Учебник Литература 10 класс Бунеев часть 2

Федеральный государственный образовательный стандарт Образовательная система «Школа 2100» Р.Н. Бунеев, Е.В. Бунеева, О.В. Чиндилова РУССКИЙ ЯЗЫК и ЛИТЕРАТУРА ЛИТЕРАТУРА 10 класс «Часть 2 Базовый уровень Москва Б/mjz 2015 УДК 373.167.1:821.161.1 ББК 84 (2 Рос-Рус)я721 Б91 Федеральный государственный образовательный стандарт Образовательная система «Школа 2100» шк'Г Совет координаторов предметных линий Образовательной системы «Школа 2100» — лауреат премии Правительства РФ в области образования за теоретическую разработку основ образовательной системы нового поколения и её практическую реализацию в учебниках На учебник получены положительные заключения по результатам научной экспертизы (заключение РАН от 15.01.2014 № 000354), педагогической экспертизы (заключение РАН от 24.01.2014 № 000355) и общественной экспертизы (заключение НП «Лига образования» от 30.01.2014 № 215) Бунеев, Р.Н. Б91 Русский язык и литература. Литература. 10 кл.: учеб. для организаций, осуществляющих образовательную деятельность. Базовый уровень. В 2 ч. Ч. 2 / Р.Н. Бунеев, Е.В. Бунеева, О.В. Чиндилова. - Изд. 2-е, испр. - М. : Баласс, 2015. - 160 с. : ил. (Образовательная система «Школа 2100»). ISBN 978-5-906567-03-1 ISBN 978-5-906567-05-5 (ч. 2) Учебник «Русский язык и литература. Литература» («Между завтра и вчера») предназначен для учащихся 10 класса, изучающих литературу на базовом уровне. Соответствует Федеральному государственному образовательному стандарту среднего общего образования. Является продолжением непрерывного курса литературы и составной частью комплекта учебников развивающей Образовательной системы «Школа 2100». Обеспечивает развитие как предметных умений, так и универсальных учебных действий (коммуникативных, познавательных, регулятивных и др.) обучающихся и подготовку к ЕГЭ. Может использоваться как учебное пособие. УДК 373.167.1:821.161.1 ББК 84 (2 Рос-Рус)я721 Данный учебник в целом и никакая его часть не могут быть скопированы без разрешения владельца авторских прав Условные обозначения: Щ - произведения для чтения в полном объёме и текстуального изучения. Остальные произведения читаются по выбору учащихся и учителя, изучаются обзорно. ISBN 978-5-906567-03-1 ISBN 978-5-906567-05-5 (ч. 2) © Бунеев Р.Н., Бунеева Е.В., Чиндилова О.В., 2011, 2013 © ООО «Баласс», 2011, 2013 РАЗДЕЛ III В ПОИСКАХ СВОЕГО ГЕРОЯ Темы проектов 1. И.С. Тургенев и журнал «Современник». 2. И.С. Тургенев и русские поэты. 3. И.С. Тургенев и И.А. Гончаров. 4. Портрет героя моего времени. 5. Сценическая судьба пьесы «На дне». 6. Киносценарий по рассказу В.М. Шукшина. 7. Киносценарий (пьеса) «Один день из жизни Обломова». 8. Словарь «Литературные герои». 9. Каталог современных литературных героев. Темы сочинений 1. Раздумья о Человеке в пьесе М. Горького «На дне». 2. «Не всегда правдой душу вылечишь...» (По пьесе М. Горького «На дне».) 3. «Что лучше: истина или сострадание?» (По пьесе Горького «На дне») 4. Спор о правде и лжи в пьесе М. Горького «На дне». 5. Обломов и обломовщина. (По роману И.А. Гончарова «Обломов».) 6. Человеческие типы в романе И.А. Гончарова «Обломов». 7. Черты русского национального характера в Обломове. 8. Проблема ответственности личности за свою судьбу в романе И.А. Гончарова «Обломов». 9. Образ Базарова в романе Тургенева «Отцы и дети». 10. Проблема отцов и детей в русской литературе. 11. Почему И.С. Тургенев называет Базарова «траги ческим лицом»? 3 Начну разговор о поисках своего героя писателями разных эпох с уточнения понятий «литературный герой» и «персонаж». Литературный герой - это активный выразитель сюжетного действия, сосредотачивающий на себе внимание. Литературный персонаж является участником сюжетного действия. Итак, кто есть «герой нашего времени»? Рассмотрим эту проблему в связке сюжет - герой. Мировая, а значит, и русская литература выработала несколько типов сюжета и соответствующего каждому из них типа героя, среди которых мы выделим самые типичные: 1) Герой-бунтарь, бросивший вызов окружающей реальности самим фактом своего существования. В советской литературе таким можно считать Павла Корчагина из романа Н. Островского «Как закалялась сталь». 2) Герой - человек, отверженный обществом, неспособный найти себя в нём, бесконечно блуждающий по закоулкам пространства и времени. Классический пример - Печорин (М.Ю. Лермонтов «Герой нашего времени».). Думается, после знакомства с романом Тургенева сюда же вы отнесёте и Евгения Базарова. 3) Герой, находящийся в непрерывном поиске некого смысла, но не отверженный обществом, не противопоставляющий себя ему. Вспомним пушкинского Онегина, в этот же ряд встанут герои А. Чехова, И. Гончарова, М. Горького, В. Шукшина. 4) Герой, потерявший или ищущий, обретающий веру: это и Катерина у Островского, и Болконский у Толстого, и Мастер у Булгакова. Именно время определяет тот тип До конца, героя, который вписывается в пони- До тихого креста мание массовым читателем содержа- ния данного времени в данном пространстве. Так, герой нашего времени - это нередко романтическая и немного уставшая личность, оторванная от реальности будущего и прошлого, существующая только в настоящем. Это человек, полностью подчиняющийся навязанным ему существующим правилам, в отличие от Павла Корчагина, всё поведение которого было непрерывным протестом против настоящего. Но при этом герой нашего времени - герой поиска, герой безвременья, человек, поддавшийся сиюминутным соблазнам. Именно таких героев мы встречаем, например, у Сергея Довлатова, у Юрия Полякова, создающих откровенные и несентиментальные психологические портреты типичных «героев нашего времени». К сожалению, сегодня нечасто можно вести речь о литературном герое. Персонажей - сколько угодно. Героев - практически нет. И это не жёсткая оценка нынешней литературы, а просто Пусть душа Останется чиста! Н Рубцов 4 Есть такие прирождённые ангелы, они как будто невесомы, они скользят как бы поверх этой жизни (насилия, лжи, мифов о счастье и законности ), нисколько в ней не утопая. А. И. Солженицын констатация факта. Дело не в том, что прошло время романов в духе «Как закалялась сталь», «Журбины» и т.д. Текущий день XXI века подбрасывает порой сюжеты не хуже 30-х годов века прошлого. Надо только уметь рассмотреть и написать. Но некому рассказать на страницах литературных произведений про современных Павлов Корчагиных, Лопахиных, Тёркиных. Получается, как у Пастернака: Когда строку диктует чувство, Оно на сцену шлёт раба^ И тут кончается искусство^ Лет пять назад в литературных кругах часто говорили, что наступило время написать новую «Бесприданницу» или «Вешние воды», и так, чтобы читатель плакал. Слабых подражаний этих великих произведений создано великое множество, вот только читатель не плачет. Не плачет он над современным человеком. Ни над «маленьким», ни над «немаленьким», потому как не «маленький» он вовсе, а просто средний. Не случайно мы вспомнили о «маленьком человеке». Тихий, скромный, недалёкий, но порядочный, порой он становится жертвой жестокого общества. То, что «маленький человек» как литературное явление, практически исчез из словесности, оставшись исключительно достоянием классики, можно считать одним из «завоеваний» соцреализма. Героев же современной, претендующей на принадлежность к реалистическому направлению прозы, критики всё чаще определяют, как «обыкновенных» - а точнее - «просто людей», описанных более или менее достоверно. Так это или нет - чтение того же А. Солженицына или В. Шукшина поможет вам ответить на этот вопрос. Время для литературы сегодня благодатнейшее, типажей, которые могли бы стать героями книг, предостаточно. И Баш-мачкиных, и Пугачёвых. Жизнь предоставляет массу сюжетов, ситуаций, историй. Однако достаточно ли запечатлено наше хаотичное время, с необходимой ли художественной силой? Смогут ли сегодняшние произведения служить красноречивыми документами эпохи спустя пятьдесят, сто лет? Чехов навсегда сохранил Россию 80-х годов XIX века, в первую очередь Россию обывательскую. Из его небольших рассказов мы узнаём о том времени почти всё... Чехов ничего не сочинял и не писал о том, чего не знает. А что в запасе у современной литературы? Чем мы можем отчитаться перед Блаженны чистые сердцем... грядущими поколениями? Неужели же Евангелие от Матфея ___________________________________________________________II 5 поиски героя в русской литературе завершатся образами Онегина, Печорина, Базарова, Чичикова, Обломова, Штольца, Безухова, Болконского, Раскольникова, Корчагина, Тёркина, каждый из которых действительно был «героем своего времени»? Н. А. Рождественский Первый раздел учебника мы закончили творчеством В. Тендрякова, писателя-публициста. Данный выбор не случаен: нравственная публицистичность - вот то, что определяет его творчество. Это позволило нам перекинуть мостик к следующему -второму разделу учебника. Он завершился чтением рассказа «Один день Ивана Денисовича», после которого мы поставили многоточие, не найдя полного согласия между пафосом публицистической статьи Солженицына «Жить не по лжи» и житейской мудростью героя рассказа. Думаю, что чтение ещё одного рассказа Солженицына - «Матрёнин двор» поможет, во-первых, вернуться к размышлениям о соотнесении понятий поэт и гражданин, во-вторых, включиться в исследование третьего раздела учебника: а есть ли в современной литературе такой герой - «маленький человек», и кто он, этот герой? Н.А. Рождественский 6 Читаем и обсуждаем рассказ А.И. Солженицына «Матрёнин двор» Работа с текстом до чтения 1. Рассказ «Матрёнин двор» первоначально назывался «Не стоит село без праведника». Такое название ради публикации предложил А. Твардовский, сочтя его нейтральным. Сопоставьте оба названия. В чём вы видите главное отличие? 2. Известно, что этот рассказ полностью автобиографичен и достоверен. Жизнь Матрёны Васильевны Захаровой и смерть её воспроизведены как быль. Истинное название деревни — Мильцево, Курловско-го района, Владимирской области. Как вы думаете, исключает ли автобиографичность рассказа восприятие образа главной героини как типического характера? 3. Известно, что когда рассказ печатался, в нём по требованию редакции было изменено время действия — с 1956 на 1953 год, дохрущёвское время. Как вы можете объяснить этот факт? Работа с текстом во время чтения Познакомьтесь с рассказом. Прочитайте вступление и первую главу рассказа (в сокращении). На сто восемьдесят четвёртом километре от Москвы по ветке, что идёт к Мурому и Казани, ещё с добрых полгода после того все поезда замедляли свой ход почти как бы до ощупи. Пассажиры льнули к стёклам, выходили в тамбур: чинят пути, что ли? из графика вышел? Нет. Пройдя переезд, поезд опять набирал скорость, пассажиры усаживались. Только машинисты знали и помнили, отчего это всё. Да я. 1 Летом 1956 года из пыльной горячей пустыни я возвращался наугад - просто в Россию. Ни в одной точке её никто меня не ждал и не звал, потому что я задержался с возвратом годиков на десять. Мне просто хотелось в среднюю полосу - без жары, с лиственным рокотом леса. Мне хотелось затесаться и затеряться в самой нутряной России - если такая где-то была, жила. За год до того по сю сторону Уральского хребта я мог наняться разве таскать носилки. Даже электриком на порядочное строительство меня бы не взяли. А меня тянуло - учительствовать. Говорили мне знающие люди, что нечего и на билет тратиться, впустую проезжу. Но что-то начинало уже страгиваться. Когда я поднялся по лестнице Владимирского облоно и спросил, где отдел кадров, то 7 с удивлением увидел, что кадры уже не сидели здесь за чёрной кожаной дверью, а за остеклённой перегородкой, как в аптеке. Всё же я подошёл к окошечку робко, поклонился и попросил: - Скажите, не нужны ли вам математики где-нибудь подальше от железной дороги? Я хочу поселиться там навсегда. Каждую букву в моих документах перещупали, походили из комнаты в комнату и куда-то звонили. Тоже и для них редкость была - все ведь просятся в город, да покрупней. И вдруг-таки дали мне местечко - Высокое Поле. От одного названия веселела душа. <_> Ветром успокоения потянуло на меня от этих названий. Они обещали мне кондовую Россию. <^> И я попросил мою новую знакомую отвести меня после базара в Тальново и подыскать избу, где бы стать мне квартирантом. Я оказался квартирантом выгодным: сверх платы сулила школа за меня ещё машину торфа на зиму. По лицу женщины прошли заботы уже не умильные. У самой у неё места не было (они с мужем воспитывали её престарелую мать), оттого она повела меня к одним своим родным и ещё к другим. <^> • Какие знакомые факты биографии писателя упоминаются в тексте? • Что нового о нём вы узнали? • Прочитайте (в сокращении) вторую и третью главы рассказа. По ходу чтения постарайтесь прокомментировать подчёркнутые в тексте слова, сочетания слов. 2 Так привыкли Матрёна ко мне, а я к ней, и жили мы запросто. Не мешала она моим долгим вечерним занятиям, не досаждала никакими расспросами. До того отсутствовало в ней бабье любопытство или до того она была деликатна, что не спросила меня ни разу: был ли я когда женат? Все тальновские бабы приставали к ней - узнать обо мне. Она им отвечала: - Вам нужно - вы и спрашивайте. Знаю одно - дальний он. И когда невскоре я сам сказал ей, что много провёл в тюрьме, она только молча покивала головой, как бы подозревала и раньше. А я тоже видел Матрёну сегодняшнюю, потерянную старуху, и тоже не бередил её прошлого, да и не подозревал, чтоб там было что искать. Знал я, что замуж Матрёна вышла ещё до революции, и сразу в эту избу, где мы жили теперь с ней, и сразу к печке (то есть не было в живых ни свекрови, ни старшей золовки незамужней, и с первого после брачного утра Матрёна взялась за ухват). Знал, что детей у неё было шестеро и один за другим умирали все очень рано, так что двое сразу не жило. Потом была какая-то воспитанница Кира. А муж Матрёны не вернулся с этой войны. Похоронно- 8 го тоже не было. Односельчане, кто был с ним в роте, говорили, что либо в плен он попал, либо погиб, а только тела - не нашли. За одиннадцать послевоенных лет решила и Матрёна сама, что он не жив. И хорошо, что думала так. Хоть и был бы теперь он жив - так женат где-нибудь в Бразилии или в Австралии. И деревня Тальново, и язык русский изглаживаются из памяти его... Раз, придя из школы, я застал в нашей избе гостя. Высокий чёрный старик, сняв на колени шапку, сидел на стуле, который Матрёна выставила ему на середину комнаты, к печке-«голланд-ке». Всё лицо его облегали густые чёрные волосы, почти не тронутые сединой: с чёрной окладистой бородой сливались усы густые, чёрные, так что рот был виден едва; и непрерывные бакены чёрные, едва выказывая уши, поднимались к чёрным, космам, свисавшим с темени; и ещё широкие чёрные брови мостами были брошены друг другу навстречу. И только лоб уходил лысым куполом в лысую просторную маковку. Во всём облике старика показалось мне многознание и достойность. Он сидел ровно, сложив руки на посохе, посох же отвесно уперев в пол, - сидел в положении терпеливого ожидания и, видно, мало разговаривал с Матрёной, возившейся за перегородкой. <^> Она поднялась с убогой тряпичной кровати и медленно выходила ко мне, как бы идя за своими словами. Я откинулся - и в первый раз совсем по-новому увидел Матрёну. Верхнего света не было в нашей большой комнате, как лесом заставленной фикусами. От настольной же лампы свет падал кругом только на мои тетради, - а по всей комнате глазам, оторвавшимся от света, казался полумрак с розовинкой. И из него выступала Матрёна. И щёки её померещились мне не жёлтыми, как всегда, а тоже с розовинкой. - Он за меня первый сватался... раньше Ефима... Он был брат -старший... Мне было девятнадцать, Фаддею - двадцать три... Вот в этом самом доме они тогда жили. Ихний был дом. Ихним отцом строенный. Я невольно оглянулся. Этот старый серый изгнивающий дом вдруг сквозь блекло-зелёную шкуру обоев, под которыми бегали мыши, проступил мне молодыми, ещё не потемневшими тогда, стругаными брёвнами и весёлым смолистым запахом. - И вы его?.. И что же?.. - В то лето... ходили мы с ним в рощу сидеть, - прошептала она. - Тут роща была, где теперь конный двор, вырубили её... Без малого не вышла, Игнатич. Война германская началась. Взяли Фаддея на войну. Она уронила, .это - и вспыхнул передо мной голубой, белый и жёлтый июль четырнадцатого года: ещё мирное небо, плывущие облака и народ, кипящий со спелым жнивом. Я представил их рядом: смоляного богатыря с косой через спину; её, румяную, обнявшую сноп. И - песню, песню под небом, какие давно уже отстала деревня петь, да и не споёшь при механизмах. 9 - Пошёл он на войну - пропал... Три года затаилась я, ждала. И ни весточки, и ни косточки^ Обвязанное старческим слинявшим платочком, смотрело на меня в непрямых мягких отсветах лампы круглое лицо Матрёны - как будто освобождённое от морщин, от будничного небрежного наряда - испуганное, девичье, перед страшным выбором. <^> И шли года, как плыла вода... В сорок первом не взяли на войну Фаддея из-за слепоты, зато Ефима взяли. И как старший брат в первую войну, так младший без вести исчез во вторую. Но этот вовсе не вернулся. Гнила и старела когда-то шумная, а теперь пустынная изба - и старела в ней беспритульная Матрёна. И попросила она у той второй, забитой, Матрёны - чрева её урывочек (или кровиночку Фаддея?) - младшую их девочку Киру. Десять лет она воспитывала её здесь как родную, вместо своих невыстоявших. И незадолго до меня выдала за молодого машиниста в Черусти. Только оттуда ей теперь и помощь сочилась: иногда сахарку, когда поросёнка зарежут - сальца. Страдая от недугов и чая недалёкую смерть, тогда же объявила Матрёна свою волю: отдельный сруб горницы, расположенный под общею связью с избою, после смерти её отдать в наследство Кире. О самой избе она ничего не сказала. Ещё три сестры её метили получить эту избу. Так в тот вечер открылась мне Матрёна сполна. И, как это бывает, связь и смысл её жизни, едва став мне видимыми, - в тех же днях пришли и в движение. Из Черустей приехала Кира, забеспокоился старик Фаддей: в Черустях, чтобы получить и удержать участок земли, надо было молодым поставить какое-нибудь строение. Шла для этого вполне матрёнина горница. А другого нечего было и поставить, неоткуда лесу взять. И не так сама Кира, и не так муж её, как за них старый Фаддей загорелся захватить этот участок в Черустях. <^> <^> В тот же день началась мятель - д^ель, по-матрёниному. Она кутила и кружила двое суток и замела дорогу непомерными сугробами. Потом, чуть дорогу умяли, прошёл грузовик-другой -внезапно потеплело, в один день разом распустило, стали сырые туманы, журчали ручьи, прорывшиеся в снегу, и нога в сапоге увязала по всё голенище. Две недели не давалась трактору разломанная горница! Эти две недели Матрёна ходила, как потерянная. Оттого особенно ей было тяжело, что пришли три сестры её, все дружно обругали её дурой за то, что горницу отдала, сказали, что видеть её больше не хотят, - и ушли. И в те же дни кошка колченогая сбрела со двора - и пропала. Одно к одному. Ещё и это пришибло Матрёну. Наконец стаявшую дорогу прихватило морозом. Наступил солнечный день, и повеселело на душе. Матрёне что-то доброе при- 10 снилось под тот день. С утра узнала она, что я хочу сфотографировать кого-нибудь за старинным ткацким станом (такие ещё стояли в двух избах, на них ткали грубые половики), - и усмехнулась застенчиво: - Да уж погоди, Игнатич, пару дней, вот горницу, бывает, отправлю - сложу свой стан, ведь цел у меня - и снимешь тогда. Ей-богу правда! Видно, привлекало её изобразить себя в старине. От красного морозного солнца чуть розовым залилось замороженное окошко сеней, теперь укороченных, - и грел этот отсвет лицо Матрёны. У тех людей всегда лица хороши, кто в ладах с совестью своей. Перед сумерками, возвращаясь из школы, я увидел движение близ нашего дома. Большие новые тракторные сани были уже нагружены брёвнами, но многое ещё не поместилось - и семья деда Фаддея, и приглашённые помогать кончали сбивать ещё одни сани, самодельные. Все работали, как безумные, в том ожесточении. какое бывает у людей, когда пахнет большими деньгами или ждут большого угощения. Кричали друг на друга, спорили. Спор шёл о том, как везти сани - порознь или вместе. Один сын Фаддея, хромой, и зять-машинист толковали, что сразу обои сани нельзя, трактор не утянет. Тракторист же, самоуверенный толстомордый здоровяга, хрипел, что ему видней, что он водитель и повезёт сани вместе. Расчёт его был ясен: по уговору машинист платил ему за перевоз горницы, а не за рейсы. Двух рейсов за ночь - по двадцать пять километров да один раз назад - он никак бы не сделал. А к утру ему надо было быть с трактором уже в гараже, откуда он увёл его тайком для левой. Старику Фаддею не терпелось сегодня же увезти всю горницу -и он кивнул своим уступить. Вторые, наспех сколоченные сани подцепили за крепкими первыми. 11 Матрёна бегала среди мужчин, суетилась и помогала накатывать брёвна на сани. Тут заметил я, что она в моей телогрейке, уже измазала рукава о льдистую грязь брёвен, - и с неудовольствием сказал ей об этом. Телогрейка эта была мне память, она грела меня в тяжёлые годы. Так я в первый раз рассердился на Матрёну Васильевну. - Ой головушка бедная! - озадачилась она. - Ведь я её бегма подхватила, да и забыла, что твоя. Прости, Игнатич. - И сняла, повесила сушиться. Погрузка кончилась, и все, кто работал, человек до десяти мужчин, прогремели мимо моего стола и нырнули под занавеску в кухоньку. Оттуда глуховато застучали стаканы, иногда звякала бутыль, голоса становились всё громче, похвальба - задорнее. Особенно хвастался тракторист. Тяжёлый запах самогона докатился до меня. Но пили недолго - темнота заставляла спешить. Стали выходить. Самодовольный, с жестоким лицом вышел тракторист. Сопровождать сани до Черустей шли зять-машинист, хромой сын Фаддея и ещё племянник один. Остальные расходились по домам. Фаддей, размахивая палкой, догонял кого-то, спешил что-то втолковать. Хромой сын задержался у моего стола закурить и вдруг заговорил, как любит он тётку Матрёну, и что женился недавно, и вот сын у него родился только что. Тут ему крикнули, он ушёл. За окном зарычал трактор. Последней торопливо выскочила из-за перегородки Матрёна. <^> И вдруг скрипнула наша калитка. Я быстро вышел на мосты: - Матрёна Васильевна? В избу, пошатываясь, вошла её подруга Маша: - Матрёна-то... Матрёна-то наша, Игнатич... Я усадил её, и, мешая со слезами, она рассказала. На переезде - горка, взъезд крутой. Шлагбаума нет. С первыми санями трактор перевалил, а трос лопнул, и вторые сани, самодельные, на переезде застряли и разваливаться начали - Фаддей для них лесу хорошего не дал, для вторых саней. Отвезли чуток первые за вторыми вернулись, трос ладили - тракторист и сын Фаддея хромой, и туда же, меж трактором и санями понесло и Матрёну. Что она там подсобить могла мужикам? Вечно она в мужичьи дела мешалась. И конь когда-то её чуть в озере не сшиб, под прорубь. И зачем на переезд проклятый пошла? - отдала горницу, и весь её долг, рассчиталась... Машинист всё смотрел, чтобы с Черустей поезд не нагрянул, его б фонари далеко видать, а с другой стороны, от станции нашей, шли два паровоза сцепленных - без огней и задом. Почему без огней - неведомо, а когда паровоз задом идёт машинисту с тендера сыплет в глаза пылью угольной, смотреть плохо. Налетели - и в мясо тех троих расплющили, кто между трактором и санями. Трактор изувечили, сани в щепки, рельсы вздыбили, и паровоза оба набок. <^> 12 3 А первые сани, нагруженные, целые, так и стояли за переездом невдали. И именно это - что одни сани дразнили, ждали с готовым тросом, а вторые ещё можно было выхватывать из огня - именно это терзало душу чернобородого Фаддея всю пятницу и всю субботу. Дочь его трогалась разумом, над зятем висел суд, в собственном доме его лежал убитый им сын, на той же улице - убитая им женщина, которую он любил когда-то, - Фаддей только ненадолго приходил постоять у гробов, держась за бороду. Высокий лоб его был омрачён тяжёлой думой, но дума эта была - спасти брёвна горницы от огня и от козней матрёниных сестёр. Перебрав тальновских, я понял, что Фаддей был в деревне такой не один. Что д о б р о м нашим, народным или моим, странно называет язык имущество наше. И его-то терять считается перед людьми постыдно и глупо. Фаддей, не присаживаясь, метался то на посёлок, то на станцию, от начальства к начальству, и с неразгибающейся спиной, опираясь на посох, просил каждого снизойти к его старости и дать разрешение вернуть горницу. И кто-то дал такое разрешение. И Фаддей собрал своих уцелевших сыновей, зятей и племянников, и достал лошадей в колхозе - и с того бока развороченного переезда, кружным путём через три деревни, обвозил остатки горницы к себе во двор. Он кончил это в ночь с субботы на воскресенье. А в воскресенье днём - хоронили. Два гроба сошлись в середине деревни, родственники поспорили, какой гроб вперёд. Потом поставили их на одни розвальни рядышком, тетю и племянника, и по февральскому вновь обсыревшему насту под пасмурным небом повезли покойников на церковное кладбище за две деревни от нас. Погода была ветреная, неприютная, и поп с дьяконом ждали в церкви, не вышли в Тальново навстречу. <^> Фаддей не пришёл на поминки Матрёны - потому ли, что поминал сына. Но в ближайшие дни он два раза враждебно приходил в эту избу на переговоры с матрёниными сёстрами и с сапож-ником-дезертиром. Спор шёл об избе: кому она - сестре или приёмной дочери. Уж дело упиралось писать в суд, но примирились, рассудя, что суд отдаст избу не тем и не другим, а сельсовету. Сделка состоялась. Козу забрала одна сестра, избу - сапожник с женою, а в зачёт фаддеевой доли, что он «здесь каждое брёвнышко своими руками перенянчил», пошла уже свезённая горница, и ещё уступили ему сарай, где жила коза, и весь внутренний забор, между двором и огородом. И опять, преодолевая немощь и ломоту, оживился и помолодел ненасытный старик. Опять он собрал уцелевших сыновей и зятей, они разбирали сарай и забор, и он сам возил брёвна на саночках, на саночках^ <^> 13 Все отзывы её [золовки] о Матрёне были неодобрительны: и нечистоплотная она была; и за обзаводом не гналась; и не бережна; и даже поросёнка не держала, выкармливать почему-то не любила; и, глупая, помогала чужим людям бесплатно (и самый повод вспомнить Матрёну выпал - некого было дозвать огород вспахать на себе сохою). И даже о сердечности и простоте Матрёны, которые золовка за ней признавала, она говорила с презрительным сожалением. И только тут - из этих неодобрительных отзывов золовки -выплыл передо мною образ Матрёны, какой я не понимал её, даже живя с нею бок о бок. В самом деле! - ведь поросёнок-то в каждой избе! А у неё не было. Что может быть легче выкармливать жадного поросёнка, ничего в мире не признающего, кроме еды! Трижды в день варить ему, жить для него - и потом зарезать и иметь сало. А она не имела... Не гналась за обзаводом... Не выбивалась, чтобы купить вещи и потом беречь их больше своей жизни. Не гналась за нарядами. За одеждой, приукрашивающей уродов и злодеев. Не понятая и брошенная даже мужем своим, схоронившая шесть детей, но не нрав свой общительный, чужая сёстрам, золовкам, смешная, по-глупому работающая на других бесплатно, - она не скопила имущества к смерти. Грязно-белая коза, колченогая кошка, фикусы... Все мы жили рядом с ней и не поняли, что есть она тот самый праведник, без которого, по пословице, не сто!1 т село. Ни город. Ни вся земля наша.. 1959 • Что объединяет вторую и третью главы рассказа? • Какие отношения сложились между Матрёной и рассказчиком? • Когда становится понятно, что мир и лад, царящие в доме Матрёны, скоро будут разрушены? Как автор даёт это понять? • Найдите и прочитайте описание внешности Фаддея. На чём акцентирует внимание читателя автор? Какой «говорящий» эпитет характеризует этого героя? 14 Работа с текстом после чтения 1. Прав ли Солженицын, называя отнюдь не идеальную Матрёну праведницей? В чём смысл понятия «праведник»? При ответе учтите толкования слова в разных словарях: Праведник - это человек с чистой совестью и душой. (В. Даль «Толковый словарь живого великорусского языка».) Праведник - праведно живущий; во всём по закону Божью поступающий, безгрешник. (С. Ожегов «Толковый словарь русского языка».) Праведник - тот, кто в своих действиях руководствуется принципами справедливости, честности, не нарушает правил нравственности. (Академический Словарь русского языка.) Каких известных вам героев русской литературы вы тоже назвали бы праведниками? Представьте, если бы на земле жили только праведники. 2. Каково отношение автора к своей героине? Почему праведницу Матрёну не понимали ни муж, ни сёстры, ни соседи? 3. В чём в первую очередь разные Фаддей и Матрёна? 4. Кто виноват в судьбе Матрёны? Сама она? Люди? Или власть? Проверьте, совпадает ли ваша точка зрения с авторской. 5. Можно ли назвать Матрёну «маленьким человеком»? А «обычным» человеком? Поясните свой ответ. 6. Что есть правда и что есть ложь с точки зрения автора рассказа? Расскажите, по какой правде жила Матрёна. А люди вокруг неё? Рассказчик? Может ли быть в жизни две правды? 1. Какие строчки рассказа вы бы назвали поэтическими, а какие — публицистичными? 2. Почему автор так открыто формулирует собственную позицию? 3. Выпишите наиболее образные, афористичные высказывания Матрёны. Почему автор выбирает народный язык для всего повествования, а не только для речи героини? 4. Можно ли, на ваш взгляд, характер Матрёны назвать русским национальным характером? 5. В статье «Раскаяние и самоограничение» Солженицын обозначит некую меру праведности, непрерывно возрастающую в одних и недоступную другим: «Есть такие прирождённые ангелы — они как будто невесомы, они скользят как бы поверх этой жизни (насилия, лжи, мифов о счастье и законности), нисколько в ней не утопая, даже касаясь ли стопами её поверхности. Каждый из нас встречал таких, их не десятеро и не сто на Россию, это — праведники, мы их видели, удивлялись ("чудаки"), пользовались их 15 добром, в хорошие минуты отвечали им тем же, они располагают, — и тут же погружались опять на нашу обречённую глубину». Выскажите ваше отношение к этой позиции. 6. До знакомства со взглядом современных критиков на характер Матрёны запишите собственную оценку её личности. Найдите, в чём дополняют друг друга авторы, принадлежащие к разным национальным культурам. Ж. Нива (французский исследователь): У Матрёны, «русской женщины» (вспомним Некрасова), двойное призвание: она образец скромности, воздержанности, и Солженицын видит в ней истинный смысл русской жизни, но вместе с тем она таит в себе трагедию. Трагично её прошлое, исковерканное скотской грубостью мужчин. Трагичен её конец: жадный деверь, который вырвал у неё «горницу, стоявшую без дела», и сделался, таким образом, косвенной причиной её бессмысленной смерти на железнодорожном переезде, это само вечное буйство, эгоизм, хищность, которые обезображивают Россию и рушат «связи и смысл» Матрёниной жизни. Л.А. Симакова: Волнение Матрёны во время воспоминаний о своём прошлом было настолько впечатляющим, что рассказчик как бы воочию видел её и Фаддея молодыми. Оказывается, столько долгих лет грело её сердце это вспыхнувшее однажды и не погасшее чувство. А Фаддей? Ничто не дрогнуло в нём при виде мёртвой Матрёны. Сразу после похорон он заботится только о разделе её имущества и не успокаивается до тех пор, пока не перевозит к себе домой на санках доставшиеся ему сарай и забор. Почему же они такие разные - Фаддей и Матрёна? В сострадательном и негодующем тоне рассказа как бы всё время звучит этот вопрос. Ответ же заключён в самом сопоставлении героев: как бы тяжела и неотвратима ни была судьба, она только ярче проявляет меру человеческого в каждом из людей. • Сопоставьте собственную точку зрения с мнением критиков. В чём ваши позиции совпали, а в чём — нет? • Проверьте, насколько аргументирована ваша позиция авторскими текстами. 16 «ЧЕЛОВЕК СО СЖАТЫМИ КУЛАКАМИ» Василий Макарович ШУКШИН (1929-1974) Основные даты жизни и творчества В.М. Шукшина 1929, 25 июля - родился в селе Сростки Бийского района Алтайского края. 1945-1947 - учёба в Бийском автомобильном техникуме. Техникум не закончил. 1945 - принят в колхоз в селе Сростки. 1946 - покинул родное село. 1947 - начал работать в должности слесаря-такелажника. 1949 - отправился на строительство электростанции на станцию Щербинка. 1950 - начало службы в армии на Балтийском и Черноморском флотах. 1953 - комиссован из армии по болезни. 1953- 1954 - работа учителем русского языка и литературы, директором школы, инструктором Бийского райкома партии. 1954 - отъезд в Москву. 1954- 1960 - учёба во Всесоюзном государственном институте кинематографии. 1956 - дебют в кино, в фильме С. Герасимова «Тихий Дон». 1958 - первая публикация В. Шукшина в центральной печати -рассказ «Двое на телеге». 1959 - главная роль в фильме «Два Фёдора». XIX в. 60^ 70-« 60^ 90-е _J_____[__^^_______L XX в. XXI в. 10« 20-« 40-« 50^ еи-А 60-е 10-е ^^ Е_ Г г ^^ ^ 17 1959-1963 - снялся в картинах: «Золотой эшелон», «Простая история», «Когда деревья были большими», «Алёнка», «Мишка, Серёга и я», «Мы, двое мужчин» и др. 1961-1962 - издание рассказов «Правда», «Светлые души», «Стёпкина любовь», «Экзамен», «Коленчатые валы» и «Леля Селезнёва с факультета журналистики». 1963 - выход первого сборника «Сельские жители». 1964 - работа режиссёром, снял фильм «Живёт такой парень». 1967 - удостоен Государственной премии имени братьев Васильевых за фильм «Ваш сын и брат». 1969 - присвоено звание заслуженного деятеля искусств РСФСР. 1971 - удостоен Государственной премии СССР за исполнение роли инженера Черных в фильме С. Герасимова «У озера». 1973 - издание сборника рассказов «Характеры». 1974 - выход фильма «Калина красная». 1974, 2 октября - умер от сердечной недостаточности на съёмках фильма «Они сражались за Родину». Похоронен в г. Москве на Новодевичьем кладбище. Если вы обратили внимание на высказывания А.И. Солженицына на полях нашего учебника и на с. 15-16, то наверняка запомнили его слова о прирождённых ангелах. «Писатель называет этих ангелов праведниками: «мы их видели, удивлялись ("чудаки"), пользовались их добром, в хорошие минуты отвечали им тем же, они располагают, - и тут же погружались опять на нашу обречённую глубину». Матрёна у Солженицына как раз и есть тот самый ангел-праведник, в её лице писатель изобразил народный характер, сумевший сохранить себя в страшной смуте XX века. Замечу, не выдумал он этот характер, а именно изобразил то, с чем столкнулся в реальной жизни. Кстати, ни под какой тип литературных героев из той классификации, с которой мы начали этот раздел учебника, Матрёна не подходит: действительность всегда богаче любой формальной схемы. Кто же она? Ничего нет в ней от героев мятежных, ищущих смысл жизни. А есть праведность и жизнь не по лжи. Она вне сферы героического или исключительного, находит себя в самой что ни на есть обыденной, бытовой ситуации колхозной жизни 1950-х годов с её бесправием и надменным пренебрежением к обычному человеку. Праведность Матрёны состоит в её способ- 18 ности сохранить свое человеческое в условиях, совершенно этому не способствующих. Но обыденность жизни Матрёны тем не менее не позволяет её назвать ни «маленьким человеком» (тихая, скромная, порядочная, но не жертва!), ни «обычным» человеком. Обычные это те, у кого всё, как у людей: и поросята накормлены, и в доме прибрано^ И потому не поставишь в один ряд Матрёну и Ивана Денисовича, обычного солдата, по определению Солженицына. Потребность в изображении русского национального характера отличает русскую литературу в целом. Поиски героя нравственно гармоничного, ясно представляющего себе границы добра и зла, существующего по законам совести и чести, объединяют многих русских писателей. Двадцатый век (особенно вторая его половина) ещё острее, чем девятнадцатый, ощутил утрату нравственного идеала: «распалась связь времён», лопнула струна (что так чутко уловил А.П. Чехов). Круг замыкается: размышляя об особенностях русской литературы, мы вновь возвращаемся к Чехову, вновь говорим о нравственности и безнравственности, духовности и бездуховности. Среди писателей конца двадцатого века именно В.М. Шукшин обратился к народной почве, считая, что люди, которые сохранили «корни», пусть подсознательно, но тянулись к духовному началу, заложенному в народном сознании, - заключают в себе надежду, свидетельствуют о том, что мир ещё не погиб. Шукшин в своём писательстве прошёл уникальный путь: он сочинил пять томов прозы, дюжину киноповестей, исторический роман о любимом герое, Степане Разине, - «Я пришёл дать вам волю», переделанный из сценария так и не поставленного фильма^ Но лишь в одном жанре Шукшин шёл путём истинной литературы: сначала рождались рассказы, потом, иногда, они становились сценарием и фильмом, «...но - тут надо преодолеть большую неловкость - рассказы, по которым я поставил оба фильма, лучше», - сказал он по поводу своих картин «Странные люди» и «Ваш сын и брат». Большая литература Шукшина - это его малая проза, сто двадцать неравноценных рассказов, опубликованных за шестнадцать лет (1958-1974). Главной его книгой стал сборник «Характеры». Герои Шукшина - сельские жители, светлые души. Своеобразие народного мира отображает тип героя, созданный Шукшиным, -«чудик», непохожий на всех остальных, духовно связанный с народной почвой, вросший в неё. Эта связь неосознанная (вспомните Матрёну), однако именно она делает героя особенным человеком, воплощением нравственного идеала, человеком, в котором заключена надежда автора на сохранение традиций и возрождение народного мира. «Чудики» (по Солженицыну - «чудаки») часто вызывают ироническую улыбку, даже смех читателей. Однако их «чудаковатость» закономерна: они смотрят вокруг широко открытыми 19 глазами, их душа чувствует неудовлетворенность действительностью, они хотят изменить этот мир, улучшить его, но в их распоряжении - средства, которые непопулярны среди «обычных» людей, хорошо усвоивших «волчьи» законы жизни. Шукшин в полной мере постиг природу русского национального характера и показал, о каком человеке тоскует Россия. Н.А. Рождественский Жизнь В.М. Шукшина в воспоминаниях и литературных источниках 1. Познакомьтесь с отрывками из книги Шукшина «Вопросы самому себе». Подумайте, к каким фактам биографии писателя можно отнести эти воспоминания. 1) «Мне шёл семнадцатый год, когда я ранним утром, по весне уходил из дома. Мне ещё хотелось разбежаться и прокатиться на ногах по гладкому, светлому, как стёклышко, ледку, а надо было уходить в огромную неведомую жизнь, где ни одного человека родного или просто знакомого. Было грустно и немножко страшно. Мать проводила меня за село™ села на землю и заплакала. Я понимал, ей больно и тоже страшно, но ещё больней, видно, смотреть™ на голодных детей. Ещё там оставалась сестра, она маленькая. А я мог уйти. И ушёл». 2) «В 1948 г. ™ я™ был направлен учиться в авиационное училище в Тамбовской области. Все мои документы™ повёз сам. И потерял их дорогой. В училище явиться не посмел и во Владимир тоже не вернулся - там, в военкомате, были добрые люди, и мне было больно огорчить их, что я такая «шляпа». Вообще за свою жизнь встречал ужасно много добрых людей. И ещё раз, из-под Москвы, посылали меня в военное училище, в автомобильное, в Рязань. Тут провалился на экзаменах. По математике». 3) «Во всё времена много читал. Решил, что смогу, пожалуй, сдать экстерном экзамен на аттестат зрелости. Сдал™ Считаю это своим маленьким подвигом - аттестат. Такого напряжения сил я больше никогда не испытывал». 4) «Одно время я был учителем сельской школы для взрослых. Учитель я был, честно говоря, неважнецкий (без специального образования, без опыта), но не могу и теперь забыть, как хорошо, благодарно смотрели на меня наработавшиеся за день парни и девушки, когда мне удавалось рассказать им что-нибудь важное, интересное и интересно™ Я любил их в такие минуты. И в глубине души не без гордости и счастья верил: вот теперь, в эти минуты, я делаю настоящее, хорошее дело. Жалко, мало у нас в жизни таких минут. Из них составляется счастье». 20 2. Что нового о жизни и личности писателя вы узнали из его воспоминаний? 3. С именем Шукшина связано много анекдотических историй, не подтверждённых документально. Познакомьтесь с одной из них. Говорят, что на экзамене режиссёр М.И. Ромм попросил Шукшина: - Расскажите мне о Пьере Безухове. - Я «Войну и мир» не читал, - простодушно сказал Шукшин. -Толстая книжка, времени не было. - Вы что же, толстых книг никогда не читали? - удивился Ромм. - Одну прочёл, - сказал Шукшин. - «Мартин Иден». Хорошая книжка. Ромм возмутился: - Как же вы работали директором школы? Вы же некультурный человек! А ещё режиссёром хотите стать! И тут Шукшин взорвался: - А что такое директор школы? Дрова достань, напили, наколи, сложи, чтобы детишки не замёрзли зимой. Учебники достань, керосин добудь, учителей найди. А машина одна в деревне - на четырёх копытах и с хвостом... А то и на собственном горбу... Куда уж тут книжки толстые читать... Мудрый Ромм заявил: «Только очень талантливый человек может иметь такие нетрадиционные взгляды. Я ставлю ему пятёрку» . Какие реалии позволяют воспринимать эту историю как действительную? С какими фактами биографии писателя связана описанная ситуация? Как эта история характеризует личности Шукшина и Ромма? 4. Познакомьтесь с отрывком из статьи сестры Василия Шукшина «Помнить и любить». У нас был деревянный диван в небольшой комнате. Я ему говорила с приподнятой головой и со вздёрнутым от природы носом: «Прокати меня на горбушке (на спине) десять раз от дивана до кровати». Вася был рад выполнить такую ерундовую для него просьбу. И я с дивана залезала ему на спину, а он чуть ли не бегом, подкидывая меня и взвизгивая, как будто лошадь, даже удлинял расстояния - от стола до дверей. <^> Позже Вася был мне опорой. Когда умер муж и я осталась одна с двумя пятилетними детьми, он помогал мне материально, и я ему как-то сказала: «Езжу, Вася, на твоей горбушке до сих пор». Вася с детства был жалостливым. Случалось, разобью я тарелку (а они все были на счету), приходит мама и спрашивает: «Где тарелка?» Не успеваю рта раскрыть, как он опережает меня: «Я её разбил нечаянно». Он знал, что мне за это попадёт, а ему ...Откуда берутся такие таланты? От щедрот народных. Живут на земле русские люди - и вот избирают одного. Он за всех будет говорить - он памятлив народной памятью, мудр народной мудростью... В. Шукшин 21 Русский народ за свою историю отобрал, сохранил, возвёл в степень уважения такие человеческие качества, которые не подлежат пересмотру: честность, трудолюбие, совестливость, доброту. Мы из всех исторических катастроф вынесли и сохранили в чистоте великий русский язык, он передан нам нашими дедами и отцами. Уверуй, что всё было не зря: наши песни, наши сказки, наши неимоверной тяжести победы, наше страдание - не отдавай всего этого за понюх табаку. Мы умели жить. Помни это. Будь человеком. В. Шукшин нет, потому что в доме он был мужичок, помощник. Боже, как я ему была благодарна! И не только явные его провинности прощались мною, но я даже делилась кусочком сахара, который мама нам выдавала два раза в неделю <^> Книги к нему пришли как-то сразу, они не были его увлечением с детских лет, и он резко сменил бабки [игры] на книги. Читал всё подряд без разбору, а мама боялась, что он зачитается и «сойдёт с ума». Все его школьные учебники были без корочек. Когда мы были дома, он в эти корочки от учебников вкладывал художественную книжку, ставил её на стол и читал. Мы видели, что у него, например, «География», а через некоторое время он ставил перед собой «Историю». Но однажды я заметила, что у него на корочке «Арифметика», а он ничего не пишет. Заглянула - и, конечно же, художественная книга. На этот раз я сказала маме, потому что боялась, как бы он не «свихнулся». <^> В зимнее время мы залезали втроём на любимую русскую печку, ставили рядышком лампу. Вася ложился с краю, мама в середине, а я у стенки, и он читал нам. Злился, переживал, когда мы с мамой начинали засыпать, заставлял нас пересказывать прочитанное или сказать, на чём он остановился. Но так как ни та, ни другая ничего не могли ему ответить - плакал. <^> Наталья Макаровна Зиновьева 5. О каких годах жизни Шукшина вспоминает сестра? Какими личностными качествами обладал Шукшин? Каким было его отношение к книгам и литературе? 6. Познакомьтесь со стихотворением Владимира Высоцкого, написанным на смерть Василия Шукшина в 1974 году. Я написал большие стихи по поводу Василия, которые должны быть напечатаны в «Авроре». Но опять они мне предложили оставить меньше, чем я написал, и я отказался печатать неполностью. Считаю, что её хорошо читать глазами, эту балладу. Её жалко петь, жалко™ Я с ним очень дружил, и как-то™ я спел раз, а потом подумал, что, наверное, больше не надо. Памяти Василия Шукшина Ещё - ни холодов, ни льдин, Земля тепла, красна калина, -А в землю лёг ещё один На Новодевичьем мужчина. Должно быть, он примет не знал, -Народец праздный суесловит, - 22 Смерть тех из нас всех прежде ловит, Кто понарошку умирал. Коль так, Макарыч, - не спеши, Спусти колки, ослабь зажимы, Пересними, перепиши, Переиграй, - останься живым. Но, в слёзы мужиков вгоняя, Он пулю в животе понёс, Припал к земле, как верный пёс^ А рядом куст калины рос -Калина красная такая. Смерть самых лучших намечает -И дёргает по одному. Такой наш брат ушёл во тьму! -Не поздоровилось ему, -Не буйствует и не скучает. А был бы «Разин» в этот год™ Натура где? Онега? Нарочь? Всё - печки-лавочки, Макарыч, -Такой твой парень не живёт! Вот после временной заминки Рок процедил через губу: « Снять со скуластого табу -За то, что он видал в гробу Все панихиды и поминки. Того, с большой душою в теле И с тяжким грузом на горбу, -Чтоб не испытывал судьбу, -Взять утром тёпленьким в постели!» И после непременной бани, Чист перед Богом и тверёз, Взял да и умер он всерьёз -Решительней, чем на экране. • О каком «тяжком грузе на горбу» говорит Высоцкий? • Как называет Высоцкий Шукшина, обращаясь к нему в своей балладе? О чём говорит выбор именно такого обращения? Что пишет об этом поэт в рассказе об истории стихотворения? • Почему Высоцкий писал, что эту балладу «жалко петь»? 7. Познакомьтесь со стихотворением Евгения Евтушенко «Памяти Шукшина». В искусстве уютно быть сдобною булкой французской, но так не накормишь ни вдов, ни калек, ни сирот. 23 Шукшин был горбушкой с калиною красной вприкуску, черняшкою той, без которой немыслим народ. Шли толпами к гробу почти от Тишинского рынка. Дыханьем колеблемый воздух чуть слышно дрожал. Как будто России самой остановленная кровинка, весь в красной калине, художник российский лежал. Когда мы взошли на тяжёлой закваске мужицкой, нас тянет к природе, к есенинским чистым стихам. Нам с ложью не сжиться, в уюте ужей не ужиться, и сердце как сокол, как связанный Разин Степан. Искусство народно, когда в нём не сахар обмана, а солью родимой земли просолилось навек. ...Мечта Шукшина о несбывшейся роли Степана, как Волга, взбугрилась на миг подо льдом замороженных век. • Какие общие образы, созданные Шукшиным, вспоминают оба поэта? • Прокомментируйте, как вы понимаете три последних четверостишия стихотворения Евтушенко. Литература и иные источники 1. Горн В.Ф. Василий Шукшин. Штрихи к портрету. - М., 1993. 2. Емельянов Л.И. Василий Шукшин. - Л., 1983. 3. Коробов В.И. Василий Шукшин: Творчество. Личность. - М., 1992. 4. Шукшин В.М. Вопросы самому себе. - М., 1981. 5. https://www. shuckshin.narod.ru 6. https://www.shukshiny.ru 24 Почему мы выбрали для чтения именно рассказы Шукшина? Надо сказать, что именно 1950-1970-е годы, в хронологических рамках которых развивалось творчество писателя, были переходным периодом в развитии русской литературы XX века. Одно за другим происходили события, изменявшие традиционные взгляды на действительность: разоблачение культа личности Сталина, последовательное разочарование в новой общественной формации и, как результат, осознание кризисности современности. В творческой эволюции В.М. Шукшина эта динамика проявляется в движении от проблем социального мироустройства к вопросам бытия человека, от жанра к жанру. Открывая для себя вечные и вместе с тем уже привычные для русского писателя проблемы нравственной самоиндентификации, Василий Шукшин определил качественные характеристики особого типа героев - «чудиков» (рассказы «Классный водитель», «Гринька Малюгин», «Раскас», «Как помирал старик», «Чудик», «Миль пардон, мадам», «Срезал», «Верую!», «Обида», «Алёша Бесконвойный», «Осенью», «На кладбище», «Микроскоп», «Крепкий мужик», «До третьих петухов»). В 1970-е годы писатель искал иные формы открытого выражения авторской позиции. Осознание кризисного состояния атмосферы в обществе в это время происходит почти на всех магистральных направлениях русской литературы. Об этом пишут свои романы такие писатели, как Чингиз Айтматов, Виктор Астафьев... В творчестве В.М. Шукшина появляется «До третьих петухов» - философская повесть, сказка о судьбе народной духовности. И всё же именно шукшинский рассказ был ответом на ту ситуацию, которая сложилась в России в 1950-1970-е годы. В. Распутин довольно точно подметил: «Он ведь на многое отвечал, но читатель не всегда понимает это как ответы. Вот тут-то, может, и необходимо собрать его мысли как ответы и подтолкнуть читателя к более внимательному и правильному чтению Шукшина». К сожалению, кризис нравственности - свойство не только вчерашнего, но, может, даже в большей степени - и сегодняшнего дня. Один из рецептов спасения от бездуховности явлен нам героями Шукшина. Н.А. Рождественский 25 Читаем и обсуждаем рассказ В.М. Шукшина «Чудик» Работа с текстом до чтения Герою-«чудику» в творчестве Шукшина противопоставлен «крепкий мужик», человек, который оторван от народной почвы, которому чужда народная нравственность. Вспомните рассказ Шукшина «Крепкий мужик». Назовите основные качества личности Шурыгина. Подберите к каждому из них противоположное (грубый — чуткий, ^ ). Работа с текстом во время чтения 1. Прочитайте рассказ Шукшина «Чудик» (дан в сокращении). По ходу чтения обращайте внимание на подчёркнутые слова и сочетания слов. В начале текста предложен образец комментария. Жена называла его Чудик. Иногда ласково. (Легко догадаться, с какой интонацией обычно жена обращалась к Чудику.) Чудик обладал одной особенностью: с ним постоянно что-нибудь случалось. Он не хотел этого, страдал, но то и дело влипал в какие-нибудь истории - мелкие, впрочем, но досадные. Вот эпизоды одной его поездки. Получил отпуск, решил съездить к брату на Урал: лет двенадцать не виделись. - А где блесна такая... на подвид битюря?! - орал Чудик из кладовой. (Чудик возбуждён предстоящей поездкой, собирается основательно.) - Я откуда знаю. - Да вот же все тут лежали! - Чудик пытался строго смотреть круглыми иссиня-белыми глазами. (Кто в доме хозяин, ясно с первых слов рассказа.) - Все тут, а этой, видите ли, нету. - На битюря похожая? - Ну. Щучья. - Я её, видно, зажарила по ошибке. Чудик некоторое время молчал. (Он понимает, что жена острит, но долго не может сообразить, как ей подыграть.) - Ну и как? - Что? - Вкусная? Ха-ха-ха!.. - Он совсем не умел острить, но ему ужасно хотелось. - Зубки целые? Она ж - дюралевая!.. ...Долго собирались - до полуночи. А рано утром Чудик шагал с чемоданом по селу. - На Урал! На Урал! - отвечал он на вопрос: куда это он собрался? При этом круглое мясистое лицо его, круглые глаза вы- 26 1 ...Хочешь быть мастером, макай своё перо в правду. Ничем другим больше не удивишь. В. Шукшин ражали в высшей степени плевое отношение к дальним дорогам - они его не пугали. - На Урал! Надо прошвырнуться. Но до Урала было ещё далеко. Пока что он благополучно доехал до районного города, где предстояло ему взять билет и сесть на поезд. Времени оставалось много. Чудик решил пока накупить подарков племяшам - конфет, пряников... Зашёл в продовольственный магазин, пристроился в очередь. Впереди него стоял мужчина в шляпе, а впереди шляпы - полная женщина с крашеными губами. <^> Чудик уважал городских людей. Не всех, правда: хулиганов и продавцов не уважал. Побаивался. Подошла его очередь. Он купил конфет, пряников, три плитки шоколада. И отошёл в сторонку, чтобы уложить всё в чемодан. Раскрыл чемодан на полу, стал укладывать... Глянул на пол, а у прилавка, где очередь, лежит в ногах у людей пятидесятирублёвая бумажка. Этакая зелёная дурочка, лежит себе, никто её не видит. Чудик даже задрожал от радости, глаза загорелись. Второпях. чтобы его не опередил кто-нибудь, стал быстро соображать, как бы (Попробуйте закончить предложение самостоятельно и только потом прочитайте авторский вариант.) повеселее, поостроумнее сказать этим, в очереди, про бумажку. - Хорошо живёте, граждане! - сказал он громко и весело. На него оглянулись. - У нас, например, такими бумажками не швыряются. Тут все немного поволновались. Это ведь не тройка, не пятёрка - пятьдесят рублей, полмесяца работать надо. А хозяина бумажки нет. «Наверно, тот, в шляпе»,- догадался Чудик. Решили положить бумажку на видное место на прилавке. - Сейчас прибежит кто-нибудь, - сказала продавщица. Чудик вышел из магазина в приятнейшем расположении духа. Всё думал, как это у него легко, весело получилось: «У нас, например, такими бумажками не швыряются!» Вдруг его точно жаром обдало (Догадались, что случилось?): он вспомнил, что точно такую бумажку и ещё двадцатипятирублёвую ему дали в сберкассе дома. Двадцатипятирублёвую он сейчас разменял, пятидесятирублёвая должна быть в кармане... Сунулся в карман -нету. Туда-сюда нету. - Моя была бумажка-то! - громко сказал Чудик. - Мать твою так-то!.. Моя бумажка-то. Под сердцем даже как-то зазвенело от горя. Первый порыв был пойти и сказать: «Граждане, моя бумажка-то. Я их две получил в сберкассе - одну двадцатипятирублёвую, другую полусотенную. Одну, двадцатипятирублёвую, сейчас разменял, а другой - нету». 27 Но только он представил, как он огорошит всех этим своим заявлением, как подумают многие: «Конечно, раз хозяина не нашлось, он и решил прикарманить». Нет, не пересилить себя. не протянуть руку за этой проклятой бумажкой. Могут ещё и не отдать... - Да почему же я такой есть-то? - вслух горько рассуждал Чудик.- Что теперь делать?.. Надо было возвращаться домой. Подошёл к магазину, хотел хоть издали посмотреть на бумажку, постоял у входа... и не вошёл. Совсем больно станет. Сердце может не выдержать. Ехал в автобусе и негромко ругался - набирался духу: предстояло объяснение с женой. Сняли с книжки ещё пятьдесят рублей. Чудик, убитый своим ничтожеством, которое ему опять разъяснила жена (она даже пару раз стукнула его шумовкой по голове), ехал в поезде. Но постепенно горечь проходила. Мелькали за окном леса, перелески, деревеньки... Входили и выходили разные люди, рассказывались разные истории... Чудик тоже одну рассказал какому-то интеллигентному товарищу, когда стояли в тамбуре, курили. - У нас в соседней деревне один дурак тоже... Схватил головешку - и за матерью. Пьяный. Она бежит от него и кричит: «Руки, - кричит, - руки-то не обожги, сынок!» О нём же и заботится. А он прёт, пьяная харя. На мать. Представляете, каким надо быть грубым, бестактным... - Сами придумали? - строго спросил интеллигентный товарищ, глядя на Чудика поверх очков. - Зачем? - не понял тот. - У нас за рекой, деревня Раменское^ Интеллигентный товарищ отвернулся к окну и больше не говорил. После поезда Чудику надо было ещё лететь местным самолётом полтора часа. Он когда-то летал разок. Давно. Садился в самолёт не без робости. «Неужели в нём за полтора часа ни один винтик не испортится!» - думал. Потом - ничего, осмелел. Попытался даже заговорить с соседом, но тот читал газету, и так ему было интересно, что там, в газете, что уж послушать живого человека ему не хотелось. А Чудик хотел выяснить вот что: он слышал, что в самолётах дают поесть. А что-то не несли. Ему очень хотелось поесть в самолёте - ради любопытства. «Зажилили»,- решил он. Стал смотреть вниз. Горы облаков внизу. Чудик почему-то не мог определённо сказать, красиво это или нет. А кругом говорили, что «ах, какая красота!». Он только ощутил вдруг глупейшее желание: упасть в них, в облака, как в вату. Ещё он подумал: «Почему же я не удивляюсь? Ведь подо мной чуть не пять километров». Мысленно отмерил эти пять километров на земле, поставил их «на попа» - чтоб удивиться, и не удивился. 28 ----------------------------1 Боже мой! Неужели пришла пора? Неужель под душой так же падаешь, как под ношей? С. Есенин. 1921 Нам бы про душу не забыть. Нам бы немножко добрее быть... Мы один раз, уж так случилось, живём на земле. Ну так и будьте повнимательнее друг к другу, подобрее. В. Шукшин - Вот человек!.. Придумал же, -сказал он соседу. Тот посмотрел на него, ничего не сказал, зашуршал опять газетой. - Пристегнитесь ремнями! - сказала миловидная молодая женщина.-Идём на посадку. Чудик послушно застегнул ремень. А сосед - ноль внимания. Чудик осторожно тронул его. - Велят ремень застегнуть. - Ничего, - сказал сосед, отложил газету, откинулся на спинку сиденья и сказал, словно вспоминая что-то: - Дети - цветы жизни, их надо сажать головками вниз. - Как это? - не понял Чудик. Читатель громко засмеялся и больше не стал говорить. Быстро стали снижаться. Вот уже земля - рукой подать, стремительно летит назад. А толчка всё нет. Как потом объясняли знающие люди, лётчик «промазал». Наконец толчок, и всех начинает так швырять, что послышался зубовный стук и скрежет. Это читатель с газетой сорвался с места, боднул Чудика лысой головой, потом приложился к иллюминатору, потом очутился на полу. За всё это время он не издал ни одного звука. И все вокруг тоже молчали - это поразило Чудика. Он тоже молчал. Стали. Первые, кто опомнился, глянули в иллюминаторы и обнаружили, что самолёт - на картофельном поле. <^> Страх схлынул, и наиболее весёлые уже пробовали робко острить. Лысый читатель искал свою искусственную челюсть. Чудик отстегнул ремень и тоже стал искать. - Эта?! - радостно воскликнул он и подал читателю. У того даже лысина побагровела. - Почему надо обязательно руками хватать! - закричал он шепеляво. Чудик растерялся. - А чем же?.. - Где я её кипятить буду?! Где?! Этого Чудик тоже не знал. - Поедемте со мной? - предложил он. - У меня тут брат живёт. Вы опасаетесь, что я туда микробов занёс? У меня их нету. Читатель удивлённо посмотрел на Чудика и перестал кричать. В аэропорту Чудик написал телеграмму жене: «Приземлились. Ветка сирени упала на грудь, милая Груша, меня не забудь. Васятка». Телеграфистка, строгая сухая женщина, прочитав телеграмму, предложила: - Составьте иначе. Вы взрослый человек, не в детсаде. 29 - Почему? - спросил Чудик. - Я ей всегда так пишу в письмах. Это же моя жена!.. Вы, наверно, подумали... - В письмах можете писать что угодно, а телеграмма - это вид связи. Это открытый текст. Чудик переписал. «Приземлились. Всё в порядке. Васятка». Телеграфистка сама исправила два слова: «приземлились» и «Васятка». Стало: «Долетели. Василий». - «Приземлились»... Вы что, космонавт, что ли? - Ну, ладно, - сказал Чудик. - Пусть так будет. ...Знал Чудик, есть у него брат Дмитрий, трое племянников... О том, что должна ещё быть сноха, как-то не думалось. Он никогда не видел её. А именно она-то, сноха, всё испортила, весь отпуск. Она почему-то сразу невзлюбила Чудика. Выпили вечером с братом, и Чудик запел дрожащим голосом: Тополя-а-а... Тополя-а-а... Софья Ивановна, сноха, выглянула из другой комнаты, спросила зло: - А можно не орать? Вы же не на вокзале, верно? - И хлопнула дверью. Брату Дмитрию стало неловко. - Это... там ребятишки спят. Вообще-то она хорошая. <^> - Пойдём на улицу, - сказал Чудик. Вышли на улицу, сели на крылечке. - А помнишь?.. - продолжал Чудик. Но тут с братом Дмитрием что-то случилось: он заплакал и стал колотить кулаком по колену. - Вот она, моя жизнь! Видел? Сколько злости в человеке!.. Сколько злости! Чудик стал успокаивать брата. - Брось, не расстраивайся. Не надо. Никакие они не злые, они -психи. У меня такая же. - Ну чего вот невзлюбила?! За что? Ведь она невзлюбила тебя... А за что? Тут только понял Чудик, что да, невзлюбила его сноха. А за что действительно? - А вот за то, что ты никакой не ответственный, не руководитель. Знаю я её, дуру. Помешалась на своих ответственных. А сама-то кто! Буфетчица в управлении, шишка на ровном месте. Насмотрится там и начинает... Она и меня-то тоже ненавидит, что я не ответственный, из деревни. <^> Тут и Чудика задело за живое. - А в чём дело вообще-то? - громко спросил он не брата, кого-то ещё. - Да если хотите знать, почти все знаменитые люди вышли из деревни. Как в чёрной рамке, так, смотришь, выходец и.з деревни. Надо газеты читать!.. Что ни фигура, понимаешь, так выходец, рано пошёл работать. 30 - А сколько я ей доказывал: в деревне-то люди лучше, незано-систые. <^> Долго ещё шумели возбуждённые братья. Чудик даже ходил около крыльца и размахивал руками. - Деревня, видите ли!.. Да там один воздух чего стоит! Утром окно откроешь - как, скажи, обмоет тебя всего. Хоть пей его - до того свежий да запашистый, травами разными пахнет, цветами разными... <^> - А ведь сама из деревни! - как-то тихо и грустно изумился Дмитрий. - А вот... Детей замучила, дура: одного на пианинах замучила, другую в фигурное катание записала. Сердце кровью обливается, а не скажи, сразу ругань. - Ммх!.. - чего-то опять возбудился Чудик. - Никак не понимаю эти газеты: вот, мол, одна такая работает в магазине - грубая. Эх вы!.. А она домой придёт - такая же. Вот где горе-то! И я не понимаю!- Чудик тоже стукнул кулаком по колену. - Не понимаю: зачем они стали злые? Когда утром Чудик проснулся, никого в квартире не было: брат Дмитрий ушёл на работу, сноха тоже, дети постарше играли во дворе, маленького отнесли в ясли. Чудик прибрал постель, умылся и стал думать, что бы такое приятное сделать снохе. Тут на глаза ему попалась детская коляска. «Эге! - подумал Чудик. - Разрисую-ка я её». Он дома так разрисовал печь, что все дивились. Нашёл ребячьи краски, кисточку и принялся за дело. Через час всё было кончено, коляску не узнать. По верху колясочки Чудик пустил журавликов - стайку уголком, по низу - цветочки разные, травку-муравку, пару петушков, цыпляток... Осмотрел коляску со всех сторон - загляденье. Не колясочка, а игрушка. Представил, как будет приятно изумлена сноха, усмехнулся. - А ты говоришь - деревня. Чудачка. - Он хотел мира со снохой. - Ребёнок-то как в корзиночке будет. Весь день Чудик ходил по городу, глазел на витрины. Купил катер племяннику, хорошенький такой катерок, белый, с лампочкой. «Я его тоже разрисую»,- думал. Часов в шесть Чудик пришёл к брату. Взошёл на крыльцо и услышал, что брат Дмитрий ругается с женой. Впрочем, ругалась жена, а брат Дмитрий только повторял: - Да ну что тут!.. Да ладно... Сонь... Ладно уж... <...> Чудик поспешил сойти с крыльца... А дальше не знал, что делать. Опять ему стало больно. Когда его ненавидели, ему было очень больно и страшно. Казалось: ну, теперь всё, зачем же жить? И хотелось куда-нибудь уйти подальше от людей, которые ненавидят его или смеются. - Да почему же я такой есть-то? - горько шептал он, сидя в сарайчике. - Надо бы догадаться: не поймёт ведь она, не поймёт народного творчества. 31 Он досидел в сарайчике дотемна. И сердце всё болело. Потом пришёл брат Дмитрий. Не удивился - как будто знал, что брат Василий давно уж сидит в сарайчике. - Вот... - сказал он. - Это... опять расшумелась. Коляску-то... не надо бы уж. - Я думал, ей поглянется. Поеду я, братка. Брат Дмитрий вздохнул... И ничего не сказал. Домой Чудик приехал, когда шёл рясный парной дождик. Чудик вышел из автобуса, снял новые ботинки, побежал по тёплой мокрой земле - в одной руке чемодан, в другой ботинки. Подпрыгивал и пел громко: Тополя-а-а... С одного края небо уже очистилось, голубело, и близко где-то было солнышко. И дождик редел, шлёпал крупными каплями в лужи; в них вздувались и лопались пузыри. В одном месте Чудик поскользнулся, чуть не упал. ...Звали его Василий Егорыч Князев. Было ему тридцать девять лет от роду. Он работал киномехаником в селе. Обожал сыщиков и собак. В детстве мечтал быть шпионом. 2. Анализ рассказа. Познакомьтесь с особенностями всех рассказов Шукшина. 1) Как правило, в каждом рассказе есть пейзаж-заставка или пейзаж-концовка. 2) Центральная часть рассказа - это диалог-информация. Диалоги Шукшина юмористичны, включают обязательные разъясняющие ремарки, строятся на разговорной речи, достаточно чётко характеризуют героев. 3) Заканчиваются рассказы, как правило, прямым авторским словом. Это слово может быть наполнено сочувствием и умилением, а может создавать впечатление резкого обрыва, недоговорённости. 4) Пейзажные и другие описательные фрагменты сокращены до минимума. 5) Само действие сжимается до краткой схемы-пересказа и нередко выносится в начало, в экспозицию. 6) «История души» героя создаётся самыми лаконичными средствами. Главное изобразительное средство — прямая речь героя, колоритный диалог или монолог (реже — внутренняя речь или прикладные письменные жанры: письмо, телеграмма, заявление, кляуза, «раскас». Найдите в тексте примеры, иллюстрирующие данные особенности рассказов Шукшина. 32 3. Самостоятельное чтение и анализ рассказа «Микроскоп». • Каким является представление Андрея Ерина и его семьи о науке? Важно ли это для самих «исследователей» и для читателя? • Как изменилась жизнь Андрея и его мироощущение после покупки микроскопа? • Символом чего становится для Андрея Ерина купленный им микроскоп? • Почему в конце рассказа Андрей обращается к сыну со словами: «Учись, Петька!»? О чём думает Андрей в этот момент? • Возможна ли подобная история в наше время? Современно ли звучание шукшинского рассказа? Работа с текстом после чтения 1. Просмотрите текст и перечислите те душевные состояния, которые проживает на страницах рассказа Чудик. А знакомы ли вам чувство неловкости, боли и стыда, бывает ли вам страшно за себя и окружающих? 2. С какой целью автор ставит своего героя, человека совестливого, в условия, требующие душевных запасов добра и стойкости. 3. Несмотря на свою простоту, Чудик размышляет над проблемой, волнующей человечество во все времена: в чём смысл жизни? Какие другие вечные проблемы волнуют Чудика? 4. Скупые факты биографии героя мы узнаём только в конце рассказа, потому что эта информация ничего не добавляет к его характеристике. Что же в первую очередь характеризует Чудика? 5. Сравните состояние Чудика в городе, у невестки, и дома, по возвращении в деревню. 33 6. Известно, что многие литературоведы относят Шукшина к пи-сателям-«почвенникам», «деревенщикам». Какое нравственное размежевание двух сред (город - деревня) вы увидели в рассказе? Переносит ли его автор на каждого городского и деревенского жителя? Какое место в рассказе занимает «городской» брат Чудика? 7. Рассказы Шукшина нередко называют сатирическими. А по-вашему, с юмором или сатирически говорит автор о своих героях? Свой ответ аргументируйте. 8. Вы уже знаете, что к киносценариям Шукшин, как правило, шёл от своих прозаических произведений. Составьте режиссёрский план рассказа: поведение героя - что думает - что делает. 1. Попробуйте определить истоки и мотивы «чудаковатости» шукшинских героев, в том числе и Василия Князева. 2. Согласны ли вы с утверждением, что нравственность есть отличительное свойство в первую очередь людей, не оторванных от почвы, от земли? Кстати, основной упрёк Солженицыну после публикации статьи «Жить не по лжи» был тот же: тема актуальна только для крупных городов, в малых городах, на селе об этом не думают. Порассуждайте на эту тему. Литература 1. Апухтина В.А. Проза В. Шукшина. - М., 1986. 2. Ершов Л. Сатира и современность. - М., 1978 3. Овчаренко А. От Горького до Шукшина. - М., 1984. 4. Сухих И.Н. Душа болит: «Характеры» В. Шукшина, 1973. И.Н. Сухих// Звезда. - 2001. - № 10. 34 с Критика о рассказах В.М. Шукшина 1. Прочитайте фрагмент из статьи «Несу родину в душе» В.Ф. Горна, критика и исследователя творчества Василия Шукшина. 2. По ходу чтения выявите, какие проблемы (вопросы) затрагивает автор статьи. Василий Шукшин - своеобразный и цельный талант, разрабатывавший в искусстве свою нравственную программу, своё представление о современном человеке. Главное для Шукшина -серьёзное исследование народного характера, народного миросозерцания, глубокое постижение действительности. Именно под непрерывным влиянием действительности складывался художественный метод Шукшина, что позволило ему сделать объектом искусства, казалось бы, незначительные малоприметные явления. Но в малом и обычном писатель увидел серьёзное и необычное. Уже в самом начале творческого пути он обнаружил новые возможности в изображении человека. Его герои оказались непривычными и по своему социальному положению, и по жизненной зрелости, и по нравственному опыту. Для искусства нет мелких тем, неинтересных людей - истина не новая, но ожидающая в каждую эпоху своего подтверждения. Думается, за последние пятнадцать лет развития литературы эту мысль наиболее убедительно подтвердил Василий Шукшин. Настоящие художники всегда современны, чтобы они ни изображали, в глубь каких веков ни проникали бы, какой бы смелой фантазии ни предавались. Шукшин принадлежит именно к таким художникам не только по причинам, указанным выше, но ещё и потому, что сумел через себя и своих героев выразить время, его текущее мгновение, уловить социальные процессы, идущие сейчас. Он открывал в современной действительности то, что только «пустило ростки», наметилось, но не вылилось во что-то завершённое. Реализм Шукшина с его исследованием характеров, с его эстетикой повседневного расширяет и углубляет наше знание жизни. Недаром Лев Толстой считал, что написать поэму из времён Клеопатры гораздо легче, чем рассказать «простую историю без чего-либо лишнего». То, что многие критики называли «зарисовками с натуры», «эпизодами», «этюдами», «сценками», «случаями из жизни», на самом деле создавало широкую картину движущейся действительности. Творчество Шукшина - непрерывно обновляющаяся и восходящая система, тяготеющая к постановке и разрешению общих социально-нравственных проблем. От «незатейливых» рассказов, повествующих о «случае из жизни», писатель эволюционировал к синтетическому жанру повести-сказки, сатирическому, гротесковому изображению отрицательных явлений современной действительности. От Пашки Холманского («Классный водитель»), странного, доброго, но 35 непутёвого парня, от рассказов, общая художественная атмосфера в которых была мажорной (в частности, одна из новелл сборника «Сельские жители» называлась «Светлые души»), до трагического повествования о судьбе Егора Прокудина («Калина красная»). Всё больше требований предъявляет художник к человеку: вместо лирики и юмора - сатира, вместо некоторого умиления героем вроде Стёпки, который вопреки логике (сидеть ему оставалось три месяца) сбежал из лагеря, чтобы «пройтись разок» по родной деревне, «подкрепиться», - Спирька Расторгуев («Су-раз») и Егор Прокудин, вызывающие сложное, неоднозначное отношение. Василий Шукшин считает, что человеку надо «говорить не сильно подслащённые комплименты, а полную правду, какой бы горькой и жестокой она ни была. Это необходимо хотя бы уж из-за одного уважения к человеку, о котором мы пишем и снимаем фильмы. И, может быть, высшая форма уважения в том и заключается, что не надо скрывать от человека, каков он». Повседневная жизнь без прикрас и напряжённый поиск смысла жизни, достигающий порой трагического накала, - силовые поля творчества писателя. Пафос творчества Шукшина видится прежде всего в постановке нравственных вопросов о судьбах и правах человеческой личности. <...> Сегодня, мне думается, необходимо попытаться понять, что стало уже фактом искусства, объективно живёт в сознании и душе народа. 3. Каковы особенности художественного метода Шукшина, увиденные и отмеченные в статье критика? 4. В чём заключается эволюция образов героев в рассказах Шукшина? 5. Почему, по мнению В.Ф. Горна, рассказы Шукшина всегда будут современны? Согласны ли вы с этим утверждением? 6. Чем дополнили ваше представление о творчестве Шукшина данные критические заметки? 36 Основные даты жизни и творчества С.Д. Довлатова 1941, 3 сентября - родился в Уфе. 1944 - переезд семьи в Ленинград. 1959 - поступил на филологический факультет Ленинградского университета (финский язык). 1962-1965 - служба в армии, в системе охраны исправительнотрудовых лагерей на севере Коми АССР. 1972-1976 - работа корреспондентом таллинской газеты «Советская Эстония», экскурсоводом в Пушкинском заповеднике под Псковом (Михайловское). 1976 - возвращение в Ленинград. Работа в журнале «Костёр». 1976 - исключён из Союза журналистов за публикацию рассказов на Западе в журналах «Континент», «Время и мы». 1978 - эмигрировал в Австрию, а затем переехал в Нью-Йорк. 1978 - издание «Невидимой книги». 1980-1982 - опубликованы книги «Соло на ундервуде», повесть «Компромисс», повести «Зона», «Заповедник», «Наши». 1990, 24 августа - умер в Нью-Йорке от сердечной недостаточности. 37 В литературу Довлатов пришёл, не выдумывая мир, он просто остановился в торжественном недоумении перед галереей примечательных лиц, которых породила неутомимая в своей любви к гротеску советская власть, наплодившая столько необъяснимых личностей, что одного их каталога хватило на целое литературное направление. Только в стране, безразличной к собственной экономике, можно было найти нишу в обществе, где все «необычные» личности были свободны от него - невнятные НИИ, туманные лаборатории, смутные конторы, будку сторожа, каморку лифтёра, в общем, ту котельную, которую увековечил Довлатов: «Публика у нас тут довольно своеобразная. Олежка, например, буддист. Последователь школы "дзэн". Ищет успокоения в монастыре собственного духа. Худ - живописец, левое крыло мирового авангарда. Работает в традициях метафизического синтетизма. Рисует преимущественно тару - ящики, банки, чехлы ... Ну, а я человек простой. Занимаюсь в свободные дни теорией музыки. Кстати, что вы думаете о политональных наложениях у Бриттена?». Более предсказуемый Запад порождает типы, мы - безумные индивидуальности, чудаков и чудиков. Традиция эта сугубо русская, идущая не от Пушкина, а от Гоголя. Именно за это Довлатов больше других советских авторов любил Шукшина. В первых кадрах одного из шукшинских фильмов, прямо за титрами, нетвёрдо шагает мужчина. Камера медленно скользит по его дрожащим от напряжения ногам, скованной фигуре, окаменевшей шее - и застывает, не добравшись до подбородка. Остальное вырезано. Дело в том, что на голове он нёс налитый до краёв стакан водки. В фильме сцена никак не обыграна - сюжету она не нужна, но эпизод этот совсем не лишний. Он, как хороший эпиграф, не только определяет тон, но и служит немой декларацией о намерениях - показывать странности жизни, а не объяснять их. Также и проза Довлатова - показывает странности жизни, но не объясняет их. Другая сцена, которую Довлатов часто вспоминал, - из фильма Льва Кулиджанова «Когда деревья были большими», где снимался Шукшин. Там одного персонажа спрашивают: - Ты зачем соврал? - Не знаю, - говорит, - дай, думаю, совру и соврал. Тоже декларация о намерениях? Н.А. Рождественский Тон его речи воспитывает в читателе сдержанность и действует отрезвляюще: вы становитесь им, и это лучшая терапия, которая может быть предложена современнику... И. Бродский Юмор - украшение нации... Пока мы способны шутить, мы остаёмся великим народом! С. Довлатов I' 38 Все лучшие книги Довлатова написаны в Америке, Америка не обделила Довлатова славой. Напротив, там-то он её и нашёл. Довлатов удивлялся и когда его узнавали на улице, и когда не узнавали. Однако свойство быстротекущей американской действительности таково, что заставляет усомниться в ценности всякого признания. Александр Генис вспоминает, что на его вопрос, почему после смерти Довлатова перестали печатать, редакторша из «Ньюйоркера» (журнала, где тот в основном публиковался) ответила: рассказы перестали печатать потому, что Довлатов умер, а в Америке предпочитают живых авторов. В Америке Сергей нашёл ещё одно, чего не было в отечестве, - безразличие. Для русского писателя, привыкшего к опеке ревнивой власти, снисходительная рассеянность американской демократии - тяжкое испытание. Но скажите, а у какого великого русского судьба не была тяжким испытанием? «Я родился в не очень-то дружной семье. Посредственно учился в школе. Был отчислен из университета. Служил три года в лагерной охране. Писал рассказы, которые не мог опубликовать. Был вынужден покинуть родину. В Америке я так и не стал богатым или преуспевающим человеком. Мои дети неохотно говорят по-русски. Я неохотно говорю по-английски. В моём родном Ленинграде построили дамбу. В моём любимом Таллине происходит непонятно что. Жизнь коротка. Человек одинок. Надеюсь, всё это достаточно грустно, чтобы я мог продолжать заниматься литературой...» Заметьте - в Америке ^, но: в моём родном Ленинграде, в моём любимом Таллине^ Н. А. Рождественский Всех писателей можно разделить на две категории. Для одних главное - высказаться. Вторые хотят быть ещё и услышанными. Одни жаждут самовыражения, вторые ещё и честолюбивы. С. Довлатов Дорогой Сергей Довлатов! Я тоже люблю вас, но вы разбили моё сердце. Я родился в этой стране, бесстрашно служил ей во время войны, но так и не сумел продать ни одного своего рассказа в журнал «Ньюйоркер». А теперь приезжаете вы, и - бах! - ваш рассказ сразу же печатают... Я многого жду от вас и от вашей работы. У вас есть талант, который вы готовы отдать этой безумной стране. Мы счастливы, что вы здесь. Ваш коллега Курт Воннегут. 39 Литературные источники о жизни С.Д. Довлатова 1. Расскажите о судьбе эмигранта Довлатова, опираясь на основные даты его жизни. 2. Познакомьтесь с отрывками из книги С. Довлатова «Ремесло», написанной им в 1984 г в Нью-Йорке. Уточните, о каких годах своей жизни пишет Довлатов. 3. Найдите ответ на вопрос: почему многие книги Довлатова останутся «неясными» без знания читателем его биографии? «Я вынужден сообщать какие-то детали моей биографии, иначе многое останется неясным. Сделаю это коротко, пунктиром. Толстый застенчивый мальчик^ Бедность^ Мать самокритично бросила театр и работает корректором^ Школа™ Дружба с Алёшей Лаврентьевым, за которым приезжает «форд»™ Алёша шалит, мне поручено воспитывать его™ Тогда меня возьмут на дачу™ Я становлюсь маленьким гувернёром™ Я умнее и больше читал™ Я знаю, как угодить взрослым™ Чёрные дворы™ Зарождающаяся тяга к плебсу™ Мечты о силе и бесстрашии™ Похороны дохлой кошки за сараями™ Моя надгробная речь, вызвавшая слёзы Жанны, дочери электромонтёра™ Я умею говорить, рассказывать™ Бесконечные двойки™ Равнодушие к точным наукам™ Совместное обучение™ Девочки™ Алла Горшкова™ Мой длинный язык™ Неуклюжие эпиграммы™ Тяжкое бремя сексуальной невинности™ 1952 год. Я отсылаю в газету «Ленинские искры» четыре стихотворения. Одно, конечно, про Сталина. Три - про животных™ Первые рассказы. Они публикуются в детском журнале «Костёр». Напоминают худшие вещи средних профессионалов™ С поэзией кончено навсегда. С невинностью - тоже™ Аттестат зрелости™ Производственный стаж™ Типография имени Володарского™ Сигареты, вино и мужские разговоры™ Растущая тяга к плебсу. (То есть буквально ни одного интеллигентного приятеля.) Университет имени Жданова. (Звучит не хуже, чем «Университет имени Аль Капоне»)™ Филфак™ Прогулы™ Студенческие литературные упражнения™ Бесконечные переэкзаменовки™ Несчастная любовь, окончившаяся женитьбой™ Знакомство с молодыми ленинградскими поэтами - Рейном, Найманом, Бродским™ Наиболее популярный человек той эпохи - Сергей Вольф. 1960 год. Новый творческий подъём. Рассказы, пошлые до крайности. Тема - одиночество. Неизменный антураж - вечеринка. <...> Выпирающие рёбра подтекста. Хемингуэй как идеал литературный и человеческий™ Недолгие занятия боксом™ Развод, отмеченный трёхдневной пьянкой... Безделье... Повестка из военкомата. <...> За три 40 Довлатов сразу и до конца понял, что единственные чернила писателя - его собственная кровь. И тот, кто пишет чем-то другим, просто обманывает: или служит, или развлекает. В. Попов месяца до этого я покинул университет. В дальнейшем я говорил о причинах ухода - туманно. Загадочно касался неких политических мотивов. На самом деле всё было проще. Раза четыре я сдавал экзамен по немецкому языку. И каждый раз проваливался. Языка я не знал совершенно. Ни единого слова. Кроме имён вождей мирового пролетариата. И наконец меня выгнали. Я же, как водится, намекал, что страдаю за правду. Затем меня призвали в армию. И я попал в конвойную охрану. Очевидно, мне суждено было побывать в аду^ » • Что больше всего вас поразило в этих воспоминаниях? Что стало более ясным в жизни Довлатова? • Обратите внимание на особенности авторского стиля. Попробуйте в подобной манере рассказать о себе. 4. Познакомьтесь с отрывком из эссе И. Бродского «О Серёже Довлатове». Мы познакомились в квартире на пятом этаже около Финляндского вокзала. Хозяин был студентом филологического факультета ЛГУ - ныне он профессор того же факультета в маленьком городке в Германии. Квартира была небольшая, но алкоголя в ней было много. Это была зима то ли 1959-го, то ли 1960 года, и мы осаждали тогда одну и ту же коротко стриженную, миловидную крепость, расположенную где-то на Песках. По причинам слишком диковинным, чтоб их тут перечислять, осаду эту мне пришлось вскоре снять и уехать в Среднюю Азию. Вернувшись два месяца спустя, я обнаружил, что крепость пала. Мне всегда казалось, что при гигантском его росте отношения с нашей приземистой белобрысой реальностью должны были складываться у него довольно своеобразным образом. Он всегда был заметен издалека, особенно учитывая безупречные перспективы родного города, и невольно оказывался центром внимания в любом его помещении. Думаю, что это его несколько тяготило, особенно в юности, и его манерам и речи была свойственна некая ироническая предупредительность, как бы оправдывавшая и извинявшая его физическую избыточность. Думаю, что отчасти поэтому он и взялся впоследствии за перо: ощущение граничащей с абсурдом парадоксальности всего происходящего -как вовне, так и внутри его сознания -присуще практически всему, из-под пера его вышедшему. С другой стороны, исключительность его облика избавляла его от чрезмерных забот о своей наружности. Всю жизнь, сколько я его помню, В прозе Довлатов неточно называет даже собственный день рождения, на обложках своих западных изданий ставит неверный год отъезда за границу, в разных случаях несходным образом мотивирует одни и те же поступки, а личные достижения расценивает то как выигрыш, то как проигрыш. Формулировок он с молодых лет придерживался таких: «потерпел успех», «одержал поражение»... Л. Арьев 41 он проходил с одной и той же прической: я не помню его ни длинновласым, ни бородатым. В его массе была определённая законченность, более присущая, как правило, брюнетам, чем блондинам; тёмноволосый человек всегда более конкретен, даже в зеркале. Филологические девушки называли его «наш араб» - из-за отдалённого сходства Серёжи с появившимся тогда впервые на наших экранах Омаром Шарифом. Мне же он всегда смутно напоминал императора Петра - хотя лицо его начисто было лишено петровской кошачести, ибо перспективы родного города (как мне представлялось) хранят память об этой неугомонной шагающей версте и кто-то должен время от времени заполнять оставленный ею в воздухе вакуум. • Какие особенности внешности Довлатова запомнились Бродскому? • Как, по мнению Бродского, внешность Довлатова повлияла на раскрытие его творческих способностей? • Довлатова почти никто, даже современные ему критики, не называл по фамилии, почти всегда - по имени (Сергей, Серёжа). Как вы думаете, о чём это говорит? 5. Перечитайте на полях учебника высказывания о Довлатове его современников. • О какой «крови» говорит прозаик Валерий Попов? • Свяжите слова американского писателя Курта Воннегута с фактами биографии Довлатова. Прокомментируйте их. • Почему Довлатов допускает биографические неточности в своей прозе, так правильно подмеченные Арьевым? Литература и иные источники 1. Генис А. Довлатов и окрестности. - М., 2004. 2. Сергей Довлатов: творчество, личность, судьба. - СПб., 1999. 3. Сухих И.Н. Сергей Довлатов: время, место, судьба. - СПб., 1996. 4. https://www.sergeidovlatov.com/words.html Совершенно непонятно, когда и где Довлатов стал писателем. В Таллине считалось, что это произошло в Ленинграде, в Ленинграде - что в Америке. Зато ясно, что его интересовали только люди, их сложная душевная вязь. Человек для него был единицей текста. Кто-то заметил, что Довлатов писал людьми. А ещё он не хотел, чтобы писать было легко. Когда его уговаривали попробовать работать на компьютере, говоря, что тот ускоряет творческий процесс, Довлатов приходил в ужас. «Главная моя цель, - повторял он, - писать не быстрее, а медленнее. Лучше всего было бы высекать слова на камне - не чтобы навечно, а чтобы не торопясь». Н.А. Рождественский 42 Читаем и обсуждаем повесть С.Д. Довлатова «Компромисс» Работа с текстом до чтения 1. Оказавшись в 1981 г. с матерью и фокстерьером Глашей в Вене, Довлатов успел в тамошнем пансионе написать несколько прекрасных рассказов, украсивших потом «Компромисс», повесть о его журналистской работе в Таллине. Что такое «компромисс»? Выскажите предположения, почему повесть могла получить такое название. 2. Книга Довлатова построена как сборник «компромиссов». Сначала в каждом «компромиссе» приводится выдержка из официальной печати, а потом идёт описание реальной, а не газетной действительности. Познакомьтесь с кратким содержанием «компромисса пятого». «Человек родился. ^Человек, обречённый на счастье!..» - такими словами должен был начаться заказной репортаж о рождении четырехсоттысячного жителя Таллина. Герой, журналист по профессии, едет в роддом, чтобы подготовить этот репортаж. Получает наставление от редактора: «Полный комплект родителей. Здоровый, социально полноценный мальчик. Договоритесь, чтобы ребёнка назвали Лембитом... (в честь эстонского богатыря)». Первый новорождённый, о котором журналист сообщает по телефону редактору, сын эстонки и эфиопа, - «бракуется». Второй, сын еврея, - тоже. Редактор соглашается принять репортаж лишь о рождении третьего, родители которого «эстонка - водитель автокары. Муж - токарь на заводе, русский, член КПСС». Автор предстоящего репортажа вместе с отцом новорождённого отмечает радостное событие. Работа с текстом во время чтения Прочитайте отрывок из повести. КОМПРОМИСС ПЯТЫЙ («Советская Эстония». Ноябрь. 1975 г.) «ЧЕЛОВЕК РОДИЛСЯ. Ежегодный праздник - День освобождения - широко отмечается в республике. Фабрики и заводы, колхозы и машинно-тракторные станции рапортуют государству о достигнутых высоких показателях. И ещё один необычный рубеж преодолён в эти дни. Население эстонской столицы достигло 400 000 человек. В таллинской больнице М 4 у Майи и Григория Кузиных родился долгожданный первенец. Ему-то и суждено было оказаться 400 000-м жителем города. - Спортсменом будет, - улыбается главный врач Михкель Теппе. 43 Счастливый отец неловко прячет грубые мозолистые руки. - Назовём сына Лембитом, - говорит он, - пусть растёт богатырем!.. К счастливым родителям обращается известный таллинский поэт - Борис Штейн: На фабриках, в жерлах забоев, На дальних планетах иных -Четыреста тысяч героев, И первенец твой среди них... Хочется вспомнить слова Гёте: «Рождается человек - рождается целый мир!» [Фантазия автора. Гёте этого не писал. - Прим. ред.] Не знаю, кем ты станешь, Лембит?! Токарем или шахтёром, офицером или учёным. Ясно одно - родился Человек! Человек, обречённый на счастье!..» Таллин - город маленький, интимный. Встречаешь на улице знакомого и слышишь: «Привет, а я тебя ищу...» Как будто дело происходит в учрежденческой столовой... Короче, я поразился, узнав, сколько в Таллине жителей. Было так. Редактор Туронок вызвал меня и говорит: - Есть конструктивная идея. Может получиться эффектный репортаж. Обсудим детали. Только не грубите... - Чего грубить?.. Это бесполезно... - Вы, собственно, уже нагрубили, - помрачнел Туронок, - вы беспрерывно грубите, Довлатов. Вы грубите даже на общих собраниях. Вы не грубите только, когда подолгу отсутствуете... Думаете, я такой уж серый? Одни газеты читаю? Зайдите как-нибудь. Посмотрите, какая у меня библиотека. Есть, между прочим, дореволюционные издания... - Зачем, - спрашиваю, - вызывали? Туронок помолчал. Резко выпрямился, как бы меняя лирическую позицию на деловую. Заговорил уверенно и внятно: - Через неделю - годовщина освобождения Таллина. Эта дата будет широко отмечаться. На страницах газеты в том числе. Предусмотрены различные аспекты - хозяйственный, культурный, бытовой... Материалы готовят все отделы редакции. Есть задание и для вас. А именно. По данным статистического бюро, в городе около четырёхсот тысяч жителей. Цифра эта до некоторой степени условна. Несколько условна и сама черта города. Так вот. Мы посовещались и решили. Четырехсоттысячный житель Таллина должен родиться в канун юбилея. Человек рождается, страдает и умирает - неизменный, как формула воды H2O. С. Аовлатов I Читать его легко... Я проглатывал его книги в среднем за три-четыре часа непрерывного чтения: потому что именно от этой ненавязчивости его тона трудно было оторваться. Неизменная реакция на его рассказы и повести - признательность за отсутствие претензии, за трезвость взгляда на вещи, за эту негромкую музыку здравого смысла... И. Бродский 44 -----------------------------------------------------------1 - Что-то я не совсем понимаю. Довлатов показал умной Америке, - Идёте в родильный дом. Дожида- что и по-русски можно писать легко, етесь первого новорождённого. Запи- изящно и в то же время глубоко, что сывяете пяряметры Опрятиваете русские люди посвободней и поза- сываете параметры. Опрашиваете тейливей будут всех прочих! счастливых родителей. Врача, кото- в. Попов рый принимал роды. Естественно, делаете снимки. Репортаж идёт в юбилейный номер. Гонорар (вам, я знаю, это не безразлично) двойной. <^> - Короче. Общий смысл таков. Родился счастливый человек. Я бы даже так выразился - человек, обречённый на счастье! Эта глупая фраза так понравилась редактору, что он выкрикнул её дважды. - Человек, обречённый на счастье! По-моему, неплохо. Может, попробовать в качестве заголовка? «Человек, обречённый на счастье»... - Там видно будет, - говорю. - И запомните, - Туронок встал, кончая разговор, - младенец должен быть публикабельным. - То есть? - То есть полноценным. Ничего ущербного, мрачного. Никаких кесаревых сечений. Никаких матерей-одиночек. Полный комплект родителей. Здоровый, социально полноценный мальчик. - Обязательно - мальчик? - Да, мальчик как-то символичнее. - Генрих Францевич, что касается снимков... Учтите, новорождённые бывают так себе... - Выберите лучшего. Подождите, время есть. - Месяца четыре ждать придётся. Раньше он вряд ли на человека будет похож. А кому и пятидесяти лет мало... - Слушайте, - рассердился Туронок, - не занимайтесь демагогией! Вам дано задание. Материал должен быть готов к среде. Вы профессиональный журналист... Зачем мы теряем время?.. И правда, думаю, зачем?.. <^> Сел в автобус, поехал на улицу Карла Маркса. В автобусе неожиданно задремал. Через минуту проснулся с головной болью. Пересекая холл родильного дома, мельком увидел себя в зеркале и отвернулся... Навстречу шла женщина в белом халате. - Посторонним сюда нельзя. - А потусторонним, - спрашиваю, - можно? Медсестра замерла в недоумении. Я сунул ей редакционную книжку. Поднялся на второй этаж. На лестничной площадке курили женщины в бесформенных халатах. - Как разыскать главного врача? - Выше, напротив лифта. Напротив лифта - значит, скромный человек. Напротив лифта - шумно, двери хлопают... Захожу. Эстонец лет шестидесяти делает перед раскрытой форточкой гимнастику. 45 Эстонцев я отличаю сразу же и безошибочно. Ничего крикливого, размашистого в облике. Неизменный галстук и складка на брюках. Бедноватая линия подбородка и спокойное выражение глаз. Да и какой русский будет тебе делать гимнастику в одиночестве... Протягиваю удостоверение. - Доктор Михкель Теппе. Садитесь. Чем могу быть полезен? Я изложил суть дела. Доктор не удивился. Вообще, что бы ни затеяла пресса, рядового читателя удивить трудно. Ко всему привыкли... - Думаю, это несложно, - произнёс Теппе, - клиника огромная. <^> - Кузина родила из шестой палаты. Вот данные. Сама эстонка, водитель автокары. Муж - токарь на судостроительном заводе, русский, член КПСС. Ребёнок в пределах нормы. - Слава Богу, кажется, подходит. Позвоню на всякий случай. Туронок сказал: - Вот и отлично. Договоритесь, чтобы ребёнка назвали Лемби-том. - Генрих Францевич, - взмолился я, - кто же назовёт своего ребёнка Лембитом! Уж очень старомодно. Из фольклора... - Пусть назовут. Какая им разница?! Лембит - хорошо, мужественно и символично звучит... В юбилейном номере это будет смотреться. - Вы могли бы назвать своего ребенка - Бовой? Или Микулой? - Не занимайтесь демагогией. Вам дано задание. К среде материал должен быть готов. Откажутся назвать Лембитом - посулите им денег. - Сколько? - Рублей двадцать пять. Фотографа я пришлю. Как фамилия новорождённого? - Кузин. Шестая палата. - Лембит Кузин. Прекрасно звучит. Действуйте. Я спросил у Теппе: - Как найти отца? - А вон. Под окнами сидит на газоне. Я спустился вниз. - Алё, - говорю, - вы Кузин? - Кузин-то Кузин, - сказал он, - а что толку?! Видимо, настрой у товарища Кузина был философский. - Разрешите, - говорю, - вас поздравить. Ваш ребёнок оказался 400 000-м жителем нашего города. Сам я из редакции. Хочу написать о вашей семье. - Чего писать-то? - Ну, о вашей жизни... - А что, живём неплохо... Трудимся, как положено... Расширяем свой кругозор... Пользуемся авторитетом... - Надо бы куда-то зайти, побеседовать. 46 - В смысле - поддать? - оживился Кузин. Это был высокий человек с гранитным подбородком и детскими невинными ресницами. Живо поднялся с газона, отряхнул колени. Мы направились в «Космос», сели у окна. Зал ещё не был переполнен. <^> Я знал, ещё три рюмки, и с делами будет покончено. В этом смысле хорошо пить утром. Выпил - и целый день свободен... - Послушай, - говорю, - назови сына Лембитом. - Почему же Лембитом? - удивился Кузин. - Мы хотим Володей. Что это такое - Лембит? - Лембит - это имя. - А Володя что, не имя? - Лембит - из фольклора. - Что значит - фольклор? - Народное творчество. - При чем тут народное творчество?! Личного моего сына хочу назвать Володей... Как его, высерка, назвать - это тоже проблема. Меня вот Гришей назвали, а что получилось? Кем я вырос? Алкашом... Уж так бы и назвали - Алкаш... Поехали? Мы выпили, уже не закусывая. - Назовёшь Володей, - разглагольствовал Кузин, - а получится ханыга. Многое, конечно, от воспитания зависит... - Слушай, - говорю, - назови его Лембитом временно. Наш редактор за это капусту обещал. А через месяц переименуешь, когда вы его регистрировать будете... - Сколько? - поинтересовался Кузин. - Двадцать пять рублей. - Две полбанки и закуска. Это если в кабаке... - Как минимум. Сиди, я позвоню... Я спустился в автомат. Позвонил в контору. Редактор оказался на месте. - Генрих Францевич! Всё о'кей! Папа - русский, мать - эстонка. Оба с судомеха... - Странный у вас голос, - произнёс Туронок. - Это автомат такой... Генрих Францевич, срочно пришлите Хуберта с деньгами. - С какими ещё деньгами? - В качестве стимула. Чтобы ребёнка назвали Лембитом... Отец согласен за двадцать пять рублей. Иначе, говорит, Адольфом назову... - Довлатов, вы пьяны! - сказал Туронок. - Ничего подобного. - Ну, хорошо, разберёмся. Материал должен быть готов к среде. Хуберт выезжает через пять минут. Ждите его на Ратушной площади. Он передаст вам ключ... - Ключ? 47 - Да. Символический ключ. Ключ счастья. Вручите его отцу... В соответствующей обстановке... Ключ стоит три восемьдесят. Я эту сумму вычту из двадцати пяти рублей. - Нечестно, - сказал я. Редактор повесил трубку. <^> Стоит ли подробно рассказывать о том, что было дальше? Как мой спутник вышел на эстраду и заорал: «Продали Россию!..» А потом ударил швейцара так, что фуражка закатилась в кладовую... И как потом нас забрали в милицию... И как освободили благодаря моему удостоверению... И как я потерял блокнот с записями... А затем и самого Кузина... <...> Работа с текстом после чтения 1. Чем абсурдна и комична ситуация, о которой Довлатов рассказал в «компромиссе пятом»? Насколько она жизненна и типична для нашего времени? 2. Сравните текст газетной статьи и историю, рассказанную героем. В каких моментах они принципиально расходятся? 3. С кем или с чем герой идёт на компромисс? В чём он заключается? 4. Можно ли идентифицировать литературного героя Сергея Довлатова с писателем Сергеем Довлатовым? 5. Что вы можете сказать о герое книги Довлатова? Можно ли его назвать героем своего времени? Уточните, о каком времени идёт речь. 6. Какие приёмы использует автор в данном отрывке для достижения комического эффекта? 7. «Прозаику необходимо обзавестись самодельными веригами1 взамен тех, что даром достаются поэту», — считал Довлатов. Назовите отличительные особенности стиля Довлатова. Что в нём — от журналистики? 1. Попробуйте проанализировать данный отрывок с точки зрения художественной ценности довлатовской прозы: созданные им образы — художественны или натуралистичны и усилены сарказмом до карикатуры? 2. Подготовьте сообщение об отношении Довлатова к писательскому ремеслу. Используйте следующую информацию. 1. Довлатов практически упразднил синтаксис. Спитак-5Iv сис он считал навязанной нам грамматической необходи- 1 Вериги - железные цепи, кандалы, носимые на голом теле религиозного человека для усмирения плоти. 48 мостью, которая строит свою картину миру. В его текстах почти нет запятых. 2. Он исключал из предложения - даже в цитатах! - слова, начинающиеся на одну букву. (Называл это своим психозом. Чтобы не было двух начальных «н», в пушкинской строке «к нему не зарастёт народная тропа» он переделывал «народную» на «священную».) 3. Боялся не столько гладкости стиля, сколько его безвольности («прозаик должен отвечать за выбранные им слова, как блатной за свои татуировки»). 4. Естественным результатом первых трёх особенностей стиля было использование чрезвычайно коротких предложений, что идеально соответствовало философии писателя. 5. Не признавал союзов. Считал, что, намертво соединяя предложения, они создают грамматическую гармонию, которая легко сходит за настоящую. Соединял свои предложения не союзами, а зиянием многоточий, разрушающих мираж осмысленного существования. Критика о художественных особенностях прозы С. Довлатова 1. Познакомьтесь с отрывком из эссе И. Бродского «О Серёже Довлатове», написанного в 1991 году. 2. Сформулируйте темы, затронутые в этом тексте. Серёжа был прежде всего замечательным стилистом. Рассказы его держатся более всего на ритме фразы; на каденции1 авторской речи. Они написаны как стихотворения: сюжет в них имеет значение второстепенное, он только повод для речи. Это скорее пение, чем повествование, и возможность собеседника для человека с таким голосом и слухом, возможность дуэта - большая редкость. Собеседник начинает чувствовать, что у него - каша во рту, и так это на деле и оказывается. Жизнь превращается действительно в соло на ундервуде2, ибо рано или поздно человек в писателе попадает в зависимость от писателя в человеке, не от сюжета, но от стиля. При всей его природной мягкости и добросердечности несовместимость его с окружающей средой, прежде всего - с литературной, была неизбежной и очевидной. Писатель в том смысле 1 Каденция - здесь: гармония. 2 Ундервуд - марка старинной пищущей машинки. 49 творец, что он создает тип сознания, тип мироощущения, дотоле не существовавший или не описанный. Он отражает действительность, но не как зеркало, а как объект, на который она нападает; Серёжа при этом еще и улыбался. Образ человека, возникающий из его рассказов, - образ с русской литературной традицией не совпадающий и, конечно же, весьма автобиографический. Это -человек, не оправдывающий действительность или себя самого; это человек, от нее отмахивающийся: выходящий из помещения, нежели пытающийся навести в нём порядок. Куда он из помещения этого выходит - в распивочную, на край света, за тридевять земель - дело десятое. Этот писатель не устраивает из происходящего с ним драмы, ибо драма его не устраивает: ни физическая, ни психологическая. Он замечателен в первую очередь именно отказом от трагической традиции (что есть всегда благородное имя инерции) русской литературы, равно как и от её утешительного пафоса. Тональность его прозы -насмешливо-сдержанная, при всей отчаянности существования, им описываемого. Разговоры о его литературных корнях, влияниях и т. п. бессмысленны, ибо писатель - то дерево, которое отталкивается от почвы. 1. С каким чувством относится Бродский к Довлатову? Что об этом свидетельствует? 2. В тексте три абзаца - три поднятых автором темы. Сформулируйте их. 3. Что, по мнению Бродского, первично у Довлатова - сюжет или стиль? Что чему подчинено? 4. О каких особенностях стиля Довлатова пишет Бродский? Как вы понимаете высказывание Бродского: «Мы - народ придаточного предложения»? Справедливо ли будет отнести его к Довлатову? 5. О каких особенностях довлатовского образа «человека» говорит Бродский в своём эссе? 50 Основные даты жизни и творчества Ю.М. Полякова 1954, 12 ноября - родился в Москве. 1976 - окончание учёбы в Московском областном педагогическом институте им. Н.К. Крупской. 1979-1986 - работа в газете Московской писательской организации «Московский литератор». 1980 - закончена повесть «Сто дней до приказа», вышла первая книга стихов «Время прибытия». 1981 - назначен главным редактором газеты «Московский литератор»; защита кандидатской диссертации; написана повесть «ЧП районного масштаба». 1985 - после цензурного запрета опубликована повесть «ЧП районного масштаба». 1986 - издана повесть «Работа над ошибками». 1987 - опубликована повесть «Сто дней до приказа». 1989 - выход повести «Апофегей». 1991 - опубликована повесть «Парижская любовь Кости Гуман-кова». 1993 - издана повесть «Демгородок». 1995 - выход книги «Козлёнок в молоке». 1997 - издана публицистическая книга «От империи лжи - к республике вранья». \ XIX в. XX в. XXI в. 1 / 40-т 5(М} 60-в ?0-« ВО-в 90-а X 1 1 1 1 ^^ tO-B 20-е 30^ Д0>е 50-е 60-е 90-е L_l ^^ L—1 i l_J г 1 ► 51 1998 - издана повесть «Небо падших». 1999 - опубликованы роман «Замыслил я побег...», публицистическая книга «Порнократия». 2001 - назначение главным редактором «Литературной газеты». 2001-2004 - опубликован цикл «Плотские повести». 2005 - изданы роман «Грибной царь», публицистическая книга «Зачем вы, мастера культуры?». 2008 - выход книги «Гипсовый трубач, или Конец фильма» (часть 1-я). В настоящее время является членом Совета при Президенте РФ по культуре и искусству и членом Совета при Президенте РФ по содействию развитию институтов гражданского общества и прав человека. На рубеже 1980-х годов двадцатишестилетний поэт, лауреат Премии Маяковского, комсорг Союза писателей и увлечённый исследователь поэзии фронтовиков написал повесть « Сто дней до приказа». Это стало литературным и общественным событием: азартно и яростно навалился он на армию, охваченную дедовщиной. Естественно, повесть попала под цензурный запрет на целых семь лет. Следом появилась повесть «ЧП районного масштаба», и опять - общественный взрыв: с тем же азартом и яростью автор высмеял комсомольскую бюрократию (и тот и другой материал Поляков знал по собственному опыту). Он буквально вывернул наизнанку аппаратную механику комсомола, и именно за этот выворот получил премию комсомола, потом избран в состав ЦК ВЛКСМ! Критики сначала растерялись, впоследствии нашли определение случившемуся - «характерный пример неоднозначности литпроцесса предперестроечного периода» (См. Биографический словарь «Русские писатели XX века»). Неоднозначность явления, действительно, очевидна, а вот характерным примером появление Полякова в литературе вряд ли назовёшь. Сегодня Юрий Поляков - один из наиболее известных и читаемых современных российских писателей. Его часто сравнивают с Сергеем Довлатовым, хотя по мироощущению и отношению к жизни они совершенно разные. Вместе с тем, мне кажется справедливым перекинуть мостик от героя, живущего в постоянном компромиссе с окружающими, с самим собой, к героям, расплачивающимся за подобный компромисс. По большому счёту, герои Довлатова и Полякова - это люди одного времени, как бы по-разному они ни были исследованы. Заметим, что мы опять встречаемся с героями, не укладывающимися ни в какие типологические рамки: не бунтуют, с обществом не конфликтуют, ничего особенного не ищут^ Одним словом - герои нашего времени. Н.А. Рождественский 52 Юрий Поляков о себе 1. Познакомьтесь с фрагментами из интервью писателя (1995-2006 гг.). 2. По ходу чтения фиксируйте, что вы узнали о его жизни и его отношении к современной литературе. - Как вообще вы начали писать? - Сначала писал стихи, как всякий нормальный литератор. Это правильно, потому что, если прозаик в молодости не был поэтом, проза у него будет малохудожественная. Поэзия учит бережно относиться к слову. Потом я ушёл в армию. И, будучи романтичным советским юношей, столкнулся с суровой реальностью. Правда, теперь, с возрастом, я понимаю, что она была не такая уж и суровая. В кино тебе показывают одно, а приходишь и сталкиваешься с жёсткой жизнью, к которой ты не привык. Это вызвало шок. И я решил, что, когда приду из армии, напишу о том, что я там увидел. И в 1980 году написал повесть «Сто дней до приказа». Все журналы, конечно, отказались её печатать... До армии я работал в школе учителем, но после армии меня туда обратно не взяли. Но меня пригласили работать в райком комсомола. Там я проработал год, а потом в 1981 году написал повесть «ЧП районного масштаба» под впечатлением работы аппарата, замкнутого целиком на себе и забывшего, зачем его создали. Её тоже никто не печатал. А я написал ещё одну повесть, о школе - «Работа над ошибками». И её напечатали. А потом даже экранизировали и поставили по ней спектакль. Вот эти три мои первые повести и сделали меня, без ложной скромности, знаменитым. - А как вы относитесь к тому, что вас сравнивают с Довлатовым? - Сравнивают часто. В основном из-за того, что в прозе и у него, и у меня достаточно сильна сатирическая нота. А по жизненной позиции, по сфере социальных интересов мы абсолютно разные люди. Кстати, иронических писателей вообще очень мало. - Вы современную литературу читаете? - Читаю, но избирательно. Ведь от одних писателей уже знаешь, чего ожидать, какой смысл читать?! А есть писатели, у которых я читаю всё, что бы у них ни вышло. Распутин, то же самое относилось и к покойному Астафьеву. Слежу за тем, что пишет Тимур Зульфикаров, Юрий Козлов, из питерцев - Павел Крусанов, Валерий Попов. Из москвичей - недавно умерший Вячеслав Дёгтев, Лечутин Вла- Если человек читает умные книги, в которых автор поднимает серьёзные темы и говорит о высоких целях, он всегда задумывается, подтягивается, старается разобраться в проблеме. А если читает глупые, где на страницах романа рассказывается, как писатель чудесно провёл выходные, подкармливая любимых мопсов и избавляясь от целлюлита, опускается ещё ниже. Ю. Поляков 53 димир, Виктор Пелевин. Кстати, для меня существует две загадки. Почему писатель-постмодернист по фамилии Нечайко придумал себе псевдоним Пелевин? Ведь у него своя фамилия очень красивая. И почему поэт-концептуалист Тимур Запоев стал Тимуром Кибировым? Ведь у него гениальная фамилия для поэта-концептуалиста! Я всегда ему завидовал. - А почему вы не берёте себе псевдоним? - Да, у меня фамилия совершенно нейтральная - Поляков... Бывает, когда меня спрашивают: «Вы кто по профессии?» - Отвечаю: «Я писатель». - «И как ваша фамилия?» - «Поляков». -«Не слыхал». Вот так, думаю, упираешься рогом, работаешь, а никто не знает... «А что вы написали? » - спрашивают. - «Да было пару вещей: «ЧП районного масштаба», «Сто дней до приказа», «Апофегей». - «Так это вы написали?! Как ваша фамилия?» - «Я же говорю - Поляков». Ещё если б у меня было имя какое-нибудь типа Автандил или Дормидонт, а у меня всё - нейтральное. - А вы пишете о том, что знаете сами? - Когда человек опирается на своё мировидение и личный опыт, это всегда интересно. И, когда меня спрашивают: почему все ваши повести и романы всегда становились бестселлерами, я знаю, что ответить: всё очень просто, я никогда не думал о том, что скажет критика, запретят мою повесть или нет, понравится ли она вообще. Главное, что меня лично в этот момент эта тема волновала, и я об этом писал. А поскольку я нормальный человек, с нормальной социальной и прочей ориентацией, то оказалось, что волнует меня - волнует и большинство народа. Если у меня за это болит сердце, меня это тревожит. Это тревожит, как потом выясняется, и моего читателя. - Вы политикой интересуетесь? - Знаете, меня политика интересует как писателя. В России писатель всегда был в политике, даже если объявлял, что он вне её. Этим, кстати, мы отличаемся от писателей, проживающих в Америке или Англии. Там совершенно нормальным считается, если писатель пишет про своё, и никому в голову не придёт его рассматривать как политическую фигуру. А у нас это неизбежно. Даже на встречах с читателями более половины вопросов всегда связаны с политикой и судьбами отечества. У нас писатель традиционно внутри политического процесса. - Вы ведь и публицистикой занимаетесь. - Да, публицистики у меня много, даже выходили отдельные книги, на- Есть виды зла, которые от гласности и публичности только жиреют. Это уже было открытие постсоветской эпохи. И бороться с этим злом нужно не гласностью, а совершенно другими жёсткими государственными мерами. И если не замалчивая, то хотя бы не раздувая это зло... Ю. Поляков 54 Вчера коммунизм строили, сегодня - капитализм, завтра ещё что-нибудь придумают... А мы должны Россию строить, как бы это ни называлось! Ю. Поляков пример «Порнократия», - книга, где собраны мои статьи с 1987 по 2004 год. Были у меня и публикации, которые имели серьёзные политические последствия. Например, в 1993-м из-за моей статьи «Оппозиция умерла, да здравствует оппозиция!» закрывали «Комсомольскую правду». Ума хватило на следующий день открыть. Тогда это была единственная статья во всей прессе, которая выступала против расстрела Белого дома. И сейчас у меня вышла статья «Зачем вы, мастера культуры?», которая шумно, бурно обсуждается на самых высоких уровнях. Мне и министры звонят, и крупные государственные деятели. «Да, ты дал...» - говорят. А я ничего не дал, просто честно написал, что происходит и что думает по поводу происходящего человек. Опять тот же принцип: я написал о том, что меня волновало, не думая, обидит это кого-то или нет. Там есть и про либеральную интеллигенцию, и про патриотическую. В результате на меня все обиделись. Но это нормально. Я не понимаю писателей, которые совершенно равнодушны к происходящему. Как можно жить в стране и не испытывать настоящей боли за то, что происходит, и не пытаться повлиять на это? 1. Вспомните, кто из русских писателей тоже учительствовал. Почему, по-вашему, писатели нередко выбирают профессии врача, учителя? 2. Расскажите, что нового вы узнали о жизни писателя. О его отношении к политике, общественной жизни? О его личности? 3. На основе текста интервью подготовьте сообщение о современной русской литературе. Читали ли вы кого-нибудь из авторов, упомянутых в интервью? 4. Общий тираж книг Полякова в России (СССР) с 1980 по 2005 год превысил 4 миллиона экземпляров. Вместе с тем, его никоим образом нельзя отнести к тем ремесленникам, что ваяют по 3-4 книги в год. Познакомьтесь с библиографией книг Полякова (указаны первые или значительно дополненные издания). Найдите в списке только отдельные публикации новых художественных произведений. Какой временной промежуток отделяет издание повести «Подземный художник» и романа «Грибной царь»? Найдите названия сборников (прозаических, поэтических, публицистических). К каким выводам вы пришли? 1) Время прибытия. Стихи. - М., 1980. 2) Разговор с другом. Стихи. - М., 1981. 3) Между двумя морями. Исследование о фронтовой поэзии. - М., 1983. 4) История любви. Стихи. - М., 1985. 5) ЧП районного масштаба. Повесть. - М., 1985. 6) Работа над ошибками. Повесть. - М., 1986. 7) Личный опыт. Стихи. - М.,1987. 55 8) Сто дней до приказа. Повесть. - М., 1987. 9) Апофегей. Повесть. - М., 1989. 10) Парижская любовь Кости Гуманкова. Повесть. - М., 1991. 11) Демгородок. Повесть. - М., 1993. 12) Избранные сочинения: в 2 т. - СПб., 1994. 13) Козлёнок в молоке. Роман. - М., 1995. 14) От империи лжи - к республике вранья. Публицистика. - М., 1997. 15) Избранные сочинения: в 3 т. - М., 1997. 16) Небо падших. Повесть. - М., 1998. 17) «Замыслил я побег..». Роман. - М., 1999. 18) Порнократия. Публицистика. - М., 1999. 19) Собрание сочинений: в 4 т. - М., 2001. 20) Левая грудь Афродиты. Проза и драматургия. - М., 2001. 21) Возвращение блудного мужа. Проза. - М., 2002. 22) «Небо падших». Избранное. - М., 2002. 23) Подземный художник. Повесть.- СПб., 2002. 24) Тихая непогода. Избранные стихи. - Пермь, 2002. 25) Плотские повести. - М., 2003. 26) Плотские повести-2. - М., 2004. 27) «Апофегей российского масштаба». Интервью 1986-2004. - М., 2004. 28) «Хомо эректус». Пьесы. - М., 2004. 29) «Порнократия». Статьи 1988-2004. - М., 2004. 30) «Сто дней до приказа». Повесть, рассказ, стихи, статьи на военную тему 31) Собрание сочинений: в 5 т. Юбилейное. Со статьями критиков и комментариями. - М., 2004. 32) Грибной царь. Роман. - М., 2005. 33) «Зачем вы, мастера культуры?». Статьи 2004-2005. - М., 2005. Литература и иные источники 1. Аннинский Л. Повороты Юрия Полякова//Дружба народов. 2006. - № 9. 2. https://polyakowww.ru/news/ 56 Читаем и обсуждаем роман Ю.М. Полякова«Грибной царь» Работа с текстом до чтения 1. Познакомьтесь с замыслом романа, о котором Ю. Поляков рассказал в одном из интервью 2006 г. «Грибной царь» - попытка достаточно подробно описать внутренний мир современного мужчины. Женской литературы у нас сколько угодно, а вот мужской почему-то мало. И я попытался разобраться, что же происходит в душе мужчины, в его сознании и подсознании... И оказалось, что это интересно не только мужчинам, но и женщинам. Одна дама принесла мне огромный букет цветов и вышитую своими руками салфеточку и весело так заявила: «Спасибо, теперь я всё знаю о своём мерзавце!» А один мой знакомый - крупный чиновник, сказал: «Ну зачем ты о таком сокровенном пишешь... Я книгу прочитал и спрятал от жены. Если она прочитает и узнает такое обо мне, то мне жизни не будет...» Смех смехом, но доля истины в этом есть. Как вы понимаете — женская литература, мужская? Можете ли вы назвать книги, раскрывающие внутренний мир женщины? 2. В одном из интервью (2005 г.) Поляков поделился своими ощущениями от выхода романа и рассказал о том, как он создавался. - Ощущения хорошие. Но надо вам сказать, у поэтов жизнь лучше. Когда я был поэтом, я писал стихи в автобусе, в метро, просто гуляя... У меня даже было ироническое стихотворение, которое заканчивалось строчками: «Прикрепят, быть может, к автобусу 148 табличку «Здесь жил и работал поэт Поляков». Проза же требует ежедневной работы. Поэтому приходится вставать утром, садиться за письменный стол и часов пять писать. Я вообще не понимаю тех прозаиков, которые пишут по несколько романов в год. Это же не литература, а какой-то вид индивидуально-словесной деятельности, не имеющий к литературе никакого отношения. «Грибной царь» я писал целых пять лет. Правда, с перерывами. Я только-только начал роман, и мне выпала судьба возглавить «Литературную газету» . Это меня сильно выбило из колеи. Потом я прерывался и писал повесть «Возвращение блудного мужа», а потом писал пьесу для Театра Каждый выбирает ддя себя женщину, религию, дорогу. Дьяволу служить или пророку -каждый выбирает для себя. Каждый выбирает по себе слово для любви и для молитвы. Шпагу для дуэли, меч для битвы каждый выбирает по себе. Каждый выбирает по себе Щит и латы. Посох и заплаты. Мера окончательной расплаты. Каждый выбирает по себе. Каждый выбирает для себя. Выбираю тоже - как умею. Ни к кому претензий не имею. Каждый выбирает для себя. Ю. Левитанский 57 Сатиры «Хомо эректус». Затем отвлекался на экранизацию романа «Замыслил я побег...» - это первый роман из трилогии, в которую входят ещё повесть «Возвращение блудного мужа» и роман «Грибной царь»^ Так и получилось - пять лет. Расскажите об отношении Полякова к писательскому труду. Согласны ли вы с тем, что «у поэтов жизнь лучше»? Маяковский, например, утверждал иное: «Изводишь единого слова ради тысячи тонн словесной руды». 3. По жанру «Грибной царь» — роман. Назовите известные вам романы. Что отличает этот литературный жанр? 4. В статье Д.Н. Каралиса «Из писем московскому другу» автор останавливается на особенностях фабулы (содержания) романа Полякова. Познакомьтесь с фрагментом статьи. О чём роман «Грибной царь» с подзаголовком: «Вся жизнь и 36 часов почти одинокого мужчины»? Или, как любит спрашивать Борис Стругацкий на своих семинарах у молодых писателей, метящих в фантасты: «Про что кино?» Не что происходит на страницах романа, а про что пишет автор? Отойду чуть в сторону, чтобы затем приблизиться. Что в хорошей литературе значит фабула, содержание? Замысел «Ревизора», подаренный Пушкиным молодому Гоголю, укладывался в его рабочей тетради в несколько слов: некто приезжает в город на ярмарку, его принимают за другого, губернаторша с ним кокетничает, а он сватается за дочь... Ну и что здесь смешного или поучительного? До Гоголя комедии с подобным содержанием, когда мелкого чиновника принимали за крупного, уже писались, но следа в литературе не оставили. Известно: один и тот же анекдот может рассмешить, а может вызвать зевок - всё дело в мастерстве рассказчика, в исполнении. Фабула «Грибного царя» проста, как палка: герою показалось, что на его жизнь готовится покушение, но через тридцать шесть часов страха, волнений и суровых контрмер выясняется, что он никому не нужен... Кстати, в «Старике и море» схема произошедшего тоже немудрёная: поймал старик большую рыбу, в лодку втащить сил не хватило, и пока тянул улов к берегу, акулы обглодали добычу до скелета. За что Хемингуэю в 1954 году дали Нобелевскую премию? За такую простенькую, в общем-то, историю? Нет! Дали за мастерство! За то, как он эту историю рассказал! За тот гимн человеку и силе его духа, что пропел бывший военный корреспондент с седоватой бородкой. В постановлении Нобелевского комитета по литературным премиям так и сказано: «...за высокое повествовательное искусство». Вот и роман Юрия Полякова написан так, что нет ни единой страницы, которую хотелось бы пропустить, пролистнуть, пробежать по диагонали... Проза Полякова, изящная с самых первых 58 его повестей, в «Грибном царе» расцветает удивительной силой не растратившего себя на пустяки человек. В романе - русская жизнь последних, «реформаторских» лет. Есть воспоминания советского времени, из которого выросли герои - кто-то служил в армии, кто-то работал на оборонку, кто-то командовал народом, кто-то этим народом был... Жизнь настолько выпуклая, что кажется, можно дотянуться рукой до происходящего, а герои - вот они, наши с тобой знакомые, только Поляков зачем-то изменил им фамилии и слегка залегендировал прошлое. Самую малость. А теперь вернусь к вопросу « Про что кино? ». А про всё, что случается в нашей жизни! Про любовь. Про измену любимых. Про измену самому себе. Про дружбу и предательство. Про силу и бессилие денег... Не побоюсь сравнить роман с энциклопедией русской жизни нашего смутного времени - настолько он всеохватен. Деталей и деталюшек, эпизодов и эпизодиков, сцен и сценок - в романе великое интересное множество. Как не вспомнить, что вся большая драматургия пишется маленькими сценами! • Как вы поняли, о чём роман Ю. Полякова? • С какими другими литературными произведениями проводит параллели автор статьи? Как эти параллели характеризуют роман Ю. Полякова? • О какой особенности построения романа пишет автор статьи? • Можете ли вы на этом этапе объяснить смысл названия романа? Работа с текстом во время чтения Прочитайте начало романа — описание сна, который снится генеральному директору фирмы «Сантехуют» Михаилу Дмитриевичу Свирельникову. Обратите внимание на авторскую манеру повествования. По ходу чтения попробуйте прокомментировать подчёркнутые слова и выражения. Он бродил с корзиной в ельдугинском лесу, в том месте, которое дед Благушин называл «Ямьё». Наименование это происходило от двух десятков квадратных впадин, превращавшихся весной и осенью в омутки со своей лягушачьей и плавунцовой жизнью. В сентябре по закраинам ям росли ворончатые чернушки, истекавшие на сломе белым горьким соком. Когда-то, в войну, здесь стоял пехотный полк. Стоял недолго: солдатики только и успели понарыть землянок, нарубить дров, изготовиться к зимовью и пустить дымы, как вдруг началось наступление. Что стало с полком? Дошёл ли кто из приютившихся в землянках бойцов до Берлина? Воротился ли домой? Неведомо. Колхозницы развезли по хозяйствам дрова, разобрали накаты из толстых брёвен, а почва принялась год за годом заживлять, заращивать военные язвины. Но рукотворность этих впадин всё ещё была 59 очевидна, и дед Благушин показывал возле овражков маленькие приямки - прежние входы в землянки^ Не обнаружив чернушек, он побрёл дальше и даже не заметил, как привычный некрупный березняк перерос в чуждое, неведомое чернолесье. Огромные замшелые дерева, каких в ельдугин-ской округе сроду не видывали, подпирали тяжкий лиственный свод, почти непроницаемый для солнечных лучей. Где-то вверху, в далёких кронах, шумел ветер. Этот гул спускался по стволам вниз, и, ступая на толстые узловатые корни, расползшиеся по земле, он чувствовал под ногами содрогание, будто стоял на рельсах, гудевших под колёсами близкого поезда. Чаща была безлюдная, даже какая-то бесчеловечная, и его охватило ведомое каждому собирателю тревожно-весёлое предчувствие заповедных дебрей, полных чудесных грибных открытий. Однако грибов-то и не было. Совсем! Несколько раз, завидев влажную коричневую шляпку в траве, он бросался вперёд, но это оказывался либо обманно извернувшийся прошлогодний лист, либо глянцевый, высунувшийся изо мха шишковатый нарост на корне. Ему даже вспомнилась читанная в детстве сказка про мальчика, который неуважительно вёл себя в лесу: ломал ветки, сшибал ногой поганки, кидался шишками в птичек, - поэтому грибы в знак протеста построились рядами и покинули свои, так сказать, места исконного произрастания. Юный вредитель с лукошком долго и безуспешно искал по обезгрибевшему лесу хоть какую-нибудь дохлую сыроежку, пока не догадался совершить добрый поступок (какой именно - напрочь забылось). Тогда грибы, встав в колонны, радостно вернулись в лес и сами набились исправившемуся отроку в корзинку. Иронично решив, что тоже, наверное, стал жертвой грибного заговора, он начал прикидывать, в какую сторону возвращаться домой, но вдруг заметил среди стволов просвет и поспешил туда. Перед ним открылась обширная прогалина, странно округлая и неестественно светлая, словно откуда-то сверху, как в театре, бил луч прожектора. Он сделал ещё несколько шагов и обмер: поляна была сплошь покрыта грибами. Исключительно белыми! Поначалу у него даже мелькнула странная мысль, будто бы он набрёл на остатки древнего городища, наподобие тех, что находят иной раз в индийских джунглях, и перед ним - проросшая травой старинная мостовая, сбитая из темно-коричневых, посверкивающих росой булыжников, необычайно похожих на шляпки боровиков. И всё-таки это были грибы! Сердце его от радости заколотилось так громко и беззаконно. что стало трудно дышать. Ему пришлось прислониться к дереву и сделать несколько глубоких вдохов животом, как учил доктор Сергей Иванович. Не сразу, но помогло. Успокоившись, он присел на корточки и вырвал из земли первый гриб - тугой и красивый, именно такой, как изображают на картинках в красочных 60 руководствах по «тихой охоте». Шляпка была лоснящаяся, шоколадная, только в одном месте немного подпорченная слизнем, но ранка уже успела затянуться свежей розоватой кожицей. Подшляпье, которое дед Благушин, помнится, называл странным словом «бухтарма», напоминало нежный светло-жёлтый бархат, а с толстой ножки свисали оборванные мохеровые нити грибницы, обмётанные комочками земли и клочками истлевших листьев. Он долго любовался грибом и наконец бережно положил его в свою большую корзину, предварительно выстелив дно несколькими папоротниковыми опахалами. Вдруг ему почудились чьи-то далёкие ауканья, он вскинулся и застыл, напрягая слух, но ничего не уловил, кроме ровного лесного шума и электрического стрёкота кузнечиков, засевших в ярко-лиловых зарослях недотроги. Нет, показалось^ Тем не менее им овладела боязливая, горячечная торопливость, словно с минуты на минуту сюда должны нагрянуть толпы соперников и отобрать у него этот чудесно найденный грибной Клондайк. Он заметался по поляне, с жа дной неряшливостью вырывая грибы из земли и швыряя их в корзину, становившуюся всё тяжелее. Наконец ему пришлось оставить неподъёмную ношу на середине поляны, рядом с выбеленной солнцем закорючистой корягой, и собирать боровики в свитер, который когда-то ему связала Тоня. Она в ту пору только-только осваивала (как сама любила выражаться) «спицетерапию», не рассчитала - и свитер получился слишком длинный, бесформенный, годный лишь для леса и рыбалки. Когда грибы заполняли подол, он подбегал к коряге, ссыпал добычу в корзину и снова собирал, собирал, собирал^ В одном месте ему вместо боровиков попалась семейка обманчивых молоденьких валуёв, он рассмеялся и мстительно раздавил притворщиков каблуком. Наконец на поляне не осталось вроде бы ни одного белого. Внимательно оглядевшись, он опустился возле переполненной корзины, потом, сминая отцветший зверобой, лёг на спину и долго наблюдал за плавной жи.знью облаков. Высоко-высоко в небе метались, совершая немыслимые зигзаги, птицы, похожие отсюда, с земли, на крошечных мошек. Он долго с завистью следил за их горним полётом, пока не догадался, что на самом деле это и есть какие-то мошки, крутящиеся всего в двух метрах от его лица. А догадавшись, рассмеялся такому вот - философическому обману зрения. Вне.занно ему пришло в голову, что, если оставить несорванным хотя бы один боровик и дать ему время, из него может вырасти Грибной царь. Он даже вскочил и ещё раз пристально обошёл поляну: увы, всё было собрано подчистую. Ну и ладно! Во-первых, вряд ли удастся снова отыскать это удивительное место, а во-вторых, даже если оно и оты- Вместо рукопожатия Свирельни-ков достал из «барсетки» и отдал конверт с долларами: аванс. Юрий Поляков «Грибной царь» 61 щется, где гарантия, что кто-нибудь не найдёт оставленный на вырост боровик раньше? И тогда Грибной царь попадётся случайному лесному прохожему! Он, кряхтя, поднял тяжеленную корзину. От рывка самый верхний белый скатился наземь. Подобрав его и стараясь пристроить понадёжнее, он вдруг замер в недоумении: этот последний гриб был точь-в-точь похож на самый первый. И не только размером! Та же лоснящаяся, тёмно-коричневая шляпка с проединой. затянутой розоватой кожицей, та же светло-жёлтая бархатная бухтарма, те же белые, обмётанные комочками земли и клочками истлевших листьев мохеровые нити, свисающие с толстой ножки. Он внимательно посмотрел на корзину и с тошнотворной отчётливостью понял, что все собранные им грибы абсолютно одинакового размера, цвета и у каждого в одном и том же месте - подживший, затянувшийся след от слизня^ Вдруг ему показалось, будто грибы в корзине еле заметно шевелятся. Пытаясь сомнительной улыбкой развеять глупое наваждение, он решил изучить поднятый боровик и с недоумением почувствовал, как тот чуть подрагивает в руке, словно внутри гриба идёт какая-то невидимая, мелочная, но очень опасная работа. Он осторожно разломил шляпку и обомлел: вся мякоть была пронизана сероватыми червоточинами, однако вместо обыкновенных жёлтых личинок внутри копошились, и.чвиваясь, крошечные чёрные гадючки. Ему даже удалось разглядеть нехорошие узоры на спинках и злобные блестящие бусинки глаз. Одна из тварей изогнулась и, странно увеличившись в размерах, прянула прямо в лицо. Вскрикнув, он отбросил гриб и, не разбирая дороги, забыв про корзину, побежал сквозь чащу. Ветки хлестали по лицу, липкая паутина набивалась в глаза, а папоротник, как живой, наворачивался на сапоги. Споткнувшись о корень, похожий на врытую в землю гигантскую крабью суставчатую клешню, он кубарем скатился на дно оврага, а когда встал на четвереньки и попытался выкарабкаться, с ужасом увидел, как по самому дну лесной промоины вместо обычного ручейка медленно струится странный слоистый туман. Нет, не туман, а густой, удушающий табачный дым, отдающий почему-то резким запахом женских духов. Ему стало трудно дышать, а грудь пронзила жуткая боль, словно кто-то сначала зажал его сердце в железные тиски, а потом с размаху вогнал в него гвоздь. Он рванул на себе свитер и увидел, что множество га дючек, неведомым образом перебравшихся на его тело, уже успели прорыть серые, извилистые ходы под левым соском^ Он страшно закричал и тотчас проснулся. 62 • Что в тексте, помимо подчёркнутых слов и сочетаний слов, заставило вас задержаться, подумать, попробовать что-то представить, прокомментировать? • Найдите среди подчёркнутых слов неологизмы. Как они характеризуют авторский стиль писателя? • Что делает течение текста ритмически неторопливым? Перечитайте военный эпизод. Прокомментируйте его с позиции художественной выразительности. Работа с текстом после чтения 1. Вспомните произведения русской классической литературы, где используется такой композиционный приём, как включение сна героя. 2. Что в тексте подсказывает читателю, что сон героя наполнен особым смыслом? Каким именно? Как сон готовит читателя к восприятию текста романа? 3. Прочитайте на полях учебника цитату из романа (с. 61). Прокомментируйте цитату. Каким образом в одном предложении передаётся и отношение к герою, и формулируется его характеристика. 1. Как любое талантливое произведение, роман «Грибной царь» вызвал неоднозначные критические оценки. Так, критик Лев Аннинский в статье «Повороты Юрия Полякова» утверждает, что в романе нет «никаких спасительных идей — про миф там или про свет тьмы?! Никаких! Нет просвета в этой реальности! Поляков умело нагнетает это ощущение: «Шоссе сузилось и нырнуло во мрак. Вдоль дороги по обеим сторонам тянутся две темноты: внизу зубчатая, чернильно-непроглядная. Это лес. А над ней другая, сероватая, похожая на тушь, размытую водой. Это поле. Изредка сбоку мелькают, словно угли сквозь пепел, красноватые огни деревенек». Поделитесь вашим восприятием романа. Согласны ли вы, что в его основе — тёмное, беспросветное начало? 2. Перечитайте размещённые на полях учебника стихи Ю. Леви-танского (с. 57). Чем они созвучны роману «Грибной царь»? 63 Критика о романе Ю. Полякова «Грибной царь» Просмотрите ещё один отрывок из статьи Д.Н. Каралиса «Из писем московскому другу», посвящённой творчеству Полякова, в том числе роману «Грибной царь». Какие темы затрагивает автор статьи? Прочитайте. По ходу чтения делайте выписки на выбранную самостоятельно тему. Юрий Поляков написал густой, как лесная чаща, роман о современной российской жизни. Я читал его два раза и думаю: перечитаю ещё не раз. После первого прочтения ходил с радостной улыбкой: вот она, русская проза - жива, афористична, метафорична, полифонич-на! И что ни персонаж, что ни эпизод, то наша живая жизнь на перемене веков - живее некуда! Второе неспешное прочтение доставило мне наслаждение, схожее с наслаждением от чтения высокоградусной русской классики. Вспоминался и Михаил Афанасьевич, и Николай Васильевич... Смаковал, как смакуют хороший коньяк, - маленькими глотками с подобающими паузами, во время которых не только вдыхаешь букет напитка, но и воображаешь синюю утреннюю гору, на которой рос виноград, видишь звонкий ручеек, бегущий меж скал и слышишь скрип телеги, на которой много лет назад ехал старый виноградарь... Не было ни единой страницы, которую хотелось бы пропустить, не читая. Написано мощно, современно, каждое слово на своём месте, точность в описаниях поразительная! Детали - то, без чего литература превращается в беллетристику - блестящие! Авторских щедрот в романе хватает: и по богатству языка и по разнообразию формы. (Читал и завидовал, как может завидовать писатель писателю!) Вот литой, как латынь, абзац сменяет наивная реплика юной героини. А вот стремительный диалог, вольно летящий без ремарок, соседствует с рассуждениями автора о судьбе солдат, стоявших в войну на грибных ныне местах; и от этих неспешных авторских размышлений делается почему-то грустно. Вслушайся, как точны слова и с какой неторопливой ритмичностью движется фраза: «Когда-то, в войну, здесь стоял пехотный полк. Стояли недолго: солдатики только и успели понарыть землянок, нарубить дров, изготовиться к зимовью и пустить дымы, как вдруг началось наступление. Что стало с полком? Дошёл ли кто из приютившихся в землянках бойцов до Берлина? Воротился ли домой? Неведомо. Колхозницы развезли по хозяйствам дрова, разобрали накаты из толстых брёвен, а почва принялась 64 год за годом заживлять, заращивать военные язвины. Но руко-творность этих впадин всё ещё была очевидна, и дед Благушин показывал возле овражков маленькие приямки - прежние входы в землянки...». Согласись, русская литература жива, пока пишутся такие строки! У Полякова абсолютный литературный слух - это было заметно в его первых вещах (помнишь «ЧП районного масштаба», «Сто дней до приказа»?..) Абсолютный! Благословенна книга, которую тянет перечитывать. Если взять за основу жанровую классификацию: рассказ - событие, повесть - судьба, а роман - эпоха, то «Грибной царь» -блестящий симбиоз всех трёх литературных жанров. Эпизод с рыночным торговцем (бородатый очкарик в бейсболке, который, отложив книгу Рене Генона «Царство количества и знамение времени», продаёт главному герою пакет белых грибов и в разговоре обнаруживает осведомлённость о Грибном царе) может быть прочитан как отдельный рассказ, от которого пробегут мурашки по коже - столь интригующе и ёмко он выписан. Я вижу судьбу этого грибника-интеллектуала во всех мельчайших подробностях, хотя автор и подвёл к нему героя лишь на полторы страницы разговора. Судьба Весёлкина, бывшего сослуживца по армии, а ныне конкурента по бизнесу нашего главного героя, добротно укладывается в жанр повести, явись автору охота выделить его судьбинуш-ку из хитросплетений романа. А всё многообразие персонажей, судеб, характеров, поступков, настроений, рассуждений, событий, отношений между мужьями и женами, родными братьями, начальниками и подчинёнными, властью и народом, чиновниками и просителями, любовниками и любовницами, боссами и их секретаршами, матерью и пьющим сыном, батюшкой возводимой церкви и спонсором - весь набор коллизий, составляющих роман, ясно характеризует современную эпоху. Я бы сказал, яснее некуда. Главный герой романа вырос в рабочей семье: коммунальная квартира, пионерское детство, сбор металлолома, комсомол, армия, курсант военно-космической академии им. Можайского. Женитьба, служба в ГСВГ (помнишь Группу Советских Войск в Германии?), возвращение в Союз. Во времена горбачёвской борьбы за трезвость его, капитана-ракетчика, увольняют из армии. Не пьяница, просто загремел после обмывания афганской медали своего сослуживца в комендатуру - несчастный случай такой. И через несколько лет Миша Свирельников, пройдя все ступени дикого капитализма, вписался в новую жизнь - стал бизнесменом. Формально главный герой он, ибо с ним происходят события, занимающие тридцать шесть часов его нынешней жизни. Факти- 65 чески же истинный герои романа - русская жизнь на перемене веков; тот групповой портрет общества, который добротно и не-спеша выписал Юрий Поляков. Сразу оговорюсь: «главный герой» романа не синоним «положительному герою». Да, Михаил Дмитриевич Свирельников, чья жизнь описана на трёхстах пятидесяти шести страницах книги, вызывает некое сочувствие, его тревоги достойны сопереживания, мне интересно знать, чем закончатся его неприятности, но сказать, что мне с этим парнем хотелось бы выпить и закусить, поговорить по душам, не могу. (И в жизни всё меньше людей, с кем тянуло бы поговорить, выслушать их заботы, разделить нехитрые радости: кто-то купил машину, кто-то продал, какого-то обманули, кто-то сам сорвал куш... Разговоры всё чаще становятся не по душам, а по делам; скучные в своей приземлённости.) Думаю, значительная часть женщин, прочитавших роман, вообще назовут героя нехорошим словом, добавив про кобелей-му-жиков, у которых одно на уме. Но Поляков и не тщится придумать положительного бронзовеющего героя в том пространстве московской жизни, где разворачиваются события романа. Он не ставил задачи явить обществу героя, достойного пьедестала - в белом фраке, сшитом из высоких моральных принципов. И писал он не для благосклонных улыбок слабого пола. Но писал-то честно! И коль есть женские романы, то вот вам мужской роман! «Нате!». Получите! Посмотрите, какой бестолковой, по большому счёту, жизнью живут современные русские мужчины, вписавшиеся в бизнес. Посмотрите, русские мужики, сами на себя! Узнаёте?.. Тут хочется заметить, что в русском языке слова «работа и бизнес» вроде и синонимы, но далеко не синонимы. Работа - она для денег, но и для дела, для души, для общества, для некой общей цели. Бизнес - однозначно для денег и ради денег. Главный критерий успешности в бизнесе - финансовый результат. Красота, которую создаёт садовник или отыскивает в хаотическом мире фотограф, - пустяк, если не имеет солидной материальной оценки. Обманутого или обездоленного утешают: «Бизнес есть бизнес!». Иными словами, правят миром деньги, и если тебя «просчитали» и выбросили, то был на это высший финансовый смысл. «Это бизнес, старик!..» Говорю это к тому, что большинство героев романа - ушибленные бизнесом люди, потерявшие в своё время работу. Но какие, однако, симпатяги встречаются среди доброй сотни персонажей! Пусть иногда и мельком, но как греет душу их взгляд, улыбка, фраза, жест, поступок, вынужденное молчание... Это - люди работы, дела, не бизнеса. Мы видим их в каждодневной жизни, и если бы не они, пришлось сто раз на дню кричать «караул!» и лезть в петлю. Попытка слепить положительно-идеальный образ там, где его быть не может по определению, не удалась и Гоголю. Вспомним 66 искусственно взращённого Штольца, вспомним судьбу третьего тома «Мёртвых душ». Вспомним, наконец, Драйзера и его трилогию о финансисте-титане-стоике Фрэнке Каупервуде со стальными глазами, написанную сто лет назад... У них невозмутимый бизнесмен Фрэнк, шагающий к успеху по головам, у нас - бывший капитан ракетных войск Миша, переженившийся в сорок лет на подружке своей дочери и не знающий, по большому счёту, на хрена ему эти огромные деньги. На джипе по Москве разъезжать? Расширять своё унитазное дело? Помогать церковь строить?.. Ему бы не бизнес - ему бы хорошее дело, работу. Поляков силён выдумывать и складывать новые слова, придавать им неожиданный смысл, отчего филологических жемчужин - мелких и крупных - на страницах романа хватает. Вот, например, об умилительном восторге позднего отцовства: «Ведь подумать только: от тебя, полузаморенного пенька, вдруг отпрыскивается новый, зелёный побег, маленький и живой!». Или: «Глядя на эту красотку, вздыхали даже седые режиссёры, давно растратившие свои мужские пороховницы на блудливых помрежек и ногозадиристых студенток ВГИКа». А вот ещё: «Милиционеры оглядели двор, пожали плечами и, решив, наверное, что драка умордобоилась сама собой, утарах-тели». Хорошо, что в романе нет политики в том плоском смысле, когда автор устами своих героев знакомит читателей с личными взглядами на происходящее в стране и мире. Удержаться от морализаторства и прямого осуждения тех или иных вывертов власти удаётся немногим современным писателям. Литература жива характерами, героями, и у Полякова государственная политика (как и её отсутствие) прослеживается в их судьбах. Если говорить не о сверхзадаче, а о сверх-сверхзадаче творчества, то романы, подобные романам Полякова, выполняют важнейшую для литературы роль - они поддерживают планку, задают высоту. В чёрные смутные дни кто-то должен печься о сохранении литературы как вида искусства. Так медицина, во времена нашествия Чумаков и Кашпировских, лечивших по телевизору ото всех болезней сразу, сохранила себя как науку. А соблазн вылечить весь народ стаканом «заряженной» воды был, и нешуточный! Кто в России пишет сейчас столь художественно, смачно, ярко? И чтобы пять лет класть на роман? Разве что русские классики так писали. Зато и папиросная бумажка не влезет между словами, между эпизодами. Швов не видно - ручная работа, монолит! Пять с плюсом! Юрий Поляков положил в здание русской литературы двадцать первого века изящный и крепкий камень - роман «Грибной царь». Что приложится рядом? Кто напишет лучше?.. 67 ...Ты ведь знаешь, как можно проверить литературное произведение на вшивость: надо вынуть из него сюжет и посмотреть, что осталось. Если с вытаскиванием сюжета сухой остаток отсутствует, то говорить не о чем. Если что-то осталось, значит, это литература... Удачный сюжет, который движет в «Грибном царе» действие, можно опустить, но ощущение от романа останется. Останутся живые люди, останется ощущение радости и горя, надежды и безнадёжности, ностальгические мотивы и радостные улыбки от удачных фраз... 1. Что позволяет автору статьи назвать роман Полякова «симбиозом всех трёх литературных жанров»? 2. Кого автор называет истинным героем романа? 3. Что автор статьи пишет о герое романа Свирельникове? С какой целью использует неявную цитату - «Нате!». О чём говорит такая перекличка с Маяковским? 4. Можно ли, по мнению критика, создать в современной литературе «положительно-идеальный образ» героя нашего времени? А по вашему мнению? 5. Что, по мнению Д.Н. Каралиса, значит - писать честно? В чём он видит значение романа для русской литературы? 68 Основные даты жизни и творчества И.А. Гончарова 1812, 6 (18) июля - родился в Симбирске. 1831-1834 - учёба на словесном отделении Московского университета. 1835 - приезд в Петербург, поступление на службу в Департамент внешней торговли Министерства финансов в должности переводчика. 1847 - издание романа «Обыкновенная история», начало работы над романом «Обломов». 1849 - в «Литературном сборнике» Некрасова (при журнале «Современник») опубликован «Сон Обломова» (отрывок из первой части романа «Обломов»). 1852-1855 - кругосветное путешествие на фрегате «Паллада». 1856 - назначен на должность цензора русской литературы. 1858 - чтение «Обломова» в кругу друзей редактору журнала «Отечественные записки» А.А. Краевскому, который и приобрёл роман для своего журнала. 1859 - напечатан роман «Обломов». XIX в. XX в. XXI в. 1 6« д0>« 90>е 20<е 30-» 40-4 50>4 70^ &U-4 у 1 г ] Т г 1 ^^ 1 1 \ 1 1 1 1 L 1 ► 69 1867 - вышел в отставку в чине действительного статского советника. 1869 - завершена работа над романом «Обрыв». 1872 - написан критический этюд «Мильон терзаний». 1891, 15 (27) сентября - умер в Петербурге. • Что вам показалось интересным в биографии Гончарова? Чем, помимо писательства, он занимался? • Попробуйте назвать писателей - современников Гончарова. Казалось бы, совсем рядом в истории литературы стоят имена Шукшина, Распутина, Довлатова, Полякова, а между тем каких разных героев вывели на сцену эпоха 1970-х и век XX на своём излёте! На рубеже двух веков русская литература потеряла своего «положительного» героя, поиски которого всегда её отличали. Классический пример подобного поиска мы находим в творчестве И.А. Гончарова, мало знакомого современному читателю, но популярного во времена Чехова, Тургенева, Некрасова. Герой чеховского рассказа «В усадьбе» (1894) Рашевич злобно разглагольствует, не подозревая, что его терпеливо слушает умный, образованный, деликатный сын рабочего: «Не чумазый же, не кухаркин сын дал нам литературу, науку, искусства, право, понятия о чести, долге... Всем этим человечество обязано исключительно белой кости, и в этом смысле с точки зрения естественно-исторической плохой Собакевич только потому, что он белая кость, полезнее и выше, чем самый лучший купец, хотя бы этот последний построил пятнадцать музеев. <...> Рашевич остановился, расчёсывая бороду обеими руками; остановилась на стене и его тень, похожая на ножницы. - Возьмите вы нашу матушку-Расею, - продолжал он, заложив руки в карманы и становясь то на каблуки, то на носки. -Кто её лучшие люди? Возьмите наших первоклассных художников, литераторов, композиторов... Кто они? Всё это, дорогой мой, были представители белой кости. Пушкин, Гоголь, Лермонтов, Тургенев, Гончаров, Толстой - не дьячковские дети-с! - Гончаров был купец, - сказал Мейер. - Что же! Исключения только подтверждают правило. Да и насчёт гениальности-то Гончарова можно ещё сильно поспорить». Так недавно умерший Гончаров моментально исключается из гениев, как только выясняется, что он происходил из купеческой семьи. Чехов же, внук крепостного мужика, тоже сын разорившегося купца, видел в недавно умершем писателе своего соратника, первоклассного литератора. 70 Ещё в 1886 г. Чехов в составленной им «Литературной табели о рангах» присвоил автору «Обломова» чин тайного советника (третий класс гражданской «Табели о рангах»). Рядом с Гончаровым из «всех живых русских литераторов, соответственно их талантам и заслугам» был поставлен только Лев Толстой. А выше -никого: места действительного тайного советника и канцлера Чехов оставил вакантными. Гончаров как писатель в истории русской литературы XIX века оказывается в парадоксальной ситуации: рядом с другими -но в одиночестве, вместе - но поодаль ото всех. Эти рядом и вместе прошли через всю судьбу Гончарова. Не слишком наполненная внешними событиями биография И.А. Гончарова тем не менее даёт массу информации для интересного и увлекательного рассказа о нём. В его жизни была и большая, но неразделённая любовь, и путешествия по свету, и государственная служба, причём в «страшной» роли цензора, и сложные отношения с И.С. Тургеневым, едва не дошедшие до дуэли, и воспитание детей своего умершего слуги, и многие другие факты, которые своей непривычностью могут по-настоящему заинтересовать и увлечь современного читателя. Н.А. Рождественский Жизнь И.А. Гончарова в письмах и воспоминаниях Официальные сведения о жизни Ивана Андреевича Гончарова скудны и отрывочны. Поэтому основные данные о судьбе знаменитого писателя можно почерпнуть лишь в автобиографических статьях самого Гончарова, помещённых в полном собрании его сочинений, и в редких воспоминаниях близких к нему лиц, в немногих напечатанных письмах и некрологах. Гончаров желал отойти в потомство исключительно как автор «Обломова» и «Обрыва»; хотел, чтобы мерилом его оценки служили не мимолётные изъяснения случайных писем, а то, что он обдумывал целыми годами и во что вложил душу, творческие замыслы. Отнесёмся с уважением к желанию писателя. 1. Прочитайте отрывки из воспоминаний и писем Гончарова. Как они иллюстрируют биографические факты из жизни писателя? «Дом у нас был, что называется, полная чаша, как, впрочем, было почти у всех семейных людей, не имевших поблизости деревни. Большой двор, даже два двора со многими постройками: людскими, конюшнями, хлевами, сараями, амбарами, птичниками и баней. Свои лошади, коровы, даже козы и бараны, куры и утки - 71 ...Серьёзное искусство, как и всякое серьёзное дело, требует всей жизни. И.А. Гончаров всё это населяло оба двора. Амбары, погреба, ледники переполнены были запасами муки, разного пшена и всяческой провизии для продовольствия нашего и обширной дворни. Словом, целое имение, деревня, помещённая в самом центре большого губернского города». *** «Мать любила нас не тою сентиментальною, животною любовью, которая изливается в горячих ласках, в слабом потворстве и угодливости детским капризам и которая портит детей. Она умно любила, следя неослабно за каждым нашим шагом, и со строгою справедливостью распределяла поровну свою симпатию между всеми нами - четырьмя детьми. Она была взыскательна и не пропускала без наказания или замечания ни одной шалости, особенно если в шалости крылось зерно будущего порока. Она была неумолима - и детям, вероятно, доставалось бы строго и часто, если бы тут под рукой они не нашли себе защитника». *** «Бывало, нашалишь что-нибудь: влезешь на крышу, на дерево; увяжешься с уличными мальчишками в соседний сад или с братом заберёшься на колокольню - мать узнает и пошлёт человека привести к себе. Вот тут-то и спасаешься в благодетельный флигель к крёстному. Он уже знает, в чём дело. Является человек или горничная с зовом: «Пожалуйте к маменьке!». - «Пошёл!» или «Пошла вон!» - лаконически командует моряк. Гнев матери между тем утихает, и дело ограничивается выговором вместо дранья ушей и стоянья на коленях, что было в наше время весьма распространённым средством смирять и обращать шалунов на путь правый». *** «Я и другие, кто поступал в словесное отделение, бросились на пёструю микроскопическую грамоту, наняли учителя и, отложив всё прочее, напустились на грамматику и синтаксис и с этим скудным приобретённым с грехом пополам запасом явились на экзамен. Много воды подлил этот греческий язык в мои тёплые надежды. К счастью, всё обошлось благополучно». *** «Я, с 14-15-летнего возраста, не подозревая в себе никакого таланта, читал всё, что попадалось под руку, и писал сам непрестанно... И всё это было без всякой практической цели, а просто из влечения писать, учиться, заниматься, в смутной надежде, что выйдет что-нибудь». 72 *** «Это повальное чтение... открыв мальчику преждевременно глаза на многое, не могло не подействовать на усиленное развитие фантазии, и без того слишком живой от природы». *** «Я по летам своим старше всех современных писателей, принадлежу к лучшей поре расцветания пушкинского гения, когда он так обаятельно действовал на общество, особенно на молодые поколения. Старики еще ворчали и косились на него, тогда как мы все падали на колени перед ним. Первым прямым учителем в развитии гуманитета, вообще в нравственной сфере, был Карамзин, а в деле поэзии мне и моим сверстникам, 15-16-летним юношам, приходилось питаться Державиным, Дмитриевым, Озеровым, даже Херасковым, которого в школе выдавали тоже за поэта. И вдруг Пушкин! Я узнал его с «Онегина», который выходил тогда периодически, отдельными главами. Боже мой! Какой свет, какая волшебная даль открылись вдруг, и какие правды и поэзии, и вообще жизни, притом современной, понятной, - хлынули из этого источника, и с каким блеском, в каких звуках! Какая школа изящества, вкуса для впечатлительной натуры!» *** «...Я в то время был в чаду обаяния от его поэзии; я питался ею, как молоком матери; стих его приводил меня в дрожь восторга. На меня, как благотворный дождь, падали строфы его созданий («Евгения Онегина», «Полтавы» и др.). Его гению я и все тогдашние юноши, увлекавшиеся поэзиею, обязаны непосредственным влиянием на наше эстетическое образование». *** «Когда он (Пушкин) вошёл с Уваровым, для меня точно солнце озарило всю аудиторию... Перед тем однажды я видел его в церкви у обедни - и не спускал с него глаз. Черты его лица врезались у меня в памяти. И вдруг этот гений, эта слава и гордость России - предо мной в пяти шагах! Я не верил глазам. Читал лекцию Давыдов, профессор истории русской литературы. «Вот вам теория искусства, - сказал Уваров, обращаясь к нам, студентам, и указывая на Давыдова, - а вот и самоё искусство», -прибавил он, указывая на Пушкина. Он эффектно отчеканил эту фразу, очевидно, заранее приготовленную. Мы все жадно впились глазами в Пушкина. Давыдов оканчивал лекцию. Речь шла о «Слове о полку Игоревом». Тут же ожидал своей очереди читать лекцию, после Давыдова, и Каченовский. Нечаянно между ними завязался, по поводу «Слова о полку Игоревом», разговор, который мало-помалу перешёл в горячий спор. «Подойдите ближе, господа, - это для вас интересно», - пригласил нас Уваров, и мы тесной толпой, как стеной, Писать - это призвание - оно обращается в страсть. И у меня была эта страсть - почти с детства, ещё в школе. И. А. Гончаров 73 Когда я узнал его ближе, в начале семидесятых годов, его сердечная жизнь была в застое. Но сердце у него было нежное и любящее. Это был капитал, который не мог оставаться без употребления и должен был быть пущен в оборот. А.Ф. Кони окружили Пушкина, Уварова и обоих профессоров. Не умею выразить, как велико было наше наслаждение - видеть и слышать нашего кумира». *** «Университетский официальный курс кончился, но влияние университета продолжалось. Потеряв из виду своих товарищей-словесников, я не забывал профессоров и их указаний. Потом, в Петербурге, тщательно изучая иностранные литературы, я уже регулировал свои занятия по тому методу и по тем указаниям, которые преподали нам в университете наши любимые профессора». *** «Если бы Вы знали, сквозь какую грязь, сквозь какой разврат, мелочь, грубость понятий ума, сердечных движений души проходил я от пелён и чего стоило бедной моей натуре пройти сквозь фалангу всякой нравственной и материальной грязи и заблуждений, чтобы выкарабкаться на ту стезю, на которой Вы видели меня, всё ещё... вздыхающего о том светлом и прекрасном человеческом образе, который часто снится мне...» *** «Вы, конечно, спросите, зачем я это делаю. Но если не поеду, ведь, можно, пожалуй, спросить и так: зачем я остался? Поехал бы за тем, чтобы видеть, знать всё то, что с детства читал, как сказку, едва веря тому, что говорят. <...> Все удивились, что я мог решиться на такой дальний и опасный путь - я, такой ленивый, избалованный! Кто меня знает, тот не удивится этой решимости. Внезапные перемены составляют мой характер, я никогда не бываю одинаков двух недель сряду, а если наружно и кажусь постоянен и верен своим привычкам и склонностям, так это от неподвижности форм, в которые заключена моя жизнь». *** «Вышел в отставку, о которой давно помышлял, как об отрицательном, но неизбежном благе. <...> Прослужив 30 лет, я счёл себя вправе успокоиться и отдохнуть - всё, что мне теперь остаётся, так как свобода теперь для меня - мёртвое благо, которым я не могу воспользоваться производительно». *** «Последний вопрос: зачем я не писал и не пишу ничего другого? Не могу, не умею! То есть не могу и не умею ничего писать иначе, как образами и картинами, и притом большими, следовательно, писать долго, медленно и трудно. <...> То, что не выросло и не созрело во мне самом, чего я не видел и не наблюдал, чем не жил, то недоступно моему перу! У меня есть (или была) своя нива, свой грунт, как есть своя родина, свой родной воздух, друзья 74 и недруги, свой мир наблюдений, впечатлений и воспоминаний, - и я писал только то, что переживал, что мыслил, чувствовал, что любил, что близко видел и знал, - словом, писал и свою жизнь и то, что к ней прирастало». *** «Я посетил его за день до его смер- В лице Гончарова... сошёл со сцены последний из крупных людей сороковых годов. Подобно Тургеневу, Герцену, Островскому, Салтыкову-Щедрину Гончаров всегда будет занимать одно из самых видных мест в нашей литературе. Из некролога «Вестника Европы», посвящённого писателю ти, и при выражении мною надежды, что он ещё поправится, он посмотрел на меня <...> и сказал твёрдым голосом: «Нет, я умру! Сегодня ночью я видел Христа, и он меня простил...» А. Ф. Кони • Сделайте вывод, под влиянием чего и кого формировался Гончаров-пи-сатель. • Расскажите об отношении Гончарова к Пушкину. • Что писатель говорит о своих привычках, характере? • Что Гончаров называет своим «грунтом», своей «нивой»? 2. Познакомьтесь с письмом И.А. Гончарова другому своему современнику А.Н. Островскому от 16 августа 1858 г Речь в нём идёт ещё об одном роде деятельности писателя - работе цензором. Вспомните до чтения письма сценическую судьбу пьесы Островского «Свои люди - сочтёмся». Милостивый государь Александр Николаевич, только три дня тому назад получил я чрез Горбунова три из Ваших комедий: 1. Свои люди - сочтёмся, 2. Семейная картина и 3. Утро молодого человека, и тотчас же последние две подписал, а первую вчера при рапорте представил в Ценсурный комитет. Сверх того, я предупредил о ней Егора Петровича Ковалевского, чтобы он поговорил о ней министру, и на днях зайду к нему опять, напомню ему, да ещё поговорю с секретарём канцелярии министра Добровольским, который, кажется, изготовляет о поступающих в Главное управление ценсуры сочинениях доклады. Сомнения нет, что комедия в изменённом виде пройдёт, но мне хотелось бы, чтобы она прошла в прежнем виде: я буду настаивать на этом, но боюсь, что не захотят нарушить формы, то есть не найдут достаточного повода изменить прежнее решение. Письмо Ваше я давно получил, но не отвечал, потому что хотел сказать что-нибудь побольше о Вашем деле, а сказать пока нечего. Кушелев уехал, и я не понимаю, отчего Горбунов не прислал остальных комедий: разве ещё не все доставлены от Вас самих. Я попрошу ускорить докладом, и, как скоро состоится в Главном управлении решение, я тотчас же Вас уведомлю. Остаюсь искренне Вам преданный И. Гончаров. • Как это письмо характеризует личность Гончарова? В чём он видит задачи, стоящие перед цензором? 75 3. Гончаров не оставил автобиографии, но зато в своих произведениях он даёт нам внутреннюю автобиографию. В заключительной главе «Обломова» вы встретите описание внешности писателя: перед нами является «литератор, полный, с апатическим лицом, задумчивыми, как будто сонными, глазами». А «Фрегат «Паллада» вообще называют классическим открытым письмом, в котором Гончаров много рассказывает о себе, о своей жизни. И на картины ч^ой природы, и на описание всего путешествия он налагает яркий отпечаток своей личности. Прочитайте несколько очерков из «Фрегата «Паллады». Что и каким образом рассказывает о себе Гончаров? Литература и иные источники 1. Алексеев А.Д. Летопись жизни и творчества И. А. Гончарова. -М.; Л., 1960. 2. И.А. Гончаров в русской критике. - М., 1968. 3. И.А. Гончаров в воспоминаниях современников. - Л., 1969. 4. И.А. Гончаров. Литературно-критические статьи и письма. - Л., 1938. 5. Котельникова В.А. Иван Александрович Гончаров. - М., 1993. 6. Краснощёкова Е.А. «Обломов» И. А. Гончарова. - М., 1970. 7. Лощин Ю. Гончаров - М., 1986. 8. Пруцков Н.И. Мастерство Гончарова-романиста. - М.; Л., 1962. 9. Рыбасов А.П. И.А. Гончаров. - М., 1962. 10. Собрания сочинений И.А. Гончарова. - М., 1952-1955. - Т.7. 11. Цейтлин А.Г. И.А. Гончаров. - М., 1950. 12. https://www.goncharov.spb.ru 13. https://az.lib.rU/g/goncharov 76 Читаем и обсуждаем роман И.А. Гончарова «Обломов» Работа с текстом до чтения 1. Просмотрите основные даты жизни и творчества Гончарова. Расскажите об этапах работы писателя над романом «Обломов». Используйте для рассказа воспоминания писателя: «Вскоре после напечатания в 1847 году в "Современнике" "Обыкновенной истории" у меня уже в уме был готов план "Обломова"». «В 1857 г. я поехал за границу в Мариенбад и там написал в течение 7-ми недель почти все три последние тома "Обломова"». 2. Познакомьтесь с авторским замыслом романа: «Я старался показать в "Обломове", как и отчего у нас люди превращаются прежде времени в... кисель». Как вы понимаете замысел писателя? 3. Познакомьтесь с оценкой романа, высказанной Л. Н. Толстым в одном из писем 1859 года: «"Обломов" — капитальнейшая вещь, какой давно не было. Скажите Г ончарову, что я в восторге от "Обломова". .. Он имеет успех не случайный, не с треском, а здоровый, капитальный, а не временный...» Как вы понимаете выражение — капитальнейшая вещь? Работа с текстом во время чтения 1. Наблюдение над композицией романа. Просмотрите текст, обратите внимание на количество частей в романе. Критики П. Вайль и А. Генис в книге «Родная речь» пишут об интересной особенности композиции романа И.А. Гончарова: «Роман строго подчинён календарю. Начинается он весной -1 мая. Всё бурное действие - любовь Обломова и Ольги - приходится на лето. А кончается собственно романная часть книги зимой - первым снегом. Композиция романа, вписанная в годовой круг, приводит к плавной завершённости все сюжетные линии. Кажется, что такое построение заимствовано Гончаровым прямо из родной природы. Жизнь Обломова - от его любви до меню его обеда - включена в этот органический порядок. Она отражается в естественном годовом круговороте, находя в календаре масштаб для сравнения». О чём, по вашему мнению, говорит такая композиция романа? 2. Читаем первую главу романа (в сокращении). В Гороховой улице, в одном из больших домов, народонаселения которого стало бы на целый уездный город, лежал утром в постели, на своей квартире, Илья Ильич Обломов. (Сказочное начало с несказочными деталями, сразу чувствуется авторская ирония.) 77 I---------------------------------------------------------- _его покой таит в себе запрос на Это был человек лет тридцати двухвысшую ценность, на такую деятель- трёх от роду, среднего роста, приятность, из-за которой стоило бы ли- ной наружности, с тёмно-серыми шиться покоя. , , „ глазами, но с отсутствием всякой ММ. Пришвин --------г---3-----------3---------- определённой идеи, всякой сосредоточенности в чертах лица. Мысль гуляла вольной птицей по лицу, порхала в глазах, садилась на полуотворённые губы, пряталась в складках лба, потом совсем пропадала, и тогда во всём лице теплился ровный свет беспечности. С лица беспечность переходила, в позы всего тела, даже в складки шлафрока [халата]. (Иронией наполнен весь портрет героя.) Иногда взгляд его помрачался выражением будто усталости или скуки; но ни усталость, ни скука не могли ни на минуту согнать с лица мягкость, которая была господствующим и основным выражением, не лица только, а всей души; а душа так открыто и ясно светилась в глазах, в улыбке, в каждом движении головы, руки. (Здесь мы уже чувствуем реальную симпатию автора к своему герою.) И поверхностно наблюдательный, холодный человек, взглянув мимоходом на Обломова, сказал бы: «Добряк должен быть, простота!» Человек поглубже и посимпатичнее, долго вглядываясь в лицо его, отошёл бы в приятном раздумье, с улыбкой. Цвет лица у Ильи Ильича не был ни румяный, ни смуглый, ни положительно бледный, а безразличный или казался таким, может быть, потому, что Обломов как-то обрюзг не по летам: от недостатка ли движения или воздуха, а может быть, того и другого. Вообще же тело его, судя по матовому, чересчур белому цвету шеи, маленьких пухлых рук, мягких плеч, казалось слишком изнеженным для мужчины. Движения его, когда он был даже встревожен, сдерживались также мягкостью и не лишённою своего рода грации ленью. Если на лицо набегала из души туча заботы, взгляд туманился, на лбу являлись складки, начиналась игра сомнений, печали, испуга; но редко тревога эта застывала в форме определённой идеи, ещё реже превращалась в намерение. Вся тревога разрешалась вздохом и замирала в апатии или в дремоте. Как шёл домашний костюм Обломова к покойным чертам лица его и к изнеженному телу! На нём был халат из персидской материи, настоящий восточный халат, без малейшего намёка на Европу, без кистей, без бархата, без талии, весьма поместительный, так что и Обломов мог дважды завернуться в него. Рукава, по неизменной азиатской моде, шли от пальцев к плечу всё шире и шире. Хотя халат этот и утратил свою первоначальную свежесть и местами заменил свой первобытный, естественный лоск другим, благоприобретённым, но всё ещё сохранял яркость восточной краски и прочность ткани. Халат имел в глазах Обломова тьму неоценённых достоинств: он мягок, гибок; тело не чувствует его на себе; он, как послуш- 78 ----------------------------1 Обломов и обломовщина облетели всю Россию и сделались словами, навсегда укоренившимися в нашей речи. А. В. Дружинин Подобно фламандцам, Гончаров национален, поэтичен в мельчайших подробностях, подобно им, он ставит перед нашими глазами целую жизнь данной эпохи и данного общества. А.В. Дружинин ный раб, покоряется самомалейшему движению тела. (Два абзаца - о любимом халате героя.) Обломов всегда ходил дома без галстука и без жилета, потому что любил простор и приволье. Туфли на нём были длинные, мягкие и широкие; когда он, не глядя, опускал ноги с постели на пол, то непременно попадал в них сразу. Лежанье у Ильи Ильича не было ни необходимостью, как у больного или как у человека, который хочет спать, ни случайностью, как у того, кто устал, ни наслаждением, как у лентяя: это было его нормальным состоянием. Когда он был дома - а он был почти всегда дома, - он всё лежал, и всё постоянно в одной комнате, где мы его нашли, служившей ему спальней, кабинетом и приёмной. У него было ещё три комнаты, но он редко туда заглядывал, утром разве, и то не всякий день, когда человек мёл кабинет его, чего всякий день не делалось. В тех комнатах мебель закрыта была чехлами, шторы спущены. Комната, где лежал Илья Ильич, с первого взгляда казалась прекрасно убранною. Там стояло бюро красного дерева, два дивана, обитые шёлковою материею, красивые ширмы с вышитыми небывалыми в природе птицами и плодами. Были там шёлковые занавесы, ковры, несколько картин, бронза, фарфор и множество красивых мелочей. Но опытный глаз человека с чистым вкусом одним беглым взглядом на всё, что тут было, прочёл бы только желание кое-как соблюсти decorum1 неизбежных приличий, лишь бы отделаться от них. Обломов хлопотал, конечно, только об этом, когда убирал свой кабинет. Утончённый вкус не удовольствовался бы этими тяжёлыми, неграциозными стульями красного дерева, шаткими этажерками. Задок у одного дивана оселся вниз, наклеенное дерево местами отстало. Точно тот же характер носили на себе и картины, и вазы, и мелочи. (Сначала интерьер любовно рисуется и тут же разрушается.) Сам хозяин, однако, смотрел на убранство своего кабинета так холодно и рассеянно, как будто спрашивал глазами: «Кто сюда натащил и наставил всё это?» От такого холодного воззрения Обломова на свою собственность, а может быть, и ещё от более холодного воззрения на тот же предмет слуги его, Захара, вид кабинета, если осмотреть там всё повнимательнее, поражал господствующею в нём .запущенностью и небрежностью. По стенам, около картин, лепилась в виде фестонов паутина, напитанная пылью; зеркала, вместо того чтоб отражать предметы, могли бы служить скорее скрижалями для записывания на них, по пыли, каких-нибудь заметок на память. Ковры были в 1 Decorum - видимость (лат.). 79 пятнах. На диване лежало забытое полотенце; на столе редкое утро не стояла не убранная от вчерашнего ужина тарелка с солонкой и с обглоданной косточкой да не валялись хлебные крошки. Если б не эта тарелка, да не прислонённая к постели только что выкуренная трубка, или не сам хозяин, лежащий на ней, то можно было бы подумать, что тут никто не живёт, - так всё запылилось, полиняло и вообще лишено было живых следов человеческого присутствия. На этажерках, правда, лежали две-три развёрнутые книги, валялась газета, на бюро стояла и чернильница с перьями; но страницы, на которых развёрнуты были книги, покрылись пылью и пожелтели; видно, что их бросили давно; нумер газеты был прошлогодний, а из чернильницы, если обмакнуть в неё перо, вырвалась бы разве только с жужжанием испуганная муха. (Каждая деталь - говорящая.) Илья Ильич проснулся, против обыкновения, очень рано, часов в восемь. Он чем-то сильно озабочен. На лице у него попеременно выступал не то страх, не то тоска и досада. Видно было, что его одолевала внутренняя борьба, а ум ещё не являлся на помощь. (Опять ирония автора.) Дело в том, что Обломов накануне получил из деревни, от своего старосты, письмо неприятного содержания. Известно, о каких неприятностях может писать староста: неурожай, недоимки, уменьшение дохода и т.п. Хотя староста и в прошлом, и в третьем году писал к своему барину точно такие же письма, но и это последнее письмо подействовало так же сильно, как всякий неприятный сюрприз. Легко ли? предстояло думать о средствах к принятию каких-нибудь мер. Впрочем, надо отдать справедливость заботливости Ильи Ильича о своих делах. Он по первому неприятному письму старосты, полученному несколько лет назад, уже стал создавать в уме план разных перемен и улучшений в порядке управления своим имением. По этому плану предполагалось ввести разные новые экономические, полицейские и другие меры. Но план был ещё далеко не весь обдуман, а неприятные письма старосты ежегодно повторялись, побуждали его к деятельности и, следовательно, нарушали покой. Обломов сознавал необходимость до окончания плана предпринять что-нибудь решительное. Он, как только проснулся, тотчас же вознамерился встать, умыться и, напившись чаю, подумать хорошенько, кое-что сообразить, записать и вообще заняться этим делом как следует. С полчаса он всё лежал, мучась этим намерением, но потом рассудил, что успеет ещё сделать это и после чаю, а чай можно пить, по обыкновению, в постели, тем более что ничто не мешает думать и лёжа. Так и сделал. После чаю он уже приподнялся с своего ложа и чуть было не встал; поглядывая на туфли, он даже начал спускать к ним одну ногу с постели, но тотчас же опять подобрал её. 80 Пробило половина десятого, Илья Ильич встрепенулся. - Что ж это я в самом деле? - сказал он вслух с досадой. - Надо совесть знать: пора за дело! Дай только волю себе, так и... - Захар! - закричал он. В комнате, которая отделялась только небольшим коридором от кабинета Ильи Ильича, послышалось сначала точно ворчанье цепной собаки, потом стук спрыгнувших откуда-то ног. Это Захар спрыгнул с лежанки, на которой обыкновенно проводил время, сидя погружённый в дремоту. В комнату вошёл пожилой человек, в сером сюртуке, с прорехою под мышкой, откуда торчал клочок рубашки, в сером же жилете с медными пуговицами, с голым, как колено, черепом и с необъятно широкими и густыми русыми с проседью бакенбардами, из которых каждой стало бы на три бороды. <^> Илья Ильич, погружённый в задумчивость, долго не замечал Захара. Захар стоял перед ним молча. Наконец он кашлянул. - Что ты? - спросил Илья Ильич. - Ведь вы звали? - Звал? Зачем же это я звал - не помню! - отвечал он, потягиваясь. - Поди пока к себе, а я вспомню. Захар ушёл, а Илья Ильич продолжал лежать и думать о проклятом письме. Прошло с четверть часа. - Ну, полно лежать! - сказал он, - надо же встать... А впрочем, дай-ка я прочту ещё раз со вниманием письмо старосты, а потом уж и встану. - Захар! Опять тот же прыжок и ворчанье сильнее. Захар вошёл, а Обломов опять погрузился в задумчивость. Захар стоял минуты две, неблагосклонно, немного стороной посматривая на барина, и, наконец, пошёл к дверям. - Куда же ты? - вдруг спросил Обломов. - Вы ничего не говорите, так что ж тут стоять-то даром? - захрипел Захар, за неимением другого голоса, который, по словам его, он потерял на охоте с собаками, когда ездил со старым барином и когда ему дунуло будто сильным ветром в горло. Он стоял вполуоборота среди комнаты и глядел всё стороной на Обломова. - А у тебя разве ноги отсохли, что ты не можешь постоять? Ты видишь, я озабочен - так и подожди! Не належался ещё там? Сыщи письмо, что я вчера от старосты получил. Куда ты его дел? - Какое письмо? Я никакого письма не видал, - сказал Захар. - Ты же от почтальона принял его: грязное такое! - Куда ж его положили - почему мне знать? - говорил Захар, похлопывая рукой по бумагам и по разным вещам, лежавшим на столе. - Ты никогда ничего не знаешь. Там, в корзине посмотри! Или не завалилось ли за диван? Вот спинка-то у дивана до сих пор не починена; что б тебе призвать столяра да починить? Ведь ты же изломал. Ни о чём не подумаешь! 81 - Я не ломал, - отвечал Захар, - она сама изломалась; не век же ей быть: надо когда-нибудь изломаться. Илья Ильич не счёл за нужное доказывать противное. - Нашёл, что ли? - спросил он только. - Вот какие-то письма. - Не те. - Ну, так нет больше, - говорил Захар. - Ну хорошо, поди! - с нетерпением сказал Илья Ильич. -Я встану, сам найду. Захар пошёл к себе, но только он упёрся было руками о лежанку, чтоб прыгнуть на неё, как опять послышался торопливый крик: «Захар, Захар!». - Ах ты, господи! - ворчал Захар, отправляясь опять в кабинет. - Что это за мученье? Хоть бы смерть скорее пришла! - Чего вам? - сказал он, придерживаясь одной рукой за дверь кабинета и глядя на Обломова, в знак неблаговоления, до того стороной, что ему приходилось видеть барина вполглаза, а барину видна была только одна необъятная бакенбарда, из которой, так и ждёшь, что вылетят две-три птицы. - Носовой платок, скорей! Сам бы ты мог догадаться: не видишь! - строго заметил Илья Ильич. Захар не обнаружил никакого особенного неудовольствия или удивления при этом приказании и упрёке барина, находя, вероятно, с своей стороны, и то и другое весьма естественным. - А кто его знает, где платок? - ворчал он, обходя вокруг комнату и ощупывая каждый стул, хотя и так можно было видеть, что на стульях ничего не лежит. - Всё теряете! - заметил он, отворяя дверь в гостиную, чтоб посмотреть, нет ли там. - Куда? Здесь ищи! Я с третьего дня там не был. Да скорее же! -говорил Илья Ильич. - Где платок? Нету платка! - говорил Захар, разводя руками и озираясь во все углы. - Да вон он, - вдруг сердито захрипел он, -под вами! Вон конец торчит. Сами лежите на нём, а спрашиваете платка! И, не дожидаясь ответа, Захар пошёл было вон. Обломову стало немного неловко от собственного промаха. Он быстро нашёл другой повод сделать Захара виноватым. - Какая у тебя чистота везде: пыли-то, грязи-то, боже мой! Вон, вон, погляди-ка в углах-то - ничего не делаешь! - Уж коли я ничего не делаю... - заговорил Захар обиженным голосом. - Стараюсь, жизни не жалею! И пыль-то стираю и мету-то почти каждый день... Он указал на середину пола и на стол, на котором Обломов обедал. - Вон, вон, - говорил он, - всё подметено, прибрано, словно к свадьбе... Чего ещё? 82 - А это что? - прервал Илья Ильич, указывая на стены и на потолок. - А это? А это? Он указал и на брошенное со вчерашнего дня полотенце и на забытую на столе тарелку с ломтем хлеба. - Ну, это, пожалуй, уберу, - сказал Захар снисходительно, взяв тарелку. - Только это! А пыль по стенам, а паутина?.. - говорил Обломов, указывая на стены. - Это я к Святой неделе убираю: тогда образа чищу и паутину снимаю... - А книги, картины обмести?.. - Книги и картины перед Рождеством: тогда с Анисьей все шкафы переберём. А теперь когда станешь убирать? Вы всё дома сидите. - Я иногда в театр хожу да в гости: вот бы... - Что за уборка ночью! Обломов с упрёком поглядел на него, покачал головой и вздохнул, а Захар равнодушно поглядел в окно и тоже вздохнул. Барин, кажется, думал: «Ну, брат, ты ещё больше Обломов, нежели я сам», а Захар чуть ли не подумал: «Врёшь! Ты только мастер говорить мудрёные да жалкие слова, а до пыли и до паутины тебе и дела нет». <^> Захар ушёл, а Обломов погрузился в размышления. Через несколько минут пробило ещё полчаса. - Что это? - почти с ужасом сказал Илья Ильич. - Одиннадцать часов скоро, а я ещё не встал, не умылся до сих пор? Захар, Захар! - Ах ты, боже мой! Ну! - послышалось из передней, и потом известный прыжок. - Умыться готово? - спросил Обломов. - Готово давно! - отвечал Захар. - Чего вы не встаёте? - Что ж ты не скажешь, что готово? Я бы уж и встал давно. Поди же, я сейчас иду вслед за тобою. Мне надо заниматься, я сяду писать. Захар ушёл, но чрез минуту воротился с исписанной и замасленной тетрадкой и клочками бумаги. - Вот, коли будете писать, так уж кстати извольте и счёты поверить: надо деньги заплатить. - Какие счёты? Какие деньги? - с неудовольствием спросил Илья Ильич. - От мясника, от зеленщика, от прачки, от хлебника: все денег просят. - Только о деньгах и забота! - ворчал Илья Ильич. - А ты что понемногу не подаёшь счёты, а все вдруг? - Вы же ведь всё прогоняли меня: завтра да завтра... - Ну, так и теперь разве нельзя до завтра? - Нет! Уж очень пристают: больше не дают в долг. Нынче первое число. 83 - Ах! - с тоской сказал Обломов. - Новая забота! Ну, что стоишь? Положи на стол. Я сейчас встану, умоюсь и посмотрю, -сказал Илья Ильич. - Так умыться-то готово? - Готово! - сказал Захар. - Ну, теперь... Он начал было, кряхтя, приподниматься на постели, чтоб встать. - Я забыл вам сказать, - начал Захар, - давеча, как вы ещё почивали, управляющий дворника прислал: говорит, что непременно надо съехать... квартира нужна. - Ну, что ж такое? Если нужна, так, разумеется, съедем. Что ты пристаёшь ко мне? Уж ты третий раз говоришь мне об этом. - Ко мне пристают тоже. - Скажи, что съедем. - Они говорят: вы уж с месяц, говорят, обещали, а всё не съезжаете; мы, говорят, полиции дадим знать. - Пусть дают знать! - сказал решительно Обломов. - Мы и сами переедем, как потеплее будет, недели через три. - Куда недели через три! Управляющий говорит, что чрез две недели рабочие придут: ломать всё будут... «Съезжайте, говорит, завтра или послезавтра»... - Э-э-э! слишком проворно! Видишь, ещё что! Не сейчас ли прикажете? А ты мне не смей и напоминать о квартире. Я уж тебе запретил раз; а ты опять. Смотри! - Что ж мне делать-то? - отозвался Захар. - Что ж делать? - вот он чем отделывается от меня! - отвечал Илья Ильич. - Он меня спрашивает! Мне что за дело? Ты не беспокой меня, а там как хочешь, так и распорядись, только чтоб не переезжать. Не может постараться для барина! <^> Он повернулся на спину. - Вы бы написали, сударь, к хозяину, - сказал Захар, - так, может быть, он бы вас не тронул, а велел бы сначала вон ту квартиру ломать. Захар при этом показал рукой куда-то направо. - Ну, хорошо, как встану, напишу... Ты ступай к себе, а я подумаю. Ничего ты не умеешь сделать, - добавил он, - мне и об этой дряни надо самому хлопотать. Захар ушёл, а Обломов стал думать. Но он был в затруднении, о чём думать: о письме ли старосты, о переезде ли на новую квартиру, приняться ли сводить счёты? Он терялся в приливе житейских забот и всё лежал, ворочаясь с боку на бок. По временам только слышались отрывистые восклицания: «Ах, боже мой! Трогает жизнь, везде достаёт». Неизвестно, долго ли бы ещё пробыл он в этой нерешительности, но в передней раздался звонок. - Уж кто-то и пришёл! - сказал Обломов, кутаясь в халат. -А я ещё не вставал - срам да и только! Кто бы это так рано? И он, лёжа, с любопытством глядел на двери. 84 • Какие эпитеты, олицетворения, метафоры использует автор, создавая портрет Обломова? • Почему одна и та же комната служила для Обломова и спальней, и кабинетом, и приёмной? • Перечитайте описание интерьера. Известно, что Гончаров сам себя называл рисовальщиком. С какой целью автор прорисовывает даже мелкие детали? • Найдите в тексте описание попыток героя совершить какое-либо действие. Составьте цепочку, начиная с «хочет встать, умыться» до «лёжа, с любопытством глядел на двери». • Перечитайте рассуждения Обломова. О чём он думает? • Что можно сказать об отношении автора к своему герою? Докажите, что автор подсмеивается над своим героем, используя приём иронии. • «В письме к С. А. Никитенко в 1873 г. И. А. Гончаров писал: «Я старался показать в "Обломове" как и отчего у нас люди превращаются прежде времени в ...кисель - климат, среда, протяжение — захолустья, дремотная жизнь — и ещё частные, индивидуальные у каждого обстоятельства». Перечитайте «Сон Обломова» и расскажите, в какой среде вырос Илья Обломов. • «Что объединяет образы Обломова и Захара? Почему они не могут обойтись друг без друга? 3. Характеристика образа Обломова. Подготовьте анализ образа Обломова, опираясь на следующие приёмы, характеризующие героя. Косвенная характеристика Прямая характеристика портрет слова героя (монологи, в том чис- особенности речи ле внутренние, реплики в диало- интерьер ге, раздумья, письма) пейзаж действия, поступки художественная деталь (халат взаимоотношения с другими ге- Обломова) роями сквозные мотивы (мотив еды) мнение о нём других героев сны героя авторская характеристика 4. Самостоятельный анализ образа Штольца или Ольги (на выбор). 85 Работа с текстом после чтения 1. С какой целью автор в первой части романа знакомит читателя с различными второстепенными персонажами? Чем на их фоне выделяется Обломов? 2. Что мы узнаём об Обломове и обломовщине из первой части романа, а что — из трёх последующих? К каким выводам вы пришли? 3. Из последних строк романа мы узнаём, что всю историю Обломова рассказывает Штольц. Докажите примерами из текста, что в повествовании об Обломове постоянно переплетаются два голоса — поучительный Штольца и насмешливый, но сочувственный самого автора. 4. Сравните изображение Обломова в состоянии покоя и в движении. В каком случае он кажется смешным? 5. Для чего живут Штольц и Ольга? Для чего живёт Обломов? 6. Выберите одно из утверждений и докажите его справедливость: «Штольц резко противопоставлен в романе Обломову», «Штольца и Обломова следует сопоставлять». 7. Чем вы можете объяснить несовместимость Обломова с окружающим его миром? 8. Некоторые из критиков называют Обломова единственно живым среди мёртвых. Найдите аргументы за и против такой оценки. 9. В статье «Что такое обломовщина?» критик Н. Добролюбов писал, что Обломов находится в состоянии «нравственного рабства. Рабство это так переплетается с барством Обломова, так они взаимно проникают друг в друга и одно другим обусловливаются, что, кажется, нет ни малейшей возможности провести между ними какую-нибудь границу». Покажите на примерах из текста, как «нравственное рабство» и барство героя романа отражены в его образе. 10. В чём, по вашему мнению, заключается основной конфликт романа? 11. Насколько проблема обломовщины актуальна для нашего времени? 1. Подготовьте сообщение на тему «Мастерство Гончарова-ху-дожника»? 2. В чём вы видите историко-философский смысл романа? 3. Что общего у Обломова с «лишними людьми» (Онегиным, Печориным)? 86 с Роман «Обломов» в русской критике 1. Критики не раз писали о двойственности характера главного героя. Согласны ли вы с такой оценкой? Если да, то в чём видите двойственность характера Обломова? 2. Сопоставьте разные оценки образа Обломова, данные русскими критиками и писателями: - М. Горький: «В лице Обломова пред нами правдивейшее изображение дворянства обленившегося.. - Н.А. Добролюбов: «В типе Обломова и во всей этой обломовщине мы видим нечто более, нежели просто удачное создание сильного таланта; мы находим в нём произведение русской жизни, "знамение времени"». - А.В. Дружинин: «Обломов любезен всем нам и стоит беспредельной любви... Сам его творец беспредельно предан Обломову, и в этом вся причина глубины его создания». - Д.И. Писарев: «Обломовых много и в русской литературе и в русской жизни. Сочувствовать таким личностям нельзя, потому что они тяготят и себя и общество; презирать их, безусловно, тоже нельзя: в них слишком много истинно-человеческого, и сами они слишком много страдают от несовершенств своей природы». • Какая точка зрения вам ближе? Почему? 3. Прочитайте отрывок из критической статьи Д. И. Писарева «Роман И.А. Гончарова "Обломов"». • Сформулируйте основные вопросы, затрагиваемые критиком. Илья Ильич Обломов, герой романа, олицетворяет в себе ту умственную апатию, которой г. Гончаров придал имя обломовщины. Слово «обломовщина» не умрёт в нашей литературе: оно составлено так удачно, оно так осязательно характеризует один из существенных пороков нашей русской жизни, что, по всей вероятности, из литературы оно проникнет в язык и войдёт во всеобщее употребление. Посмотрим, в чём же состоит эта обломовщина. Илья Ильич стоит на рубеже двух взаимно противоположных направлений: он воспитан под влиянием обстановки старорусской жизни, привык к барству, к бездействию и к полному угождению своим физическим потребностям и даже прихотям; он провёл детство под любящим, но неосмысленным надзором совершенно неразвитых родителей, наслаждавшихся в продолжение нескольких десятков лет полною умственною дремотою, вроде той, которую охарактеризовал Гоголь в своих «Старосветских помещиках». Он изнежен и избалован, ослаблен физически и нравственно; в нём старались, для его же пользы, подавлять порывы резвости, свойственные детскому возрасту, и движения любознательности, просыпающиеся также в годы младенчества: первые, по мнению 87 родителей, могли подвергнуть его ушибам и разного рода повреждениям; вторые могли расстроить здоровье и остановить развитие физических сил. Кормление на убой, сон вволю, поблажка всем желаниям и прихотям ребёнка, не грозившим ему каким-либо телесным повреждением, и тщательное удаление от всего, что может простудить, обжечь, ушибить или утомить его, - вот основные начала обломовского воспитания. Сонная, рутинная обстановка деревенской, захолустной жизни дополнила то, чего не успели сделать труды родителей и нянек. На тепличное растение, не ознакомившееся в детстве не только с волнениями действительной жизни, но даже с детскими огорчениями и радостями, пахнуло струей свежего, живого воздуха. Илья Ильич стал учиться и развился настолько, что понял, в чём состоит жизнь, в чём состоят обязанности человека. Он понял это умом, но не мог сочувствовать воспринятым идеям о долге, о труде и деятельности. Роковой вопрос: к чему жить и трудиться? - вопрос, возникающий обыкновенно после многочисленных разочарований и обманутых надежд, прямо, сам собою, без всякого приготовления, во всей своей ясности представился уму Ильи Ильича. Этим вопросом он стал оправдывать в себе отсутствие определённых наклонностей, нелюбовь к труду всякого рода, нежелание покупать этим трудом даже высокое наслаждение, бессилие, не позволявшее ему идти твёрдо к какой-нибудь цели и заставлявшее его останавливаться с любовью на каждом препятствии, на всем, что могло дать средство отдохнуть и остановиться. Образование научило его презирать праздность; но семена, брошенные в его душу природою и первоначальным воспитанием, принесли плоды. Нужно было согласить одно с другим, и Обломов стал объяснять себе своё апатическое равнодушие философским взглядом на людей и на жизнь. Он действительно успел уверить себя в том, что он - философ, потому что спокойно и бесстрастно смотрит на волнения и деятельность окружающих его людей; лень получила в его глазах силу закона; он отказался от всякой деятельности; обеспеченное состояние дало ему средства не трудиться, и он спокойно задремал с полным сознанием собственного достоинства. Между тем идут года, и с годами возникают сомнения. Обломов оборачивается назад и видит ряд бесполезно прожитых лет, смотрит внутрь себя и видит, что всё пусто, оглядывается на товарищей - все за делом; настают порою страшные минуты ясного сознания; его щемит тоска, хочется двинуться с места, фантазия разыгрывается, начинаются планы, а между тем двинуться нет сил, он как будто прирос к земле, прикован к своему бездействию, к спокойному креслу и к халату; фантазия слабеет, лишь только приходит пора действовать; смелые планы разлетаются, лишь только надо сделать первый шаг для их осуществления. Апатия Обломова не похожа на тяжёлый сон, в который были погружены умственные способности его родителей: эта апатия парализирует действия, но не деревянит его чувства, не отнимает у него способности думать и мечтать; высшие стрем- 88 ления его ума и сердца, пробуждённые образованием, не замерли; человеческие чувства, вложенные природою в его мягкую душу, не очерствели: они как будто заплыли жиром, но сохранились во всей своей первобытной чистоте. Обломов никогда не приводил этих чувств и стремлений в соприкосновение с практическою жизнью; он никогда не разочаровывался, потому что никогда не жил и не действовал. Оставшись до зрелого возраста с полною верою в совершенства людей, создав себе какой-то фантастический мир, Обломов сохранил чистоту и свежесть чувства, характеризующую ребёнка; но эта свежесть чувства бесполезна и для него и для других. Он способен любить и чувствовать дружбу; но любовь не может возбудить в нём энергии; он устаёт любить, как устал двигаться, волноваться и жить. Вся личность его влечёт к себе своею честностию, чистотою помыслов и «голубиною», по выражению самого автора, нежностию чувств; но в этой привлекательной личности нет мужественности и силы, нет самодеятельности. Этот недостаток губит все его хорошие свойства. Обломов робок, застенчив. Он стоит по своему уму и развитию выше массы, составляющей у нас общественное мнение, но ни в одном из своих действий не выражает своего превосходства; он не дорожит светом - и между тем боится его пересудов и беспрекословно подчиняется его приговорам; его пугает малейшее столкновение с жизнью, и ежели можно избежать такого столкновения, он готов жертвовать своим чувством, надеждами, материальными выгодами; словом, Обломов не умеет и не хочет бороться с чем бы то ни было и как бы то ни было. Между тем в нём совершается постоянная борьба между ленивою природою и сознанием человеческого долга, - борьба бесплодная, не вырывающаяся наружу и не приводящая ни к какому результату. Спрашивается, как должно смотреть на личность, подобную Обломову? Этот вопрос имеет важное значение, потому что Обломовых много и в русской литературе и в русской жизни. Сочувствовать таким личностям нельзя, потому что они тяготят и себя и общество; презирать их, безусловно, тоже нельзя: в них слишком много истинно-человеческого, и сами они слишком много страдают от несовершенств своей природы. На подобные личности должно, по нашему мнению, смотреть как на жалкие, но неизбежные явления переходной эпохи; они стоят на рубеже двух жизней: старорусской и европейской, и не могут шагнуть решительно из одной в другую. В этой нерешительности, в этой борьбе двух начал заключается драматичность их положения; здесь же заключаются и причины дисгармонии между смелостию их мысли и нерешительностию действий. Таких людей должно жалеть, во-первых, потому, что в них часто бывает много хорошего, во-вторых, потому, что они являются невинными жертвами исторической необходимости. Какую характеристику Обломова даёт критик? Что такое обломовщина в понимании Писарева? К какому типу литературных героев Писарев относит Обломова? 89 Готовимся к экзамену Часть 1 Прочитайте приведённый ниже фрагмент текста и выполните задания B1 — B7; C1 — С3 Рёв и бешеные раскаты валов не нежат слабого слуха; они всё твердят свою, от начала мира одну и ту же песнь мрачного и неразгаданного содержания; и всё слышится в ней один и тот же стон, одни и те же жалобы будто обречённого на муку чудовища, да чьи-то пронзительные, зловещие голоса. Птицы не щебечут вокруг; только безмолвные чайки, как осуждённые, уныло носятся у прибрежья и кружатся над водой. Бессилен рёв зверя перед этими воплями природы, ничтожен и голос человека, и сам человек так мал, слаб, так незаметно исчезает в мелких подробностях широкой картины! От этого, может быть, так и тяжело ему смотреть на море. Нет, бог с ним, с морем! Самая тишина и неподвижность его не рождают отрадного чувства в душе: в едва заметном колебании водяной массы человек всё видит ту же необъятную, хотя и спящую силу, которая подчас так ядовито издевается над его гордой волей и так глубоко хоронит его отважные замыслы, все его хлопоты и труды. Горы и пропасти созданы тоже не для увеселения человека. Они грозны, страшны, как выпущенные и устремлённые на него когти и зубы дикого зверя; они слишком живо напоминают нам бренный состав наш и держат в страхе и тоске за жизнь. И небо там, над скалами и пропастями, кажется таким далёким и недосягаемым, как будто оно отступилось от людей. Не таков мирный уголок, где вдруг очутился наш герой. Небо там, кажется, напротив, ближе жмётся к земле, но не с тем, чтоб метать сильнее стрелы, а разве только, чтоб обнять её покрепче, с любовью: оно распростёрлось так невысоко над головой, как родительская надёжная кровля, чтоб уберечь, кажется, избранный уголок от всяких невзгод. Солнце там ярко и жарко светит около полугода и потом удаляется оттуда не вдруг, точно нехотя, как будто оборачивается назад взглянуть ещё раз или два на любимое место и подарить ему осенью, среди ненастья, ясный, тёплый день. Горы там как будто только модели тех страшных, где-то воздвигнутых гор, которые ужасают воображение. Это ряд отлогих холмов, с которых приятно кататься, резвясь, на спине или, сидя на них, смотреть в раздумье на заходящее солнце. Река бежит весело, шаля и играя; она то разольётся в широкий пруд, то стремится быстрой нитью, или присмиреет, будто задумавшись, и чуть-чуть ползёт по камешкам, выпуская из себя по сторонам резвые ручьи, под журчанье которых сладко дремлется. 90 Весь уголок вёрст на пятнадцать или на двадцать вокруг представлял ряд живописных этюдов, весёлых, улыбающихся пейзажей. Песчаные и отлогие берега светлой речки, подбирающийся с холма к воде мелкий кустарник, искривлённый овраг с ручьём на дне и берёзовая роща - всё как будто было нарочно прибрано одно к одному и мастерски нарисовано. Измученное волнениями или вовсе не знакомое с ними сердце так и просится спрятаться в этот забытый всеми уголок и жить никому неведомым счастьем. Всё сулит там покойную, долговременную жизнь до желтизны волос и незаметную, сну подобную смерть. Правильно и невозмутимо совершается там годовой круг. (И.А. Гончаров «Обломов» ) При выполнении заданий В1—В7 ответ необходимо дать в виде слова или словосочетания В1 Частью какого композиционно важного элемента романа И.А. Гончарова «Обломов» является приведённый выше фрагмент текста? (в Им.п.) В2 Какой вид тропа, обладающий особой художественной выразительностью, неоднократно использует автор в приведённом фрагменте («бешеные раскаты», «весёлых, улыбающихся пейзажей» и т.п.)? В3 Как называется приём одушевления образов природы, который используется автором («река бежит весело, шаля и играя», «солнце оборачивается» и т.п.)? В4 Какой вид тропа использует автор в следующем описании: «небо распростёрлось, как надёжная родительская кровля»? В5 Какой предмет гардероба Обломова был подробно описан автором романа И.А. Гончаровым и стал важным и неотъемлемым элементом художественного образа главного героя? В6 «Знаешь ли, Андрей, в жизни моей ведь никогда не загоралось никакого, ни спасительного, ни разрушительного огня? Она не была похожа на утро, на которое постепенно падают краски, огонь, которое потом превращается в день, как у 91 других, и пылает жарко, и все кипит, движется в ярком полудне, а потом всё тише и тише, всё бледнее, и все естественно и постепенно гаснет к вечеру. Нет, жизнь моя началась с погасания». Кому из героев романа принадлежат эти слова? В7 Что, по мнению многих критиков и автора, было прекрасно в Обломове, за что «он стоил беспредельной любви» Штольца, Ольги, Агафьи Матвеевны? (в Им. п.) Для выполнения заданий С1—С3 дайте связный ответ на вопрос в объёме, не превышающем 4—6 предложений С1 Какова функция сна в романе И. А. Гончарова «Обломов»? Приведите примеры произведений, в которых присутствовал «мотив сна». С2 Какие приёмы использует И.А. Гончаров, создавая образ Обломова? С3 В каких произведениях русской литературы ставятся проблемы, близкие проблематике романа И. А. Гончарова «Обломов»? Часть 2 Для выполнения заданий части 2 выберите только ОДНО из предложенных ниже заданий (С4.1, С4.2, С4.3). Дайте полный развёрнутый ответ на проблемный вопрос, опираясь на конкретный литературный материал и выявляя позицию автора произведения вне зависимости от того, насколько она совпадает с высказанным вами мнением С4.1 Сатирическое звучание романа М.Е. Салтыкова-Щедрина «История одного города». С4.2 Настоящие хозяева вишнёвого сада в пьесе А.П. Чехова «Вишнёвый сад». С4.3 Поэма «Кому на Руси жить хорошо» Н.А. Некрасова как панорама русской жизни. 92 „А- • J, »u Был у Варвары Петровны крепостной мальчик Порфирий Кудряшов, которого она отправила вместе с сыном за границу в качестве «казачка». Заметив редкие способности последнего, Тургенев много работал над его развитием. Овладев немецким языком и подготовившись к экзамену, Кудряшов поступил на медицинский факультет в один из германских университетов. Тургенев, зная властолюбие своей матери, у которой он напрасно и долго просил для Кудряшова вольную, убеждал его не возвращаться в Россию. Кудряшов, по-видимому, поддался советам своего молодого друга и дал слово остаться «у немцев». Но каково же было удивление Тургенева, когда, простившись с Кудряшовым, он увидел его в конторе дилижансов с узелком и походной сумкой через плечо. «Ты это куда, Порфирий?» - «В Россию еду». -«Как! Да ведь у тебя тут невеста!» - «Христос с нею, с невестой!.. Родина милее». Кудряшов вернулся в Спасское, где барыня немедленно обратила его в безотлучного домашнего врача при своей особе. Перейдя на положение дворового, Кудряшов запил горькую... Так же поступила Варвара Петровна с другим талантливым крепостным. Она научила его живописи и затем заставила с утра до вечера рисовать для себя всё те же и те же цветы. Бедняга спился. Вот что ежедневно и ежеминутно видел около себя Тургенев в годы детства и юности. Обстановка была не такова, чтобы в ней могла развиться сила характера, тем более что Тургенев получил, по-видимому, от отца свою мягкую и доброжелательную, лишённую энергии натуру; но виденного и слышанного в Спасском было вполне достаточно для воспитания в сердце ненависти и отвращения к крепостничеству. 96 Охота... сближает нас с природой, приучает нас к терпению, а иногда к хладнокровию перед опасностью. Учение - только свет, по народной пословице, - оно также и свобода. Ничто так не освобождает человека, как знание... И. С. Тургенев В таком же почти отдалении от своей особы, как и дворню, и в такой же строгой дисциплине держала Варвара Петровна и трёх своих сыновей: Николая, Ивана и Сергея. И для них она была прежде всего грозным судьёй, безжалостно наказывала за всякую провинность. Тургенев впоследствии сам вспоминал, что драли его жестоко за всякие пустяки и чуть не каждый день. - Да, в ежовых рукавицах держали меня в детстве, - говаривал он часто, - и матери моей я боялся как огня. Взыскивали с меня за всё, точно с рекрута николаевской эпохи, и только раз, помню, одна моя выходка совершенно непостижимым образом прошла для меня безнаказанно. Сидело за столом большое общество, и зашёл разговор, как зовут чёрта - Вельзевулом ли, Сатаной ли, или как-нибудь иначе. Все недоумевали. «А я знаю!» -вырвалось у меня. «Ты?» - строго посмотрев на меня, спросила мать. - «Я». - «Как же? Говори!» - «Мем». - «Мем? Почему же?» - «А когда в церкви изгоняют чёрта, всегда говорят: "Вон -Мем!"» («вонлем»). Все рассмеялись, и я счастливо выбрался из беды. Воспитание детей лежало главным образом на гувернёрах, французах и немцах, которые выписывались прямо из-за границы в Спасское. Малообразованные, забитые, жалкие, сразу по приезде поступавшие в разряд дворни, - они, разумеется, не могли оказывать особенного влияния на детей, и плюс их деятельности сводился лишь к обучению иностранным языкам. Тургенев любил вспоминать своих гувернёров и рассказывал про них немало анекдотов. «Живо помню, - говорил он, например, - как чудак-немец приехал к нам с клеткою, в которой сидела самая простая, обыкновенная, даже не учёная ворона. Вся многочисленная дворня наша сбежалась посмотреть на диковинного немца, который возился над своей вороной; дворня недоумевала, для чего её немец притащил, когда этого добра было не занимать-стать у нас на дворе. Старик-дворовый, глядя на его суетню, флегматично заметил: «Ах ты, фуфлыга», обращаясь, конечно, к немцу. Немец обиделся, задумался и на другой день за завтраком или обедом неожиданно обратился к отцу и, весьма плохо объясняясь по-русски, заявил ему, что он имеет спросить его по одному предмету. - Позвольте у вас узнать, что значит слово «фуфлыга»? Меня вчера назвал 97 Хочешь ты её узнать, эту тяжкую вину, которую ты не в силах понять, которую я растолковать тебе не в силах? Вот она: ты - молодость; я -старость. И. С. Тургенев ваш человек этим словом. - Отец, взглянув на тут же бывшего дворового и на меня с братом, догадался, в чём дело, улыбнулся и сказал: - Это значит: живой и любезный господин. Видимо, немец не очень-то поверил этому объяснению. - А если бы вам сказали, - продолжал он, обращаясь к отцу моему, - «Ах, какой вы фуфлыга!» - вы бы не обиделись? - Напротив, я принял бы это за комплимент. Немец этот был чрезвычайно чувствителен. Начнёт читать ученикам что-нибудь из Шиллера и всегда с первых же слов расплачется. Впрочем, жил он у нас недолго. Скоро узнали, что он не более как седельник, никакой педагогической подготовки до приезда к нам не имел, - и его уволили». В этом странном воспитании на русскую грамоту - а о литературе нечего уже и говорить - почти не обращали внимания. Читать и писать Тургенев научился неизвестно когда и даже неизвестно каким образом, по всей вероятности, от дворни. Один из дворовых ознакомил его и с родной литературой. Дело ознакомления происходило следующим образом, по рассказу самого Тургенева: «Невозможно передать чувство, которое я испытывал, когда, улучив удобную минуту, Пунин внезапно, словно сказочный пустынник или добрый дух, появлялся передо мною с увесистой книгой под мышкой и, украдкой кивая длинным кривым пальцем и таинственно подмигивая, указывал головой, бровями, плечами, всем телом на глубь и глушь сада, куда никто не мог проникнуть за нами и где невозможно было нас отыскать! И вот удалось нам уйти незамеченными; вот мы благополучно достигли одного из наших тайных местечек; вот мы сидим уже рядком, вот уже и книга медленно раскрывается, издавая резкий, для меня тогда неизъяснимо приятный запах плесени и старья! С каким трепетом, с каким волнением немотствующего ожидания гляжу я в лицо, в губы Пунина - в эти губы, из которых вот-вот польётся сладостная речь. Раздаются наконец первые звуки чтения... Всё вокруг исчезает... нет, не исчезает, а становится жалким, заволакивается дымкой, оставляя за собой одно лишь впечатление чего-то дружелюбного и покровительственного... Пу-нин преимущественно придерживался стихов, звонких, многошумных стихов: душу свою он готов был положить за них! Он не читал, он выкрикивал их торжественно, заливчато, раскатисто, в нос, как опьянелый, как исступлённый, как Пифия! И ещё вот какая за ним водилась привычка: сперва прожужжит стих тихо, вполголоса, как бы бормоча. Это он называл читать начерно, потом уже грянет тот же самый стих набело и вдруг вскочит, поднимет руки не то молитвенно, не то повелительно. Таким обра- 98 Человек без самолюбия ничтожен. Самолюбие - архимедов рычаг, которым землю с места можно сдвинуть. Человек всё в состоянии понять - и как трепещет эфир, и что на солнце происходит, а как другой человек может иначе сморкаться, чем он сам сморкается, это он понять не в состоянии. И. С. Тургенев зом мы прочли с ним не только Ломоносова, Сумарокова и Кантемира (чем старее были стихи, тем больше они приходились Пунину по вкусу), но даже «Россияду» Хераскова! И, правду говоря, она, эта самая «Россияда», меня в особенности восхитила. Там, между прочим, действует одна мужественная татарка, великанша-героиня; теперь я самое имя её позабыл, а тогда у меня и руки, и ноги холодели, как только оно упоминалось! «Да! - говаривал, бывало, Пунин, значительно кивая головой. - Херасков - тот спуску не даст! Иной раз такой выдвинет стишок, -просто зашибёт... Только держись!.. Ты его постигнуть желаешь, а уж он вот где! И трубит, трубит, аки кимвалон! Зато уж и имя ему дано! Одно слово - Херррасков!!» Ломоносова Пунин упрекал в слишком простом и вольном слоге, а к Державину относился почти враждебно, говоря, что он более царедворец, нежели пиит. .. В нашем доме не только не обращали никакого внимания на литературу и поэзию, но даже считали стихи, особенно русские стихи, за нечто совсем непристойное и наглое; бабушка их даже не называла стихами, а кантами; всякий сочинитель кантов был, по ее мнению, либо пьяница горький, либо круглый дурак. Воспитанный в подобных понятиях, я неминуемо должен был либо с гадливостью отвернуться от Пунина - он же к тому был неопрятен и неряшлив, что тоже оскорбляло мои барские привычки, -либо, увлечённый и побеждённый им, последовать его примеру, заразиться его стихобесием. Оно так и случилось. Я тоже начал читать стихи или, как выражалась бабушка, воспевать канты... даже попытался сам нечто сочинить, а именно описание шарманки, в котором находились следующие два стишка: Вот вертится толстый вал И зубцами защелкал... Пунин одобрил в этом описании некоторую звукоподражательность, но самый сюжет осудил как низкий и недостойный лирного бряцания...» <^> В 1830 году Тургенева отправили в Москву и отдали в частный пансион Вейденгаммера, так как вообще дворяне того времени старались избегать гимназий, где их дети могли встретиться с разночинцами. Но у Вейденгаммера Тургенев оставался недолго и вскоре перешёл опять-таки на пансион директора Лазаревского института Краузе. Учителя здесь были порядочные, с особенной же любовью Тургенев вспоминал всегда о некоем Дубенском, преподавателе русской словесности. Дубенский был честный, преданный своему делу педагог старого закала, основательно знакомивший детей с литературой, воспитывавший их на 99 Не в одних стихах поэзия: она разлита везде, она вокруг нас. Взгляните на эти деревья, на это небо - отовсюду веет красотой и жизнью, а где красота и жизнь, там и поэзия. Чрезмерная гордость - вывеска ничтожной души. И. С. Тургенев сочинениях Карамзина, Батюшкова, Жуковского. Пушкина Дубенский недолюбливал за его вольности и даже с негодованием относился к нему, находя, как и Пунин, что он воспевает вещи низкие и недостойные «лирного бряцания». Вообще литературное образование Тургенева в пансионе у Краузе значительно подвинулось вперёд; здесь же, между прочим, он изучил и английский язык, что вместе со знанием французского и немецкого составляло уже порядочный умственный капитал для того времени. Иностранные языки, кстати заметим, давались Тургеневу очень легко, и владел он ими в совершенстве. Одно время даже сильно были распространены слухи, что многие свои произведения он пишет предварительно по-французски или по-немецки, а потом уже переводит на русский. Слухи эти Тургенев опроверг с негодованием. Из пансиона Краузе Тургенев в 1834 году поступил на словесный факультет Московского университета, где, однако, пробыл недолго, и в следующем году перешёл в Петербургский университет, опять словесником. За время пребывания Тургенева в Москве студентом умер его отец, истощённый долгой и мучительной болезнью - результатом барских излишеств. Неизвестно, что, собственно, заставило Тургенева перейти в Петербург, так как мать его поселилась после смерти мужа в Москве. Всего вероятнее, что юного студента привлекала та свобода, которой он пользовался, живя вне семьи. Положение Петербургского университета в научном отношении было в то время далеко не блестящее. Кроме ректора П.А. Плетнёва, литератора, друга и соредактора Пушкина по «Современнику», ни один из профессоров не пользовался известностью. Лекции обыкновенно читались по русскому, а всего чаще по немецкому учебнику, предварительно рассмотренному начальством и тщательно процензурованному. По учебнику составлялись жиденькие конспекты, зубрением которых и занимались студенты перед экзаменами. Наука была не в авантаже как среди учащих, так и среди учащихся. Последние, в большинстве случаев обеспеченные баричи, вели жизнь рассеянную, полную нездоровых удовольствий вроде кутежей, карт и т.д. Несмотря, однако, на то что Петербургский университет дал Тургеневу очень мало в любом отношении, мы остановимся ненадолго на некоторых из его преподавателей. Плетнёв, читавший словесность, несмотря на отсутствие больших сведений, имел, однако, влияние на молодёжь, так как искренне любил свой предмет. «Он обладал, - рассказывает Тургенев в своих воспоминаниях, - несколько робким, но чистым и тонким вкусом и говорил 100 просто, ясно, не без теплоты. Главное: он умел сообщать своим слушателям те симпатии, которыми сам был исполнен - умел заинтересовать их... Притом его как человека, прикосновенного к знаменитой литературной плеяде, как друга Пушкина, Жуковского, Баратынского, Гоголя, как лицо, которому Пушкин посвятил своего «Онегина», окружал в наших глазах ореол. Все мы наизусть знали стихи: «Не мысля гордый свет забавить» и т.д. Он принадлежал к эпохе, ныне безвозвратно прошедшей; был наставник старого времени, словесник, не учёный, но по-своему -мудрый». <^> Ничего яркого, интересного нет в университетских впечатлениях Тургенева, стоит остановиться лишь на его отношениях к Плетнёву. Со студентами, надо заметить, Плетнёв держал себя просто, по-отечески, так что они доверяли ему даже свои первые литературные опыты. Это же сделал и Тургенев. «Я, -рассказывает он, - представил на рассмотрение Плетнёву один из первых плодов моей музы, как говорилось в старину, - фантастическую драму в пятистопных ямбах «Отец». В одну из следующих лекций Пётр Александрович, не называя меня по имени, разобрал с обычным своим добродушием это совершенно нелепое произведение, в котором с детской неумелостью выражалось рабское подражание «Манфреду». Выходя из здания университета и увидав меня на улице, он подозвал меня к себе и отечески пожурил меня, впрочем, однако, заметил, что во мне что-то есть. Эти два слова возбудили во мне смелость отнести к нему несколько стихотворений; он выбрал из них два и год спустя напечатал их в «Современнике». Тургенев бывал даже на литературных вечерах у Плетнёва и встречал здесь писателей, впрочем второстепенных, за исключением Кольцова. Мимоходом он видел и Пушкина, и вот строки, где он говорит о тогдашнем своём отношении к великому поэту: «Пушкин был в эту эпоху для меня, как и для многих моих сверстников, чем-то вроде полубога. Мы действительно поклонялись ему» - и это своё поклонение Тургенев, как известно, сохранил на всю жизнь. Литературные знакомства Тургенева за время его студенчества были случайны и мимолетны: несколько задушевных разговоров с Плетнёвым, несколько фраз, которыми он обменялся с Кольцовым, несколько восторжённых взглядов на «полубога» Пушкина - этим исчерпываются литературные впечатления будущего писателя. • Покажите на примерах, как по-разному автор включает в ткань повествования отрывки из писем Тургенева. • Почему большинство исследователей жизни и творчества Тургенева уделяют особое внимание первым годам его жизни в родительском доме? • Что вы узнали из прочитанного о формировании писателя Тургенева? • Кто из упоминавшихся писателей вам знаком? Что вы о них знаете? Какие ещё «приметы» литературной эпохи середины XIX века есть в тексте? 101 2. Подготовьтесь к самостоятельному переложению документального источника в художественный текст. Прочитайте дневник Тургенева (в сокращении), рассказывающий о последних годах его жизни - 1882-1883, о времени, проведённом вдали от России. По ходу чтения отмечайте фрагменты, которые, на ваш взгляд, можно было бы позднее использовать. Париж Суббота, 27 ноября/9 декабря 1882 Итак - несмотря на предчувствие, я начинаю новую книжку. Вот при какой обстановке: Недели две тому назад я переехал из Буживаля и поселился в rue de Douai. Здоровье моё в том же statu quo [положении (лат.).]; даже похужело в теченье нескольких дней; теперь опять то же - ни стоять, ни ходить и т. д. - Мои все здоровы и благоденствуют. - Виардо немного прихворнул - и, разумеется, очень перетрусился... да ведь ему 82 года с лишком. В прошлое воскресенье дали наконец «Сарданапала» с очень большим успехом. Музыка - посредственная, но distinguee et bien faite [изящная и хорошо написанная (франц.).]. Я очень рад за Марианну и за её мужа. 17/5 декабря, воскресенье <...> «Сарданапала» повторили два раза ещё - всё с тем же успехом. Я получил № «Вестника Европы» со «Стихотворениями в прозе». О мнении публики и критики ещё ничего неизвестно. Григорович сказал Полонскому, что он в них ничего не понимает -другими словами, что они ему не нравятся. То же самое, по всем вероятиям, скажет и публика. Некоторые из этих «Стихотворений», переведённые на французский язык (с помощью Полины), помещены во вчерашнем № «Revue politique et litteraire». Тёмной ночью камень брошенный В тёмный пруд Я всё сижу дома и мало кого вижу. Стечкину - умирающую -отправил в Италию. - Были другие полумёртвые россиане, Мейер, Павловский, Цакни и др. - Провёл один только вечер в нашем художественном клубе. Радушная встреча, аплодисменты, шампанское, даже спич (произнесённый Онегиным). - По вечерам музыка (бетговенские сонаты, гайденовские симфонии) - и карты. Изредка вижу Марианну, Диди. - Был у меня Э. Ожиэ. -Мопассан читал свой замечательный роман. <...> Умер бедный доктор Фриссон... Полина потеряла в нём верного друга. - В России - упадок торговли (особенно хлебной), упадок финансов, студенческие беспорядки. - Письмо от слуша- 102 тельниц врачебных курсов. Я отвечал. Письмо моё, вероятно, будет напечатано. Пятница, 12 янв. 1883/31 дек. 1882 Послезавтра, в воскресение, в 11 ч[асов] мне вырезывают мой невром. Операция будет мучительная - так как, по решению Бруарделя, меня хлороформировать нельзя. После мне придётся пролежать недвижно дней десять. Если сделается рожа - я, вероятно, умру. Но le vin est tire - il faut le boire [вино откупорено -надо его пить (франц^).]. Недуг грудной - всё в том же положении. Что произошло в течение этих трёх недель? - Прежде всего: Гамбетта умер! (за пять минут до нового года!). Это - ужасный удар для Франции и для республики. Я ездил смотреть его похороны... Ничего подобного я в жизни не видывал. Целый народ хоронил своего вождя... Я от имени русских послал венок и телеграмму в «Republique Francaise». NB. Умер также генерал Шанзи. - У нас в России всё мрачней и мрачней. Феоктистова (этого архимерзавца!) сделали начальником над печатью. - Михайловского и Шелгунова выслали... Кавелин опять занемог, Гончаров окривел. Моё письмо к слушательницам врачебных курсов напечатали... Вообще, кажется, их участь теперь обеспечена. Моя дочка наделала долгов - и мне пришлось ей послать деньги сверх пенсии. - Здешние все благополучны. <...> Литература. «Стихотворения в прозе» имели больше успеха, чем я ожидал - если не в публике вообще, то в кружках de lettres [людей просвещённых (франц.).]. (Очень меня порадовало одобрение Льва Толстого.) И здесь их перевод понравился. - Повесть моя должна завтра появиться в «В[естнике] Е[вропы]», а 15-го в «Nouvelle Revue» - под заглавием «Apres la mort» [«После смерти» (франц.).]... Как бы в самом деле не вышло: apres la mort. Мысль невесёлая. Ничтожество меня страшит - да и жить ещё хочется... хотя... Ну, что будет - то будет! <...> Сегодня вечером (канун нашего нового года) я на полчаса съезжу в наше общество, где будет ёлка, музыка и пр. Прочту что-нибудь. Там будет в. кн. Константин Николаевич, который вчера сюда приехал и вчера же был у Полины и меня видел. Рассыпался в любезностях, целовал у неё руку. Несчастье его смягчило. Но какая, в сущности, ничтожность! <...> Кажется, всё. Запишу ещё несколько слов до операции. А потом... Суббота, 27/15 янв. 1883 <...>Рана в 15 сантим[етров] скоро и правильно зажила. Зато старая моя болезнь - боль в груди и пр. - меня лихо помучила, так как лежание на спине причиняло мне особенные страдания. 103 Пришлось прибегнуть к морфину. Болезнь эта продолжает потешаться надо мною - но ведь от этого я избавиться не могу, что ни говори Бертенсон с своей глиной. За день до операции я был на ёлке в нашем обществе; читал несколько «Стихот[ворений] в пр[озе]» - Энгалычева выла... впрочем, было весело... но я недолго там остался. Повесть моя появилась и в Петербурге, и в Москве - и, кажется, и там и тут понравилась. Чего! даже Суворин в «Новом времени» расхвалил! <...> «Перепёлку» мою напечатали в прекрасном издании «Рассказов для детей Л. Н. Толстого» (опасное для неё соседство!) с отличными иллюстрациями Васнецова и Сурикова. Много чести для такой безделки! NB. Посещение Плевако, болгарского патриота и революционера. Любопытная фигура! <...> «Стих[отворения] в прозе» переводятся на итальянский, чешский, немецкий и пр[очие] языки. М. А. Языков умер в Петербурге. Много молодых воспоминаний похоронено вместе с ним. • Расскажите о занятиях писателя в последние годы жизни. Как характеризует Тургенева тот факт, что несмотря на болезнь он занимается не только собственными, в том числе литературными, делами? • Какая информация показалась вам значимой для рассказа о последних годах жизни Тургенева? 1. Подготовьте рассказ на тему «Последние годы жизни Тургенева». Какие дополнительные источники информации вы планируете использовать? 2. Назовите всех известных вам современников Тургенева. 3. Расскажите о литературной жизни России второй половины XIX века. 1. Подготовьте рассказ о юности писателя, используя следующие литературные источники: 1) о матери - её черты узнаваемы в барыне из рассказа «Му-му», Глафире Петровне из романа «Дворянское гнездо», властной бабушке из повести «Пунин и Бабурин»; 2) об отце — повесть «Первая любовь»; 104 3) воспоминания о Спасском, о родной Орловщине — стихи писателя: Утро туманное, утро седое, Нивы печальные, снегом покрытые, Нехотя вспомнишь и время былое, Вспомнишь и лица, давно позабытые. Вспомнишь обильные, страстные речи, Взгляды, так жадно, так робко ловимые, Первые встречи, последние встречи, Тихого голоса звуки любимые. Вспомнишь разлуку с улыбкою странной. Многое вспомнишь родное, далёкое, Слушая ропот колёс непрестанный, Глядя задумчиво в небо широкое. 4) о любви — облик Полины в стихотворении в прозе «Стой!»; 5) первое произведение: 1843 год - поэма «Параша». 2. Самостоятельно подготовьте сообщение на тему «Тургенев и "Современник"». Используйте указанную в списке литературы книгу А.Б. Муратова. Литература и иные источники 1. Лебедев Ю.В. Тургенев. - М., 1990 (ЖЗЛ). 2. Протасов В.В. К биографии И.С. Тургенева. - М., 1971. 3. МуратовА.Б. Н.А. Добролюбов и разрыв И.С. Тургенева с журналом «Современник». - М., 1989. 4. Тургенев и его современники. - Л., 1977. 5. Винникова Г.Э. Тургенев и Россия. - М., 1986. 6. https://www. https://az.lib.ru/t/turgenew_i_s/ 105 Читаем и обсуждаем роман И.С. Тургенева «Отцы и дети» «Чуткий ко всему новому» - так назван раздел учебника о творчестве И.С. Тургенева. Новым российская действительность второй половины XIX века была буквально пропитана, и действительно только чуткий в этом хаосе событий, калейдоскопе исторических лиц мог уловить новый тип героя - героя, выламывающегося из своей среды, являющего протест каждым своим словом и поступком. Тургеневу виделась фигура бунтарская, исполинская, как бы наполовину выросшая из народа, из почвы, этакий интеллектуальный Пугачёв. Почвой на сей раз послужила общественная российская жизнь, практически единственной выразительницей социальных бед и чаяний которой становится литература, а квинтэссенцией общественных проблем, носителем новых идей и веяний русской жизни - главный герой литературных произведений. Герой своего времени, нередко - «лишний человек» своей эпохи. Литература XIX века представила целую галерею людей такого типа, мятущихся, с большим духовным потенциалом, но слабой жизненной потенцией, рафинированных, рефлектирующих и ничего не делающих. Бурный XIX век, ломающий столетиями установившийся уклад российской жизни, богатый на различные политические веяния, рождал своих «героев», которые так ими и не становились. Кто же всё-таки он, новый герой 1860-х годов? Убеждённый материалист до мозга костей, проповедующий истины отцов русского нигилизма Молемотта и Фогота, отрицающий всё и почитающий отрицание за двигатель общественного прогресса, презревший идеализм как шелуху уходящего времени, а вместе с ним размягчённые идеализмом и старостью пресловутые «принсипы» отцов? Или бунтарь, мятущаяся душа, жаждущая перемен и чувствующая их приближение, сложная противоречивая личность, заплутавшая в себе и обстоятельствах, изначально обречённая на гибель в силу своей незрелости и необозначенности путей дальнейшего развития? Тургенев рисует живого, полнокровного человека со всеми противоречиями его натуры - характерный продукт своей эпохи, и потому его Базаров - фигура двойственная. Герой не проходит проверку на нигилистическую твёрдость обычным чувством -любовью к женщине. Ещё в своей статье «Что такое обломовщина» Н.А. Добролюбов обратил внимание, что все «герои своего времени» в русской литературе XIX века страдают одним и тем же пороком - неспособностью по-настоящему любить женщину. 106 Любовь - причина кризиса в душе Евгения: вставшие перед Базаровым вопросы о смысле жизни опровергают его прежний, упрощённый взгляд на человека. Бессмертный вопрос о неповторимой ценности каждой человеческой личности влечёт за собой критику самой идеи прогресса. Бесконечные и непростые мысли терзают Базарова, и эти «проклятые» вопросы делают его человечнее и душевно богаче. В нём просыпается «пресловутый» романтизм. «Дуньте на умирающую лампаду, и пусть она погаснет» - так«нигилист» Базаров прощается с бренной жизнью. Известно, что своим романом Тургенев пытался примирить два враждующих лагеря - либералов и демократов. Ему это не удалось. «Отцы и дети» ещё более углубили пропасть. Но удивительное дело: роман, написанный на злобу дня, со временем стал непреходящей ценностью русской литературы. Н.А. Рождественский Работа с текстом до чтения 1. Поясните, о каком историческом времени пишет критик Белинский: «Роман возник в ту эпоху, когда все гражданские, общественные, семейные и вообще человеческие отношения сделались бесконечно многосложны и драматичны; жизнь разбежалась в глубину и в ширину в бесконечном множестве элементов». 2. Познакомьтесь с историей создания романа. План нового романа И.С. Тургенев начал обдумывать в конце июля 1860 г., когда им был составлен «Формулярный список действующих лиц новой повести». Под рубрикой «Евгений Базаров» писатель записал предварительный портрет главного героя: «Нигилист. Самоуверен, говорит отрывисто и немного, работящ. (Смесь Добролюбова, Павлова и Преображенского.) Живёт малым; доктором не хочет быть, ждёт случая. - Умеет говорить с народом, хотя в душе его презирает. Художественного элемента не имеет и не признаёт... Знает довольно много -энергичен, может нравиться своей развязанностью. В сущности, бесплоднейший субъект - антипод Рудина - ибо без всякого энтузиазма и веры... Независимая душа и гордец первой руки». Работа над романом продолжалась осенью и зимою 1860/61 года в Париже. Писатель вёл дневник от лица героя, учился видеть мир глазами Базарова. В мае 1861 года Тургенев вернулся в своё имение Спасское, где завершил работу над романом «Отцы и дети». 30 июля написано «блаженное последнее слово». По пути во Францию Тургенев оставил рукопись в редакции «Русского вестника». Как характеризует Тургенева работа над рукописью? 107 Работа с текстом во время чтения 1. Анализ образа Базарова. 1) Почему автор не знакомит читателя с предысторией своего героя? 2) Расскажите о занятиях Базарова. Сравните их с занятиями Аркадия. 3) Сформулируйте основные положения теории Базарова-ниги-листа. Подберите соответствующие цитаты. 4) Объясните, почему Базаров противопоставляет себя Павлу Петровичу, ведёт себя вызывающе с братьями Кирсановыми. 5) Многие базаровские мысли Тургенев доверяет его ученику, Аркадию Кирсанову. Найдите соответствующие примеры в тексте романа. Объясните, зачем автор это делает. 6) Прочитайте сцены, рассказывающие об испытании Базарова любовью. Почему герой не проходит это испытание и его философия терпит крах? 7) Докажите, что любовь Базарова к народу скорее декларация, чем действительность. 8) Почему перед смертью Базаров скрывает своё состояние от родителей? Как его характеризует отношение к смерти? 9) Каким мы видим Базарова в сцене прощания с Одинцовой? Согласны ли вы с тем, что в этой сцене герой изменяет своим принципам? 10) Какую роль в создании образа Базарова играет эпилог? 2. Анализ образов «отцов». 1) Проследите хронологию рассказа о дворянском гнезде Кирсановых. О чём она говорит? 2) Составьте сравнительную характеристику Павла Петровича и Николая Петровича Кирсановых (сходство и различие). 3) В Х главе конфликт героев достигает своей вершины. Перечитайте текст главы (приводится в сокращении). Отметьте, в каких позициях прав каждый из спорящих, в каких — каждый не прав. Прошло около двух недель. Жизнь в Марьине текла своим порядком: Аркадий сибаритствовал, Базаров работал. Все в доме привыкли к нему, к его небрежным манерам, к его немногосложным и отрывочным речам. Фенечка, в особенности, до того с ним освоилась, что однажды ночью велела разбудить его: с Митей сделались судороги; и он пришёл и, по обыкновению, полушутя, полузевая, просидел у ней часа два и помог ребёнку. Зато Павел Петрович всеми силами души своей возненавидел Базарова: он считал его гордецом, нахалом, циником, плебеем; он подозревал, что Базаров не уважает его, что он едва ли не презирает его - его, Павла Кирсанова! Николай Петрович побаивался молодого «нигилиста» и сомневался в пользе его Мне мечталась фигура сумрачная, дикая, большая, до половины выросшая из почвы, сильная, злобная, честная - и всё-таки обречённая на гибель, потому что она всё-таки стоит ещё в преддверии будущего. И. С. Тургенев I____________________________ 108 ----------------------------1 Люди, которым я очень верю, серьёзно советовали мне бросить мою работу в огонь - и ещё на днях Писемский писал мне, что лицо Базарова совершенно не удалось. I Вся моя повесть направлена против дворянства как передового класса. И. С. Тургенев влияния на Аркадия; но он охотно его слушал, охотно присутствовал при его физических и химических опытах. Базаров привёз с собой микроскоп и по целым часам с ним возился. Слуги также привязались к нему, хотя он над ними подтрунивал: они чувствовали, что он всё-таки свой брат, не барин. Дуняша охотно с ним хихикала и искоса, значительно посматривала на него, пробегая мимо «перепёлочкой»; Пётр, человек до крайности самолюбивый и глупый, вечно с напряжёнными морщинами на лбу, человек, которого всё достоинство состояло в том, что он глядел учтиво, читал по складам и часто чистил щёточкой свой сюртучок, - и тот ухмылялся и светлел, как только Базаров обращал на него внимание; дворовые мальчишки бегали за «дох-туром», как собачонки. Один старик Прокофьич не любил его, с угрюмым видом подавал ему за столом кушанья, называл его «живодёром» и «прощелыгой» и уверял, что он с своими бакенбардами - настоящая свинья в кусте. Прокофьич, по-своему, был аристократ не хуже Павла Петровича. Наступили лучшие дни в году - первые дни июня. Погода стояла прекрасная; правда, издали грозилась опять холера, но жители ...й губернии успели уже привыкнуть к её посещениям. Базаров вставал очень рано и отправлялся версты за две, за три, не гулять - он прогулок без дела терпеть не мог, - а собирать травы, насекомых. Иногда он брал с собой Аркадия. На возвратном пути у них обыкновенно завязывался спор и Аркадий обыкновенно оставался побеждённым, хотя говорил больше своего товарища. Однажды они как-то долго замешкались; Николай Петрович вышел к ним навстречу в сад и, поравнявшись с беседкой, вдруг услышал быстрые шаги и голоса обоих молодых людей. Они шли по ту сторону беседки и не могли его видеть. - Ты отца недостаточно знаешь, - говорил Аркадий. Николай Петрович притаился. - Твой отец добрый малый, - промолвил Базаров, - но он человек отставной, его песенка спета. Николай Петрович приник ухом... Аркадий ничего не отвечал. «Отставной человек» постоял минуты две неподвижно и медленно поплёлся домой. - Третьего дня, я смотрю, он Пушкина читает, - продолжал между тем Базаров. - Растолкуй ему, пожалуйста, что это никуда не годится. Ведь он не мальчик: пора бросить эту ерунду. И охота же быть романтиком в нынешнее время! Дай ему что-нибудь дельное почитать. - Что бы ему дать? - спросил Аркадий. 109 - Да, я думаю, Бюхнерово «Stoff und Kraft» [«Материя и сила» - нем.] на первый случай. - Я сам так думаю, - заметил одобрительно Аркадий. - «Stoff und Kraft» написано популярным языком... - Вот как мы с тобой, - говорил в тот же день после обеда Николай Петрович своему брату, сидя у него в кабинете, - в отставные люди попали, песенка наша спета. Что ж? Может быть, Базаров и прав; но мне, признаюсь, одно больно: я надеялся именно теперь тесно и дружески сойтись с Аркадием, а выходит, что я остался назади, он ушёл вперёд, и понять мы друг друга не можем. - Да почему он ушёл вперёд? И чем он от нас так уж очень отличается? - с нетерпением воскликнул Павел Петрович. - Это всё ему в голову синьор этот вбил, нигилист этот. Ненавижу я этого лекаришку; по-моему, он просто шарлатан; я уверен, что со всеми своими лягушками он и в физике недалеко ушёл. - Нет, брат, ты этого не говори: Базаров умён и знающ. - И самолюбие какое противное, - перебил опять Павел Петрович. - Да, - заметил Николай Петрович, - он самолюбив. Но без этого, видно, нельзя; только вот чего я в толк не возьму. Кажется, я все делаю, чтобы не отстать от века: крестьян устроил, ферму завёл, так что даже меня во всей губернии красным величают; читаю, учусь, вообще стараюсь стать в уровень с современными требованиями, - а они говорят, что песенка моя спета. Да что, брат, я сам начинаю думать, что она точно спета. - Это почему? - А вот почему. Сегодня я сижу да читаю Пушкина... помнится, «Цыгане» мне попались... Вдруг Аркадий подходит ко мне и молча, с этаким ласковым сожалением на лице, тихонько, как у ребёнка, отнял у меня книгу и положил передо мной другую, немецкую... улыбнулся, и ушёл, и Пушкина унёс. <^> - Да, брат; видно, пора гроб заказывать и ручки складывать крестом на груди, - заметил со вздохом Николай Петрович. - Ну, я так скоро не сдамся, - пробормотал его брат. - У нас ещё будет схватка с этим лекарем, я это предчувствую. Схватка произошла в тот же день за вечерним чаем. Павел Петрович сошёл в гостиную уже готовый к бою, раздражённый и решительный. Он ждал только предлога, чтобы накинуться на врага; но предлог долго не представлялся. Базаров вообще говорил мало в присутствии «старичков Кирсановых» (так он называл обоих братьев), а в тот вечер он чувствовал себя не в духе и молча выпивал чашку за чашкой. Павел Петрович весь горел нетерпением; его желания сбылись наконец. Речь зашла об одном из соседних помещиков. «Дрянь, арис-тократишко», - равнодушно заметил Базаров, который встречался с ним в Петербурге. - Позвольте вас спросить, - начал Павел Петрович, и губы его задрожали, - по вашим понятиям слова: «дрянь» и «аристократ» одно и то же означают? 110 --------------------------------1 Никто, кажется, не подозревает, что я попытался в нём представить трагическое лицо - а все толкуют: -зачем он так дурён? или - зачем он так хорош? Но об этом толковать нечего: если вещь удалась, она выдержит все эти нападки^ И. С. Тургенев - Я сказал: «аристократишко», -проговорил Базаров, лениво отхлёбывая глоток чаю. - Точно так-с: но я полагаю, что вы такого же мнения об аристократах, как и об аристократишках. Я считаю долгом объявить вам, что я этого мнения не разделяю. Смею сказать, меня все знают за человека либерального и любящего прогресс; но именно потому я уважаю аристократов - настоящих. Вспомните, милостивый государь (при этих словах Базаров поднял глаза на Павла Петровича), вспомните, милостивый государь, - повторил он с ожесточением, - английских аристократов. Они не уступают йоты от прав своих, и потому они уважают права других; они требуют исполнения обязанностей в отношении к ним, и потому они сами исполняют свои обязанности. Аристократия дала свободу Англии и поддерживает её. - Слыхали мы эту песню много раз, - возразил Базаров, - но что вы хотите этим доказать? - Я эфтим хочу доказать, милостивый государь (Павел Петрович, когда сердился, с намерением говорил: «эфтим» и «эфто», хотя очень хорошо знал, что подобных слов грамматика не допускает. В этой причуде сказывался остаток преданий Александровского времени. Тогдашние тузы, в редких случаях, когда говорили на родном языке, употребляли одни - эфто, другие - эхто: мы, мол, коренные русаки, и в то же время мы вельможи, которым позволяется пренебрегать школьными правилами), я эфтим хочу доказать, что без чувства собственного достоинства, без уважения к самому себе, - а в аристократе эти чувства развиты, - нет никакого прочного основания общественному... bien public [общественному благу - франц.], общественному зданию. Личность, милостивый государь, - вот главное: человеческая личность должна быть крепка, как скала, ибо на ней всё строится. Я очень хорошо знаю, например, что вы изволите находить смешными мои привычки, мой туалет, мою опрятность наконец, но это всё проистекает из чувства самоуважения, из чувства долга, да-с, да-с, долга. Я живу в деревне, в глуши, но я не роняю себя, я уважаю в себе человека. - Позвольте, Павел Петрович, -промолвил Базаров, - вы вот уважаете себя и сидите сложа руки; какая ж от этого польза для bien public? Вы бы не уважали себя и то же бы делали. Павел Петрович побледнел. - Это совершенно другой вопрос. Мне вовсе не приходится объяснять Выпущенным мною словом «нигилист» воспользовались тогда многие, которые ждали только случая, предлога, чтобы остановить движение, овладевшее русским обществом^ Когда я вернулся в Петербург, в самый день известных пожаров Апрак-синского двора, слово «нигилист» уже было подхвачено тысячами голосов, и первое восклицание, вырвавшееся из уст первого знакомого, встреченного мною на Невском, было: «Посмотрите, что ваши нигилисты делают! Жгут Петербург!». И. С. Тургенев 111 вам теперь, почему я сижу сложа руки, как вы изволите выражаться. Я хочу только сказать, что аристократизм - принсип, а без принсипов жить в наше время могут одни безнравственные или пустые люди. Я говорил это Аркадию на другой день его приезда и повторяю теперь вам. Не так ли, Николай? Николай Петрович кивнул головой. - Аристократизм, либерализм, прогресс, принципы, - говорил между тем Базаров, - подумаешь, сколько иностранных... и бесполезных слов! Русскому человеку они даром не нужны. - Что же ему нужно, по-вашему? Послушать вас, так мы находимся вне человечества, вне его законов. Помилуйте - логика истории требует... - Да на что нам эта логика? Мы и без неё обходимся. - Как так? - Да так же. Вы, я надеюсь, не нуждаетесь в логике для того, чтобы положить себе кусок хлеба в рот, когда вы голодны. Куда нам до этих отвлечённостей! Павел Петрович взмахнул руками. - Я вас не понимаю после этого. Вы оскорбляете русский народ. Я не понимаю, как можно не признавать принсипов, правил! В силу чего же вы действуете? - Я уже говорил вам, дядюшка, что мы не признаём авторитетов, - вмешался Аркадий. - Мы действуем в силу того, что мы признаём полезным, - промолвил Базаров. - В теперешнее время полезнее всего отрицание - мы отрицаем. - Всё? - Всё. - Как? не только искусство, поэзию... но и... страшно вымолвить... - Всё, - с невыразимым спокойствием повторил Базаров. Павел Петрович уставился на него. Он этого не ожидал, а Аркадий даже покраснел от удовольствия. - Однако позвольте, - заговорил Николай Петрович. - Вы всё отрицаете, или, выражаясь точнее, вы всё разрушаете... Да ведь надобно же и строить. - Это уже не наше дело... Сперва нужно место расчистить. - Современное состояние народа этого требует, - с важностью прибавил Аркадий, - мы должны исполнять эти требования, мы не имеем права предаваться удовлетворению личного эгоизма. Эта последняя фраза, видимо, не понравилась Базарову; от неё веяло философией, то есть романтизмом, ибо Базаров и философию называл романтизмом; но он не почёл за нужное опровергать своего молодого ученика. - Нет, нет! - воскликнул с внезапным порывом Павел Петрович, - я не Боже мой! Что за роскошь «Отцы и дети»!. Просто хоть караул кричи. Болезнь Базарова сделана так сильно, что я ослабел, и было такое чувство, как будто я заразился от него. А конец Базарова? А старички?... Это чёрт знает как сделано. Просто гениально. А.П. Чехов I__________________________________ 112 хочу верить, что вы, господа, точно знаете русский народ, что вы представители его потребностей, его стремлений! Нет, русский народ не такой, каким вы его воображаете. Он свято чтит предания, он - патриархальный, он не может жить без веры... - Я не стану против этого спорить, - перебил Базаров, - я даже готов согласиться, что в этом вы правы. - А если я прав... - И всё-таки это ничего не доказывает. - Именно ничего не доказывает, - повторил Аркадий с уверен-ностию опытного шахматного игрока, который предвидел опасный, по-видимому, ход противника и потому нисколько не смутился. - Как ничего не доказывает? - пробормотал изумлённый Павел Петрович. - Стало быть, вы идёте против своего народа? - А хоть бы и так? - воскликнул Базаров. - Народ полагает, что, когда гром гремит, это Илья-пророк в колеснице по небу разъезжает. Что ж? Мне соглашаться с ним? Да притом - он русский, а разве я сам не русский. - Нет, вы не русский после всего, что вы сейчас сказали! Я вас за русского признать не могу. - Мой дед землю пахал, - с надменною гордостию отвечал Базаров. - Спросите любого из ваших же мужиков, в ком из нас - в вас или во мне - он скорее признает соотечественника. Вы и гово-рить-то с ним не умеете. - А вы говорите с ним и презираете его в то же время. - Что ж, коли он заслуживает презрения! Вы порицаете моё направление, а кто вам сказал, что оно во мне случайно, что оно не вызвано тем самым народным духом, во имя которого вы так ратуете? - Как же! Очень нужны нигилисты! - Нужны ли они или нет - не нам решать. Ведь и вы считаете себя не бесполезным. - Господа, господа, пожалуйста, без личностей! - воскликнул Николай Петрович и приподнялся. Павел Петрович улыбнулся и, положив руку на плечо брату, заставил его снова сесть. - Не беспокойся, - промолвил он. - Я не позабудусь именно вследствие того чувства достоинства, над которым так жестоко трунит господин... господин доктор. Позвольте, - продолжал он, обращаясь снова к Базарову, - вы, может быть, думаете, что ваше учение новость? Напрасно вы это воображаете. Материализм, который вы проповедуете, был уже не раз в ходу и всегда оказывался несостоятельным... - Опять иностранное слово! - перебил Базаров. Он начинал злиться, и лицо его приняло какой-то медный и грубый цвет. -Во-первых, мы ничего не проповедуем; это не в наших привычках... - Что же вы делаете? 113 - А вот что мы делаем. Прежде, в недавнее ещё время, мы говорили, что чиновники наши берут взятки, что у нас нет ни дорог, ни торговли, ни правильного суда... - Ну да, да, вы обличители, - так, кажется, это называется. Со многими из ваших обличений и я соглашаюсь, но... - А потом мы догадались, что болтать, все только болтать о наших язвах не стоит труда, что это ведёт только к пошлости и доктринёрству; мы увидали, что и умники наши, так называемые передовые люди и обличители, никуда не годятся, что мы занимаемся вздором, толкуем о каком-то искусстве, бессознательном творчестве, о парламентаризме, об адвокатуре и чёрт знает о чём, когда дело идёт о насущном хлебе, когда грубейшее суеверие нас душит, когда все наши акционерные общества лопаются единственно оттого, что оказывается недостаток в честных людях, когда самая свобода, о которой хлопочет правительство, едва ли пойдёт нам впрок, потому что мужик наш рад самого себя обокрасть, чтобы только напиться дурману в кабаке. - Так, - перебил Павел Петрович, - так: вы во всём этом убедились и решились сами ни за что серьёзно не приниматься. - И решились ни за что не приниматься, - угрюмо повторил Базаров. Ему вдруг стало досадно на самого себя, зачем он так распространился перед этим барином. - А только ругаться? - И ругаться. - И это называется нигилизмом? - И это называется нигилизмом, - повторил опять Базаров, на этот раз с особенною дерзостью. Павел Петрович слегка прищурился. - Так вот как! - промолвил он странно спокойным голосом. -Нигилизм всему горю помочь должен, и вы, вы наши избавители и герои. Но за что же вы других-то, хоть бы тех же обличителей, честите? Не так же ли вы болтаете, как и все? - Чем другим, а этим грехом не грешны, - произнёс сквозь зубы Базаров. - Так что ж? вы действуете, что ли? Собираетесь действовать? Базаров ничего не отвечал. Павел Петрович так и дрогнул, но тотчас же овладел собою. - Гм!.. Действовать, ломать... - продолжал он. - Но как же это ломать, не зная даже почему? - Мы ломаем, потому что мы сила, - заметил Аркадий. Павел Петрович посмотрел на своего племянника и усмехнулся. - Да, сила - так и не даёт отчёта, - проговорил Аркадий и выпрямился. - Несчастный! - возопил Павел Петрович; он решительно не был в состоянии крепиться долее, - хоть бы ты подумал, что в России ты поддерживаешь твоею пошлою сентенцией! Нет, это 114 может ангела из терпения вывести! Сила! И в диком калмыке, и в монголе есть сила - да на что нам она? Нам дорога цивилизация, да-с, да-с, милостивый государь, нам дороги её плоды. И не говорите мне, что эти плоды ничтожны: последний пачкун, un barbouilleur, тапёр, которому дают пять копеек за вечер, и те полезнее вас, потому что они представители цивилизации, а не грубой монгольской силы! Вы воображаете себя передовыми людьми, а вам только в калмыцкой кибитке сидеть! Сила! Да вспомните, наконец, господа сильные, что вас всего четыре человека с половиною, а тех - миллионы, которые не позволят вам попирать ногами свои священнейшие верования, которые раздавят вас! - Коли раздавят, туда и дорога, - промолвил Базаров. - Только бабушка ещё надвое сказала. Нас не так мало, как вы полагаете. - Как? Вы не шутя думаете сладить, сладить с целым народом? - От копеечной свечи, вы знаете, Москва сгорела, - ответил Базаров. - Так, так. Сперва гордость почти сатанинская, потом глумление. Вот, вот чем увлекается молодёжь, вот чему покоряются неопытные сердца мальчишек! Вот, поглядите, один из них рядом с вами сидит, ведь он чуть не молится на вас, полюбуйтесь. (Аркадий отворотился и нахмурился.) И эта зараза уже далеко распространилась. Мне сказывали, что в Риме наши художники в Ватикан ни ногой. Рафаэля считают чуть не дураком, потому что это, мол, авторитет; а сами бессильны и бесплодны до гадости, а у самих фантазии дальше «Девушки у фонтана» не хватает, хоть ты что! И написана-то девушка прескверно. По-вашему, они молодцы, не правда ли? - По-моему, - возразил Базаров. - Рафаэль гроша медного не стоит, да и они не лучше его. - Браво! браво! Слушай, Аркадий... вот как должны современные молодые люди выражаться! И как, подумаешь, им не идти за вами! Прежде молодым людям приходилось учиться; не хотелось им прослыть за невежд, так они поневоле трудились. А теперь им стоит сказать: всё на свете вздор! - и дело в шляпе. Молодые люди обрадовались. И в самом деле, прежде они просто были болваны, а теперь они вдруг стали нигилисты. - Вот и изменило вам хвалёное чувство собственного достоинства, - флегматически заметил Базаров, между тем как Аркадий весь вспыхнул и засверкал глазами. - Спор наш зашёл слишком далеко... Кажется, лучше его прекратить. А я тогда буду готов согласиться с вами, - прибавил он, вставая, - когда вы представите мне хоть одно постановление в современном нашем быту, в семейном или общественном, которое бы не вызывало полного и беспощадного отрицания. - Я вам миллионы таких постановлений представлю, - воскликнул Павел Петрович, - миллионы! Да вот хоть община, например. 115 Холодная усмешка скривила губы Базарова. - Ну, насчёт общины, - промолвил он, - поговорите лучше с вашим братцем. Он теперь, кажется, изведал на деле, что такое община, круговая порука, трезвость и тому подобные штучки. - Семья наконец, семья, так, как она существует у наших крестьян! - закричал Павел Петрович. - И этот вопрос, я полагаю, лучше для вас же самих не разбирать в подробности. Вы, чай, слыхали о снохачах? Послушайте меня, Павел Петрович, дайте себе денька два сроку, сразу вы едва ли что-нибудь найдёте. Переберите все наши сословия да подумайте хорошенько над каждым, а мы пока с Аркадием будем... - Надо всем глумиться, - подхватил Павел Петрович. - Нет, лягушек резать. Пойдём, Аркадий; до свидания, господа. <^> 4) Выпишите из текста отмеченные по ходу чтения цитаты. Оформите свою запись в виде таблицы. 5) Можно ли признать Базарова победителем в споре с Кирсановыми? Ответ обоснуйте. 6) Охарактеризуйте авторское отношение к нигилизму Базарова (гл. XI). В чём он видит «обаяние» нигилизма? 7) Проследите по тексту романа, как меняются взгляды Аркадия, его отношение к нигилизму. Будет ли, по-вашему, Аркадий продолжением отца? 8) И.С. Тургенев писал о себе: «Я преимущественно реалист, и более всего интересуюсь живою правдою людской физиономии». Этому кредо писатель был верен и при создании образа Базарова. Было ли при этом в Базарове что-то симпатичное, близкое автору? Обоснуйте свой ответ примерами из текста. 9) Найдите сцены, в которых не присутствует Базаров. Каким образом и в этих случаях он остаётся главным героем? 3. Художественные особенности романа Тургенева: обобщение. 1) Назовите, какими художественными средствами пользуется Тургенев для характеристики героев романа. 2) Как художественные детали в III и IV главах романа «Отцы и дети» помогают читателю увидеть и оценить Николая Петровича как хозяина имения? 3) Сопоставьте речь Базарова и Павла Петровича в диалоге из VI главы. Как строй речи и форма выражения героев соотносятся с их характерами? Подумайте, на чьей стороне автор в VI главе, докажите это, проанализировав авторские замечания по ходу диалога. 4) Расскажите об особенностях портретной характеристики героев романа «Отцы и дети». Какую роль портрет играет в создании характера? 116 5) Сопоставьте описания интерьера в комнатах Павла Петровича, Фенечки, Базарова. Какие выводы помогают сделать читателю эти описания? 6) Проанализируйте язык Тургенева в одном из описаний (глава I — описание постоялого двора; глава III — пейзаж «Места, по которым они проезжали»; глава IX — описание летнего вечера, эпилог - описание сельского кладбища). Как в этом описании проявляется «тайный психологизм» Тургенева? Работа с текстом после чтения 1. Каким образом автор заставляет читателей воспринимать Базарова как значительную фигуру? 2. Каковы причины нигилизма Базарова? Какова цель Базарова? 3. В чём противоречивость отношения Базарова к народу и народа к нему? 4. Что понял Базаров, пройдя через многие испытания, в том числе испытание любовью? 5. Какие ситуации в романе повторяются? Как они подчёркивают изменения, происходящие в героях романа? 6. Почему Тургенев заканчивает роман смертью героя? 7. Чем отличаются убеждения и взгляды Евгения Базарова от взглядов его «учеников» Ситникова и Кукшиной? 8. Какие споры героев романа ожили в наше время? 9. Тургенев считал, что «писатель должен быть психологом, но тайным». Докажите это на примере романа «Отцы и дети». 10. В чём социально-исторический и общечеловеческий смысл заглавия романа? 1. Современники часто упрекали И.С.Тургенева в нежизненности образа Базарова, но писатель с этим не соглашался. Вернитесь к истории создания романа, где Тургенев говорит, что его новый герой будет представлять собой «смесь» реальных, конкретных людей. 117 Проведите исследовательскую работу. Выясните, какие черты современников были собраны в образе Базарова. 2. Прочитайте на полях оценки, которые дал своему герою его автор. Познакомьтесь с другими оценками образа Базарова. Прокомментируйте их. Какую из них вы разделяете? Свой выбор обоснуйте примерами из текста романа. - «^Положа руку на сердце, я не чувствую себя виновным перед Базаровым и не мог придать ему ненужной сладости^ Шутка была бы неважная представить его идеалом, а сделать его волком и всё-таки оправдать его — это было трудно» (из письма И.С. Тургенева А.И. Герцену); - Базаров - «это не характер, не живая личность, а карикатура, чудовище с крошечной головкой и огромным ртом», «обжора, болтун, циник, пьянчужка, хвастунишка, жалкая карикатура на молодёжь, а весь роман - клевета на молодое поколение» (М.А. Антонович, статья «Асмодей нашего времени», «Лжереалисты»); - «Тургенев не полюбил Базарова, но признал его силу, признал его перевес над окружающими людьми и сам принёс ему полную дань уважения» (Д.И. Писарев, статья «Базаров»). 118 с Критика о Базарове Прочитайте фрагмент из критической статьи Н.Н. Страхова «И.С. Тургенев. "Отцы и дети"», в которой он спорит с трактовкой образа Базарова, данной Писаревым и Антоновичем. Одни нашли, что «Отцы и дети» есть сатира на молодое поколение, что все симпатии автора на стороне отцов. Другие говорят, что осмеяны и опозорены в романе отцы, а молодое поколение, напротив, превознесено. Одни находят, что Базаров сам виноват в своих несчастных отношениях к людям, с которыми он встретился; другие утверждают, что, напротив, эти люди виноваты в том, что Базарову так трудно жить на свете. Таким образом, если свести все эти разноречивые мнения, то должно прийти к заключению, что в басне или вовсе нет нравоучения, или же что нравоучение не так легко найти, что оно находится совсем не там, где его ищут, несмотря на то роман читается с жадностью и возбуждает такой интерес, какого, смело можно сказать, не возбуждало ещё ни одно произведение Тургенева. Вот любопытное явление, которое стоит полного внимания. Роман, по-видимому, явился не вовремя; он как будто не соответствует потребностям общества; он не даёт ему того, чего оно ищет. А между тем он производит сильнейшее впечатление. Г. Тургенев во всяком случае может быть доволен. Его таинственная цель вполне достигнута. Но мы должны отдать себе отчёт в смысле его произведения. Если роман Тургенева повергает читателей в недоумение, то это происходит по очень простой причине: он приводит к сознанию то, что ещё не было сознаваемо, и открывает то, что ещё не было замечено. Главный герой романа есть Базаров; он и составляет теперь яблоко раздора. Базаров есть лицо новое, которого резкие черты мы увидели в первый раз; понятно, что мы задумываемся над ним. Если бы автор вывел нам опять помещиков прежнего времени или другие лица, давно уже нам знакомые, то, конечно, он не подал бы нам никакого повода к изумлению, и все бы дивились разве только верности и мастерству его изображения. Но в настоящем случае дело имеет другой вид. Постоянно слышатся даже вопросы: да где же существуют Базаровы? Кто видел Базаровых? Кто из нас Базаров? Наконец, есть ли действительно такие люди, как Базаров? Разумеется, лучшее доказательство действительности Базарова есть самый роман; Базаров в нём так верен самому себе, так полон, так щедро снабжён плотью и кровью, что назвать его сочинённым человеком нет никакой возможности. Но он не есть ходячий тип, всем знакомый и только схваченный художником и выставленный им «на всенародные очи». Базаров во всяком случае есть лицо созданное, а не только воспроизведённое, предуга- 119 данное, а не только разоблачённое. Так это должно было быть по самой задаче, которая возбуждала творчество художника. Тургенев, как уже давно известно, есть писатель, усердно следящий за движением русской мысли и русской жизни. Он заинтересован этим движением необыкновенно сильно; не только в «Отцах и детях», но и во всех прежних своих произведениях он постоянно схватывал и изображал отношения между отцами и детьми. Последняя мысль, последняя волна жизни - вот что всего более приковывало его внимание. Он представляет образец писателя, одарённого совершенной подвижностью и вместе глубокою чуткостью, глубокою любовью к современной ему жизни. Таков он и в своём новом романе. Если мы не знаем полных Базаровых в действительности, то, однако же, все мы встречаем много базаровских черт, всем знакомы люди, то с одной, то с другой стороны напоминающие Базарова. Если никто не проповедует всей системы мнений Базарова, то, однако же, все слышали те же мысли поодиночке, отрывочно, несвязно, нескладно. Эти бродячие элементы, эти неразвившиеся зародыши, недоконченные формы, несложившиеся мнения Тургенев воплотил цельно, полно, стройно в Базарове. Отсюда происходит и глубокая занимательность романа, и то недоумение, которое он производит. Базаровы наполовину, Базаровы на одну четверть, Базаровы на одну сотую долю не узнают себя в романе. Но это их горе, а не горе Тургенева. Гораздо лучше быть полным Базаровым, чем быть его уродливым и неполным подобием. Противники же базаровщины радуются, думая, что Тургенев умышленно исказил дело, что он написал карикатуру на молодое поколение: они не замечают, как много величия кладёт на Базарова глубина его жизни, его законченность, его непреклонная и последовательная своеобразность, принимаемая ими за безобразие. Напрасные обвинения! Тургенев остался верен своему художническому дару: он не выдумывает, а создаёт, не искажает, а только освещает свои фигуры. • В чём заключается оригинальность трактовки образа Базарова, предложенной критиком? • О какой таинственной цели Тургенева пишет Н. Страхов? • Почему критик называет Базарова ходячим типом? Как вы понимаете это выражение? • Чем дополнили ваше представление о Базарове размышления критика? 120 Готовимся к экзамену Часть 1 Прочитайте приведённый ниже фрагмент текста и выполните задания B1 — B7; C1 — С3 Он вдруг умолк и направился к двери. - Мы скоро увидимся, отец, право. Но Василий Иванович, не оборачиваясь, только рукой махнул и вышел. Возвратясь в спальню, он застал свою жену в постели и начал молиться шёпотом, чтобы её не разбудить. Однако она проснулась. - Это ты, Василий Иваныч? - спросила она. - Я, матушка! - Ты от Енюши? Знаешь ли, я боюсь: покойно ли ему спать на диване? Я Анфисушке велела положить ему твой походный матрасик и новые подушки; я бы наш пуховик ему дала, да он, помнится, не любит мягко спать. - Ничего, матушка, не беспокойся. Ему хорошо. Господи, помилуй нас грешных, - продолжал он вполголоса свою молитву. Василий Иванович пожалел свою старушку; он не захотел сказать ей на ночь, какое горе её ожидало. Базаров с Аркадием уехали на другой день. С утра уже всё приуныло в доме; у Анфисушки посуда из рук валилась; даже Федька недоумевал и кончил тем, что снял сапоги. Василий Иванович суетился больше чем когда-либо: он, видимо, храбрился, громко говорил и стучал ногами, но лицо его осунулось, и взгляды постоянно скользили мимо сына. Арина Власьевна тихо плакала; она совсем бы растерялась и не совладела бы с собой, если бы муж рано утром целые два часа её не уговаривал. Когда же Базаров, после неоднократных обещаний вернуться никак не позже месяца, вырвался наконец из удерживавших его объятий и сел в тарантас; когда лошади тронулись, и колокольчик зазвенел, и колёса завертелись, - и вот уже глядеть вслед было незачем, и пыль улеглась, и Тимофеич, весь сгорбленный и шатаясь на ходу, поплёлся назад в свою каморку; когда старички остались одни в своём, тоже как будто внезапно съежившемся и подряхлевшем доме, - Василий Иванович, ещё за несколько мгновений молодцевато махавший платком на крыльце, опустился на стул и уронил голову на грудь. «Бросил, бросил нас, - залепетал он, -бросил; скучно ему стало с нами. Один как перст теперь, один!» -повторил он несколько раз и каждый раз выносил вперёд свою руку с отделённым указательным пальцем. Тогда Арина Власьевна приблизилась к нему и, прислонив свою седую голову к его седой голове, сказала: «Что делать, Вася! Сын - отрезанный ло- 121 моть. Он что сокол: захотел - прилетел, захотел - улетел; а мы с тобой, как опёнки на дупле, сидим рядком и ни с места. Только я останусь для тебя навек неизменно, как и ты для меня». Василий Иванович принял от лица руки и обнял свою жену, свою подругу, так крепко, как и в молодости её не обнимал: она утешила его в его печали. (И.С. Тургенев «Отцы и дети» ) При выполнении заданий В1 — В7 ответ необходимо дать в виде слова или словосочетания В1 Найдите в абзаце, начинающемся со слов «Базаров с Аркадием...», слово (глагол), наиболее точно характеризующее неудержимое желание Базарова уехать от родителей, освободиться от их опеки. В2 Какой вид тропа, помогающий понять настроение и чувства родителей Базарова при прощании с ним, использует И.С. Тургенев в предложенном фрагменте из романа «Отцы и дети» («а мы с тобой, как опёнки на дупле»)? В3 Мать называет его «Енюша», «Енюшка». Назовите полную форму имени Базарова. В4 «Порядочный химик в двадцать раз полезнее всякого поэта^» — кому из героев романа И.С. Тургенева «Отцы и дети» принадлежат эти слова? В5 Как называется средство художественной изобразительности, с помощью которого автор создаёт определённый образ («съёжившийся и подряхлевший дом»)? В6 Как называется используемое И.С. Тургеневым изобразительное средство, представляющее собой устойчивое словосочетание, смысл которого не выводим из отдельных значений слов («сын — отрезанный ломоть»)? В7 «Это сильнее смерти и страха смерти. Только этим держится и движется жизнь» (И.С. Тургенев). Что это за чувство, которое, несомненно, испытывали родители Базарова к своему сыну? 122 Для выполнения заданий С1 — С3 дайте связный ответ на вопрос в объёме, не превышающем 4 — 6 предложений С1 Какие вопросы, значимые для всего романа, поднимает И.С. Тургенев в приведённом фрагменте текста? С2 Как меняется язык повествования, когда речь в романе «Отцы и дети» И.С. Тургенева заходит о родителях Базарова и его отношении к ним? С3 Чем роману И.С. Тургенева созвучны произведения других русских классиков, обращавшихся к проблеме взаимоотношений «отцов и детей»? Часть 2 Для выполнения заданий части 2 выберите только ОДНО из предложенных ниже заданий (С4.1, С4.2, С4.3). Дайте полный развёрнутый ответ на проблемный вопрос, опираясь на конкретный литературный материал и выявляя позицию автора произведения вне зависимости от того, насколько она совпадает с высказанным вами мнением С4.1 Лирический герой поэмы Маяковского «Облако в штанах». С4.2 Что такое обломовщина, по определению русских критиков? С4.3 Споры о жанре пьесы Чехова «Вишнёвый сад». Основные даты жизни и творчества М. Горького 1868, 16 (28) марта - родился в Нижнем Новгороде. 1892 - опубликован первый рассказ «Макар Чудра». 1884 - попытка поступить в Казанский университет. Знакомство с марксистской литературой, пропагандистская работа. 1888 - арест за связь с кружком Н.Е. Федосеева. 1888-1892 - странствовал по России, сменил много профессий: был грузчиком, пекарем, мыл посуду на пароходе. 1892 - возвращение в Нижний Новгород, начало литературного труда. 1895 - вышли в свет «Челкаш», «Старуха Изергиль», «Песня о Соколе». 1898 - напечатаны «Очерки и рассказы». 1899 - опубликован роман «Фома Гордеев». 1901-1902 - написаны первые пьесы «Мещане» и «На дне». 1904 - созданы пьесы «Дачники», «Дети солнца», «Варвары». 1905 - вступление в ряды РСДРП. 1906 - путешествие в Америку, сочинение памфлетов «Мои интервью» и очерки «В Америке». 1906 - возвращение на родину, завершение пьесы «Враги» и романа «Мать». 1906-1913 - отъезд в Италию, жизнь на Капри. 124 \ XIX в. XX в. XXI в. 1 /40-е 50^ 60-9 70-е 00-е 90-е 10-« 20« ЛО-е 40-« S0-C бО« / 1 1 1 1 1 1 . 1 ~т 1 1 1 1 ^ 1 1 1 ► 1908-1911 - написаны пьесы «Последние», «Васса Железнова», повести «Лето», «Городок Окуров», роман «Жизнь Матвея Кожемякина». 1913 - возвращение в Петербург. 1922 - сочинение повести «Мои университеты». C 1924 - живёт в Италии, в Сорренто. Публикует воспоминания о Ленине. 1925 - сочинение романа «Дело Артамоновых», начало работы над книгой «Жизнь Клима Самгина». 1931 - возвращение на родину. 1932-1933 - сочинение пьес «Егор Булычёв и другие», «Достига-ев и другие». 1934 - организация и проведение I Всесоюзного съезда советских писателей. 1936, 18 июня - скончался в Горках, похоронен на Красной площади. • Ознакомившись с основными событиями в жизни Горького, составьте устный рассказ о его писательской судьбе. Включите в него высказывания писателя, помещённые на полях учебника. Максим Горький - писатель, знакомством с жизнью и творчеством которого завершается наш учебник. Итак, Чехов - Горький, две неслучайные пограничные фигуры. Сначала об их личных взаимоотношениях. М. Горький говорил Чехову: «Вы, кажется, первый свободный и ничему не поклоняющийся человек, которого я видел». Их личные взаимоотношения начинаются в 1898 году, когда совсем ещё молодой Горький напишет Чехову в письме: «...Я хотел бы объясниться Вам в искренней, беззаветной любви, кою питаю к Вам со времён младых ногтей моих, я хотел бы выразить восторг перед удивительным талантом Вашим...». Трудно сказать, как относился в то время к литературным опытам Горького Чехов, но ответное письмо содержит добрые слова: «Дружески жму руку». Казалось бы, не так уж велика разница во времени начала их творческой деятельности (первый рассказ Горького «Макар Чудра» выходит в 1892 году, а первый сборник Чехова «В сумерках» - в 1887), но эта разница в 5 лет весьма ощутима. Горький пережил революцию и стал основателем социалистического реализма, Чехов же не дожил до революции 13 лет и считается писателем, завершающим в русской литературе традицию критиче- 125 ского реализма. В смерти Чехова в 1904 году был некий особый смысл: врач, он никогда бы не принял кровопролития и не оправдал бы, как Горький, кровь во имя святой цели. А о невозможности для Чехова жизни в веке XX мы уже говорили. Теперь об их писательских взаимоотношениях. Ранний Горький весь пронизан скрытыми цитатами и ориентирами на Чехова. Со временем творческие пути писателей расходятся, но связующие нити сохраняются долго. Борясь с пошлостью, они на некоторое время приходят к схожему пониманию идеала человека (пока положительным героем Горького не стал революционер). Так, в пьесе Чехова «Дядя Ваня» доктор Астров говорит о героине: «Она прекрасна, спора нет, но... ведь она только ест, спит, гуляет, чарует нас красотой - и больше ничего. У неё нет никаких обязанностей, на неё работают другие... А праздная жизнь не может быть чистой». Почти то же говорит герой Горького Фома Гордеев: «Красивый человек и жить хорошо должен». Позднее Горький будет писать об «ограниченности» чеховского реализма, об отсутствии в его произведениях призыва к героическим поступкам, культа человека, активного преобразователя действительности. Но всё это случится позднее, без Чехова^ Думаю, не случайно родным театром и для пьес Чехова, и для пьес Горького стал МХТ. Но если, по словам Станиславского, Горький - «главный начинатель и создатель общественно-политической линии в Художественном театре», то пьесы Чехова -его главный психологический источник, «не будет его пьесы -театр потеряет свой аромат». Таким образом великий режиссёр развёл двух писателей и соединил одновременно. Любопытно, что оба они переживали за судьбу чужих пьес, хотя и писали принципиально о разном. Правда, пьеса «На дне» кажется иногда немного чеховской. В ней также чувствуется томящая безысходность, гнетёт душный воздух застоявшейся жизни... В ней также нет положительного героя, который, вынув своё горящее сердце, вёл бы людей к светлому будущему. Согласимся с утверждением Горького, что герои Чехова - люди, проглядевшие жизнь. А вот нашли ли эту жизнь и себя в ней герои Горького? Но есть ещё одно основание для того, чтобы именно Горький и его пьеса, казалось бы, не имеющая прямого отношения к проблеме поиска героя, завершали последний раздел учебника. Думаю, всё объяснят слова нашего современника писателя Владимира Войновича: «Дело не только в призыве Солженицына (Жить не по лжи! - Н.А.), а вообще в постановке этого вопроса: всё-таки хорошо, чтобы люди в массе своей вели себя правдиво, были привержены правде и вообще говорили, старались бы говорить там, где это необходимо, правду. В реальной жизни всё-таки человеку приходится, иногда из вежливости, иногда из сострадания к кому-то, говорить не совсем то, что он думает. Вооб- 126 ще, всякая жизнь нормальных людей, а не каких-нибудь крайних экстремистов, соткана из компромиссов, но в принципе всё-таки человек должен знать, что надо жить по правде и по совести. Если он от этого сильно отступает, то это плохо для общества, во всяком случае, а иногда и для него самого тоже бывает плохо. Жить не по лжи - это такой моральный императив, и как императив он устареть не может». Н.А. Рождественский Жизнь Максима Горького в воспоминаниях современников 1. Познакомьтесь с отрывками из воспоминаний о Горьком поэта Владислава Ходасевича, написанными им в 1936 году в Париже. 1. С раннего утра до позднего вечера в квартире шла толчея. К каждому её обитателю приходили люди. Самого Горького осаждали посетители - по делам «Дома Искусства», «Дома Литераторов», «Дома Учёных», «Всемирной Литературы»; приходили литераторы и учёные, петербургские и приезжие; приходили рабочие и матросы - просить защиты от Зиновьева, всесильного комиссара Северной области; приходили артисты, художники, спекулянты, бывшие сановники, великосветские дамы. У него просили заступничества за арестованных, через него добывали пайки, квартиры, одежду, лекарства, жиры, железнодорожные билеты, командировки, табак, писчую бумагу, чернила, вставные зубы для стариков и молоко для новорождённых,- словом, всё, чего нельзя было достать без протекции. <^> Но круг людей, бывших у него на постоянном иждивении, был очень велик, я думаю - не меньше человек пятнадцати - в России и за границей. Тут были люди различнейших слоёв общества, вплоть до титулованных эмигрантов, и люди, имевшие к нему самое разнообразное касательство: от родственников и свойственников - до таких, которых он никогда в глаза не видал. Целые семьи жили на его счёт гораздо привольнее, чем жил он сам. Кроме постоянных пенсионеров, было много случайных; между прочим, время от времени к нему обращались за помощью некоторые эмигрантские писатели. Отказа не получал никто. <^> ...Когда умрёт Чехов - умрёт один из лучших друзей России, друг умный, беспристрастный, правдивый, - друг, любящий её, сострадающий ей во всём, и Россия вся дрогнет от горя и долго не забудет его, долго будет учиться понимать жизнь по его писаниям, освещённым грустной улыбкой любящего сердца, по его рассказам, пропитанным глубоким знанием жизни, мудрым беспристрастием и состраданием к людям, не жалостью, а состраданием умного и чуткого человека, который всё понимает. М. Горький 127 Наша литература - наша гордость, лучшее, что создано нами как нацией. В ней - вся наша философия, в ней запечатлены великие порывы духа; в этом дивном, сказочно быстро построенном храме по сей день ярко горят умы великой красы и силы, сердца святой чистоты - умы и сердца истинных художников. М. Горький 2. День его начинался рано: вставал часов в восемь утра и, выпив кофе и проглотив два сырых яйца, работал без перерыва до часу дня. В час полагался обед, который с послеобеденными разговорами растягивался часа на полтора. После этого Горького начинали вытаскивать на прогулку, от которой он всячески уклонялся. После прогулки он снова кидался к письменному столу - часов до семи вечера. Стол всегда был большой, просторный, и на нём в идеальном порядке были разложены письменные принадлежности. Алексей Максимович был любитель хорошей бумаги, разноцветных карандашей, новых перьев и ручек - стило никогда не употреблял. Тут же находился запас папирос и пёстрый набор мундштуков - красных, жёлтых, зелёных. Курил он много. Часы от прогулки до ужина уходили по большей части на корреспонденцию и на чтение рукописей, которые присылались ему в несметном количестве. На все письма, кроме самых нелепых, он отвечал немедленно. Все присылаемые рукописи и книги, порой многотомные, он прочитывал с поразительным вниманием и свои мнения излагал в подробнейших письмах к авторам. На рукописях он не только делал пометки, но и тщательно исправлял красным карандашом описки и пропущенные знаки препинания. Так же поступал он и с книгами: с напрасным упорством усерднейшего корректора исправлял он в них все опечатки. Случалось - он то же самое делал с газетами, после чего их тотчас выбрасывал. Часов в семь бывал ужин, а затем - чай и общий разговор, который по большей части кончался игрою в карты - либо в 501 (говоря словами Державина, «по грошу в долг и без отдачи»), либо в бридж. В последнем случае происходило, собственно, шлёпанье картами, потому что об игре Горький не имел и не мог иметь никакого понятия: он был начисто лишён комбинатор-ских способностей и карточной памяти. Беря или чаще отдавая тринадцатую взятку, он иногда угрюмо и робко спрашивал: - Позвольте, а что были козыри? Раздавался смех, на который он обижался и сердился. Сердился он и на то, что всегда проигрывал, но, может быть, именно по этой причине бридж он любил всего больше. Другое дело - партнёры его: они выискивали всяческие отговорки, чтобы не играть. Пришлось, наконец, установить бриджевую повинность - играли по очереди. Около полуночи он уходил к себе и либо писал, облачась в свой красный халат, либо читал в постели, которая всегда у него была проста и опрятна как-то по-больничному. Спал он мало и за работою проводил в сутки часов десять, а то и больше. Ленивых он не любил и имел на то право. <^> 128 • Какими личностными качествами обладал Горький (на основании прочтения первого отрывка)? • Изучите подробно распорядок дня Горького и обстановку в его кабинете. Что о человеке говорит его распорядок дня и «рабочее место»? Сделайте выводы. • Как работал Горький с чужими рукописями, письмами, книгами? Как это его характеризует? • Почему Горький имел право «не любить ленивых»? 2. Прочитайте реплику, произнесённую Горьким на I Всесоюзном съезде советских писателей (1934 г). Уважаемые товарищи, мне кажется, что здесь чрезмерно часто произносится имя Горького с добавлением измерительных эпитетов: великий, высокий, длинный и т.д. (Смех.) Не думаете ли вы, что, слишком подчёркивая и возвышая одну и ту же фигуру, мы тем самым затемняем рост и значение других? Поверьте мне: я не кокетничаю, не рисуюсь. Меня заставляют говорить на эту тему причины серьёзные. Говоря фигурально, все мы здесь, невзирая на резкие различия возрастов, - дети одной и той же очень молодой матери - всесоюзной советской литературы. Как эта реплика характеризует личность писателя? 3. Прочитайте фрагмент из заключительной речи Горького на I Всесоюзном съезде писателей. Что, на ваш взгляд, позволяет говорить об искренности позиции писателя? Литераторы Союза Советских Социалистических Республик видят, для кого они работают. Читатель сам приходит к ним, читатель называет их «инженерами душ» и требует, чтоб они организовали простыми словами в хороших, правдивых образах его ощущения, чувствования, мысли, героическую его работу. Такого плотного, непосредственного единения читателя с писателем никогда, нигде не было, и в этом факте - трудность, которую мы должны преодолеть, но в этом факте наше счастье, которое мы ещё не научились ценить. Так же, как и культуры братских нам республик, национальные по формам, остаются и должны быть социалистическими по существу, - наше творчество должно остаться индивидуальным по формам и быть социалистически ленинским по смыслу его основной, руководящей идеи. Смысл этот - освобождение людей от пережитков прошлого, от внушения преступной и искажающей мысль и чувство классовой истории, - истории, воспитывающей людей труда -рабами, интеллигентов - двоедушными или равнодушными, анархистами или ренегатами, скептиками и критиками или же примирителями непримиримого. В конце концов, съезд даёт В России каждый писатель был воистину и резко индивидуален, но всех объединяло одно упорное стремление - понять, почувствовать, догадаться о будущем страны, о судьбе её народа, об её роли на земле. Как человек, как личность, писатель русский доселе стоял освещённый ярким светом беззаветной и страстной любви к великому делу жизни, литературе... М. Горький 129 право надеяться, что отныне понятие «беспартийный литератор» останется только формальным понятием, внутренне же каждый из нас почувствует себя действительным членом ленинской партии, так прекрасно и своевременно доказавшей своё доверие к чести и работе литераторов беспартийных разрешением всесоюзного съезда. На этом съезде нами выданы многомиллионному читателю и правительству большие векселя, и, разумеется, теперь мы обязаны оплатить векселя честной, добротной работой. Мы сделаем это, если не забудем подсказанное нам выступлениями наших читателей - и в их числе детей наших, - не забудем, как огромно значение литературы в нашей стране, какие разнообразно высокие требования предъявлены нам. Мы не забудем этого, если немедля истребим в своей среде все остатки групповых отношений, - отношений, которые смешно и противно похожи на борьбу московских бояр за местничество - за места в боярской думе и на пирах царя ближе к нему. Нам следует хорошо помнить умные слова товарища Сейфуллиной, которая правильно сказала, что «нас слишком скоро и охотно сделали писателями». И не нужно забывать указания товарища Накорякова, что за 1928-1931 годы мы дали 75 процентов книг, не имеющих права на вторые издания, то есть очень плохих книг. «Вы понимаете, сколько же мы издавали лишнего, сколько лишних затрат сделали, не только материальных, но и духовных затрат нашего народа, наших творцов социализма, которые читали серую, плохую, а иногда и халтурную книгу. Это не только ошибка писательского коллектива, но это также одна из грубейших ошибок издательского дела». Конец последней фразы товарища Накорякова я считаю слишком мягким и любезным. • Попробуйте предположить, по каким основаниям тов. Накоряков делил книги на плохие и хорошие. • Может ли, по вашему мнению, творчество писателя быть партийным? Литература и иные источники 1. Максим Горький: pro et contra / Вступ. ст., сост. и примеч. Ю.В. Зобнина. - СПб., 1997. 2. Голубкова М. Максим Горький. - М., 1997. 3. Игнебейрг Л.Я. От Горького до Солженицына. - М., 1997. 4. Шкала И.С. Семь лет с Горьким. - М., 1990. 5. https://ilib.ru/ 6. https://www.maxim-gorkiy.ru 130 Читаем и обсуждаем пьесу М. Горького «На дне» Работа с текстом до чтения 1. Вернитесь к выступлению М. Горького на I Всесоюзном съезде советских писателей. Какая правда двигала писателем? Может ли правда быть связана с политикой, идеологией? Можно ли правду назвать нравственной категорией? 2. Перечитайте афоризмы Горького на полях учебника. Что объединяет эти высказывания? О каком человеке говорит Горький? 3. Прокомментируйте название пьесы — «На дне»? О каком «дне» может идти речь? 4. Внимательно изучите афишу пьесы: - для чего автор указал возраст, род занятий и социальное положение каждого героя пьесы? — почему двое героев названы по имени, отчеству и фамилии, а многие другие - по кличкам? Действующие лица: Михаил Иванов Костылёв, 54 года, содержатель ночлежки. Василиса Карповна, его жена, 26 лет. Наташа, её сестра, 20 лет. Медведев, их дядя, полицейский, 50 лет. Васька Пепел, 28 лет. Клещ, Андрей Митрич, слесарь, 40 лет. Анна, его жена, 30 лет. Настя, девица, 24 года. Квашня, торговка пельменями, под 40 лет. Бубнов, картузник, 45 лет. Барон, 33 года. Сатин, Актёр - приблизительно одного возраста: лет под 40. Лука, странник, 60 лет. Алёшка, сапожник, 20 лет. Кривой Зоб, Татарин - крючники. Несколько босяков без имён и речей. • Уточните свой прогноз о содержании пьесы. 5. Познакомьтесь с экспозицией пьесы. Почему она такая подробная? Подвал, похожий на пещеру. Потолок - тяжёлые, каменные своды, закопчённые, с обвалившейся штукатуркой. Свет - от зрителя и, сверху вниз, - из квадратного окна с правой стороны. Правый угол занят отгороженной тонкими переборками комнатой Пепла, около двери в эту комнату - нары Бубнова. В левом углу - большая русская печь, в левой, каменной, стене -дверь в кухню, где живут Квашня, Барон, Настя. Между 131 печью и дверью у стены - широкая кровать, закрытая грязным ситцевым пологом. Везде по стенам - нары. На переднем плане у левой стены - обрубок дерева с тисками и маленькой наковальней, прикреплёнными к нему, и другой, пониже первого. На последнем - перед наковальней - сидит Клещ, примеряя ключи к старым замкам. У ног его - две большие связки разных ключей, надетых на кольца из проволоки, исковерканный самовар из жести, молоток, подпилки. Посредине ночлежки - большой стол, две скамьи, табурет, всё - некрашеное и грязное. За столом, у самовара, Квашня - хозяйничает, Барон жуёт чёрный хлеб и Настя, на табурете, читает, облокотясь на стол, растрёпанную книжку. На постели, закрытая пологом, кашляет Анна. Бубнов, сидя на нарах, примеряет на болванке для шапок, зажатой в коленях, старые, распоротые брюки, соображая, как нужно кроить. Около него - изодранная картонка из-под шляпы - для козырьков, куски клеёнки, тряпьё. Сатин только что проснулся, лежит на нарах и - рычит. На печке, невидимый, возится и кашляет Актёр. Начало весны. Утро. В буквальном смысле дно жизни — это ночлежка, где обитают бездомные. Как можно иначе истолковать это понятие? Работа с текстом во время чтения Прочитайте отрывки из пьесы Горького «На дне». Подумайте, почему для чтения предложены именно эти отрывки. Из акта 1 <...> Наташа входит. За нею - Лука с палкой в руке, с котомкой за плечами, котелком и чайником у пояса. Лука. Доброго здоровья, народ честной! Пепел (приглаживая усы). А-а, Наташа! Бубнов (Луке). Был честной, да позапрошлой весной... Наташа. Вот - новый постоялец... Лука. Мне - всё равно! Я и жуликов уважаю, по-моему, ни одна блоха - не плоха: все - чёрненькие, все - прыгают... так-то. Где тут, милая, приспособиться мне? Наташа (указывая на дверь в кухню). Туда иди, дедушка... Лука. Спасибо, девушка! Туда, так туда... Старику - где тепло, там и родина... Пепел. Какого занятного старичишку-то привели вы, Наташа... Наташа. Поинтереснее вас... Андрей! Жена твоя в кухне у нас... ты, погодя, приди за ней. К л е щ. Ладно... приду... Наташа. Ты бы, чай, теперь поласковее с ней обращался... ведь уж недолго... 132 --------------------------------1 Я не знаю ни одной книжной истины, которая для меня была бы дороже человека. Человек есть вселенная, и да здравствует вовеки он, носящий в себе весь мир. I Клевета и ложь - узаконенный метод политики мещан. Среди великих людей мира сего едва ли найдётся хоть один, которого не пытались бы измазать грязью. М. Горький Клещ. Знаю... Наташа. Знаешь... Мало знать, ты - понимай. Ведь умирать-то страшно... Пепел. А я вот - не боюсь... Наташа. Как же!.. Храбрость... Бубнов (свистнув). А нитки-то гнилые... Пепел. Право - не боюсь! Хоть сейчас - смерть приму! Возьмите вы нож, ударьте против сердца... умру -не охну! Даже - с радостью, потому что - от чистой руки... Наташа (уходит). Ну, вы другим уж зубы-то заговаривайте. Бубнов (протяжно). А ниточки-то гнилые... Наташа (у двери в сени). Не забудь, Андрей, про жену... Клещ. Ладно... Пепел. Славная девка! Бубнов. Девица - ничего... Пепел. Чего она со мной... так? Отвергает... Всё равно ведь -пропадёт здесь... Бубнов. Через тебя пропадёт... Пепел. Зачем - через меня? Я её - жалею... Бубнов. Как волк овцу... Пепел. Врёшь ты! Я очень... жалею её... Плохо ей тут жить... я вижу... Клещ. Погоди, вот Василиса увидит тебя в разговоре с ней... Бубнов. Василиса? Н-да, она своего даром не отдаст... баба -лютая... Пепел (ложится на нары). Подите вы к чертям оба... пророки! Клещ. Увидишь... погоди!.. Лука (в кухне, напевает). Середь но-очи... пу-уть-дорогу не-е видать... К л е щ (уходя в сени). Ишь, воет... тоже... Пепел. А скушно... чего это скушно мне бывает? Живёшь-живёшь - всё хорошо! И вдруг - точно озябнешь: сделается скушно... Бубнов. Скушно? М-м... Пепел. Ей-ей! Лука (поёт). Эх, и не вида-ать пути-и... Пепел. Старик! Эй! Лука (выглядывая из двери). Это я? Пепел. Ты. Не пой. Лука (выходит). Не любишь? Пепел. Когда хорошо поют - люблю... Л у к а. А я, значит, не хорошо? Пепел. Стало быть... К-С- Станиславский в роли Сатина 133 I------------------------------- Всего же полнее и интереснее жизнь тогда, когда человек борется с тем, что ему мешает жить. I Нужно жить всегда влюблённым во что-нибудь недоступное тебе. Человек становится выше ростом оттого, что тянется вверх. I Неправда, что жизнь мрачна, неправда, что в ней только язвы да стоны, горе и слёзы! В ней не только пошлое, но и героическое, не только грязное, но и светлое, чарующее, красивое. В ней есть всё, что захочет найти человек, а в нём - есть сила создать то, чего нет в ней! Этой силы мало сегодня, она - разовьётся завтра! Жизнь прекрасна, жизнь - величественное, неукротимое движение ко всеобщему счастью и радости. М. Горький Лука. Ишь ты! А я думал - хорошо пою. Вот всегда так выходит: человек-то думает про себя - хорошо я делаю! Хвать - а люди недовольны... Пепел (смеясь). Вот! Верно... Бубнов. Говоришь - скушно, а сам хохочешь. Пепел. А тебе что? Ворон... Лука. Это кому - скушно? Пепел. Мне вот... Барон входит. Лука. Ишь ты! А там, в кухне, девица сидит, книгу читает и - плачет! Право! Слёзы текут... Я ей говорю: милая, ты чего это, а? А она - жалко! Кого, говорю, жалко? А вот, говорит, в книжке... Вот чем человек занимается, а? Тоже, видно, со скуки... Барон. Это - дура... Пепел. Барон! Чай пил? Барон. Пил... дальше! Пепел. Хочешь - полбутылки поставлю? Барон. Разумеется... дальше! Пепел. Становись на четвереньки, лай собакой! Барон. Дурак! Ты что - купец? Или - пьян? Пепел. Ну, полай! Мне забавно будет... Ты барин... было у тебя время, когда ты нашего брата за человека не считал... и всё такое... Барон. Ну, дальше! Пепел. Чего же? А теперь вот я тебя заставлю лаять собакой - ты и будешь... ведь будешь? Барон. Ну, буду! Болван! Какое тебе от этого может быть удовольствие, если я сам знаю, что стал чуть ли не хуже тебя? Ты бы меня тогда заставлял на четвереньках ходить, когда я был неровня тебе... Бубнов. Верно! Лука. И я скажу - хорошо!.. Бубнов. Что было - было, а остались - одни пустяки... Здесь господ нету... всё слиняло, один голый человек остался... Лука. Все, значит, равны... А ты, милый, бароном был? Барон. Это что ещё? Ты кто, кикимора? Лука (смеется). Графа видал я и князя видал... а барона -первый раз встречаю, да и то испорченного... Пепел (хохочет). Барон! А ты меня сконфузил... Барон. Пора быть умнее, Василий... Лука. Эхе-хе! Погляжу я на вас, братцы, - житьё ваше - о-ой! 134 Бубнов. Такое житьё, что как поутру встал, так и за вытьё... Барон. Жили и лучше... да! Я... бывало... проснусь утром и, лёжа в постели, кофе пью... кофе! - со сливками... да! Лука. А всё - люди! Как ни притворяйся, как ни вихляйся, а человеком родился, человеком и помрёшь... И всё, гляжу я, умнее люди становятся, всё занятнее... и хоть живут - всё хуже, а хотят - всё лучше... упрямые! Барон. Ты, старик, кто такой?.. Откуда ты явился? Лука. Я-то? Барон. Странник? Лука. Все мы на земле странники... Говорят, - слыхал я, -что и земля-то наша в небе странница. <...> • Докажите, что в начале действия герои разобщены, в центре интересов каждого — только собственная жизнь. • Прокомментируйте появление Луки. • Чем настораживают первые слова Луки? • Первый шаг Луки в ночлежке — желание «помести»: «Ну-ка хоть я помету здесь. Где у вас метла?» Каков подтекст этой фразы? При ответе обратите внимание на оценку Лукой атмосферы в ночлежке. • Какие основные положения отношения к жизни формулирует Лука уже в начале пьесы? Выпишите их. • Обратите внимание на особенности речи Луки. Чем она не похожа на речь других обитателей ночлежки? • Что меняется в жизни ночлежников с появлением Луки? Из акта 2 <...> Актёр. Раньше, когда мой организм не был отравлен алкоголем, у меня, старик, была хорошая память... А теперь вот... кончено, брат! Всё кончено для меня! Я всегда читал это стихотворение с большим успехом... гром аплодисментов! Ты... не знаешь, что такое аплодисменты... это, брат, как... водка!.. Бывало, выйду, встану вот так... (Становится в позу.) Встану... и... (Молчит.) Ничего не помню... ни слова... не помню! Любимое стихотворение... плохо это, старик? Л у к а. Да уж чего хорошего, коли любимое забыл? В любимом - вся душа... Актёр. Пропил я душу, старик... я, брат, погиб... А почему -погиб? Веры у меня не было... Кончен я... Л у к а. Ну, чего? Ты... лечись! От пьянства нынче лечат, слышь! Бесплатно, браток, лечат... такая уж лечебница устроена для пьяниц... чтобы, значит, даром их лечить... Признали, видишь, что пьяница - тоже человек... и даже - рады, когда он лечиться желает! Ну-ка вот, валяй! Иди... Актёр (задумчиво). Куда? Где это? Л у к а. А это... в одном городе... как его? Название у него эдакое... Да я тебе город назову!.. Ты только вот чего: ты пока готовься! Воздержись... возьми себя в руки и - терпи... А потом - 135 вылечишься... и начнёшь жить снова... хорошо, брат, снова-то! Ну, решай... в два приёма... Актёр (улыбаясь). Снова... сначала... Это - хорошо. Н-да... Снова? (Смеётся.) Ну... да! Я могу?!. Ведь могу, а? Лука. А чего? Человек - всё может... лишь бы захотел... Актёр (вдруг, как бы проснувшись). Ты - чудак! Прощай пока! (Свистит.) Старичок... прощай... (Уходит.) <^> Л у к а. А ты мне - поверь, да поди сам погляди... Спасибо скажешь... Чего ты тут трёшься? И... чего тебе правда больно нужна... подумай-ка! Она, правда-то, может, обух для тебя... Пепел. А мне всё едино! Обух так обух... Лука. Да чудак! На что самому себя убивать? Бубнов. И чего вы оба мелете? Не пойму... Какой тебе, Васька, правды надо? И зачем? Знаешь ты правду про себя... да и все её знают... Пепел. Погоди, не каркай! Пусть он мне скажет... слушай, старик: Бог есть? Лука молчит, улыбаясь. Бубнов. Люди все живут... как щепки по реке плывут... строят дом... а щепки - прочь... Пепел. Ну? Есть? Говори... Лука (негромко). Коли веришь, - есть; не веришь, - нет... Во что веришь, то и есть... <^> Из акта 3 <...> Барон (тоже смеётся). Дедка! Ты думаешь - это правда? Это всё из книжки «Роковая любовь»... Всё это - ерунда! Брось её!.. Наташа. А тебе что? Ты! Молчи уж... коли бог убил... Настя (яростно). Пропащая душа! Пустой человек! Где у тебя - душа? Лука (берёт Настю за руку). Уйдём, милая! ничего... не сердись! Я - знаю... Я - верю! Твоя правда, а не ихняя... Коли ты веришь, была у тебя настоящая любовь... значит - была она! Была! А на него - не сердись, на сожителя-то... Он... может, и впрямь из зависти смеётся... у него, может, вовсе не было настоящего-то... ничего не было! Пойдём-ка!. <^> Л у к а. Пора... Костылёв. Куда? Л у к а. Куда глаза поведут... Костылёв. Бродяжить, значит... Неудобство, видно, имеешь на одном-то месте жить? Л у к а. Под лежач камень - сказано - и вода не течёт... Костылёв. То - камень. А человек должен на одном месте жить... Нельзя, чтобы люди вроде тараканов жили... Куда кто хочет - туда и ползёт... Человек должен определять себя к месту... а не путаться зря на земле... Л у к а. А если которому - везде место? 136 Костылёв. Стало быть, он - бродяга... бесполезный человек.. . Нужно, чтоб от человека польза была... чтобы он работал... Лука. Ишь ты! Костылёв. Да. А как же?.. Что такое... странник? Странный человек... не похожий на других... Ежели он - настояще странен... что-нибудь знает... что-нибудь узнал эдакое... не нужное никому... может, он и правду узнал там... ну, не всякая правда нужна... да! Он - про себя её храни... и - молчи! Ежели он насто-яще-то... странен... он - молчит! А то - так говорит, что никому не понятно... И он - ничего не желает, ни во что не мешается, людей зря не мутит... Как люди живут - не его дело... Он должен преследовать праведную жизнь... должен жить в лесах... в трущобах... невидимо! И никому не мешать, никого не осуждать... а за всех - молиться... за все мирские грехи... за мои, за твои... за все! Он для того и суеты мирской бежит... чтобы молиться. Вот как... Пауза. А ты... какой ты странник?.. Пачпорта не имеешь... Хороший человек должен иметь пачпорт... Все хорошие люди пачпорта имеют... да!.. Л у к а. Есть - люди, а есть - иные - и человеки... Костылёв. Ты... не мудри! Загадок не загадывай... Я тебя не глупее... Что такое - люди и человеки? Лука. Где тут загадка? Я говорю - есть земля неудобная для посева... и есть урожайная земля... что ни посеешь на ней - родит... Так-то вот... Костылёв. Ну? Это к чему же? Лука. Вот ты, примерно... Ежели тебе сам Господь Бог скажет: «Михайло! Будь человеком!..» Всё равно - никакого толку не будет... как ты есть - так и останешься. <...> • Что можно сказать о разговоре Луки и Актёра по поводу лечения алкоголизма? Случайно ли то, что Лука не называет город? • Помог ли Лука реально кому-то? • Какая правда есть у Барона? У Костылёва? Спорит ли с ними Лука? • Продолжите сбор положений, говорящих об отношении Луки к жизни и людям. Из акта 4 <...> Сатин. Оставь их, Барон! К чёрту!.. Пускай кричат... разбивают себе головы... пускай! Смысл тут есть!.. Не мешай человеку, как говорил старик... Да, это он, старая дрожжа, проквасил нам сожителей... Клещ. Поманил их куда-то... а сам - дорогу не сказал... Барон. Старик - шарлатан... 137 Настя. Врёшь! Ты сам - шарлатан! Барон. Цыц, леди! Клещ. Правды он... не любил, старик-то... Очень против правды восставал... так и надо! Верно - какая тут правда? И без неё - дышать нечем... Вон князь... руку-то раздавил на работе... отпилить напрочь руку-то придётся, слышь... вот те и правда! Сатин (ударяя кулаком по столу). Молчать! Вы — все — скоты! Дубьё... молчать о старике! (Спокойнее.) Ты, Барон, - всех хуже!.. Ты - ничего не понимаешь... и - врёшь! Старик - не шарлатан! Что такое - правда? Человек - вот правда! Он это понимал... вы - нет! Вы - тупы, как кирпичи... Я - понимаю старика... да! Он врал... но - это из жалости к вам, чёрт вас возьми! Есть много людей, которые лгут из жалости к ближнему... я - знаю! я - читал! Красиво, вдохновенно, возбуждающе лгут!.. Есть ложь утешительная, ложь примиряющая... Ложь оправдывает ту тяжесть, которая раздавила руку рабочего... и обвиняет умирающих с голода... Я - знаю ложь! Кто слаб душой... и кто живёт чужими соками, - тем ложь нужна... одних она поддерживает, другие - прикрываются ею... А кто - сам себе хозяин... кто независим и не жрёт чужого - зачем тому ложь? Ложь - религия рабов и хозяев... Правда - бог свободного человека! Барон. Браво! Прекрасно сказано! Я - согласен! Ты говоришь... как порядочный человек! Сатин. Почему же иногда шулеру не говорить хорошо, если порядочные люди... говорят, как шулера? Да... я много позабыл, но - ещё кое-что знаю! Старик? Он - умница!.. Он... подействовал на меня, как кислота на старую и грязную монету... Выпьем, за его здоровье! Наливай... Настя наливает стакан пива и даёт Сатину. (Усмехаясь.) Старик живёт из себя... он на всё смотрит своими глазами. Однажды я спросил его: «Дед! зачем живут люди?..» (Стараясь говорить голосом Луки и подражая его манерам.) «А - для лучшего люди-то живут, милачок! Вот, скажем, живут столяры и все - хлам-народ... И вот от них рождается столяр... такой столяр, какого подобного и не видала земля, - всех превысил, и нет ему во столярах равного. Всему он столярному делу свой облик даёт... и сразу дело на двадцать лет вперёд двигает... Так же и все другие... слесаря, там... сапожники и прочие рабочие люди... и все крестьяне... и даже господа - для лучшего живут! Всяк думает, что для себя проживает, ан выходит, что для лучшего! По сту лет... а может, и больше - для лучшего человека живут!» Настя упорно смотрит в лицо Сатина. Клещ перестаёт работать над гармонией и тоже слушает. Барон, низко наклонив голову, тихо бьёт пальцами по столу. Актёр, высунувшись с печи, хочет осторожно слезть на нары. «Все милачок, все, как есть, для лучшего живут! Потому-то всякого человека и уважать надо... неизвестно ведь нам, кто он такой, зачем родился и чего сделать может... может, он родился-то на счастье нам... для большой нам пользы?.. Особливо же де- 138 ток надо уважать... ребятишек! Ребятишкам - простор надобен! Деткам-то жить не мешайте... Деток уважьте!» (Смеётся тихо.) <^> • Как объединяет ночлежников уход Луки? • Как характеризуют каждого слова о страннике Луке? • Почему никто не обиделся на слова Сатина? Его монолог о Человеке — громкая риторика или нравственная позиция? • Прокомментируйте авторскую ремарку о действиях героев пьесы в момент монолога Сатина. • Сопоставьте героев пьесы в первом и четвёртом актах. Что изменилось? Работа с текстом после чтения 1. Какие принципы отношения к человеку, сформулированные Лукой, в финальном акте пьесы прозвучали и из уст Сатина? Назовите их. 2. Почему Сатин отказался признавать Луку шарлатаном? 3. Какая правда есть у каждого обитателя ночлежки? 4. Оправдана ли «ложь во спасение», к которой так часто прибегает Лука? 5. Можно ли назвать Луку «ложным гуманистом»? Почему? 6. Известны три основные трактовки образа Луки: - Трактовка МХАТа: Лука - вечный, неумный странник, искатель истины. - Трактовка И. Аннинского: Лука - беглец, он пассивен, он успокаивает человека лишь на время, подавляя активное начало. Лука - приспособленец. - Трактовка Мережковского: Лука - апостол. Какая из них вам ближе? Поясните. 7. Можно ли рассматривать финал пьесы как трагический? 8. Каков смысл заключительных слов Сатина: «Эх^ испортил песню^дурак». О какой песне идёт речь? 9. Что чеховского, на ваш взгляд, есть в пьесе Горького? 10. Познакомьтесь с критическими оценками образа Луки. 1) Прочитайте фрагмент из критической статьи С.А. Адрианова «На дне» Максима Горького», написанной в 1903 году. 2) Что, по мнению критика, понимает Лука под правдой жизни? 3) На чём, по мнению критика, основывается вера Луки в «лучшего человека»? Каковы постулаты этой веры? (сформулируйте их). 139 4) Почему и для чего, по мнению критика, Лука призывает человека всегда верить в лучшее? В ночлежке появляется странник Лука, шестидесятилетний старик. Эта фигура едва ли не самая удачная и оригинальная в пьесе, и мы на ней остановимся подробнее.<^> «Понять хочется дела-то человеческие», - говорит он в одной сцене. Плодом этих исканий является у Луки глубокое и своеобразное понимание жизни, которое ставит его выше всех бедствий и страданий человеческих, побеждает всякую безнадёжность, открывает смысл в самых безобразных мучениях и зерно человечности в самых низких падениях. Вооружённый этою мудростью, Лука спокойно, радостно и безбоязненно идёт по юдоли бедствий и умеет вызвать надежду в отчаявшемся сердце, воскресить жажду нравственной жизни в человеке, который успел уже укрепиться в своём нравственном падении и огрубеть до презрительного отрицания всякого идеального стремления к лучшему. <^> Лука и крепок этой верою в «лучшего человека», в идеал, к осуществлению которого движется человечество среди бестолковщины, зла, смрада и страданий повседневной жизни. И, что главное для Луки, - осуществление этого идеала может быть достигнуто не иначе, как усилием человеческой же воли. Лука убедился, путём изучения жизни и людей, что стремление к идеалу - есть основной закон души человеческой, что почти все люди сознательно или бессознательно полны этого стремления, а у кого эта жажда лучшего заглохла, в том нетрудно разбудить её вновь. Таким образом, идеализм Луки вырастает не из отвлечённых метафизических основ, а из живых впечатлений, получаемых от действительности. <^> Человек для Луки всё. Но часто у этого царя не хватает силы, он сбивается с пути, падает. И Лука требует жалости к павшим, не унизительной жалости, смешанной с сознанием собственного превосходства над павшим, а жалости, проникнутой уважением к образу человеческому, как бы загрязнён и затуманен он ни был. Относясь так к другим, человек, по мнению Луки, должен и самого себя уважать, и в случае нужды пожалеть. Последнее уж дело, если человек утратил веру в себя, в благородную основу души своей, если замерло в нём бодрое чувство, влекущее к лучшему, и самая мечта об этом лучшем угасла. <^> Лука давно уже понял, что ценны не внешние проявления человека, а его внутренние импульсы. Он знает, что часто правда души человеческой воплощается в таких формах, которые кажутся с точки зрения близорукого реализма совершенно нелепыми и дикими. И в таких случаях восстановление правды реальной, относительной представляется для Луки не только праздным, но и прямо вредным, потому 140 что калечит правду абсолютную и вечную, отнимает у человека основной признак человечности - «жить для лучшего». Озверение грозит тому, кто в силах примириться с утратою этой веры; а в ком жажда человечности сильна, тот, утратив веру, впадает в мрачное отчаяние и может дойти, как сибиряк, до петли. Поэтому Лука поддерживает в каждом человеке любимую мечту, в какие бы фантастические формы она ни отливалась. <^> 5) Познакомьтесь с фрагментом статьи культуролога и журналиста Константина Фрумкина «О ложном гуманизме и настоящей магии», написанной в 2006 году. 6) Что автор говорит о понимании образа Луки в дореволюционной критике и в советское время? Справедливо ли это замечание? 7) Что, по мнению К. Фрумкина, является ключом к истолкованию образа Луки? Персонаж этот был - если только отнестись к нему без предубеждений - странно двойственный. Советская критика вынесла Луке обвинительный вердикт и наклеила ему ярлык отрицательного героя - хотя отрицательного не по намерениям, а по результатам поступков. Основания для такого вердикта действительно были. Во-первых, вроде бы именно так относился к своему персонажу сам автор, называвший Луку сиреной, которая лжёт из жалости. Во-вторых, ход пьесы показывает, что спасительные иллюзии, внушаемые Лукой, приносят его «пациентам» лишь временное облегчение, а когда иллюзии рассеиваются, жизнь становится ещё невыносимее. <^> Лука написан с явной симпатией, с настолько явной, что многие дореволюционные критики вроде бы вопреки авторскому замыслу объявили Луку единственным положительным персонажем пьесы. Именно такую «ошибку» в интерпретации «На дне» совершил лидер немецкой социал-демократии и известный философ-эстетик Франц Меринг, он назвал Луку «единственным светлым пятном» в пьесе. А крупный немецкий театральный критик Альфред Керр вообще считал Луку выразителем авторской точки зрения. Именно на Луку в пьесе возлагается изложение главной философско-антропологической концепции - о том, что человек живёт для лучшего и что в каждом человеке может таиться гений, способный продвинуть вперёд всё человечество. <^> В советское время авторы больше обращали внимание на теневые стороны горьковского персонажа, а в результате -благонамеренные марксистские риторики по поводу пьесы настолько навязли всем в зубах, что в постсоветской России никто не захотел тратить время и силы на какое бы то ни было переосмысление драмы. Итог: в начале XXI века, как и 141 во времена Брежнева, российские школьники пишут сочинения на тему «Проблемы истинного и ложного гуманизма в пьесе Горького «На дне», причём под «ложным» гуманизмом, имеется в виду, разумеется, сострадательность Луки. Ключом к истолкованию образа Луки служит очень известный и цитируемый во всех литературоведческих трудах фрагмент из интервью Горького «Петербургской газете» от 1903 года, в котором писатель спрашивает: «Основной вопрос, который я хотел поставить, это - что лучше, истина или сострадание?.. Нужно ли доводить сострадание до того, чтобы пользоваться ложью, как Лука?» Итак, Лука - лгун. Поскольку ложь считается одним из гнуснейших пороков, а дьявола называют «отцом лжи», то и сама причастность Луки ко лжи является достаточно компрометирующим обстоятельством. Конечно, Лука лгал из чувства сострадания, но что хорошего может быть во лжи, кроме добрых намерений лгуна, то есть кроме того, что это «ложь во благо» и «во спасение»? Как известно, благими намерениями выстлана дорога в ад, и самоубийство Актёра вроде бы это подтверждает. <^> Быть может, странная симпатия, проявленная Горьким к Луке, маскирует симпатию к спектру возможностей, имеющихся у человека. Человек может стать каким угодно - таким, каким захочет. Изменив взгляд на самого себя, то есть, говоря словами современной психологии, сменив Я-концеп-цию, человек действительно может измениться. <^> Вера меняет не только самого человека, но и окружающий мир - ведь человек живёт именно в том мире, в который верит, а это, по сути, означает, что человек сам выбирает ту версию Космоса, где будет обитать. Лука дарует своим «пациентам» персональный, подходящий для них мир - но его роль лишь вспомогательная, Лука с его специфическими талантами нужен для людей, ещё не осознавших свои возможности. На самом деле Лука ничего бы не мог сделать, если бы человек не умел создавать для себя персональную Вселенную - хотя бы в пространстве собственной мечты. <^> Бегство шарлатана, или точнее, финальное превращение чудотворца в шарлатана - это тоже важная ступень инициации - возвращения человека к себе как источнику всякой силы. Так же поступает и Лука у Горького, который к последнему акту пьесы тоже сбегает. К сожалению, большинство персонажей «На дне» остаются неспособными это осознать. Хотя, некоторые обитатели к этому пониманию всё-таки подходят. Среди персонажей «На дне» имеется слесарь Клещ, к концу пьесы становящийся сторонником Луки, поскольку «правда слишком тяжела». А тяжесть этой правды Клещ выражает весьма примечательной репликой: «Нет 142 пристанища^ ничего нет! Один человек^ один, весь тут^ помощи нет^». Действительно - на самом деле, даже когда Лука помогает своими иллюзиями и сказками, помощи нет. Человек может надеяться только на себя. Но он же может стать сам для себя источником этих иллюзий. Он может создать для себя собственный мир. Реплика Клеща - важнейший этап в самопознании. Иллюзии важны, но иллюзии противостоят правде человеческого одиночества, и иллюзии имеют лишь ту силу, которой их снабжает одинокий человек. <^> Итак, человек есть единственный источник и веры и неверия. В основе всего - человеческая личность. Она одинока, ей никто не может помочь, но и она сама является единственным источником помощи. Она же - и единственный источник правды. Тут очень важно, что вопреки установившейся в критике традиции противопоставлять Сатина и Луку Сатин Луку защищает. «Старик - не шарлатан! - гневно восклицает он. - Что такое - правда? Человек - вот правда! Он это понимал...» Вслушаемся в эти слова внимательней. Лука - не шарлатан. Да, он врал, но «что такое - правда? Человек - вот правда!» <^> Правдой становится то, что он объявляет правдой, во что он верит. Своим самоизменением, своим поведением, своими поступками человек способен превратить веру в правду, - как это делает пациент, поверивший в чудотворную силу плацебо и благодаря этому излечившийся. <^> • В чём различие и что общего в понимании образа Луки критиками? • Какую роль критики отводят Луке в процессе изменения личности человека? • Найдите в тексте современного журналиста «признаки», по которым можно понять, что автор статьи — «герой» нашего времени. • Напишите эссе на тему «Что лучше, истина или сострадание?». Постарайтесь обращаться не только к собственному мнению, но и найти аргументы в защиту своей позиции у русских писателей и их героев. 143 Готовимся к экзамену Часть 1 Прочитайте приведённый ниже фрагмент текста и выполните задания B1 — B7; C1 — С3 Сатин (ударяя кулаком по столу). Молчать! Вы — все — скоты! Дубьё... молчать о старике! (Спокойнее.) Ты, Барон, - всех хуже!.. Ты - ничего не понимаешь... и - врёшь! Старик - не шарлатан! Что такое - правда? Человек - вот правда! Он это понимал... вы - нет! Вы - тупы, как кирпичи... Я - понимаю старика... да! Он врал... но - это из жалости к вам, чёрт вас возьми! Есть много людей, которые лгут из жалости к ближнему... я - знаю! я - читал! Красиво, вдохновенно, возбуждающе лгут!.. Есть ложь утешительная, ложь примиряющая... Ложь оправдывает ту тяжесть, которая раздавила руку рабочего... и обвиняет умирающих с голода... Я - знаю ложь! Кто слаб душой... и кто живёт чужими соками, - тем ложь нужна... одних она поддерживает, другие - прикрываются ею... А кто - сам себе хозяин... кто независим и не жрёт чужого - зачем тому ложь? Ложь - религия рабов и хозяев... Правда - бог свободного человека! Барон. Браво! Прекрасно сказано! Я - согласен! Ты говоришь... как порядочный человек! Сатин. Почему же иногда шулеру не говорить хорошо, если порядочные люди... говорят, как шулера? Да... я много позабыл, но - ещё кое-что знаю! Старик? Он - умница!.. Он... подействовал на меня, как кислота на старую и грязную монету... Выпьем, за его здоровье! Наливай... Настя наливает стакан пива и даёт Сатину. (Усмехаясь.) Старик живёт из себя... он на всё смотрит своими глазами. Однажды я спросил его: «Дед! зачем живут люди?..» (Стараясь говорить голосом Луки и подражая его манерам.) «А - для лучшего люди-то живут, милачок! Вот, скажем, живут столяры и все - хлам-народ... И вот от них рождается столяр... такой столяр, какого подобного и не видала земля, - всех превысил, и нет ему во столярах равного. Всему он столярному делу свой облик даёт... и сразу дело на двадцать лет вперёд двигает... Так же и все другие... слесаря, там... сапожники и прочие рабочие люди... и все крестьяне... и даже господа - для лучшего живут! Всяк думает, что для себя проживает, ан выходит, что для лучшего! По сту лет... а может, и больше - для лучшего человека живут!» Настя упорно смотрит в лицо Сатина. Клещ перестаёт работать над гармонией и тоже слушает. Барон, низко наклонив голову, тихо бьёт пальцами по столу. Актёр, высунувшись с печи, хочет осторожно слезть на нары. 144 «Все милачок, все, как есть, для лучшего живут! Потому-то всякого человека и уважать надо... неизвестно ведь нам, кто он такой, зачем родился и чего сделать может... может, он родился-то на счастье нам... для большой нам пользы?.. Особливо же деток надо уважать... ребятишек! Ребятишкам - простор надобен! Деткам-то жить не мешайте... Деток уважьте!» (Смеётся тихо.) Пауза. М. Горький «На дне» При выполнении заданий В1 — В7 ответ необходимо дать в виде слова или словосочетания B1 Как называется авторское пояснение, сопровождающее или предваряющее ход действия в пьесе («Настя наливает стакан пива и даёт С а т и н у»)? (Назовите термин). B2 Назовите вид тропа, помогающий понять чувства и эмоциональное состояние Сатина («подействовал на меня, как кислота на старую и грязную монету...»; «тупы, как кирпичи...»)? B3 Как называются эмоционально окрашенные предложения, произносимые более высоким тоном, чем остальные, к использованию которых неоднократно прибегает Сатин? B4 Кому из героев драмы М. Горького «На дне» принадлежат следующие слова: «А всё — люди! Как ни притворяйся, как ни вихляйся, а человеком родился, человеком и помрёшь... И всё, гляжу я, умнее люди становятся, всё занятнее... и хоть живут — всё хуже, а хотят — всё лучше... упрямые!...»? (в Им. п.) B5 Какой акт драмы М. Горького «На дне», по мнению некоторых критиков и писателей (например, А.П. Чехова), можно назвать лишним, «особенно неудачным, в смысле драматической архитектуры»? B6 Назовите имя и фамилию героя драмы М. Горького «На дне», который под влиянием Василисы совершает убийство Костылёва. 145 B7 Найдите в монологе Сатина в предложенном отрывке драмы М. Горького «На дне» слово, которое, по мнению Сатина, и есть олицетворение правды на земле. Для выполнения заданий С1 — С3 дайте связный ответ на вопрос в объёме, не превышающем 4 — 6 предложений С1 Какие принципы отношения к человеку, принципы жизни «от Луки» сформулировал Сатин в предложенном фрагменте драмы М. Горького «На дне»? С2 Какова роль предложенного фрагмента с точки зрения понимания проблематики драмы М. Горького «На дне»? С3 Можно ли сказать, что в драме М. Горького «На дне» автор обращается к теме «босячества»? Часть 2 Для выполнения заданий части 2 выберите только ОДНО из предложенных ниже заданий (С4.1, С4.2, С4.3). Дайте полный развёрнутый ответ на проблемный вопрос, опираясь на конкретный литературный материал и выявляя позицию автора произведения вне зависимости от того, насколько она совпадает с высказанным вами мнением С4.1 Почему Ольге Ильинской не удалось изменить Обломова? (По роману И.А. Гончарова «Обломов».) С4.2 Каковы особенности образов крестьян в поэме Н.А. Некрасова «Кому на Руси жить хорошо»? С4.3 В чём заключён смысл названия пьесы А.Н. Островского «Гроза»? 146 Заключение Литература конца XX — начала XXI века и русская классика: диалог с идеальным читателем Календарную границу ХХ века заметили и отметили. В начале 1901 года М. Горький пишет: «Новый век я встретил превосходно, в большой компании живых духом, здоровых телом, бодро настроенных людей. Они - верная порука за то, что новый век воистину будет веком духовного обновления. Вера - вот могучая сила, а они веруют и в незыблемость идеала, и в свои силы твёрдо идти к нему. Все они погибнут в дороге, едва ли кому из них улыбнётся счастье, многие испытают великие мучения, - множество погибнет людей, но ещё больше родит их земля, и - в конце концов - одолеет красота, справедливость, победят лучшие стремления человека». Эта граница отделила Золотой век в русской литературе от века Серебряного. Русская литература, особенно классика XIX века - одно из высших достижений мировой культуры. Важная часть всеобщей «памяти человечества», к счастью, существует на русском языке. Календарную границу века XXI тоже заметили и отметили. Но календарная граница - всего лишь условность, о которой люди договорились. Историки иногда называют век XIX длинным, а век XX - коротким, включая в его календарь всего три четверти столетия (1914-1991). Понятно, о каких границах идёт речь на этот раз. В русской истории в три четверти столетия поместились две мировые войны и война Гражданская, три (или четыре) революции, коллективизация и модернизация, «Архипелаг ГУЛАГ» и полёты в космос. Получается, что подвести черту под эпохой мы можем только тогда, когда, по известной вам фразе М.Е. Салтыкова-Щедрина, «история прекратила течение своё». Время позволяет нам понять, что осталось в памяти человечества, а что - ушло. Русскую классику, которая является основой школьного курса литературы, некоторые считают скучной, неинтересной, устарелой. Нередко можно услышать: почему я должен (должна) читать то, что написано сто лет назад и рекомендовано кем-то для чтения в школе? Но этот отбор произведён не кем-то, а историей. Пушкина и Гоголя читают почти двести лет и будут читать ещё через двести, когда никто не вспомнит многих модных сегодня авторов. Неужели нам неинтересно понять почему? Настоящая литература учит двум самым простым и одновременно самым сложным вещам: видеть мир и понимать человека. 147 Всмотревшись не в конкретное содержание книги, а в её назначение, мы увидим не текст, но - процесс. В человеческой культуре книга включена в процесс эстетического общения (коммуникации), диалога. Можно по-разному представить эти коммуникативные, диалоговые цепочки, но есть главные звенья: автор (писатель) - книга (произведение) - читатель. Сразу уточним, что в основе нашего учебника лежат два вида диалога. Первый - полностью соответствует схеме автор - книга - читатель. Второй находится на уровне переклички, прорастания двух литературных эпох - эпохи русской классики и эпохи смутного пока для исторической вечности века XX. Отделить один от другого невозможно хотя бы потому, что второй диалог возможен только при условии включения читателя в первый. Диалог, полилог по самым главным, вечным проблемам бытия -это основа духовного мироощущения человека конца XX в. и наиболее верный способ освоения духовно-ценностных основ жизни, форма поиска самого себя в мире общечеловеческих ценностей: истины, добра, красоты, любви, счастья. Это и способ познания мира, и способ «самостроения», самоопределения. Человек должен научиться жить в условиях множества мнений, типов сознаний, логик, точек зрения. Но такая осознанная жизнь предполагает его умение слушать и вопрошать, соглашаться и сомневаться, удивляться и восхищаться, спорить и убеждать. В этой связи М. Бахтин писал: «Истина не рождается и не находится в голове отдельного человека, она рождается между людьми, совместно ищущими истину в процессе их диалогического общения». В диалоге человек вкладывает в речь, в слово всего себя, и это слово «входит в диалогическую ткань человеческой жизни, мировой симпозиум». Накопленный человечеством опыт свидетельствует, что не может быть у множества живущих одновременно людей единого сознания, единого мироощущения. Двойственность русской литературы, которую мы наблюдали с вами в произведениях писателей и XIX, и XX века, по мнению русского философа Н. Бердяева, вообще заложена в самом русском менталитете: «деспотизм, гипертрофия государства и анархизм, вольность; жестокость, склонность к насилию и доброта, человечность, мягкость; обрядоверие и искание правды; индивидуализм, обострённое сознание личности и безличный коллективизм; национализм, самохвальство и универсализм, всечеловечность; ^искание Бога и воинствующее безбожие; смирение и наглость; рабство и бунт». Наблюдая перекличку эпох, устанавливая внутренние связи между писателями двух исторических эпох, мы встречались с разными представлениями о модели мира и человека, о системе нравственных и гражданских ценностей, о возможностях художественного стиля. 148 Диалог веков осуществляется при помощи текстов, являющих собой своеобразные высказывания, представления, концепции мира и его образы. Конечно, сами по себе тексты не могут организовывать диалог. Чтобы тексты порождали диалог, необходимо «воскресить» их в сознании читателя, для которого чтение книги завершается её преобразованием, интерпретацией текста. Задача авторов учебника заключалась в первую очередь в том, чтобы подобрать эти тексты, выстроить их в необходимой последовательности, системе, организовать взаимодействие сознаний автора (писателя) - книги (произведения) - читателя. Конечно, иногда необходимость обращения к тем или иным текстам может возникнуть неожиданно, спонтанно, многие выдающиеся художественные произведения могут быть прочитаны через призму разных культурных пластов, благодаря которым произведение и функционирует в «большом времени». Диалог, перекличку этих культурных пластов задают писатели, используя самые разнообразные средства: введение в текст микросюжетов, мотивов, образов, цитат, реминисценций, сведений из области философии, этики, социологии, политики и религиозных учений. Но о каком бы виде диалога мы ни говорили, важно отметить, что вам всегда предлагалась точка отсчёта - «настоящее», представляющее собой своеобразную нулевую отметку в качании маятника истории литературы. Во-первых, каждый писатель рассматривался в изменении, в развитии, на фоне динамики мира и человека. Во-вторых, для чтения предлагались писатели, которые сами рассматривают человека в динамике и на фоне развития мира. Такие произведения вызывают, как правило, бурные литературные и общественные дискуссии. Среди подобных книг XIX в. следует назвать «Грозу» А.Н. Островского, «Отцы и дети» И.С. Тургенева, романы И.А. Гончарова, пьесу «Вишнёвый сад» А.П. Чехова и многие другие. Писатели не просто фиксируют или иллюстрируют те или иные общественно-культурные явления, а проникают, «вживаются» в них, стремясь понять их ведущие проблемы, движение общественного и индивидуального сознания. Авторская позиция в таких произведениях настолько неоднозначна, что вызывает яростную критику (что имело место, например, при появлении «Отцов и детей»). Поэтому верным способом избавления от стереотипов интерпретаций и оценок литературного произведения является его прочтение как текста, отразившего столкновение и динамику разных точек зрения: социальных, политических, этических, эстетических, философских. Но к такому прочтению готов не каждый. Подлинно художественное призведение рассчитывает на такого читателя, которого О.Э. Мандельштам называл собеседником- 149 провидцем, М.И. Цветаева - абсолютным читателем, А.Н. Толстой - составной частью искусства. Критик Ю.И. Айхенвальд предложил целую программу читательской деятельности, где роль читателя оказывается не менее важной, чем роль автора, творца. «Читать - это значит писать. Отражённо, ослабленно, в иной потенции, но мы пишем «Евгения Онегина», когда «Евгения Онегина» читаем. Если читатель сам в душе не художник, он в своём авторе ничего не поймёт.Поэзия - для поэтов. Слово для глухонемых. К счастью, потенциально мы все поэты. И только потому возможна литература». Однако такой - идеальный - читатель, собеседник, соавтор художника, в реальности существует не всегда. Возможно, таким читателем можно родиться - это уж как повезёт. Но точно известно: им можно стать! Н.А. Рождественский • Кого, по-вашему, можно назвать «абсолютным читателем»? • Расскажите о книге, писателе, диалог с которыми у вас действительно состоялся в этом учебном году. • Назовите важные для вас нравственные и гражданские ценности. Какую роль в их отборе сыграла русская литература. Литература 1. Айхенвальд Ю.И. Силуэты русских писателей. - М., 1913. 2. Сухих И.Н. Русская литература. XIX век. - Звезда. - № 2. - 2005. Словарь основных понятий и терминов Аллегория - иносказание, выражение абстрактного объекта (понятия, суждения) посредством конкретного (образа). Аллитерация - звуковая организация речи; концентрированное повторение в поэтическом произведении согласных звуков. Амфибрахий - трёхсложный стихотворный размер с сильным вторым слогом в стопе. Анапест - трёхсложный стихотворный размер с сильным последним, третьим, слогом в стопе. Анафора - стилистическая фигура: единоначатие, повторение слова или группы слов в начале стихотворных строк или прозаических фраз; одна из разновидностей параллельных синтаксических конструкций. Антитеза - открытое, явное противопоставление, создающее эффект резкого контраста образов. Ассонанс - концентрированное повторение в поэтическом произведении гласных звуков. Водевиль - жанр лёгкой комедийной пьесы или спектакля с занимательной интригой или анекдотическим сюжетом, сопровождающийся музыкой, куплетами, танцами. Герой литературный - главное или одно из главных действующих лиц в прозаическом или драматургическом произведении, художественный образ человека, являющийся одновременно субъекстом действия и объектом авторского исследования. Гипербола - приём, при котором образ создаётся посредством художественного преувеличения. Гротеск - вид художественной образности, комически или трагикомически обобщающий и заостряющий жизненные отношения посредством причудливого и контрастного сочетания реального и фантастического, правдоподобия и карикатуры, гиперболы и алогизма. Дактиль - трёхсложный стихотворный размер с сильным первым слогом в стопе. Декаданс - общее наименование кризисных явлений европейской культуры 2-й половины XIX - начала XX в., отмеченных настроениями безнадёжности, неприятия жизни, тенденциями индивиду,ализма. Деталь художественная - один из приёмов конкретизации, заключающийся в образном выделении, подчёркивании существенных или второстепенных черт характера. С помощью художественной детали писатель образно указывает на психологические черты или поведение человека как представителя определённой 151 социальной группы, а также раскрывает его сугубо личные, индивидуальные качества. Художественной деталью можно подчеркнуть характер обстановки, пейзажа. Драма - 1) род литературный, принадлежащий одновременно театру и литературе, его специфику составляют сюжетность, конфликтность действия, членение на сценические эпизоды, сплошная цепь высказываний персонажей, отсутствие повествовательного начала; 2) один из ведущих жанров драматургии. Изображает преимущественно частную жизнь человека в его остроконфликтных, но, в отличие от трагедии, не безвыходных отношениях с обществом или с собой. Импрессионизм - направление в искусстве и литературе, возникшее во второй половине XIX в. сначала во Франции (школа живописи Клода Моне), а затем и в других странах. Отрицая идейность и общественное содержание искусства, представители импрессионизма стремились передать непосредственное впечатление, мельчайшие оттенки личных переживаний и ощущений; увлечение формой в ущерб содержанию. Ирония - тонкая, часто скрытая насмешка, употребление слова в смысле, обратном буквальному, насмешка в форме нарочитого восхваления, положительной характеристики. Комедия - драматическое произведение с весёлым, смешным сюжетом. Лейтмотив - основная мысль, неоднократно повторяемая и подчёркиваемая; конкретный художественный образ, выразительная деталь или даже слово, многократно повторяемые, упоминаемые, проходящие сквозь произведение и служащие для раскрытия авторского замысла. Метафора - вид так называемого сложного тропа, речевой оборот, при котором свойства одного явления (предмета, понятия) переносятся на другое. Метафора содержит скрытое сравнение, образное уподобление явлений с помощью использования переносного значения слов, то, с чем сравнивается предмет, лишь подразумевае тся автором. Метод художественный - система принципов отбора, оценки и воспроизведения действительности. Олицетворение - художественный приём (троп), при котором неодушевлённому предмету, явлению или понятию придаются человеческие свойства (не перепутайте, именно человеческие!). Олицетворение может использоваться узко, в одной строке, в небольшом фрагменте, но может быть приёмом, на котором построено всё произведение. 152 Персонаж - общее название любого действующего лица литературного прэоизведения. Персонализм - философское учение, исходящее из признания личности высшей духовной ценностью и первичной реальностью, первоэлементом бытия - Бога. Подтекст - скрытый смысл высказывания; не высказанное прямо, но вытекающее из ситуации, отдельных деталей, реплик, диалогов героев внутреннее содержание речи. Подтекст не совпадает с прямым смыслом высказывания, с тем, что говорят действующие лица, но позволяет понять, что они чувствуют. В художественном произведении подтекст часто раскрывает отношение автора к действующим лицам, их взаимоотношениям, происходящим событиям. Публицистика - особый вид литературы, сочетающий в себе признаки художественной, ораторской, социально-политической прозы и журналистики. Реализм - художественный метод в литературе и искусстве, следуя которому, писатель изображает жизнь в соответствии с объективной реальностью. В центре внимания реализма находятся не просто факты, события, люди и вещи, а те закономерности, которые действуют в жизни, взаимоотношения человека и среды, героя и времени, в котором он живёт. При этом писатель не отрывается от реальности, с наибольшей точностью отбирает присущие жизни черты и тем самым обогащает читателя знанием жизни. Отбор явлений жизни, их оценка, умение представить их как важные, характерные, типические - всё это связано с точкой зрения художника на жизнь, а это зависит от его мировоззрения, от умения уловить движение эпохи. Ритм - периодическое повторение в стихотворной речи однородных звуковых, интонационных, синтаксических элементов; упорэядоченность её звукового строя. Рифма - одинаковое или сходное звучание концов двух или более стихотворных строк, отмечающее их границы и связывающее их между собой. Сатира - способ проявления комического в искусстве, заключающийся в уничтожающем осмеянии явлений, которые представляются автору порочными; наиболее острая форма обличения действительности. Если юмор - осмеяние «частного», то сатира, как правило, - осмеяние «общего», обличение социально-нравственн ых пороков и недостатков. Символизм - течение в искусстве и литературе Западной Европы в конце XIX века, в России символизм возник во 2-й половине 90-х гг. XIX в. Символизм выступал с проповедью аполитизма искусства, «искусства для искусства», мистицизма, индивидуализма, развивая теорию символа как основы искусства. 153 Социалистический реализм - теоретический принцип и основное художественное направление, господствовавшее в СССР в середине 1930-х - начале 1980-х гг. В советском искусстве и художественной критике уже в конце 1920-х гг. сложилось представление об исторической предназначенности искусства - утверждать в общедоступной реалистической форме социалистические идеалы, образы новых людей и новых общественных отношений. Эта программа отвергала такие важные этапы национального наследия, как религиозное искусство Средних веков и авангардное искусство ХХ в. Были разработы основные принципы соцреализма: правдивое изображение действительности в её революционном развитии, сочетание исторической конкретности образов с их героикой и романтикой. Сравнение - художественный приём (троп), при котором образ создаётся посредством сравнения одного объекта с другим. Трагедия - драматическое произведение, изображающее напряжённую борьбу страстей или идей, общественную или личную катастрофу, обычно заканчивающееся гибелью героя. Троп - слово или выражение, употребляемое в переносном значении для создания художественного образа и достижения большей выразительности. К тропам относятся такие приёмы, как эпитет, сравнение, олицетворение, метафора и др. Феноменология - в идеалистической философии Гегеля - учение о пути развития человеческого сознания; Гегель понимает феноменологию как саморазвитие духа. Футуризм - формалистическое течение в изобразительном, искусстве и поэзии, возникшее в начале XX века в Италии, выражая идеологию агрессивно настроенной буржуазии, её милитаризм. В дореволюционной России футуризмом называли литературное течение, выражавшее анархические настроения. Для представителей этого течения в искусстве характерны: 1) демонстративный разрыв с традиционной культурой, отказ от классического наследия; 2) эксперименты в области слова (расширение поэтического словаря за счёт «словоновшества» и «словотворчества»); 3) эпатаж публики и зачастую литературное хулиганство. Хорей - двусложный стихотворный размер с сильным первым слогом в стопе. Экзистенциализм - философское направление XX века, исходящее из первичности способа бытия отдельной личности, опре-деляющех! структуру всего существующего. Эмпиризм - учение, признающее опыт (чувственные восприятия) единственным средством достоверного познания и умаляющее значение логического анализа и теоретических обобще- 154 ний. Эмпиризм ограничивается изучением отдельных фактов, скользит по поверхности явлений, не вскрывая более глубоких их свя зей и законов развития. Эпитет - один из тропов, являющийся художественным, образным определением. Эссе - очерк (научный, исторический, публицистический). Экспрессия - выразительность. Ямб - двусложный стихотворный размер с сильным вторым слогом в стопе. Список иллюстраций Книга 1 С. 9. Коллаж из обложек книг XIX в. С. 11. И.Н. Крамской. Христос в пустыне. С. 12. Коллаж из обложек книг П. Флоренского и В. Розанова. С. 13. Силуэтные портреты поэтов Серебряного века. (Е. Кругликова) на фоне карикатуры М. Шафрона «Чествование К. Бальмонта в "Бродячей собаке"». С. 14. И. Нивинский. Эскиз плаката «Красная молния». 1919 г. Открытка 1920-х гг. Б. Кустодиев. Лист из «Календаря русской революции». С. 15. А^. Кокорекин. Да здравствуют советские физкультурники. Конец 1930-х годов. С. Луппов. Праздник 1 Мая. Конец 1920-х годов. С. 16. М. Воробьёв. Иллюстрация к повести «Котлован» А. Платонова. С. Кравченко. Москва. С. 24, 27, 29, 30, 31. Фотографии старого Таганрога семьи Чеховых конца XIX -начала XX века. С. 37. Обложки журналов, в которых сотрудничал молодой А.П. Чехов. С. 49. Сахалинские поселенцы. Фотография конца XIX века. С. 55-58. Фотографии премьеры спектакля по пьесе А.П. Чехова «Вишневый сад». 1904 г. С. 61. Фотография Замоскворечья. Конец XIX века. B. Перов. Портрет А.Н. Островского. 1871 г. C. 63, 64. П. Боклевский. Иллюстрации к произведениям А.Н. Островского «Бедность не порок». С. 65. П. Боклевский. Иллюстрации к пьесе А.Н. Островского «Свои люди - сочтёмся». С. 66. Фотография А.Н. Островского. 1885 г. С. 67. Сцены из спектаклей по пьесе «Бесприданница», Малый театр, 1911 г.; «Снегурочка», МХТ, 1900 г. С. 84. Иллюстрация к пьесе А.Н. Островского «Свои люди - сочтёмся». С. 99. Сцена из спектакля по пьесе А.Н. Островского «Гроза». Малый театр. Конец XIX века. С. 103. Иллюстрация к пьесе А.Н. Островского «Гроза». Малый театр. Конец XIX века. С. 108. Фотографии: А.В. Вампилов. 60-е годы XX века. Озеро Байкал. С. 127. Фотографии Иркутска разных лет. Фотопортрет В.Г. Распутина, конец 1970-х гг. С. 128. Фотографии В.Г. Распутина разного времени. С. 136. Сцены из спектакля по повести «Живи и помни». С. 137. Фотографии Вологодской области разных лет. Фотопортрет В.Ф. Тендрякова. С. 143. Фотографии Сталинградской битвы. С. 165. Фотографии села Алепино; храма Христа Спасителя. Фотопортрет В.А. Солоухина. С. 176. Фотопортрет А. Блока. Афиша вечера А. Блока в БДТ в Петрограде 1921 г. Ю. Анненков. Иллюстрация к поэме А. Блока «Двенадцать». С. 177. Н. Дмитриевский. Иллюстрация к «Балаганчику» А. Блока. С. 183. Фотография А. Блока с Л. Менделеевой. С. 185. М. Лисовский. Рукопашная. 1915 г. B. Козлинский. Митинг. 1919 г. C. 188. В. Фалилеев. Революционные войска. 1919 г. С. 193 (слева направо). К. Сомов. А. Блок. 1907 г. Фотография А. Блока. 1907 г. Фотография А. Блока. 1913 г. С. 196. Фрагменты иллюстраций Ю. Анненкова к поэме А. Блока «Двенадцать». С. 201. Иллюстрация Ю. Анненкова к поэме «Двенадцать». С. 210. А. Нюренберг. В. Маяковский за работой в РОСТА. С. 212. Н. Долгоруков. Моя речь на Генуэзской конференции. С. 214. А. Дейнека. В. Маяковский в мастерской РОСТА. С. 219. Фотография В. Маяковского. 1910 г. 156 С. 221. М. Поляков. А. Маяковский на допросе у следователя. С. 223. Фотография В. Маяковского. 1918 г. С. 229. «Я» - первый сборник стихов В. Маяковского. 1913 г. А. Дейнека. Левый марш. Манифест футуристов «Пощёчина общественному вкусу». Здесь были впервые напечатаны стихи В. Маяковского «Ночь» и «Утро». 1912 г. Обложка журнала «ЛЕФ». 19231925 гг. С. 233. А. Родченко. Фотопортрет В. Маяковского. 1924 г. С. 241. Кадры из фильмов «Не для денег родившийся», 1918 г. и «Барышня и Хулиган», 1918 г. Титульный лист и страница первого издания «Облака в штанах». 1915 г. С. 248. Московский Дворянский институт. Обложка журнала «Отечественные записки». И.Н. Крамской. Портрет М.Е. Салтыкова-Щедрина. 1879 г. С. 260. Кукрыниксы. Иллюстрация к роману М.Е. Салтыкова-Щедрина «История одного города». С. 267. Кукрыниксы. Иллюстрация к «Истории одного города». Титульный лист «Истории одного города» с авторской надписью А.Н. Островскому. «Щедринские типы». Обложка журнала «Стрекоза». 1880 г. С. 271. Барский дом в Карабихе. Современная фотография. И.Н. Крамской. Портрет Н.А. Некрасова. Титульный лист «Петербургского сборника». 1846 г. С. 278. Музей-усадьба Н.А. Некрасова в Карабихе. Фотография Н.А. Некрасова. Кабинет Н.А. Некрасова в доме на Литейном, 36. С. 281. И.Н. Крамской. Н.А. Некрасов в период «Последних песен». 1877—1878 гг. С. 293. Неизвестный художник. Иллюстрация к поэме Н.А. Некрасова «Кому на Руси жить хорошо». С. 306. Фотопортрет А.И. Солженицына. Мемориальный комплекс на Мамаевом кургане. Фотография артиллерийского расчета. Фотография исправительно-трудовых работ. С. 317. Фотографии Красной площади, заседания Политбюро СССР, А.И. Солженицына. Книга 2 С. 6. Коллаж из фотографий. С. 17. Фотография Алтая. Фотопортрет В.М. Шукшина. Г. Калиновский. Иллюстрации к рассказам В.М. Шукшина. Кадр из фильма «Они сражались за Родину». С. 18. Мемориальная доска на доме, в котором В.М. Шукшин жил последние годы. С. 33. Фотографии В.М. Шукшина разных лет. С. 37. Фотография С.Д. Довлатова. Фотографии Ленинграда и Нью-Йорка. С. 50. Фотопортрет С.Д. Довлатова. Обложки книг С.Д. Довлатова. С. 51. В. Анфельбаум. Мокрая зима. Фотопортрет Ю.М. Полякова. С. 68. Обложки современных изданий Ю.М. Полякова. С. 69. Дом на Моховой, в котором жил и работал И.А. Гончаров. Портрет И.А. Гончарова. 1883. Гравюра И.П. Пожалостина. Обложка художественно-юмористического журнала «Стрекоза». 1880 г. С. 76. Чичагов. Иллюстрация к роману И.А. Гончарова «Обломов». 80-е годы XIX в. С. 93. Фотография усадьбы в Спасском-Л утовинове . Титульный лист романа И .С. Тургенева «Накануне». 1860 г. Портрет И.С. Тургенева. 1860-е годы. Гравюра Э. Фон-Лингарта. С. 94. В. Домогацкий. Обложка романа И.С. Тургенева «Великие люди». 1947 г. B. Конашевич. Иллюстрация к поэме И.С. Тургенева «Помещик». И. Соколов. Иллюстрация к охотничьим рассказам И.С. Тургенева. C. 97. Герб Тургеневых. С. 109. П. Боклевский. Базаров. Иллюстрация к роману И.С. Тургенева «Отцы и дети». С. 118. Охотничье снаряжение И.С. Тургенева. 157 П. Соколов. Иллюстрация к рассказу И.С. Тургенева «Бурнистр». Интерьер усадьбы в Спасском-Лу-товинове. С. 124. Фотография Нижнего Новгорода. 90-е годы XIX век. Дом Кашириных в Нижнем. Фотопортрет М. Горького. 19031904 гг. «Владимир Ленин». Обложка издания 1924 г. С. 125. Дед и дядя А. Пешкова. Литературное сообщество «Среда». А.П. Чехов и М. Горький. 1900 г. Л.Н. Толстой и М. Горький. 1900 г. С. 130. Б. Дехтерев. Иллюстрация к рассказу М. Горького «Старуха Изер-гиль». Статья М. Горького «С кем вы, мастера культуры?», 1932 г. М. Горький и И.В. Сталин. 1931 г. С. 133. К.С. Станиславский в роли Сатина. С. 143. Сцена из спектакля МХТ «На дне». 1902 г. И.М. Москвин в роли Луки. Ключи верных ответов на вопросы заданий по подготовке к экзамену Тема «И.А. Гончаров» № задания В1 В2 В3 В4 В5 В6 В7 Ответ сон эпитет олицетворение сравнение халат Обломов душа Тема «И.С. Тургенев» № задания В1 В2 В3 В4 В5 В6 В7 Ответ вырвался сравнение Евгений Базаров эпитет фразеологизм любовь 158 СОДЕРЖАНИЕ РАЗДЕЛ III В ПОИСКАХ СВОЕГО ГЕРОЯ Читаем и обсуждаем рассказ А.И. Солженицына «Матрёнин двор» ..................7 «ЧЕЛОВЕК СО СЖАТЫМИ КУЛАКАМИ» Василий Макарович ШУКШИН (1929-1974)............. 17 Жизнь В.М. Шукшина в воспоминаниях и литературных источниках.....................20 Читаем и обсуждаем рассказ В.М. Шукшина «Чудик» . . 26 Критика о рассказах В.М. Шукшина..............35 «ПРОЗАИК, КОТОРОГО ДОЧИТЫВАЮТ ДО КОНЦА» Сергей Донатович ДОВлАтОВ (1941-1990)............ 37 Литературные источники о жизни С.Д. Довлатова.40 Читаем и обсуждаем повесть С.Д. Довлатова «Компромисс» .................................43 Критика о художественных особенностях прозы С. Довлатова .......................... 49 Ш «НЕРАВНОДУШНЫЙ К ПРОИСХОДЯЩЕМУ» Юрий Михайлович ПОЛЯКОВ (род. в 1954)........ 51 Юрий Поляков о себе ..........................53 Читаем и обсуждаем роман Ю.М. Полякова «Грибной царь»................................57 Критика о романе Ю.М. Полякова«Грибной царь»..64 Ш «ПОЭТ ОБЫДЕННОСТИ» Иван Александрович ГОНЧАРОВ (1812-1891).......69 Жизнь И.А. Гончарова в письмах и воспоминаниях . . . . 71 Читаем и обсуждаем роман И.А. Гончарова «Обломов» . 77 Роман «Обломов» в русской критике ............87 Готовимся к экзамену..........................90 Ш «ЧУТКИЙ КО ВСЕМУ НОВОМУ» Иван Сергеевич ТУРГЕНЕВ (1818-1883).......... 93 Жизнь И.С. Тургенева в воспоминаниях и переложениях его писем ....................................94 Читаем и обсуждаем роман И.С. Тургенева «Отцы и дети» ...............................106 Критика о Базарове ..........................119 Готовимся к экзамену ........................121 159 «НИЖЕГОРОДСКИЙ ЦЕХОВОЙ С МИРОВОЙ ИЗВЕСТНОСТЬЮ» Максим ГОРЬКИЙ (Алексей Максимович ПЕШКОВ) (1868-1936)....................................... 124 Жизнь Максима Горького в воспоминаниях современников .................................127 Читаем и обсуждаем пьесу М. Горького «На дне» .131 Готовимся к экзамену...........................144 ЗАКЛЮЧЕНИЕ Литература конца XX - начала XXI века и русская классика: диалог с идеальным читателем ........147 Словарь основных понятий и терминов............151 Список иллюстраций.............................156 Ключи верных ответов на вопросы заданий по подготовке к экзамену.......................158 Бунеев Рустэм Николаевич, Бунеева Екатерина Валерьевна, Чиндилова Ольга Васильевна РУССКИМ ЯЗЫК И ЛИТЕРАТУРА ЛИТЕРАТУРА 10 класс Базовый уровень В 2 частях. Часть 2 Подписано в печать 25.05.15. Формат 70x108/16. Бумага офсетная. Печать офсетная. Гарнитура Журнальная. Объём 10 п.л. Тираж 4 000 экз. Заказ Общероссийский классификатор продукции ОК-005-93, том 2; 953005 - литература учебная Издательство «Баласс». 109147 Москва, Марксистская ул., д. 5, стр. 1 Почтовый адрес: 111123 Москва, а/я 2, «Баласс» Телефоны для справок: (495) 368-70-54, 672-23-34, 672-23-12 https://www.school2100.ru E-mail: [email protected] Отпечатано в филиале «Смоленский полиграфический комбинат» ОАО «Издательство "Высшая школа"» 214020 Смоленск, ул. Смольянинова, 1