторяли без конца: «Прелестно! Прелестно!» Так было вечером... А утром... Утром произошло ещё одно удивительное событие! Едва маленький Моцарт проснулся, едва открыл глаза, как вдруг распахнулась дверь, и на пороге появился чопорный* императорский лакей. Осыпав комнату блеском позументов**, он склонился в торжественном поклоне: — За вашу прелестную музыку Её Императорское Величество жалует вам шпагу и платье принца! Нет, маленький Моцарт не может, не смеет этому поверить! * Чо'порный — чрезмерно строгий в поведении. ** Позументы — тесьма, шитая золотом или серебром. Но старший Моцарт рассеивает все сомнения. Роняя слова сквозь счастливые слёзы, он говорит: - Это всё правда, правда, Вольфганг! Исполнилась мечта наша! Сегодня ты уже не какой-то неизвестный музыкант! Отныне ты — маленький принц австрийской музыки! Поздравляю тебя, мой мальчик! Ну вот и всё... В день отъезда Моцарта, будто празднуя его блистательный успех, ярко сияли старинные уличные фонари, а вокруг кружился и кружился пушистый радостный снег! Смеясь, Вольфганг ловил его шпагой. Снежинки падали и застывали на ней нежными прозрачными цветами... ...Однажды такой белый цветок я нашёл в одной старой-старой книге. Там рассказывалось о маленьком музыканте, о старинных фонарях, танцующем снеге, лиловом платье принца и о серебряной шпаге... И теперь, мой читатель, я поведал об этом тебе... 1. Как вы думаете, можно ли, слушая сверчка, научиться музыке? 2. В сказке маленький Моцарт, поняв и полюбив всей душой музыку, стал видеть и слышать мир через звуки. Найдите, как об этом пишет автор. Настя прочитала сказки Геннадия Цыферова о детстве Моцарта и была удивлена, что они не похожи на большинство сказок. Ведь Моцарт — не сказочный персонаж, он жил на самом деле, почему же о нём написаны именно сказки? Дело, наверное, в том, что мир музыки, мир звуков -это всегда тайна, загадка, всегда немного волшебство. Настоящий, талантливый музыкант может заставить своих слушателей переживать, волноваться, радоваться, страдать. Он может полностью выразить себя в звуках, то есть передать в музыке свои мысли и чувства. Иван Тургенев ПЕВЦЫ (отрывок) 1 Рядчик* выступил вперёд, закрыл до половины глаза и запел высочайшим фальцетом**. Голос у него был довольно приятный и сладкий, хотя несколько сиплый; он играл и вилял этим голосом, как юлою, беспрестанно возвращался к верхним нотам, которые выдерживал и вытягивал с особенным старанием, умолкал и потом вдруг подхватывал прежний напев с какой-то залихватской, заносистой удалью. Его переходы были иногда довольно смелы, иногда довольно забавны; знатоку они бы много доставили удовольствия. Пел он весёлую, плясовую песню, слова которой, сколько я могу уловить сквозь бесконечные украшения, прибавленные согласные и восклицания, были следующие: Распашу я, молода-молоденька, Землицы маленько; Я посею, молода-молоденька, Цветика аленька. * Рядчик - тот, кто рядит, то есть управляет, заведует чем-либо; управляющий. ** Фальцет — особая манера пения очень высоким голосом. Он пел, все слушали его с большим вниманьем. Он, видимо, чувствовал, что имеет дело с людьми сведущими, и потому, как говорится, просто лез из кожи. Действительно, в наших краях знают толк в пении, и недаром село Сергиевское, на большой орловской дороге, славится во всей России своим особенно приятным и согласным напевом. Ободрённый знаками всеобщего удовольствия, рядчик совсем завихрился и уж такие начал отделывать завитушки, так защёлкал и забарабанил языком, так неистово заиграл горлом, что, когда наконец, утомлённый, бледный и облитый горячим потом, он пустил, перекинувшись назад всем телом, последний замирающий возглас, — общий, слитный крик ответил ему неистовым взрывом. 2 ...Яков помолчал, взглянул кругом и закрылся рукой. Все так и впились в него глазами, особенно рядчик, у которого на лице сквозь обычную самоуверенность и торжество успеха про- Иллюстрация Петра Соколова к рассказу И.С. Тургенева «Певцы» ступило невольное, лёгкое беспокойство. Он прислонился к стене и опять положил под себя обе руки, но уже не болтал ногами. Когда же наконец Яков открыл своё лицо — оно было бледно, как у мёртвого; глаза едва мерцали сквозь опущенные ресницы. Он глубоко вздохнул и запел... Первый звук его голоса был слаб и неровен и, казалось, не выходил из его груди, но пронёсся откуда-то издалека, словно залетел случайно в комнату. Странно подействовал этот трепещущий, звенящий звук на всех нас; мы взглянули друг на друга, а жена Николая Иваныча так и выпрямилась. За этим первым звуком последовал другой, более твёрдый и протяжный, но всё ещё видимо дрожащий, как струна, когда, внезапно прозвенев под сильным пальцем, она колеблется последним, быстро замирающим колебаньем, за вторым — третий, и, понемногу разгорячаясь, полилась заунывная песня. «Не одна во поле дороженька пролегала», - пел он, и всем нам сладко становилось и жутко. Я, признаюсь, редко слыхивал подобный голос: он был слегка разбит и звенел, как надтреснутый; он даже сначала отзывался чем-то болезненным; но в нём была и неподдельная глубокая страсть, и молодость, и сила, и сладость, и какая-то увлекательно-беспечная, грустная скорбь. Русская, правдивая, горячая душа звучала и дышала в нём и так и хватала вас за сердце, хватала прямо за его русские струны. Песнь росла, разливалась. Яковом, видимо, овладевало упоение: он уже не робел, он отдавался весь своему счастью; голос его не трепетал более - он дрожал, но той едва заметной внутренней дрожью страсти, которая стрелой вонзается в душу слушателя, и беспрестанно крепчал, твердел и расширялся. Он пел, совершенно позабыв и своего соперника, и всех нас, но, видимо, поднимаемый, как бодрый пловец волнами, нашим молчаливым, страстным участьем. Он пел, и от каждого звука его голоса веяло чем-то родным и необозримо широким, словно знакомая степь раскрывалась перед вами, уходя в бесконечную даль. У меня, я чувствовал, закипали на сердце и поднимались к глазам слёзы; глухие, сдержанные рыданья внезапно поразили меня... Я оглянулся — женщина плакала, припав грудью к окну. Не знаю, чем бы разрешилось всеобщее томленье, если б Яков вдруг не кончил на высоком, необыкновенно тонком звуке — словно голос у него оборвался. Никто не крикнул, даже не шевельнулся, все как будто ждали, не будет ли он ещё петь; но он раскрыл глаза, словно удивлённый нашим молчаньем, вопрошающим взором обвёл всех кругом и увидал, что победа была его... 1. Прочитайте описание пения Якова и рядчика. Какое впечатление оно произвело на слушателей? 2. Как вы думаете, почему в этом состязании певцов победил именно Яков? СОЧИНЕНИЕ. Что я представлял себе, когда слушал музыку... — Знаешь, папа, что я подумала? — сказала Настя. — Как же много замечательных писателей. Наверное, они очень интересные, необычные люди. Как бы мне хотелось с кем-нибудь из них познакомиться, поговорить, подружиться... — Ты не поверишь, но писатели думают то же о своих читателях: им обязательно нужно знать, что они за люди, что думают о жизни, о книгах. Виктор Драгунский НЕЗАВИСИМЫЙ ГОРБУШКА 1 Недели две тому назад у нас в школе был огромный праздник — встреча со знаменитым писателем. Мы давно уже всем классом читали его смешные рассказы и стихи, и они нам очень нравились. За веселье. И когда Раиса Ивановна сказала, что в субботу он придёт к нам в класс, мы захлопали в ладоши и закричали «бис». Но Раиса Ивановна сказала: — Прекратите шум! Здесь не цирк. Здесь школа. Лучше подумаем, как мы встретим нашего гостя. Мы сейчас же стали поднимать руки и предлагать. Мы галдели все вместе, каждый своё: — Надо ему цветы подарить! — Лучше подарить ему подушечку для иголок! — Сняться с ним на карточку! — Ерунда! Его нужно угостить хорошенько! — Чай с хлебом, с маслом и сосисками! - Идея! Как войдёт, так сразу громовое «ура!» — Верно! И салют из пугачей! Сто один залп! - Да! Дверь открывается, а мы трах-трабабах! — Ночь в Крыму — всё в дыму! — А я говорю, лучше подушечку для иголок! — Плевать он хотел на твою подушечку! Что он, ненормальный, что ли? — От дурака слышу! — Подарить надо моего кота Ваську. Шесть кило чистого весу! — Нет, дудки. Подари кота кому-нибудь другому. — Да его никто не берёт! — Подушечку для иголок! — Пузырькова! Ты забудешь когда-нибудь про свои подушечки? — Качать его надо! — А если он тяжёлый? — Позвать восьмой класс на помощь! Мы так долго ещё обсуждали, и в конце концов Раиса Ивановна сказала: — В общем, ясно. Букет цветов — раз. Аплодисменты — два. Потом мы попросим его почитать. А когда он почитает, мы его выберем почётным пионером нашего отряда. И Маша Кор-жина наденет ему пионерский галстук. А уже потом мы постараемся сфотографироваться вместе с ним. Вот и всё! Скромно и хорошо, не правда ли? Договорились? — Правильно, — сказали мы, — договорились, всё в порядке. 2 И тут встал маленький Петька Горбушкин. Он поднял руку, но Раиса Ивановна его не замечала, куда там, он маленький и толстенький, как ёжик, а в классе столпотворение, его не видно вовсе. Тогда я сказал: — Раиса Ивановна, Горбушкин хочет что-то сказать. Она сказала: — Ну что же, Горбушкин? Выкладывай! И Горбушкин начал. Он сначала немножко запел, вот так: «А-а-а...» А потом начал говорить: — Ав... Авв... Аввв... Он не смог с собою справиться. Он, наверное, волновался. И мы терпеливо ждали, когда у него пройдёт. Дело в том, что наш Горбушкин заикался. С самого первого класса. И он не как-нибудь скромненько так заикался, нет, он был чемпионом заикания. Горбушка был неслыханный трёхступенчатый заика. Прежде чем говорить, он сначала как будто чего-то запевал потихоньку: « А-а-а-а-а-а...» А потом вдруг сразу он переходил на вторую ступеньку и начинал говорить первый слог нужного слова. Например, если он хотел сказать «Здравствуйте», то после пенья «аааа» он начинал молоть, как попугай, раз десять подряд одно и то же: «Зззздра... Ззздра... Здра...» И потом ему надоедало, и он соскакивал уже на третью ступеньку и быстро потряхивал головой, как будто желая избавиться от заикания, как от надоедливой мухи. Горбушка выкрикивал волшебное слово «тех-тех-тех» и после этого гладко и быстро выговаривал: — Здравствуйте, Раиса Ивановна! Забыл дома тетрадь по русскому языку. Больше не буду! Но это заикание у него получалось только в особо важных случаях, когда он волновался, а так он говорил очень хорошо, громко и бойко, и вообще был очень славный паренёк, и лучше всех в классе рисовал лошадей, и всегда делился завтраком, и мы к нему привыкли, и никто никогда не смеялся над Горбушкой, что он заикается. И мы все терпеливо ждали. Нам хотелось узнать, что же скажет наш Горбушка. И он очень скоро сказал: — Аааа... Ав-а-ва-тех-тех - автограф надо у него попросить! Это значит, Горбушка хотел попросить писателя, чтобы он ему надписал свою книжку на память. Я сказал: — Молодец, Горбушка, правильная мысль! 3 И после этого мы стали ждать писателя. Некоторые в классе учили его стихи наизусть. Пу-зырькова всё-таки вышивала ему подушечку для иголок, большинство ждало просто так, но с нетерпением, а дни катились один за другим, очень быстро, и вот наконец наступила наша Великая Суббота. В этот день мы все ещё с утра были вымытые, и причёсанные, и прилизанные, в белых глаженых рубашках, с красными галстуками, и я просто удивился, что от этой чистоты получилось, как будто мы все очень красивые. Даже девочки, вот что странно. В общем, у нас был какой-то ненастоящий вид. И класс был нарядный и чистый, и на столе стоял букет цветов. И вдруг дверь распахнулась, и к нам вошёл писатель. Он был высоченный. Под потолок. А больше ничего особенного. Ни-че-го. Просто так. И главное, в нём не было никакой важности. Было сразу видно, что он нисколько не задаётся. Когда он вошёл, мы сразу все встали, он подошёл к столу, а Раиса Ивановна сказала: - Дорогие ребята, сегодня у нас в гостях ваш любимый писатель Иван Владиславович... И не успела она произнести его фамилию, как мы захлопали изо всех сил, а он улыбнулся и сразу стал такой симпатичный и весёлый, что мы ещё громче захлопали, и не выдержали и завопили, а некоторые даже стали подпрыгивать на одном месте, а другие их стали успокаивать, и успокаивали обеими руками, а те не захотели успокаиваться и стали отбиваться. Я, например, здорово съездил Лёвке по затылку, а затем он меня схватил поперёк живота. В общем, у нас в классе получилась небольшая кутерьма. Наконец Раиса Ивановна хлопнула по столу, и мы стали затихать. И когда стало совсем тихо, наш писатель упёрся своими длинными руками в стол, наклонился и сказал: - Ззздра... Зздра... Здра... Мы просто остолбенели. Что это такое? Он заикается, что ли? А мы этого не знали. Это было для нас неожиданно. Нас никто не предупредил, и поэтому наша классная дурында Соня Пузырькова на задней парте сразу захихикала своим глупым голосом. Тогда писатель слегка покраснел и сказал в сторону Соньки нормально и спокойно: - Ребята, я хотел вас предупредить, что, когда я чем-нибудь взволнован или тронут, я начинаю немножко заикаться. Кому это смешно — может выйти из класса. Я не обижусь! Вот как он её отбрил. Она вся надулась, стала красная и опустила голову. А я встал и сказал: — Иван Владиславович, не обращайте на Пу-зырькову внимания. Пожалуйста, не стесняйтесь. Заикайтесь сколько угодно. 4 И весь класс опять захлопал, а писатель улыбнулся и стал ещё симпатичнее в сто раз. И он прочитал нам вслух все любимые наши стихи и рассказы. И он здорово читал, великолепно, лучше любого артиста, и мы чуть животики не надорвали, и так было это всё интересно, особенно то, что он это сам всё сочинил, сам придумал, и вот он здесь, живой, с нами, вправду, наяву!!! И это продолжалось долго, наверно, больше часа, и я мог бы так сидеть и слушать до позднего вечера, но некоторые ребята стали поднимать руку и спрашивать: «Можно выйти?» И тогда писатель остановился и сказал: — Ну вот на этом разрешите закончить. Желаю вам всем здоровья и веселья. Я надеюсь, что мы с вами подружились? Да? Конечно, мы опять заорали, завопили и заголосили на разные манеры, и к нему подошла Маша Кожина, от горшка два вершка, и надела ему на шею пионерский галстук, а мы закричали: — Спа! Си! Бо! Спа! Си! Бо! И тут какая-то девчонка подарила ему цветы и совсем осмелела и поцеловала его в ухо. У него покраснели глаза, и он помахал рукой, чтобы привлечь наше внимание. Он сказал: — Ппа... Пппппа... Ппппа... И мы поняли, что он опять тронут и волнуется. Мы сейчас же притихли, чтобы услышать, что он нам скажет. Но в эту самую минуту Горбушка вытащил из парты какую-то книжку, встал, поднял руку и завёл тоже: — Ппа... ппа... ппа... Горбушка, наверное, тоже волновался. Писатель глянул на него краешком глаза, но не обратил внимания. Он хотел успокоиться и что-то сказать. Но ему не удавалось успокоиться, как он ни старался, и поэтому у него получилось только: «Ппа... ппа... ппа...» А Горбушка что, хуже, что ли? Он тоже тянул своё: «Ппа... ппа... ппа...» Тогда писатель разозлился и сказал: — Ты чего, мальчик, дразнишься? Это некрасиво. А Горбушка быстро ответил: — Я и не думал дразниться... Он протянул писателю книжку и жалобно сказал: — Ппа... ппа... пппа... У писателя глаза прямо сверкнули. Я подумал, что он сейчас, чего доброго, убьёт нашего Горбушку. Он сказал: — А ты зачем заикаешься? Это я заикаюсь, а не ты. Не путай, пожалуйста! Тут Горбушка протрещал с отчаянием: — Я тоже заикаюсь. Ещё получше вас! Ппа... ппа... ппа... Я подумал, что без меня они, того гляди, передерутся сейчас. Я вскочил с места. — Иван Владиславович, — сказал я, — это наш Горбушка! Он вас не дразнит. Просто он заикается тоже. Но он заикается самостоятельно, Иван Владиславович. Просто тут так сошлось. Что вы оба... Но вы не думайте, он сам по себе, а вы сами по себе. Горбушка! Ты что хотел сказать? Только не волнуйся! Возьми себя в руки! Постарайся! Горбушка сейчас же постарался и взял себя в руки: — Пожалуйста, надпишите мне вашу книжку на память, мы её очень любим! — Вот и всё! - сказал я. - Молодец, Горбушка! Видите, Иван Владиславович, вот он что хотел сказать, он славный, а заикается он совершенно независимо. Тут писатель засмеялся и сказал: — Давай свою книжку! Взял и написал на первой странице: «Независимому Горбушке на добрую память». Потом он встал и тихо сказал: — Ппо... ппо... ппозвольте сказать вам, что я вас очень люблю! - и ушёл. 1. Представьте себе, что вы можете пригласить в класс одного из писателей - авторов этой книги. Кого хотел бы пригласить каждый из вас и какой один, главный вопрос задать? I ■ S' .TIT ■ ^ ^1.4, . i S - ' •• i'<-i-.. ri :> i-i .’'■>■«, • ■ t ..Л’ J 'tiMMS'SMSiSv ■ .;: M* '-^'S-v Si-r ^ S' i.1 i Is >! ‘ mP'i Ребята, вы любите смеяться? Мы решили сделать вам подарок к 1 апреля. «День смеха» — именно так и называется этот раздел книги. Здесь вы найдёте весёлые и смешные произведения, а потом мы поговорим с вами о чувстве юмора. Генрих Сапгир СНЕЯНЦЫ В стране Хохотании Жили смеянцы. Любили смеянцы Веселье и танцы, И просто смеяться Любили смеянцы. Пусть слово не ново И шутка стара -Смеяться готовы Они до утра. Признаться, порою Бывало и так: Глядят друг на друга, Смеются в кулак. — Да что в нём смешного, В соседе твоём? — Нам просто приятно Смеяться вдвоём. А если кто падал И ушибался, — Не хныкал, Не плакал, Вставал И смеялся. Смеянцы трудиться любили, По будням они мастерили Из каждой шутки — Дудки, Из каждой улыбки — Скрипки, А из самого громкого Хохота — Барабаны, Полные грохота! И каждое воскресенье Смеянки пекли печенье Из хорошего Настроения. Так жили смеянцы, Не зная забот. Но вот... В страну Хохотанию Прибыл Дракон. На трёх самолётах Пожаловал он. Над Смехоградом Ударил гром: Дракон опустился На смеходром. Солидный дракон, Трёхголовый, Блестит Чешуёю лиловой. Сбежались смеянцы: - Скажите, откуда Такое смешное, Нелепое чудо? -Дымом дохнули Три головы: - Слушайте Вы! Отныне, Смеянцы, Смеяться не смейте. Иначе вы будете Преданы смерти! Испепелю! Моё слово - закон. Я, как известно. Ужасный Дракон. Смеются смеянцы Дракону в ответ: - Драконов на свете Давно уже нет! - Да разве такие Драконы бывают? - И вовсе не так Они рты разевают! - Какой там дракон Трёхголовый жираф! - Хо-хо, Да ведь это Пожарный рукав! - Хе-хекс, Трёхголовый?! - Ха-ха, Это ж чайник Из племени чайников Необычайных!.. И криком и смехом Совсем заглушён, - Но я же дракон! -Убеждает Дракон. - Ты уж! - Ты лягушка! -Дракон разозлился. Как жаркая печка, Дракон раскалился... И тут бы, наверно, Случилась беда. Но... Вспыхнул Дракон И сгорел без следа. Со злости сгорел, Да. Над городом смеха Весёлое эхо И шуткам, И песням Звучало в ответ: - Драконов, Драконов Лиловых, зелёных, Огромных И страшных Давно уже нет! И ласточки в небе Затеяли танцы. В стране Хохотании Жили смеянцы. Генрих Сапгир ЛЮАОЕА И ПРИНЦЕССА, НАН ВСЁ НАОБОРОТ ВОТ КАК ЭТО БЫЛО Принцесса была Прекрасная, Погода была Ужасная. Днём Во втором часу Заблудилась принцесса В лесу. Смотрит: полянка Прекрасная, На полянке землянка Ужасная. А в землянке — людоед: - Заходи-ка На обед! -Он хватает нож, Дело ясное, Вдруг увидел, какая... Прекрасная! Людоеду сразу стало Худо. - Уходи, - говорит, -Отсюда. - Аппетит, - говорит, -Ужасный. - Слишком вид, — говорит, ■ Прекрасный. И пошла потихоньку Принцесса, Прямо к замку вышла Из леса. Вот какая легенда Ужасная! Вот какая принцесса Прекрасная! А МОЖЕТ БЫТЬ, БЫЛО ВСЁ НАОБОРОТ Погода была Прекрасная, Принцесса была Ужасная. Днём Во втором часу Заблудилась принцесса В лесу. Смотрит: полянка Ужасная, На полянке землянка Прекрасная. А в землянке — людоед: - Заходи-ка На обед! - Он хватает нож, Дело ясное, Вдруг увидел, какая... Ужасная! Людоеду сразу стало Худо. - Уходи, - говорит, -Отсюда. - Аппетит, - говорит, -Прекрасный. - Слишком вид, — говорит, Ужасный. И пошла потихоньку Принцесса, Прямо к замку вышла Из леса. Вот какая легенда Прекрасная! Вот какая принцесса Ужасная! Виктор Драгунский НАДО ИМЕТЬ ЧУВСТВО ЮМОРА 1 Один раз мы с Мишкой делали уроки. Мы положили перед собой тетрадки и списывали. И в это время я рассказывал Мишке про лемуров, что у них большие глаза, как стеклянные блюдечки, и что я видел фотографию лемура, как он держится за авторучку, сам маленький-маленький и ужасно симпатичный. Потом Мишка говорит: — Написал? Я говорю: - Уже. — Ты мою тетрадку проверь, — говорит Мишка, — а я — твою. — И мы поменялись тетрадками. И я как увидел, что Мишка написал, так сразу стал хохотать. Гляжу, а Мишка тоже покатывается, прямо синий стал. Я говорю: — Ты чего, Мишка, покатываешься? А он: — Я покатываюсь, что ты неправильно списал! А ты чего? Я говорю: — А я то же самое, только про тебя. Гляди, ты написал: «Наступили мозы». Это кто такие «мозы»? Мишка покраснел: - Мозы — это, наверное, морозы. А ты вот написал: «Натала зима». Это что такое? - Да, - сказал я, - не «натала», а «настала». Ничего не попишешь, надо переписывать. Это всё лемуры виноваты. И мы стали переписывать. А когда переписали, я сказал: - Давай задачи задавать! - Давай, - сказал Мишка. В это время пришёл папа. Он сказал: - Здравствуйте, товарищи студенты... Я сказал: - Вот, папа, послушай, какую я Мишке задам задачу: вот у меня есть два яблока, а нас трое. Как разделить их среди нас поровну? Мишка надулся и стал думать. Папа не надулся, но тоже задумался. Они думали долго. Я тогда сказал: - Сдаёшься, Мишка? Мишка сказал: - Сдаюсь. Я сказал: - Чтобы мы все получили поровну, надо из этих яблок сварить компот, - и стал хохотать. -Это меня тётя Мила научила. 2 Мишка надулся ещё больше. Тогда папа сощурил глаза и сказал: - А раз ты такой хитрый, Денис, дай-ка я задам тебе задачу. - Давай задавай, - сказал я. Папа походил по комнате. - Ну слушай, - сказал он. - Один мальчик учится в первом классе «В». Его семья состоит из четырёх человек. Мама встаёт в семь часов и тратит на одевание десять минут. Зато папа чистит зубы пять минут. Бабушка ходит в магазин столько, сколько мама одевается плюс па- па чистит зубы. А дедушка читает газеты, сколько бабушка ходит в магазин минус во сколько встаёт мама. Когда они, все вместе, начинают будить этого мальчишку из первого класса «В», на это уходит время чтения дедушкиных газет плюс бабушкино хождение в магазин. Когда мальчишка из первого класса «В» просыпается, он потягивается столько времени, сколько одевается мама плюс папина чистка зубов. А умывается он, сколько дедушкины газеты, делённые на бабушку. На уроки он опаздывает на столько минут, сколько он потягивается плюс умывается, минус мамино вставание, умноженное на папины зубы. Спрашивается: кто же этот мальчишка из первого «В» и что ему грозит, если это будет продолжаться? Всё! Тут папа остановился посреди комнаты и стал смотреть на меня. А Мишка захохотал во всё горло и стал тоже смотреть на меня. Они оба на меня смотрели и хохотали. Я сказал: — Я не могу сразу решить эту задачу, потому что мы ещё этого не проходили. И больше я не сказал ни слова, а вышел из комнаты, потому что я сразу догадался, что в ответе этой задачи получится лентяй и что такого скоро выгонят из школы. 3 Я вышел из комнаты в коридор и залез за вешалку и стал думать, что если это задача про меня, то это неправда, потому что я всегда встаю довольно быстро и потягиваюсь совсем недолго, ровно столько, сколько нужно. И ещё я подумал, что если папе так хочется на меня выдумывать, то, пожалуйста, я могу уйти из дома прямо на целину. Там работа всегда найдётся, там люди нужны, особенно молодёжь. Я там буду покорять природу, и папа приедет с делегацией на Алтай, увидит меня, и я остановлюсь на минутку, скажу: «Здравствуй, папа», - и пойду дальше покорять. А он скажет: «Тебе привет от мамы...» А я скажу: «Спасибо... Как она поживает?» А он скажет: «Ничего». А я скажу: «Наверное, она забыла своего единственного сына?» А он скажет: «Что ты, она похудела на тридцать семь кило! Вот как скучает!» А что я ему скажу дальше, я не успел придумать, потому что на меня упало пальто и папа вдруг прилез за вешалку. Он меня увидел и сказал: — Ах, вот он где! Что у тебя за такие глаза? Неужели ты принял эту задачу на свой счёт? Он поднял пальто и повесил на место и сказал дальше: — Я это всё выдумал. Такого мальчишки и на свете-то нет, не то что в вашем классе. И папа взял меня за руку и вытащил из-за вешалки. Потом ещё раз поглядел на меня пристально и улыбнулся. — Надо иметь чувство юмора, — сказал он мне, и глаза у него стали весёлые-весёлые. — А ведь это смешная задача, правда? Ну! Засмейся! И я засмеялся. И он тоже. И мы пошли в комнату. 1. Как вы думаете, почему Дениска обиделся на папину задачку? 2. # Как вы понимаете смысл названия рассказа? Олег Григорьев Копали яму глубоченную, Получили гору высоченную. Съел я обеда две порции, У меня исказились пропорции. Я в луже стою босиком на Луне, Не нужно скафандра для этого мне Я ударился об угол, Значит, мир не очень кругл. В уголке сидит паук — Восемь ног, а может, рук. Чёрные тучи падучи, А белые тучи летучи. Я волновался от страха, Как на верёвке рубаха. Пёс тоскует на цепи, А попробуй — отцепи. Время устало и встало. И ничего не стало. Пошёл кочан на стрижку, Остригся в кочерыжку. Марфута не знала, Что кошка в лукошке Дремала на дне, Улыбаясь во сне. Лесник, насыпая Малину в лукошко, С болтливой Марфутой Отвлёкся немножко. Лесник не заметил, Что кошка в лукошке Дремала на дне, Улыбаясь во сне. А кошка проснулась, И выгнула спину, И пробовать стала Лесную малину. Никто не заметил, Что кошка в лукошке Хихикает тихо И чмокает лихо! Юнна Мориц МАЛИНОВАЯ КОШКА У Марфы на кухне Стояло лукошко, В котором дремала Домашняя кошка. Лукошко стояло, А кошка дремала, Дремала на дне. Улыбаясь во сне. Марфута спросонок Пошла к леснику С лукошком, Где кошка спала на боку. Лесник Сковородку с грибами приносит, Марфуту любезно Позавтракать просит Над ними хихикает Кошка в лукошке — В своё удовольствие Ест продовольствие! Марфута наелась Маслятами на год, А кошка Малиновой стала от ягод. Малиновый зверь На малиновых лапах, — Какой благородный Малиновый запах! Подходит Марфута И видит в лукошке Улыбку усатой Малиновой кошки. — Таких не бывает! Марфута сказала. - Такие бывают! -Ей кошка сказала И гордо Малиновый бант завязала! 1. Какой рассказ и какое стихотворение в этом разделе вам показались самыми смешными? Почему? 2. Как вы думаете, почему так бывает: то, что кажется смешным одному человеку, у другого не вызывает даже улыбки? 3. Что значит иметь чувство юмора? СОЧИНЕНИЕ. ^ Напишите сочинение о смешном случае из вашей жизни. Постарайтесь, чтобы ваш рассказ получился весёлым. Андрей Макаревич Снег. Город почти ослеп. Свет. Красок на свете нет -Есть только белый цвет. Город твой, Словно корабль, Льдами захвачен в плен. Я знаю один секрет: Снег Скоро сойдёт на нет, У снега короткий век. Город твой Солнцем согрет, Поплывёт по весенней воде. Но Я не могу понять — Кто Дарит нам столько тепла, Чтобы растаял снег? Сто долгих дней Снег был сильней И исчез без следа Лишь за пять Тёплых дней... 1979 Фёдор Тютчев Ещё земли печален вид, А воздух уж весною дышит, И мёртвый в поле стебль колышет, И елей ветви шелестит. Ещё природа не проснулась, Но сквозь редеющего сна Весну послышала она И ей невольно улыбнулась... 1836 Александр Блок Ветер принёс издалёка Песни весенней намёк, Где-то светло и глубоко Неба открылся клочок. В этой бездонной лазури, В сумерках близкой весны Плакали зимние бури, Реяли звёздные сны. Робко, темно и глубоко Плакали струны мои. Ветер принёс издалёка Звучные песни твои. 1901 Владимир Маяковский ТУЧКИНЫ ШТУЧКИ Плыли по небу тучки. Тучек — четыре штучки: от первой до третьей — люди, четвёртая была - верблюдик. К ним, любопытством объятая, по дороге пристала пятая, от неё в небосинем лоне разбежались за слоником слоник. И, не знаю, спугнула шестая ли, тучки взяли все — и растаяли. И следом за ними, гонясь и сжирав, солнце погналось — жёлтый жираф! 1917 - 1918 Осип Мандельштам КАЛОША (из детских стихотворений) Для резиновой калоши Настоящая беда, Если день — сухой, хороший, Если высохла вода. Ей всего на свете хуже В чистой комнате стоять: То ли дело шлёпать в луже, Через улицу шагать! 1926 Саша Чёрный ЗЕЛЁНЫЕ СТНХН Зеленеют все опушки. Зеленеет пруд. А зелёные лягушки Песенку поют. Ёлка — сноп зелёных свечек. Мох — зелёный пол. И зелёненький кузнечик Песенку завёл... Над зелёной крышей дома Спит зелёный дуб. Два зелёненькие гнома Сели между труб. И, сорвав зелёный листик, П1епчет младший гном: «Видишь? Рыжий гимназистик Ходит под окном. Отчего он не зелёный? Май теперь ведь... Май!» Старший гном зевает сонно: «Цыц! Не приставай!» Булат Окуджава ВЕСНА Небо синее, как на картинке. Утро майское. Солнце. Покой. Улыбается жук на тростинке, словно он именинник какой. Все устали от долгой метели, раздражительны все потому... Что бы там о зиме вы ни пели, но длиннее она ни к чему. Снег такой, что не сыщешь друг друга; ночь бездонная, словно тюрьма; всё живое засыпала вьюга, а зачем — позабыла сама. Слава Богу, что кущи и рощи наполняются звоном опять. Пусть весна легковесней и проще, да ведь надо же чем-то дышать Наслаждается маем природа, зверь в лесах и звезда в небесах; и из самого сердца народа вырывается долгое «ах!». 1974 1. Все стихотворения, которые вы прочли, — о весне. Их авторы жили и писали в разное время, но их строки проникнуты общим настроением. Как вы это объясните? 2. Мы хотим предложить вам необычное задание — маленький литературный эксперимент, или опыт: попробуйте выбрать отдельные строчки из этих стихотворений и расположить их друг за другом так, чтобы получилась картина постепенного перехода природы от зимы к весне. Алексей Толстой ДЕТСТВО НИКИТЫ (глава) ВЕСНА На солнце нельзя было теперь взглянуть, — лохматыми ослепительными потоками оно лилось с вышины. По синему-синему небу плыли облака, словно кучи снега. Весенние ветерки пахнули свежей травой и птичьими гнёздами. Перед домом лопнули большие почки на душистых тополях, на припёке стонали куры. В саду, из разогретой земли, протыкая зелёными кочетками догнивающие листья, лезла трава, весь луг подёрнулся белыми и жёлтыми звёздочками. С каждым днём прибывало птиц в саду. Забегали между стволами чёрные дрозды -ловкачи ходить пешком. В липах завелась иволга, большая птица, зелёная с жёлтой, как золото, подпушкой на крыльях, - суетясь, свистела медовым голосом. Как солнцу вставать, на всех крышах и скворечниках просыпались, заливались разными голосами скворцы, хрипели, насвистывали то соловьём, то жаворонком, то какими-то африканскими птицами, которых они наслушались за зиму за морем, - пересмешничали, фальшивили ужасно. Сереньким платочком сквозь прозрачные берёзы пролетел дятел, садясь на ствол, оборачивался, дыбом поднимал красный хохолок. И вот в воскресенье, в солнечное утро, в ещё не просохших от росы деревьях, у пруда закуковала кукушка: печальным, одиноким, нежным голосом благословила всех, кто жил в саду, начиная от червяков: — Живите, любите, будьте счастливы, ку-ку. А я уж одна проживу ни при чём, ку-ку... Весь сад слушал молча кукушку. Божьи коровки, птицы, всегда всем удивлённые лягушки, сидевшие на животе, кто на дорожке, кто на ступеньках балкона,- все загадали судьбу. Кукушка откуковала, и ещё веселее засвистал весь сад, зашумел листьями. Никиту разбудили воробьи. Он проснулся и слушал, как медовым голосом, точно в дудку с водой, свистит иволга. Окно было раскрыто, в комнате пахло травой и свежестью, свет солнца затенён мокрой листвой. Налетел ветерок, и на подоконник упали капли росы. Из сада послышался голос Аркадия Ивановича: — Адмирал, скоро глаза продерёте? — Встаю! — крикнул Никита и с минуту ещё полежал: до того было хорошо, проснувшись, слушать свист иволги, глядеть в окно на мокрые листья. 1. Вы читали стихотворения о весне. Теперь перед вами картина весны, написанная в прозе. В чём вы видите сходство и различие поэтического и прозаического описаний? 2. Каким настроением проникнуто описание весны у Алексея Толстого? Почему вы так думаете? 3. Прочтите описание птиц, их пения. Подготовьте близкий к авторскому тексту пересказ маленьких отрывков о птицах (иволге, кукушке, дятле, скворцах). СОЧИНЕНИЕ. Пробуждение природы. Весенний город. Моё любимое время года. Девятого мая по радио с самого утра передавали военные песни, по телевизору пожилые люди вспоминали войну. Притихшая Настя пришла к папе и сказала: - Сегодня праздник какой-то не похожий на другие праздники - грустный и торжественный. Пап, а почему взрослые вспоминают войну? Ведь ты говорил, что всё тяжёлое, плохое, грустное лучше скорее забыть? — Есть вещи в жизни, которые человек забывать не должен и не может, даже если бы захотел... Анна Ахматова ПАМЯТИ ДРУГА И в День Победы, нежный и туманный, Когда заря, как зарево, красна, Вдовою у могилы безымянной Хлопочет запоздалая весна. Она с колен подняться не спешит, Дохнёт на почку и траву погладит, И бабочку с плеча на землю ссадит, И первый одуванчик распушит. 1945 Виктор Драгунский АРБУЗНЫЙ ПЕРЕУЛОК 1 Я пришёл со двора после футбола усталый и грязный, как не знаю кто. Мне было весело, потому что мы выиграли у дома номер пять со счётом 44:37. В ванной, слава Богу, никого не было. Я быстро сполоснул руки, побежал в комнату и сел за стол. Я сказал: — Я, мама, сейчас быка съесть могу. Она улыбнулась. - Живого быка? - сказала она. — Ага, — сказал я, — живого, с копытами и ноздрями! Мама сейчас же вышла и через секунду вернулась с тарелкой в руках. Тарелка так славно дымилась, и я сразу догадался, что в ней рассольник. Мама поставила тарелку передо мной. — Ешь! — сказала мама. Но это была лапша. Молочная. Вся в пенках. Это почти то же самое, что манная каша. В каше обязательно комки, в лапше обязательно пенки. Я просто умираю, как только вижу пенки, не то чтобы есть. Я сказал: — Я не буду лапшу! Мама сказала: — Безо всяких разговоров! — Там пенки! Мама сказала: — Ты меня вгонишь в гроб! Какие пенки? Ты на кого похож! Ты вылитый Кощей! Я сказал: — Лучше убей меня! Но мама вся прямо покраснела и хлопнула ладонью по столу: — Это ты меня убиваешь! И тут вошёл папа. Он посмотрел на нас и спросил: — О чём тут диспут? О чём такой жаркий спор? Мама сказала: — Полюбуйся! Не хочет есть. Парню скоро одиннадцать лет, а он, как девочка, капризничает. Мне скоро девять. Но мама всегда говорит, что мне скоро одиннадцать. Когда мне было восемь лет, она говорила, что мне скоро десять. Папа сказал: — А почему не хочет? Что, суп пригорел или пересолен? Я сказал: — Это лапша, а в ней пенки... Папа покачал головой: — Ах вот оно что! Его высокоблагородие фон барон Кутькин-Путькин не хочет есть молочную лапшу! Ему, наверно, надо подать марцип£1ны на серебряном подносе! Я засмеялся, потому что я люблю, когда папа шутит. Я сказал: — Это что такое — марципаны? — Я не знаю, - сказал папа, - наверно, что-нибудь сладенькое и пахнет одеколоном. Специально для фон-барона Кутькина-Путькина!.. А ну давай ешь лапшу! — Да ведь пенки же! — Заелся ты, братец, вот что! - сказал папа и обернулся к маме. - Возьми у него лапшу, -сказал он, - а то мне просто противно! Кашу он не ест, лапшу он не может!.. Капризы какие! Терпеть не могу!.. 2 Он сел на стул и стал смотреть на меня. Лицо у него было такое, как будто я ему чужой. Он ничего не говорил, а только вот так смотрел - по-чужому. И я сразу перестал улыбаться — я понял, что шутки уже кончились. А папа долго так молчал, и мы все так молчали, а потом он сказал, и как будто не мне, и не маме, а так кому-то, кто его друг: — Нет, я, наверное, никогда не забуду эту ужасную осень, — сказал папа, — как невесело, неуютно тогда было в Москве... Война, фашисты рвутся к городу. Холодно, голодно, взрослые все ходят нахмуренные, радио слушают ежечасно... Ну всё понятно, не правда ли? Мне тогда лет одиннадцать-двенадцать было, и главное, я тогда очень быстро рос, тянулся кверху, и мне всё время ужасно есть хотелось. Мне совершенно не хватало еды. Я всегда просил хлеба у родителей, но у них не было лишнего, и они мне отдавали свой, а мне и этого не хватало. И я ложился спать голодный. И во сне я видел хлеб. Да что... У всех так было. История известная. Писано-переписано, читано-перечитано... И вот однажды иду я по маленькому переулку, недалеко от нашего дома, и вдруг вижу — стоит здоровенный грузовик, доверху заваленный арбузами. Я даже не знаю, как они в Москву попали. Какие-то заблудшие арбузы. Наверно, их привезли, чтобы по карточкам выдавать. И наверху в машине стоит дядька, худой такой, небритый и беззубый, что ли, — рот у него очень втянулся. И вот он берёт арбуз и кидает его своему товарищу, а тот — продавщице в белом, а та — ещё кому-то четвёртому... И у них это ловко так цепочкой получается: арбуз катится по конвейеру от машины до магазина. А если со стороны посмотреть — играют люди в зелёно-полосатые мячики, и это очень интересная игра. Я долго так стоял и на них смотрел, и дядька, который очень худой, тоже на меня смотрел и всё улыбался мне своим беззубым ртом, славный человек. Но потом я устал стоять и уже хотел было идти домой, как вдруг кто-то в их цепочке ошибся, загляделся, что ли, или просто промахнулся, и пожалуйте — тррах!.. Тяжеленный арбузище вдруг упал на мостовую. Прямо рядом со мной. Он треснул как-то криво, вкось, и была видна белоснежная тонкая корка, а за нею такая багровая, красная мякоть с сахарными прожилками и косо поставленными косточками, как будто лукавые глазки арбуза смотрели на меня и улыбались из серёдки. И вот тут, когда я увидел эту чудесную мякоть и брызги арбузного сока и когда я почуял этот запах, такой свежий и сильный, только тут я понял, как мне хочется есть. Но я отвернулся и пошёл домой. И не успел я отойти, вдруг слышу — зовут: «Мальчик, мальчик!» Я оглянулся, а ко мне бежит этот мой рабочий, который беззубый, и у него в руках разбитый арбуз. Он говорит: «На-ка, милый, арбуз-то, тащи, дома поешь!» И я не успел оглянуться, а он уже сунул мне арбуз и бежит на своё место, дальше разгружать. И я обнял арбуз и еле доволок его до дому, и позвал своего дружка Вальку, и мы с ним оба слопали этот громадный арбуз. Ах, что это была за вкуснота! Передать нельзя! Мы с Валь-кой отрезали большущие кусищи, во всю ширину арбуза, и когда кусали, то края арбузных ломтей задевали нас за уши, и уши у нас были мокрые, и с них капал розовый арбузный сок. И животы у нас с Валькой надулись и тоже стали похожи на арбузы. Если по такому животу щёлкнуть пальцем, звон пойдёт знаешь какой! Как от барабана. И об одном только мы жалели, что у нас нет хлеба, а то бы мы ещё лучше наелись. Да... 3 Папа повернулся и стал смотреть в окно. — А потом ещё хуже — завернула осень, — сказал он, - стало совсем холодно, с неба сыпал зимний, сухой и маленький снег, и его тут же сдувало сухим и острым ветром. И еды у нас стало совсем мало, и фашисты всё шли и шли к Москве, и я всё время был голодный. И теперь мне снился не только хлеб. Мне ещё снились и арбузы. И однажды утром я увидел, что у меня совсем уже нет живота, он просто как будто прилип к позвоночнику, и я прямо уже ни о чём не мог думать, кроме еды. И я позвал Вальку и сказал ему: «Пойдём, Валька, сходим в тот арбузный переулок, может быть, там опять арбузы разгружают, и, может быть, опять один упадёт, и, может быть, нам его опять подарят». И мы закутались с ним в какие-то бабушкины платки, потому что холодюга был страшный, и пошли в арбузный переулок. На улице был серый день, людей было мало, и в Москве тихо было, не то что сейчас. В арбузном переулке и вовсе никого не было, и мы стали против магазинных дверей и ждём, когда же придёт грузовик с арбузами. И уже стало совсем темнеть, а он всё не приезжал. Я сказал: «Наверно, завтра приедет...» «Да, - сказал Валька, - наверно, завтра». И мы пошли с ним домой. А назавтра снова пошли в переулок, и снова напрасно. И мы каждый день так ходили и ждали, но грузовик не приехал... 4 Папа замолчал. Он смотрел в окно, и глаза у него были такие, как будто он видит что-то такое, чего ни я, ни мама не видим. Мама подо- шла к нему, но папа сразу встал и вышел из комнаты. Мама пошла за ним. А я остался один. Я сидел и тоже смотрел в окно, куда смотрел папа, и мне показалось, что я прямо вижу папу и его товарища, как они дрогнут и ждут. Ветер по ним бьёт, и снег тоже, а они дрогнут и ждут, и ждут, и ждут... И мне от этого просто жутко сделалось, я прямо вцепился в свою тарелку и быстро, ложка за ложкой, выхлебал её всю, и наклонил потом к себе, и выпил остатки, и хлебом обтёр донышко, и ложку облизал. 1. Как вы думаете, для чего папа решил рассказать Дениске эту историю? Он мог бы отругать сына или наказать, но не сделал этого. Почему? 2. В этом рассказе война показана глазами ребёнка. Говорится о войне очень скупо. Найдите и перечитайте эти строчки. Подумайте над ними. Ребята, мы говорим с вами сейчас о войне. Это трудная тема. Война была огромным горем, она оставила свой след в душе каждого - и пережившего её, и родившегося после. Прошло уже столько лет, как война кончилась, а о ней продолжают писать, переживать всё заново. Мы предлагаем вам прочитать стихотворение поэта Владимира Высоцкого. Высоцкий не был на войне: в 1945 году, когда она закончилась, ему было 7 лет. В жизни Высоцкий был актёром, играл в театре и в кино. А ещё он писал стихи, придумывал к ним мелодии, подбирал их на гитаре, и стихи становились песнями. Эти песни полюбились очень многим, потому что Высоцкий умел выразить простыми словами то, что чувствовали люди. И знаете, фронтовики, слушая его песни о войне, не верили, что сам поэт на войне не был... Владимир Высоцкий ОН НЕ ВЕРНУЛСЯ НЗ БОЯ Почему всё не так? Вроде — всё как всегда: то же небо — опять голубое, тот же лес, тот же воздух и та же вода... Только он не вернулся из боя. Мне теперь не понять, кто же прав был из нас в наших спорах без сна и покоя. Мне не стало хватать его только сейчас, когда он не вернулся из боя. Он молчал невпопад и не в такт подпевал, он всегда говорил про другое, он мне спать не давал, он с восходом вставал, а вчера не вернулся из боя. То, что пусто теперь, — не про то разговор: вдруг заметил я - нас было двое... Для меня словно ветром задуло костёр, когда он не вернулся из боя. Нынче вырвалось — будто из плена весна — по ошибке окликнул его я: «Друг, оставь покурить!» — а в ответ — тишина.. Он вчера не вернулся из боя. Наши мёртвые нас не оставят в беде, наши павшие — как часовые... Отражается небо в лесу, как в воде, — и деревья стоят голубые. Нам и места в землянке хватало вполне, нам и время текло — для обоих... Всё теперь — одному. Только кажется мне, это я не вернулся из боя. Булат Окуджава был немного старше Владимира Высоцкого. Он ушёл на войну совсем молодым, воевал до Победы. В стихотворениях Окуджавы нет описаний боёв, подвигов, но есть чувство, ощущение того, что война разрушила весь привычный мир, в котором жили люди. Булат Окуджава КОРОЛЬ Во дворе, где каждый вечер всё играла радиола, где пары танцевали, пыля, ребята уважали очень Лёньку Королёва и присвоили ему званье короля. Был Король, как король, всемогущ. И если другу станет худо и вообще не повезёт, он протянет ему свою царственную руку, свою верную руку, - и спасёт. Но однажды, когда «мессершмитты», как вороны, разорвали на рассвете тишину, наш Король, как король, он кепчонку, как корону -набекрень, - и пошёл на войну. Вновь играет радиола, снова солнце в зените, да некому оплакать его жизнь, потому что тот король был один (уж извините), королевой не успел обзавестись. Но куда б я ни шёл, пусть какая ни работа (по делам или так, погулять), всё мне чудится, что вот, за ближайшим поворотом Короля повстречаю опять. Потому что на войне, хоть и вправду стреляют, не для Лёньки сырая земля. Потому что (виноват), но я Москвы не представляю Без такого, как он, короля. Александр Твардовский Я знаю, никакой моей вины В том, что другие не пришли с войны. В том, что они — кто старше, кто моложе Остались там, и не о том же речь, Что я их мог, но не сумел сберечь, — Речь не о том, но всё же, всё же, всё же. Скоро конец учебного года. Май. Тепло и солнечно. Сегодня Настя очень долго делает уроки. - Я могу тебе помочь? - спросил папа. - Нам задали трудное сочинение «С чего начинается Родина...». Папа, а разве можно точно определить, что такое Родина? - Можно, я думаю. Ты родилась в России, это твоя Родина. У тебя есть твой родной город, твоя улица, дом, семья - всё это тоже твоя Родина, и всё это ты любишь, даже если и не задумываешься об этом. И русский язык, на котором ты говоришь, - это тоже часть твоей Родины. Константин Паустовский БЕСКОРЫСТИЕ Можно ещё много писать о Мещёрском крае. Можно написать, что этот край очень богат лесами и торфом, сеном и картофелем, молоком и ягодами. Но я нарочно не пишу об этом. Неужели мы должны любить свою землю только за то, что она богата, что она даёт обильные урожаи и природные её силы можно использовать для нашего благосостояния! Не только за это мы любим родные места. Мы любим их ещё за то, что, даже небогатые, они для нас прекрасны. Я люблю Мещёрский край за то, что он прекрасен, хотя вся прелесть его раскрывается не сразу, а очень медленно, постепенно. На первый взгляд — это тихая и немудрая земля под неярким небом. Но чем больше узнаёшь её, тем всё больше, почти до боли в сердце, начинаешь любить эту обыкновенную землю. И если придётся защищать свою страну, то где-то в глубине сердца я буду знать, что я защищаю и этот клочок земли, научивший меня видеть и понимать прекрасное, как бы невзрачно на вид оно ни было, — этот лесной задумчивый край, любовь к которому не забудется, как никогда не забывается первая любовь. Владислав Бахревский, Геннадий Цыферов Из книги «ТЫ, РОССИЯ МОЯ» ДУБЁНКА Я живу в Орехово-Зуеве. Все наши ребята плавать учатся на Дубёнке. Потом они вырастают и купаются на Клязьме, на Исаакиевском озере, уезжают к морям. Некоторые мои друзья пересекали экватор, были в Бразилии, Сингапуре. Но все они возвращались на Дубёнку. Она у нас за городом, в сосновом лесу и в болотистых лугах, там, где много мать-и-мачехи, кашек и бархатных палочек камыша. Возвращаясь от синего Иссык-Куля, от янтарного Белого моря, от спокойных сибирских рек, я всегда прихожу на Дубёнку, крошечную речку, которую кое-где можно перешагнуть. *** Лежал я однажды на берегу, не думал ни о чём. Вечер был спокойный. Тишина была. Вдруг плеснуло! Будто рыба метровая хвостом по воде ударила. Удивился я: откуда ей взяться здесь? Смотрю, скачет лягушка. Прыжки саженные, сама чумовая, хлопнулась в траву — и ни звука. Посмотрел я на воду и всё понял. Плывёт у самого берега уж. Осторожно плывёт, одна голова наружу. Кувшинка на чёрной ножке. Вот и всё происшествие. Они на Дубёнке редко бывают. Плеснёт где-то — и опять тишина. *** Здесь была речка. Но речка давно убежала. А берега остались. По берегам - лес. На правом — еловый, тёмный, на левом — берёзовый. Там, где шумела вода, — травы. У берегов душные кашки, колокольчики. Посередине, на самой глубине, — осока. Я ещё издали слышал, как сухо шелестит она на ветру. Потом стало тихо. Я раздвинул ольховые ветки и увидел... спящий ветер. Полегла осока волнами, ужиными струями, и была она мягкая, как перина, и ни одна травинка не шелохнулась на заросшем русле. Ветер спал. *** Есть на Дубёнке место. С обоих берегов наклонились над водой ольховые кусты. Там, где тень погуще, почти у самого берега, возле пау-кастых корневищ, кружится водяная лунка. Она беззвучная, гладкая, без единой морщинки. Может быть, потому, что кружится слишком давно. Здесь луга, и пахнет горькими стебельками одуванчиков. Я пришёл сюда полежать на траве. Но место оказалось занятым. Под ольховым кустом лежал мальчишка и, не отрываясь, смотрел на воду. — Что там? — спросил я. — Старая щука. — Где? — Здесь, — мальчишка показал на лунку. — У неё брюхо к земле приросло. Очень старая. — Не вижу, — сказал я. — Тут она. Пасть разинула и стоит. Как верша*. Что попадёт, то её. Мы долго лежали в траве и смотрели на воду. — Я один раз видел её, — сказал мальчишка. — Погода была ясная, и я видел. Мы опять лежали, смотрели и молчали. Мы думали о разном, и о щуке тоже. Каждому из нас хотелось побыть в одиночестве. Про всё такое лучше думать в одиночестве. Мальчишка несколько раз скосил на меня сердитые глаза, но я упрямый. Тогда он поднялся и, не прощаясь, ушёл в лес. Я выждал, пока смолкнут кусты, разделся и полез в воду. Вода тёплая, вечерняя. Здесь было неглубоко. Едва доходило по грудь. Нырнул. Дно было песчаное, чистое. Я перевернулся на спину и увидел над собой пролитое на воду солнце. Оно собиралось со всех сторон в лунке, и лунка сияла, как лампочка. Потом я перенёс одежду на другой берег. Лежал в траве, смотрел на закат и думал о том, какой я простофиля. Поверил в щуку, у которой брюхо от старости приросло к земле. *** В воздухе мечутся серебряные рыбы — ива роняет листья. Дубовые листья падают тяжело, переворачиваясь с боку на бок, как подстреленные птицы. А черёмуха давно сгорела. Голая, чёрная, скрюченная. *** Мир нашей Дубёнки так же велик, как любой другой мир. Здесь свои радости, трагедии, своя жизнь. Надо только почаще останавливаться и слушать шёпот листьев или рассматривать траву под ногами, и он откроется, этот мир, примет вас, одарит своим богатством. *В€грша — плетёная рыболовная снасть в виде воронки. Марина Цветаева ДОМИКИ СТАРОЙ МОСКВЫ Слава прабабушек томных, Домики старой Москвы, Из переулочков скромных Всё исчезаете вы. Точно дворцы ледяные По мановенью жезла. Где потолки расписные, До потолков зеркала? Где клавесина аккорды, Тёмные шторы в цветах, Великолепные морды На вековых воротах, Кудри, склонённые к пяльцам, Взгляды портретов в упор... Странно постукивать пальцем О деревянный забор! Домики с знаком породы, С видом её сторожей, Вас заменили уроды, -Грузные, в шесть этажей. Домовладельцы - их право! И погибаете вы, Томных прабабушек слава, Домики старой Москвы. Ребята, произведения, которые вы прочитали, написаны в разное время, и все они — о Родине. Для Паустовского Родина - это Мещёрский край, который он полюбил на всю жизнь, для Марины Цветаевой - старая Москва, где она родилась. Вспомните стихотворения С. Есенина или Ф. Тютчева о русской природе, «Золотой луг» М. Пришвина и чеховскую «Степь» — всё это тоже о Родине! Родина у человека одна, и она остаётся с ним на всю жизнь, где бы он ни жил. ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЙ УРОК Сергей Козлов, Геннадий Цыферов Из книги «ГДЕ ЖИВЁТ СОЛНЦЕ?» О МАЛЬЧИКЕ ПЕТЕ, КОТОРОМУ 9 ЛЕТ Петьке девять лет. Его отец геолог. Он с отцом побывал всюду. А сейчас он впервые летит в самолёте. А самолёт новый, блестящий, сильный. И несёт он Петьку над морями, лесами, над зелёными лугами — высоко, у самого солнца. А под самолётом — белая пустыня облаков. И Петьке кажется, что он плывёт по Ледовитому океану. И он дудит, дудит, как настоящий ледокол. А ледокол-самолёт летит быстробыстро. Потом самолёт с головой уходит в облака, и Петька уже ничего не видит. «Это ледокольная подводная лодка, — думает он. — Стоит нам вынырнуть, и я снова увижу солнце». Но самолёт опускается всё ниже и ниже. И когда он вырвался из облаков и сел на землю, на земле шёл дождь, дул ветер. И Петька заплакал. — Ты оттуда? — спросил его высокий старик и ткнул суковатой палкой в небо. - Да, - сказал Петька. — Там солнце? - Да, - сказал Петька. — Что же ты плачешь? Ведь за тучами солнце. сказал старик. ВСЁ ДОБРОЕ И ХОРОШЕЕ СРАВНИВАЮТ С СОЛНЦЕМ Да. Петька плакал о солнце. Но Петька маленький... А большие? Они, правда, не плачут. Но если большие долго не видят солнца, а по- том вдруг увидят его, у них тоже на глазах слёзы. Слёзы радости. Солнце - всегда радость. НАШ ДРУГ ОСЛИК Наш друг ослик говорил: «Счастье — это собирать звон травы, звон ветра. Когда я соберу много этого звона, я стану старинными часами. Буду стоять и звонить. Каждые четверть часа. А дети услышат и скажут: какую красивую музыку нашёл на полях сегодня наш ослик». В МИЛЛИОН ЩЁК Петя улыбается... Он тоже слушает нас. Но теперь он уже не плачет. А отчего? Ему девять лет, а в девять лет люди легко плачут и улыбаются. И в семь лет тоже. А его сестре Маше — семь лет. Вот они стоят и улыбаются. Большой-большой улыбкой — в четыре щеки. Им нравится, как мы рассказали о счастье... Ты тоже улыбнись. И ты улыбнись. И давайте улыбнёмся все вместе — в миллион щёк! ВОПРОСЫ ДЛЯ ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЙ БЕСЕДЫ 1. с какими авторами и их героями вы познакомились? Какие разделы учебника вам запомнились больше? Почему? 2. Книги каких писателей, поэтов вам хочется теперь взять в библиотеке и прочесть? А что вы уже успели прочитать? С кем из героев этих книг вы бы хотели дружить? 3. Какие произведения вам не понравились и вы не станете их перечитывать? Можете объяснить почему? 4. Научились ли вы вести диалог с автором через текст? Как вы это делаете? 5. По каким признакам вы отличаете настоящую, хорошую книгу от средней и плохой? Читая тексты учебника, размышляя и отвечая на вопросы, вы познакомились с некоторыми понятиями науки о литературе - ЛИТЕРАТУРОВЕЕДЕНИЯ. Вспомните рассказ Виктора Драгунского «Надо иметь чувство юмора» (раздел «День смеха») и ответьте на такие вопросы: 6. Почему это РАССКАЗ, а не ПОВЕСТЬ? 7. Определите ГЛАВНУЮ МЫСЛЬ (то есть ту самую важную для автора мысль). 8. Кто ГЕРОИ рассказа? Что вы можете сказать о ХАРАКТЕРАХ Дениски и Мишки, папы? 9. Перескажите СЮЖЕТ рассказа, то есть последовательно изложите события, которые в нём происходят. 10. Приведите какую-нибудь ЦИТАТУ из этого рассказа. Как её надо записать? 11. Если бы вы захотели инсценировать этот рассказ, то есть превратить его в ПЬЕСУ, чем отличалась бы эта пьеса от рассказа? 12. Что отличает СТИХОТВОРЕНИЯ от литературных произведений в прозе? Ребята! Мы задумали этот учебник как разговор с вами о книгах и о жизни. Если вы полюбили и захотели еще раз прочесть книги, с которыми познакомились на уроках, мы будем считать, что разговор этот состоялся. Мы хотим перечислить книги, из которых составлен этот учебник. Этого списка вам вполне хватит на лето. ЧТО ЧИТАТЬ? А ВОТ ЧТО: Андерсен Г.Х. Сказки Барто А. Думай, думай... (стихи) Бианки В. Повести и рассказы о природе Волков А. Волшебник Изумрудного города Гераскина Л. В стране невыученных уроков Голицын С. Сорок изыскателей (повести) Григорьев О. Говорящий ворон (стихи) Дик И. В дебрях Кара-Бумбы (повесть) Драгунский В. Денискины рассказы Емельянов Б. Рассказы о Гайдаре Есенин С. Стихи Заходер Б. Избранное Коринец Ю. Там, вдали, за рекой Куликов Г. Как я влиял на Севку (повесть) Мамин-Сибиряк Д. Рассказы и сказки Маршак С. Сказки, песни, загадки Маяковский В. Стихи для детей Мориц Ю. Большой секрет для маленькой компании. Ванечка (стихи) Паустовский К. Золотой линь (рассказы). Мещерская сторона Перро Ш. Волшебные сказки Пришвин М. Золотой луг (рассказы) Русские народные сказки Сапгир Г. Четыре конверта (стихи) Синдбад-мореход (арабские сказки) Твен М. Приключения Тома Сойера Толстой А. Детство Никиты Успенский Э. Дядя Фёдор, пёс и кот. Школа клоунов. Всё в порядке (стихи) Цыферов Г. Тайна запечного сверчка СОДЕРЖАНИЕ Дж. Р.Р. Толкиен. «ЕЩЁ НЕ ВЫСТЫЛ СОННЫЙ ДОМ...» . 3 Раздел 6. «И КОТ УЧЕНЫЙ СВОИ МНЕ СКАЗКИ ГОВОРИЛ...» (продолжение) СИНДБАД-МОРЕХОД (арабская сказка) ................ 6 Ш. Перро. ОСЛИНАЯ ШКУРА.......................... 14 Г. Х. Андерсен. СТОЙКИЙ ОЛОВЯННЫЙ СОЛДАТИК . . .24 A. Волков. ЭЛЛИ В ПЛЕНУ У ЛЮДОЕДА (из книги «Волшебник Изумрудного города») ....... 30 С. Маршак. СКАЗКА ПРО КОЗЛА...................... 37 B. Высоцкий. ПЕСНЯ КЭРРОЛЛА...................... 48 Раздел 7. «ПОЁТ ЗИМА, АУКАЕТ...» C. Есенин. ПОЁТ ЗИМА, АУКАЕТ..................... 52 ПОРОША................................. 53 К. Бальмонт. СНЕЖИНКА ........................... 54 И. Бродский. ВЕЧЕРОМ ............................ 55 Ю. Мориц. НАСТОЯЩИЙ СЕКРЕТ ...................... 56 A. Барто. В ЗАЩИТУ ДЕДА МОРОЗА .................. 57 B. Драгунский. КОТ В САПОГАХ..................... 58 Б. Пастернак. СНЕГ ИДЁТ ......................... 63 A. Башлачёв. РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ..................... 64 Д. Самойлов. «ГОРОД ЗИМНИЙ, ГОРОД ДИВНЫЙ...» . . . . 65 B. Бианки. ПО СЛЕДАМ ............................ 66 Раздел 8. ЖИВОТНЫЕ В НАШЕМ ДОМЕ В. Берестов. ПРОЩАНИЕ С ДРУГОМ .................. 76 Д. Мамин-Сибиряк. МЕДВЕДКО....................... 77 Ю. Коринец. ХАНГ И ЧАНГ ......................... 82 В. Драгунский. ДЫМКА И АНТОН .................... 87 Г. Сапгир. МОРСКАЯ СОБАКА........................ 89 Ю. Коваль. КАПИТАН КЛЮКВИН....................... 90 Ю. Мориц. ПОНИ .................................. 99 ЛЮБИМЫЙ ПОНИ ......................... 100 Раздел 9. МЫ С МАМОЙ И ПАПОЙ Э. Успенский. ВСЁ В ПОРЯДКЕ..................... 104 Э. Успенский. ЕСЛИ БЫЛ БЫ Я ДЕВЧОНКОЙ ........... 105 В. Драгунский. ...БЫ ........................... 106 Ю. Коринец. ПОДАРКИ ПОД ПОДУШКОЙ ................ 109 А. Барто. РАЗГОВОР С ДОЧКОЙ .................... 111 И. Дик. КРАСНЫЕ ЯБЛОКИ ......................... 112 A. Барто. ПЕРЕД СНОМ ........................... 115 B. Драгунский. ДЕВОЧКА НА ШАРЕ ................. 116 B. Драгунский. тайное СТАНОВИТСЯ ЯВНЫМ ............. 125 C. Маршак. ХОРОШИЙ ДЕНЬ ............................ 128 Раздел 10. «НАПОЛНИМ МУЗЫКОЙ СЕРДЦА...» О. Мандельштам. РОЯЛЬ............................. 134 К. Паустовский. КОРЗИНА С ЕЛОВЫМИ ШИШКАМИ . 135 Г. Цыферов. ТАЙНА ЗАПЕЧНОГО СВЕРЧКА (маленькие сказки о детстве Моцарта).............. 146 И. Тургенев. ПЕВЦЫ (отрывок) ..................... 151 В. Драгунский. НЕЗАВИСИМЫЙ ГОРБУШКА .............. 155 Раздел 11. ДЕНЬ СМЕХА Г. Сапгир. СМЕЯНЦЫ................................ 164 ЛЮДОЕД И ПРИНЦЕССА, ИЛИ ВСЁ НАОБОРОТ........................ 167 В. Драгунский. НАДО ИМЕТЬ ЧУВСТВО ЮМОРА ....... 169 О. Григорьев. ДВУСТИШИЯ .......................... 173 Ю. Мориц. МАЛИНОВАЯ КОШКА......................... 174 Раздел 12. «О ВЕСНА, БЕЗ КОНЦА И БЕЗ КРАЮ...» А. Макаревич. «СНЕГ...»............................ 178 Ф. Тютчев. «ЕЩЁ ЗЕМЛИ ПЕЧАЛЕН ВИД...».............. 178 A. Блок. «ВЕТЕР ПРИНЁС ИЗДАЛЁКА...»................ 179 B. Маяковский. ТУЧКИНЫ ШТУЧКИ ..................... 179 О. Мандельштам. КАЛОША............................. 180 C. Чёрный. ЗЕЛЁНЫЕ СТИХИ........................... 180 Б. Окуджава. ВЕСНА ................................ 181 А. Толстой. ДЕТСТВО НИКИТЫ (глава)................. 182 Раздел 13. ДЕНЬ ПОБЕДЫ A. Ахматова. ПАМЯТИ ДРУГА .......................... 186 B. Драгунский. АРБУЗНЫЙ ПЕРЕУЛОК .................... 187 В. Высоцкий. ОН НЕ ВЕРНУЛСЯ ИЗ БОЯ.............. 193 Б. Окуджава. КОРОЛЬ................................. 194 А. Твардовский. «Я ЗНАЮ, НИКАКОЙ МОЕЙ ВИНЫ...» ................... 195 Раздел 14. РОДНАЯ ЗЕМЛЯ К. Паустовский. БЕСКОРЫСТИЕ .............. В. Бахревский, Г. Цыферов. ДУБЁНКА ....... М. Цветаева. ДОМИКИ СТАРОЙ МОСКВЫ 198 199 202 ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЙ УРОК ПО ЭТОЙ КНИГЕ С. Козлов, Г. Цыферов. ГДЕ ЖИВЁТ СОЛНЦЕ? ЧТО ЧИТАТЬ? А ВОТ ЧТО: ................... 203 206 ДОРОГИЕ РЕБЯТА! Вы прочитали учебники «Литературное чтение» — «Капельки солнца», «Маленькая дверь в большой мир» и «В одном счастливом детстве». Вместе с Петей Зайцевым и его друзьями, сказочным человечком Афанасием и девочкой Настей вы путешествовали по страницам книг, у вас появились любимые детские писатели и поэты, вы научились хорошо читать и полюбили книги. Значит, теперь вы сможете отправиться в самое трудное и необычное путешествие. Хотите узнать, кто был первым детским поэтом? И не просто узнать, а познакомиться с ним? Хотите прочитать детские книжки, которые читали ваши ровесники сто, двести, триста лет тому назад? А узнать, когда и как были написаны ваши любимые книги, услышать, как об этом рассказывают сами их авторы? Хотите? Тогда мы приглашаем вас в путешествие по страницам истории русской детской литературы. Машина времени перенесёт вас... Но нет, не будем забегать вперёд. Весёлых вам летних каникул и — до встречи в 4-м классе в нашем учебнике «В океане света»! Рустэм Николаевич и Екатерина Валерьевна Бунеевы